Снова о Парагвае
Несколько лет назад я, ещё совершенно не разбираясь в политике, написал Странную и удивительную историю Парагвая, в которой сегодня раскаиваюсь. В качестве покаяния привожу здесь отрезвляющий текст vikond65, который я заметил у fomasovetnik: Добрый доктор Гаспар
Цитирую:
Оригинал взят у в Добрый доктор Гаспар
Ровно 200 лет назад, 30 мая 1816 года доктор богословия Хосе Гаспар Родригес де Франсия получил титул "постоянный верховный правитель Республики Парагвай", став первым из великих латиноамериканских диктаторов. На континенте еще шла национально-освободительная война против испанских колонизаторов, а в Парагвае уже установился тоталитарный режим, отголоски которого ощущались вплоть до конца ХХ века.
Франсия родился 6 января 1766 года в семье отставного офицера-артиллериста и местной аристократки с индейскими корнями. Получив хорошее образование в Кордовском университете, куда он поступил в 15 лет, Франсия уже к 20 годам обзавелся дипломом доктора теологии. Однако церковная карьера его не прельщала. Продвинувшись на административном поприще, Франсия в 1809 году занял должность градоначальника (алькальда) Асунсьона - столицы одной из провинций вице-королевства Рио-де-ла-Плата. Помимо Парагвая, в эту огромную колонию входили территории нынешней Аргентины, Боливии и Уругвая.
В 1811 году Франсия стал генеральным секретарем Верховной хунты, возглавившей Парагвай после изгнания испанского губернатора. Но уже через два года хунта была распущена, часть ее членов - арестована, а все властные полномочия сосредоточились в руках двух консулов - Франсии и Фульхенсио Йегроса. Еще через два года контролируемый Франсией парламент лишил Йегроса полномочий. Франсия стал править единолично, а в 1816 году объявил себя “постоянным верховным правителем” с практически бесконтрольной и неограниченной пожизненной властью. В обиходе этот титул обычно сокращали до одного слова “Верховный” - El Supremo. Парламент формально продолжал существовать, однако вплоть до кончины диктатора он не созывался ни разу.
В 1820 году было объявлено о раскрытии обширного заговора против Франсии во главе с Йегросом и бывшими членами хунты. 68 подлинных или мнимых заговорщиков вскоре были расстреляны (Йегрос умер в тюрьме, не дожив до казни), а еще около 400 человек приговорили к пожизненному заключению.
С самого начала правления Франсия укреплял свою диктатуру весьма брутальными методами. Контроль за жизнью народа приближался к абсолюту. Многочисленные агенты и осведомители тайной полиции везде выискивали крамолу, процветала система всеобщего доносительства, страну опутывали сети взаимной слежки. Малейшего подозрения в неблагонадежности было достаточно, чтобы без суда отправить человека на бессрочную каторгу или лишить имущества и вместе с семьей выслать в отдаленный регион. А порой люди, привлекшие внимание полиции, просто исчезали бесследно.
Высокообразованных и начитанных людей диктатор опасался. Любого человека с образованием выше начального он подозревал в вольнодумстве, поэтому уже в 1822 году в Парагвае упразднили университет и средние учебные заведения. Остались лишь те, в которых обучение сводилось к урокам чтения, письма, основ арифметики и идеологической накачке.
Франсия считал, что главной задачей школьного образования является воспитание в детях патриотизма, дисциплины и готовности подчинять свои устремления интересам государства. Эти идеи он сформулировал в написанном им “Политическом катехизисе”, который использовался в школах в качестве учебного пособия. А чтобы как можно больше людей могли постичь “Катехизис” и другие подобные тексты, начальное образование в Парагвае стало обязательным, правда, только для мальчиков.
Еще одной особенностью правления Франсии являлась борьба с католической церковью, к которой он, несмотря на свое богословское образование, испытывал острую неприязнь, вероятно, видя в ней конкурента. В 1819 году из страны выслали епископа, назначенного Ватиканом, а на его место Франсия поставил собственного назначенца, присвоив ему титул генерального викария. В 1824 году по его приказу в Парагвае закрыли монастыри, церковные школы, духовные семинарии и запретили деятельность религиозных орденов. Этим же декретом в стране вводился гражданский брак.
Затем последовали массовые аресты священников и конфискация церковного имущества в пользу государства. Репрессированное духовенство заменили чиновники в рясах. В итоге церковь Парагвая превратилась в государственную структуру по пропагандистской обработке населения, тесно сотрудничавшую с полицией. Узнав о таких “реформах”, папа римский отлучил Франсию от церкви, но “верховный” не обратил на это никакого внимания.
Попутно в том же 1824 году были ликвидированы органы народного самоуправления, а вся власть на местах перешла к правительственным чиновникам. В 1826 году под запрет попали общественные организации, а также собрания, шествия и любые другие публичные мероприятия, кроме организованных властями.
Во внешней политике Франсия придерживался принципов изоляционизма и опоры на собственные силы. Экспортно-импортные операции и контакты с иностранцами постепенно свелись к нулю, зато всячески поощрялось внутреннее производство. С 1823 года для внешней торговли был открыт единственный портовый городок Итапуа, стоявший на пограничной с Бразилией реке Парана, причем вести эту торговлю могли лишь его жители, получившие специальные правительственные лицензии. В них указывалось, что данному гражданину разрешено торговать с иностранцами, поскольку он - “добрый слуга отечества и всецело предан святому делу свободы”. В 1829 году закрылась и эта отдушина, а “железный занавес” вокруг Парагвая стал полностью непроницаемым.
Пересечение границы в обоих направлениях требовало личного разрешения диктатора, получить которое было почти невозможно. А попытки самовольно покинуть страну приравнивались к государственной измене и карались смертной казнью. Также запрещалась международная переписка и ввоз в страну любой печатной продукции, за исключением книг, предназначенных для личной библиотеки тирана. Картину довершало отсутствие дипломатических отношений и консульских связей с какими-либо государствами. Некоторое время в Асунсьоне находился бразильский консул, однако, в 1829 году его депортировали одновременно с прекращением торговли в Итапуа.
Перемещения людей внутри страны тоже находились под строгим контролем: ни один парагваец не имел права сменить место жительства без разрешения властей, даже если его жилье представляло собой тростниковую хижину. Для совершения поездок между городами требовались специальные пропуска. Более того, официальное разрешение властей требовалось для женитьбы, причем проживавшим в стране потомкам испанских колонистов разрешалось вступать в брак только с представителями местных индейских племен. Таким способом “верховный” намеревался полностью ассимилировать испанский этнический элемент, создав единый интернациональный парагвайский народ. В значительной мере это ему удалось.
Экономика Парагвая при Франсии основывалась на централизованном планировании и государственной собственности на средства производства. Еще на заре своего правления он “раскулачил” крупных землевладельцев, сосредоточив в своих руках 98% плодородных земель и пастбищ. Впоследствии на этих территориях были созданы 64 крупных казенных сельхозпредприятия с прикрепленными к ним работниками, официально названные “поместьями родины”. Они работали по спускаемым сверху планам и разнарядкам, поставляя свою продукцию государству по государственным закупочным ценам. В дальнейшем эта продукция централизованно распределялась среди населения в соответствии с установленными нормами.
Также существовали крестьяне-единоличники, работавшие на землях, арендованных у государства за символическую плату. Но и они были обязаны выращивать то, что прикажут, сдавая часть урожая в госфонд, а остальное - продавать на рынке по ценам не выше установленного максимума. Аналогичным образом была организована деятельность промышленных мануфактур, мастерских и ремесленных артелей. На стройках широко использовался принудительный труд негров-рабов и заключенных.
В личной жизни Франсию отличал демонстративный аскетизм. Он одевался в простое платье, питался умеренно, не пользовался дорогими вещами, не принимал подарков, не строил себе дворцов и отказался получать денежное жалованье, которое ему в принципе не требовалось, поскольку всё в стране фактически и так принадлежало ему.
Принято считать, что в народе Франсия пользовался непререкаемым авторитетом и искренней любовью. Вполне вероятно, что именно так и было, учитывая, что целое поколение парагвайцев выросло в условиях изоляции и тотальной индоктринации. Эти люди не представляли себе иного существования, кроме размеренной жизни под мудрой и заботливой властью диктатора, а о гражданских правах и свободах они просто не имели понятия. В официальную историю Парагвая Франсия вошел как “отец нации” и “великий вождь”.
Эпоха “Верховного” закончилась в 1840 году, когда 74-летний тиран умер, по официальной версии - от пневмонии, простудившись во время речной прогулки. Можно сказать, что за время его правления Парагвай был наглухо “законсервирован”, а подавляющее большинство его жителей - низведено до положения рабочих муравьев. Эта “консервация” проявлялась даже во внешнем облике правителя. Всю жизнь он носил одежду и обувь одного фасона времен его молодости и заплетал волосы в косу с лентой по давно ушедшей моде.
Цитирую:
Оригинал взят у в Добрый доктор Гаспар
Ровно 200 лет назад, 30 мая 1816 года доктор богословия Хосе Гаспар Родригес де Франсия получил титул "постоянный верховный правитель Республики Парагвай", став первым из великих латиноамериканских диктаторов. На континенте еще шла национально-освободительная война против испанских колонизаторов, а в Парагвае уже установился тоталитарный режим, отголоски которого ощущались вплоть до конца ХХ века.
Франсия родился 6 января 1766 года в семье отставного офицера-артиллериста и местной аристократки с индейскими корнями. Получив хорошее образование в Кордовском университете, куда он поступил в 15 лет, Франсия уже к 20 годам обзавелся дипломом доктора теологии. Однако церковная карьера его не прельщала. Продвинувшись на административном поприще, Франсия в 1809 году занял должность градоначальника (алькальда) Асунсьона - столицы одной из провинций вице-королевства Рио-де-ла-Плата. Помимо Парагвая, в эту огромную колонию входили территории нынешней Аргентины, Боливии и Уругвая.
В 1811 году Франсия стал генеральным секретарем Верховной хунты, возглавившей Парагвай после изгнания испанского губернатора. Но уже через два года хунта была распущена, часть ее членов - арестована, а все властные полномочия сосредоточились в руках двух консулов - Франсии и Фульхенсио Йегроса. Еще через два года контролируемый Франсией парламент лишил Йегроса полномочий. Франсия стал править единолично, а в 1816 году объявил себя “постоянным верховным правителем” с практически бесконтрольной и неограниченной пожизненной властью. В обиходе этот титул обычно сокращали до одного слова “Верховный” - El Supremo. Парламент формально продолжал существовать, однако вплоть до кончины диктатора он не созывался ни разу.
В 1820 году было объявлено о раскрытии обширного заговора против Франсии во главе с Йегросом и бывшими членами хунты. 68 подлинных или мнимых заговорщиков вскоре были расстреляны (Йегрос умер в тюрьме, не дожив до казни), а еще около 400 человек приговорили к пожизненному заключению.
С самого начала правления Франсия укреплял свою диктатуру весьма брутальными методами. Контроль за жизнью народа приближался к абсолюту. Многочисленные агенты и осведомители тайной полиции везде выискивали крамолу, процветала система всеобщего доносительства, страну опутывали сети взаимной слежки. Малейшего подозрения в неблагонадежности было достаточно, чтобы без суда отправить человека на бессрочную каторгу или лишить имущества и вместе с семьей выслать в отдаленный регион. А порой люди, привлекшие внимание полиции, просто исчезали бесследно.
Высокообразованных и начитанных людей диктатор опасался. Любого человека с образованием выше начального он подозревал в вольнодумстве, поэтому уже в 1822 году в Парагвае упразднили университет и средние учебные заведения. Остались лишь те, в которых обучение сводилось к урокам чтения, письма, основ арифметики и идеологической накачке.
Франсия считал, что главной задачей школьного образования является воспитание в детях патриотизма, дисциплины и готовности подчинять свои устремления интересам государства. Эти идеи он сформулировал в написанном им “Политическом катехизисе”, который использовался в школах в качестве учебного пособия. А чтобы как можно больше людей могли постичь “Катехизис” и другие подобные тексты, начальное образование в Парагвае стало обязательным, правда, только для мальчиков.
Еще одной особенностью правления Франсии являлась борьба с католической церковью, к которой он, несмотря на свое богословское образование, испытывал острую неприязнь, вероятно, видя в ней конкурента. В 1819 году из страны выслали епископа, назначенного Ватиканом, а на его место Франсия поставил собственного назначенца, присвоив ему титул генерального викария. В 1824 году по его приказу в Парагвае закрыли монастыри, церковные школы, духовные семинарии и запретили деятельность религиозных орденов. Этим же декретом в стране вводился гражданский брак.
Затем последовали массовые аресты священников и конфискация церковного имущества в пользу государства. Репрессированное духовенство заменили чиновники в рясах. В итоге церковь Парагвая превратилась в государственную структуру по пропагандистской обработке населения, тесно сотрудничавшую с полицией. Узнав о таких “реформах”, папа римский отлучил Франсию от церкви, но “верховный” не обратил на это никакого внимания.
Попутно в том же 1824 году были ликвидированы органы народного самоуправления, а вся власть на местах перешла к правительственным чиновникам. В 1826 году под запрет попали общественные организации, а также собрания, шествия и любые другие публичные мероприятия, кроме организованных властями.
Во внешней политике Франсия придерживался принципов изоляционизма и опоры на собственные силы. Экспортно-импортные операции и контакты с иностранцами постепенно свелись к нулю, зато всячески поощрялось внутреннее производство. С 1823 года для внешней торговли был открыт единственный портовый городок Итапуа, стоявший на пограничной с Бразилией реке Парана, причем вести эту торговлю могли лишь его жители, получившие специальные правительственные лицензии. В них указывалось, что данному гражданину разрешено торговать с иностранцами, поскольку он - “добрый слуга отечества и всецело предан святому делу свободы”. В 1829 году закрылась и эта отдушина, а “железный занавес” вокруг Парагвая стал полностью непроницаемым.
Пересечение границы в обоих направлениях требовало личного разрешения диктатора, получить которое было почти невозможно. А попытки самовольно покинуть страну приравнивались к государственной измене и карались смертной казнью. Также запрещалась международная переписка и ввоз в страну любой печатной продукции, за исключением книг, предназначенных для личной библиотеки тирана. Картину довершало отсутствие дипломатических отношений и консульских связей с какими-либо государствами. Некоторое время в Асунсьоне находился бразильский консул, однако, в 1829 году его депортировали одновременно с прекращением торговли в Итапуа.
Перемещения людей внутри страны тоже находились под строгим контролем: ни один парагваец не имел права сменить место жительства без разрешения властей, даже если его жилье представляло собой тростниковую хижину. Для совершения поездок между городами требовались специальные пропуска. Более того, официальное разрешение властей требовалось для женитьбы, причем проживавшим в стране потомкам испанских колонистов разрешалось вступать в брак только с представителями местных индейских племен. Таким способом “верховный” намеревался полностью ассимилировать испанский этнический элемент, создав единый интернациональный парагвайский народ. В значительной мере это ему удалось.
Экономика Парагвая при Франсии основывалась на централизованном планировании и государственной собственности на средства производства. Еще на заре своего правления он “раскулачил” крупных землевладельцев, сосредоточив в своих руках 98% плодородных земель и пастбищ. Впоследствии на этих территориях были созданы 64 крупных казенных сельхозпредприятия с прикрепленными к ним работниками, официально названные “поместьями родины”. Они работали по спускаемым сверху планам и разнарядкам, поставляя свою продукцию государству по государственным закупочным ценам. В дальнейшем эта продукция централизованно распределялась среди населения в соответствии с установленными нормами.
Также существовали крестьяне-единоличники, работавшие на землях, арендованных у государства за символическую плату. Но и они были обязаны выращивать то, что прикажут, сдавая часть урожая в госфонд, а остальное - продавать на рынке по ценам не выше установленного максимума. Аналогичным образом была организована деятельность промышленных мануфактур, мастерских и ремесленных артелей. На стройках широко использовался принудительный труд негров-рабов и заключенных.
В личной жизни Франсию отличал демонстративный аскетизм. Он одевался в простое платье, питался умеренно, не пользовался дорогими вещами, не принимал подарков, не строил себе дворцов и отказался получать денежное жалованье, которое ему в принципе не требовалось, поскольку всё в стране фактически и так принадлежало ему.
Принято считать, что в народе Франсия пользовался непререкаемым авторитетом и искренней любовью. Вполне вероятно, что именно так и было, учитывая, что целое поколение парагвайцев выросло в условиях изоляции и тотальной индоктринации. Эти люди не представляли себе иного существования, кроме размеренной жизни под мудрой и заботливой властью диктатора, а о гражданских правах и свободах они просто не имели понятия. В официальную историю Парагвая Франсия вошел как “отец нации” и “великий вождь”.
Эпоха “Верховного” закончилась в 1840 году, когда 74-летний тиран умер, по официальной версии - от пневмонии, простудившись во время речной прогулки. Можно сказать, что за время его правления Парагвай был наглухо “законсервирован”, а подавляющее большинство его жителей - низведено до положения рабочих муравьев. Эта “консервация” проявлялась даже во внешнем облике правителя. Всю жизнь он носил одежду и обувь одного фасона времен его молодости и заплетал волосы в косу с лентой по давно ушедшей моде.