Немножко мертвая
Оригинал взят у r_arsenin в Немножко мертвая
Вот уже девять лет жительница Самары числится погребенной и не может доказать свое право на существование. Чиновники не желают признать гражданку живой даже, когда она стучится к ним в кабинет
В декабре 2013 года в кабинет общественной приемной депутата ГосДумы Александра Хинштейна вошла полноватая дама средних лет. Скромно, но опрятно одетая, она села напротив народного избранника и со слезами на глазах произнесла: «Здравствуйте, я заживо погребенная». Так помощники депутата, а затем и ваш покорный слуга узнали удивительную и в то же время такую типичную для страны, где мы живем, историю жительницы Самары по имени Екатерина.
Без меня меня убили
Когда-то у гражданки Дуровой (фамилия изменена) было все, что только можно пожелать, включая несколько машин, дорогих шуб и мужа (который, впрочем, есть и теперь, но исключительно на бумаге). После кулинарного техникума наша героиня устроилась поваром на судно, совершавшее заграничные рейсы. Дом, любимый супруг и далекие страны - жизнь била ключом.
Но со временем все это кончилось, когда Екатерина пристрастилась к алкоголю. Ушел муж. Ушел ее пароход, но без нее. От предметов роскоши не осталось и следа - все было пропито. У нее остался только отец - такой же алкоголик, как и она сама, их общая однокомнатная квартира и притоны, где Дурова проводила большую часть времени. А когда в доме появилась вторая женщина - сожительница отца, с которой он вскоре расписался, Екатерина ушла. Это был 2003-й.
Спустя год, она узнала, что отец умер. И не очень огорчилась. Судя по всему, у них были сложные отношения. Сама Дурова старается об этом не вспоминать. Но через некоторое время после того, как весть о смерти родителя настигла нашу героиню, она протрезвела окончательно. Когда начала узнавать подробности у своих прежних знакомых, те встречали ее с широко раскрытыми глазами:
- Как, ты живая?! - говорили они. - Ты же в могиле!
Тогда Екатерина первый раз была по-настоящему шокирована: оказывается, в том же 2003-м она официально «умерла». Через несколько месяцев после ее ухода из дома родной отец в местном морге «опознал труп своей покойной дочери» и подписал все необходимые бумаги. Разбираться же, в том, кому принадлежало тело, никто не стал. Говорили, что оно не подлежало опознанию. Тем не менее, папа с уверенностью заявил: «Моя». Сама Екатерина сегодня утверждает, будто это было сделано намеренно, для того чтобы выжить ее из квартиры, ведь родные знали, где она находится, и не объявляли ее пропавшей без вести.
- На мне давно уже поставили крест, рассчитывая, что я сопьюсь и умру. Но этого не произошло. Я выкарабкалась. Более того, с момента, как мне стало известно о собственной смерти, я вернулась к жизни, - говорит г-жа Дурова.
Правда, нормальной эту жизнь назвать было нельзя. Больная сахарным диабетом, без денег и документов (от них избавились вскоре после признания ее умершей), она стала обивать пороги чиновничьих кабинетов, чтобы вернуть свое право на существование. Городская администрация, миграционная служба, паспортные столы и т.д. Никто не воспринимал бездомную женщину всерьез: «Вы умерли. А умершим документы на руки не выдают». Оказалось, что умереть в этой стране гораздо проще, чем воскреснуть. Даже, если и то, и другое происходит только на бумаге.
Новая жизнь, или повар на бобах
Только тогда Екатерина поняла, в каком замкнутом кругу оказалась. Чтобы восстановить документы, хотя бы паспорт, нужны деньги (оплата госпошлин, юридических консультаций и прочее), время и опять-таки документы. Ни того, ни другого, ни третьего у нее не было.
- Средств едва хватало на существование, - вспоминает Дурова. - Подрабатывала в случайных местах, где делали ставку на мое здоровье и не спрашивали, какие у меня документы. Найти такие места тоже было не так легко. А когда вырывалась, ходила по инстанциям, чтобы добиться восстановления своего права на существование. Но никому я там не нужна без документов, никто даже разговаривать не хотел. Только и пинали туда-сюда. Вот похожу по кабинетам, да и плюну на все - сил не хватало. И так из года в год.
Так прошло 8 лет, и бог знает сколько пройдет еще. Конечно, в том, что произошло, есть и ее вина, за свои прошлые ошибки она расплачивается до сих пор. Сегодня Екатерине 44, и она все так же не имеет определенного места жительства. По ее словам, мачеха втайне приватизировала их с отцом квартиру в 2005 году. Теперь она не пускает потерявшую права наследницу на порог и живет там с двумя сыновьями. Какое-то время крышу над головой давал социальный приют, но жить постоянно там нельзя. И она обитает, где придется.
И все же первый шаг к новой жизни она недавно сделала: ей наконец-то выдали паспорт.
- Только с помощью депутата ГосДумы Александора Хинштейна в декабре прошлого года мне восстановили паспорт и прописку, - рассказывает она. - По-крайней, власти признали, что я существую, хотя и с большим трудом. Теперь я хочу добиться признания недействительной приватизацию квартиры, что гораздо сложнее и денежнее, ведь для этого мне понадобятся услуги адвоката.
У Дуровой впереди еще много трудностей и препятствий, главное из которых - отечественная бюрократическая машина. Мало ходить на собственных ногах из кабинета в кабинет и кричать в голос о помощи, чтобы называться живым. Наверное, нужно что-то еще.
Комментарий:
Олеся Дворцова, помощник депутата Государственной Думы РФ Александра Хинштейна:
- На сегодня у Екатерины имеется лишь акт о ее смерти от 5 августа 2003 года, заключение Красноглинского УФМС об установлении личности, свидетельство о рождении и паспорт, который ей выдали 20 декабря. Сейчас перед ней встал вопрос о том, как оспорить сделку о приватизации квартиры на ул. Карла Маркса, где проживал ее отец. Поскольку сама Екатерина на момент приватизации числилась умершей, и в приватизации не участвовала, ее мачеха пока является полноправным собственником квартиры и может ее продать, если вовремя не оспорить совершенную в 2005 году сделку. Чтобы подать исковое заявление в суд, к нему необходимо приложить определенный перечень справок, и сейчас Екатерина находится в процессе их сбора. Но, учитывая ее положение и систему работы государственных органов, надо полагать, что этот процесс затянется надолго. Между тем, сама Екатерина утверждает, что она такая не одна, и что лично знакома с некоторыми ее собратьями по несчастью. Сотрудники УФМС также сообщали нам, когда мы интересовались ее ситуацией, что подобные случаи признания людей умершими отнюдь не редкость. К сожалению.
(фото Арины Цветиной, коллаж Елены Осокиной)
Вот уже девять лет жительница Самары числится погребенной и не может доказать свое право на существование. Чиновники не желают признать гражданку живой даже, когда она стучится к ним в кабинет
В декабре 2013 года в кабинет общественной приемной депутата ГосДумы Александра Хинштейна вошла полноватая дама средних лет. Скромно, но опрятно одетая, она села напротив народного избранника и со слезами на глазах произнесла: «Здравствуйте, я заживо погребенная». Так помощники депутата, а затем и ваш покорный слуга узнали удивительную и в то же время такую типичную для страны, где мы живем, историю жительницы Самары по имени Екатерина.
Без меня меня убили
Когда-то у гражданки Дуровой (фамилия изменена) было все, что только можно пожелать, включая несколько машин, дорогих шуб и мужа (который, впрочем, есть и теперь, но исключительно на бумаге). После кулинарного техникума наша героиня устроилась поваром на судно, совершавшее заграничные рейсы. Дом, любимый супруг и далекие страны - жизнь била ключом.
Но со временем все это кончилось, когда Екатерина пристрастилась к алкоголю. Ушел муж. Ушел ее пароход, но без нее. От предметов роскоши не осталось и следа - все было пропито. У нее остался только отец - такой же алкоголик, как и она сама, их общая однокомнатная квартира и притоны, где Дурова проводила большую часть времени. А когда в доме появилась вторая женщина - сожительница отца, с которой он вскоре расписался, Екатерина ушла. Это был 2003-й.
Спустя год, она узнала, что отец умер. И не очень огорчилась. Судя по всему, у них были сложные отношения. Сама Дурова старается об этом не вспоминать. Но через некоторое время после того, как весть о смерти родителя настигла нашу героиню, она протрезвела окончательно. Когда начала узнавать подробности у своих прежних знакомых, те встречали ее с широко раскрытыми глазами:
- Как, ты живая?! - говорили они. - Ты же в могиле!
Тогда Екатерина первый раз была по-настоящему шокирована: оказывается, в том же 2003-м она официально «умерла». Через несколько месяцев после ее ухода из дома родной отец в местном морге «опознал труп своей покойной дочери» и подписал все необходимые бумаги. Разбираться же, в том, кому принадлежало тело, никто не стал. Говорили, что оно не подлежало опознанию. Тем не менее, папа с уверенностью заявил: «Моя». Сама Екатерина сегодня утверждает, будто это было сделано намеренно, для того чтобы выжить ее из квартиры, ведь родные знали, где она находится, и не объявляли ее пропавшей без вести.
- На мне давно уже поставили крест, рассчитывая, что я сопьюсь и умру. Но этого не произошло. Я выкарабкалась. Более того, с момента, как мне стало известно о собственной смерти, я вернулась к жизни, - говорит г-жа Дурова.
Правда, нормальной эту жизнь назвать было нельзя. Больная сахарным диабетом, без денег и документов (от них избавились вскоре после признания ее умершей), она стала обивать пороги чиновничьих кабинетов, чтобы вернуть свое право на существование. Городская администрация, миграционная служба, паспортные столы и т.д. Никто не воспринимал бездомную женщину всерьез: «Вы умерли. А умершим документы на руки не выдают». Оказалось, что умереть в этой стране гораздо проще, чем воскреснуть. Даже, если и то, и другое происходит только на бумаге.
Новая жизнь, или повар на бобах
Только тогда Екатерина поняла, в каком замкнутом кругу оказалась. Чтобы восстановить документы, хотя бы паспорт, нужны деньги (оплата госпошлин, юридических консультаций и прочее), время и опять-таки документы. Ни того, ни другого, ни третьего у нее не было.
- Средств едва хватало на существование, - вспоминает Дурова. - Подрабатывала в случайных местах, где делали ставку на мое здоровье и не спрашивали, какие у меня документы. Найти такие места тоже было не так легко. А когда вырывалась, ходила по инстанциям, чтобы добиться восстановления своего права на существование. Но никому я там не нужна без документов, никто даже разговаривать не хотел. Только и пинали туда-сюда. Вот похожу по кабинетам, да и плюну на все - сил не хватало. И так из года в год.
Так прошло 8 лет, и бог знает сколько пройдет еще. Конечно, в том, что произошло, есть и ее вина, за свои прошлые ошибки она расплачивается до сих пор. Сегодня Екатерине 44, и она все так же не имеет определенного места жительства. По ее словам, мачеха втайне приватизировала их с отцом квартиру в 2005 году. Теперь она не пускает потерявшую права наследницу на порог и живет там с двумя сыновьями. Какое-то время крышу над головой давал социальный приют, но жить постоянно там нельзя. И она обитает, где придется.
И все же первый шаг к новой жизни она недавно сделала: ей наконец-то выдали паспорт.
- Только с помощью депутата ГосДумы Александора Хинштейна в декабре прошлого года мне восстановили паспорт и прописку, - рассказывает она. - По-крайней, власти признали, что я существую, хотя и с большим трудом. Теперь я хочу добиться признания недействительной приватизацию квартиры, что гораздо сложнее и денежнее, ведь для этого мне понадобятся услуги адвоката.
У Дуровой впереди еще много трудностей и препятствий, главное из которых - отечественная бюрократическая машина. Мало ходить на собственных ногах из кабинета в кабинет и кричать в голос о помощи, чтобы называться живым. Наверное, нужно что-то еще.
Комментарий:
Олеся Дворцова, помощник депутата Государственной Думы РФ Александра Хинштейна:
- На сегодня у Екатерины имеется лишь акт о ее смерти от 5 августа 2003 года, заключение Красноглинского УФМС об установлении личности, свидетельство о рождении и паспорт, который ей выдали 20 декабря. Сейчас перед ней встал вопрос о том, как оспорить сделку о приватизации квартиры на ул. Карла Маркса, где проживал ее отец. Поскольку сама Екатерина на момент приватизации числилась умершей, и в приватизации не участвовала, ее мачеха пока является полноправным собственником квартиры и может ее продать, если вовремя не оспорить совершенную в 2005 году сделку. Чтобы подать исковое заявление в суд, к нему необходимо приложить определенный перечень справок, и сейчас Екатерина находится в процессе их сбора. Но, учитывая ее положение и систему работы государственных органов, надо полагать, что этот процесс затянется надолго. Между тем, сама Екатерина утверждает, что она такая не одна, и что лично знакома с некоторыми ее собратьями по несчастью. Сотрудники УФМС также сообщали нам, когда мы интересовались ее ситуацией, что подобные случаи признания людей умершими отнюдь не редкость. К сожалению.
(фото Арины Цветиной, коллаж Елены Осокиной)