44. День автомобилиста
Внезапно в рекламе вгмэйле мне стали предлагать лексус. Я задумалась: это где ж я и с кем могла так нагрешить? А главное - когда?! Память-то уже девичья (ну хоть что-то ещё девичье). Я же почти не разбираюсь в легковых автомобилях, и когда мне говорят
«вас ожидает коричневый фольксваген-поло», то лихорадочно начинаю искать ЭТО туманной осенью на стоянке среди серо-бурых машин, дёргаясь, как Анна Каренина между поездами в «Кривом Зеркале», полностью теряя самообладание и частично сознание (поэтому везде и всюду хожу с рюкзачком, а не с дамской сумочкой).
Не, ну если очень хорошо напрячься, то я могу себе, конечно, примерно вообразить, как выглядит жёлтый порше, но в темноте запросто могу и его перепутать с каким-нибудь буга…гатти, Вот, собственно, и все мои познания: не хватает ни на приличный гараж, ни на мемуары. Но! Если бы я писала мемуары, в которых мне нужно было бы упомянуть авто, то это обязательно был бы «запорожец», это самое доброе в мире привидение с моторчиком! Это единственная большая любовь навсегда!
Помню, когда я в первый раз увидел "запорожец". Дед открыл спереди
капот, кинул туда охапку дров и поехал. Долго еще потом считал, что
"запорожцы" ездят на дровах.
Ну где вы счас такие машины найдёте!
А вот это, ну совершенно же прекрасное! Любимая история из детства, которая до сих пор ходит в народе в разных вариантах.
«Ночью гаишник останавливает запорожец, глянул - а там 17 пьяных в дрова мужиков. Тот настолько обалдел, что и штрафовать не стал. Только, говорит, чтоб завтра в том же составе ко мне трезвыми явились и показали, как вы в это авто уместились.
Наутро начинают утрамбовываться в машину, 16 влезли, а 17-й - хоть убей, никак. Водитель и спрашивает:
- Слушай, а может быть, тебя с нами не было?
Семнадцатый (возмущенно):
- Здрасте! А кто ж вам вчера на баяне играл?..»
Говорят, что сейчас у нас в моде майбах, но я даже не знаю, чё мне такого сотворить, чтоб и про него рекламу присылали. Видимо, придётся найти себе хорошего автоинструктора, чтоб обсудить с ним цвет будущего Лексуса, когда вопрос встанет адамовым ребром.