Унесенные призраками
Внимание зрителя останавливает одно обстоятельство. Чтобы выйти из-под власти охватившего ее морока, Тихиро должна признать, что ее родители - не свиньи, хотя все в этом видении убеждает, что они как раз свиньи. Признай она своих родителей свиньями, она, если верить показаниям тамошних специалистов, могла бы остаться в том призрачном мире навеки. Вопрос, захочет ли ребенок-зритель остаться там навеки? Сознательно? А бессознательно?
[Кликните, чтобы прочитать]
Вся суть прелести потусторонних видений в том, что они играют на наших бессознательных страстях, на наших подспудных пожеланиях. Здесь, в материальном мире, Тихиро - слабая, капризная девчонка, неспособная ни к чему. Там она отважная и самоотверженная спасительница доброго Духа Реки. Здесь она могла только мечтать о тех чудесных и захватывающих приключениях, которые пришлось ей пережить во власти морока. Здесь она лентяйка, потому что ей не о чем заботиться, там ей волей-неволей приходится быть трудолюбивой, просто чтобы выжить.
Основной двигатель сюжета этой сказки - обычный для любой сказки принцип справедливости, закон воздаяния (я бы сказал, закон кармы). Спасая своих родителей от власти колдовских чар, Тихиро возвращает главный долг своей жизни тем, от кого приняла свою плоть. Стремление Тихиро спасти своих родителей от заклятия - главная функция ее как персонажа этой сказки. Собственно, об этом вся сказка.
Ее родителей заколдовала Юбаба, у которой есть и свой собственный ребенок, огромного размера Малыш, который никогда не выходит на улицу, потому Юбаба сказала ему, что там множество микробов, от которых он может умереть. Тихиро помогает Малышу обрести свободу от его собственной мамочки (Юбабы), а Малыш воздает ей долг тем, что сильно помогает ей в критические моменты, влияя на решение Юбабы. Похоже, огромный Малыш - это некий намек на саму Тихиро. Она сама в доме своих родителей в чем-то подобна огромному малышу, ей тесно в родительских стенах. Мистическое видение удовлетворяет этой ее потребности.
Родители Тихиро попали во власть Юбабы потому, что они сожрали угощение, приготовленное для посетителей грандиозной волшебной бани. Это баня «для 8.000.000 богов» принадлежит Юбабе. Сожрав бесплатное угощение, они и превратились в свиней, которых теперь откармливают, чтобы заколоть и, в свою очередь, съесть. Тихиро устраивается работать в эту баню, чтобы спасти родителей - и заодно воздать Юбабе за кормежку родителей.
Чихиро оказывает Юбабе огромную услугу, успешно отмыв в бане какого-то необыкновенно зловонного и неотмываемого «бога», оказавшегося «богом рек». Тут у Миядзаки опять забавно звучит тема экологии! Вонючий бог рек, сделавшись экологически чистым, в благодарность дарит Тихиро рвотную «травяную булочку».
Тема рвоты очень настойчиво звучит в этом фильме. Тихиро хочет дать своим родителям эту волшебную булочку, чтобы они изблевали всю колдовскую снедь и снова сделались людьми. Она пытается это сделать (во сне), но не может отличить своих родителей в массе подобных им свиней. Все жаждут волшебной булочки - напрашивается мысль, что там помимо родителей Тихиро масса других заколдованных родителей. То есть, проблема Тихиро - не личная, а общая. Эта проблема намечается в самом начале фильма, в первой сцене, где тонко показана психологическая ситуация в семье Тихиро. Тихиро не хватает внимания родителей. Материально она обеспечена всем (до рвоты), но ее гнетет, что родители не слышат ее, не воспринимают всерьез. Она непрестанно жалуется родителям то на одно, то на другое - а они точно глухи; видимо, им никогда не приходило в голову разобраться: чего ей не хватает на самом деле, что заслоняют по сути дела все эти ее вечные капризы.
Когда они входят в капище, Тихиро испытывает страх - она явно чувствует опасность, но родители привыкли к ее вечно плаксивому тону, к непрестанным жалобам и совершенно игнорируют их. И когда они попадают в беду, это, по сути, начало справедливого воздаяния, по сути, это МЕСТЬ Тихиро. Они никогда не слушали голоса своей дочки - и вот наконец-то попались! Родители Тихиро - люди плоти, Миядзаки это очень определенно подчеркивает. Превращение в свиней на каком-то уровне совершенно естественно для них!
Но травяная таблетка отмытого «бога реки» достается не родителям Тихиро, а странному духу без имени по прозвищу Безликий. Безликий - он совершенно безликий. Он ничего своего не имеет и никому ничего не может дать. Он терпеливо ждет бескорыстного подаяния. И вот, Тихиро оказывает Безликому услугу (просто так, по доброте душевной!). Это, можно сказать, мелочь - Тихиро пускает Безликого в помещение бань. Просто крыша во время дождя. Но теперь у Безликого появляется что-то свое - заимствованное от Тихиро. А именно, он делает призрачное золото. Этим призрачным золотом он заманивает окружающих - и пожирает их! Пожирая, он обретает качества (лик) тех, кого сожрал - и в результате становится все более и более огромным и кошмарным существом. Дав ему рвотную «булочку», Тихиро избавляет работников Юбабы от серьезных неприятностей! Изблевав в целости и сохранности всех, кого он сожрал, Безликий опять становится тихим и безвредным, совершенно безликим существом.
Интересно то, как настойчиво Безликий пытается воздать Тихиро свой долг! То, что она никак не желает ничего принимать из его рук, приводит Безликого прямо-таки в отчаяние. Тихиро своим бескорыстием словно нарушает какой-то загадочное ПРАВИЛО, некий закон бытия персонажей этой сказки. Правило заключается в том, что долг должен быть возвращен. Бескорыстие словно взрывает этот мир изнутри, буквально заставляя всех персонажей предпринимать судорожные усилия для восстановления справедливости. Это, наверное, и есть то «правило», он котором толкует другая колдунья в этой сказке, по имени Дзениба - сестра-двойняшка колдуньи Юбабы.
Но почему Безликий пожирает тех, кто соглашается принять из его рук золото? Таким своеобразным способом он восстанавливает справедливость - здесь ничего не должно быть даром, за все надо платить! «За все надо платить» - это как бы лозунг того призрачного мира, в котором оказалась Тихиро. Невозможно отделаться от ощущения, что этот лозунг, эти «понятия» как-то связаны с миром родителей Тихиро! Попав сюда, Тихиро получает возможность уплатить своим родителям. Наверное, она давно (бессознательно) страдает от неоплатного долга перед папой и мамой, потому что этот долг лишает ее самостоятельности и инициативы, превращает в безвольное и капризное существо.
Главный герой сказки после самой Тихиро - спаситель из ее далекого детства, дух реки Кохаку. Река осушена, и Кохаку находится во власти Юбабы, потому что Юбаба каким-то образом «украла» его имя. Теперь Кохаку называется Хаку и не помнит себя, кто он и откуда. Хаку снова и снова спасет Тихиро до тех пор, пока она не оказывает ему огромной, ни с чем не сравнимой услуги - она вспоминает слово «Кохаку» из своего забытого давнего детства. И это ключевое слово - имя реки и имя самого демона Кохаку - делает Хаку независимым от колдуньи Юбабы. Таким образом Тихиро возвращает демону свой давний долг из далекого детства - ведь он когда-то вынес ее на мелководье.
Но еще и до этого Тихиро спасает Хаку жизнь. Превратившись в дракона, Хаку крадет у колдуньи Зенибы - сестры и соперницы Юбабы - какую-то важную колдовскую печать. На печать наложено проклятие, и вот, Хаку должен умереть - так говорит Дзениба. «Нет, так нельзя!» - восклицает Тихиро, и эти простые слова оказывают прямо-таки магическое действие! Умирающий дракон вдруг приходит в себя и внезапно наносит Зенибе ответный удар. Колдунья исчезает, произнося загадочные слова: «Как я могла проглядеть!» Что это значит? С первого взгляда, ясно: как могла колдунья такого уровня как Дзениба проглядеть, что дракон приходит в себя. Но здесь есть более глубокий смысловой уровень.
Зениба, собираясь покончить с Хаку, все хорошо рассчитала с точки зрения главного закона сказки. Хаку пора умереть. Это подтверждает со своей стороны и Юбаба, говоря, что Хаку ей больше не нужен. Но вот Тихиро заявляет на Хаку какие-то особые права, предъявляет какой-то новый и непонятный для Зенибы неоплаченный счет. Что это за новость, которую Дзениба «проглядела»? Это долг самой Тихиро перед Хаку. Дракон спас ее маленькую от смерти, и теперь Тихиро берется спасти Хаку от рук Зенибы. Она дает дракону все то же рвотное, «травяную булочку», подаренную ей экологически очищенным «богом рек». Наверное, бог рек - бывший начальник Кохаку в демонической иерархии? В таком случае, наверное, старый мудрый демон, давая Тихиро «булочку», имел в виду именно спасение Хаку от власти Юбабы! Что стоит дьяволу просчитать такую простую комбинацию обстоятельств.
Давая дракону Хаку рвотную «булочку», Тихиро спасает его сразу от двух зол: Хаку изблевал не только заклятую печать (за которую его чуть было не убили), но и маленького демона, которого подсадила ему Юбаба, чтобы контролировать «ученика». Теперь Хаку остается только вспомнить свое настоящее имя - и он совершенно свободен от Юбабы. И тут Тихиро помогает Дзениба, давая ей важный намек. Ведьма Дзениба вообще выглядит положительным героем, как оппонент Юбабы. Их двух зол меньшее; на безрыбье и рак - рыба. Но прямо открыть Хаку тайну его настоящего имени Дзениба отказывается, ведь это означает оказаться в долгу у соперницы-сестры!
И вот, Хаку свободен. Теперь остается только освободить родителей Тихиро. Для этого Тихиро должна отличить своих родных свиней в массе подобных свиней. И вот тут-то девочка дает неожиданный, пронзительный ответ: «Их здесь нет!» И вот, она свободна. Ее отпускают. Но где же родители? «Они там, впереди!» - говорит Хаку. Тихиро идет к тому же капищу, на котором началось ее видение. И морок оканчивается там же, где начался: оказывается, родители Тихиро сами потеряли свою дочку, но совсем недавно - может быть, пару минут назад. Неужели все происшедшее было только видение, призрак, морок, обман, и родители Тихиро вовсе и не превращались в свиней?!
Но тогда совершенно другим становится образ главного положительного героя фильма - «спасителя» нашей девочки, демона Хаку. Действительно, ведь все неприятности начались именно с его появления! Это он нагнал на Тихиро страху, по его слову среди бела дня вдруг стали сумерки и гуляющая девочка превратилась в дрожащую от страха, преследуемую голодными призраками дичь.
Далее, когда до смерти перепуганная Тихиро начала ИСЧЕЗАТЬ из этого морока, Хаку убедил ее съесть «местной пищи». Но если бы Тихиро исчезла из морока, она просто-напросто бы очнулась в материальном мире. Таким образом, если родители Тихиро вовсе и не превращались в свиней, Хаку НАМЕРЕННО заставил Тихиро кушать «местную пищу», чтобы она не вышла из видения раньше времени. Заставить ее есть - это был способ удержать Тихиро в этой выморочной реальности. Кстати, Хаку и потом следил, чтобы Тихиро не голодала!
Далее, когда Тихиро согласилась питаться местной пищей, Хаку немедленно позаботился устроить ее на работу к Юбабе, потому что «если ты не будешь работать, ты превратишься в животное». То есть, должок надо оплатить, кто не работает - тот не ест!
Иными словами, если родители Тихиро на самом деле и не превращались в свиней, то Хаку специально уловил Тихиро в морок, причем поддерживал ее в заблуждении относительно родителей. Но это как-то не вяжется с образом Хаку - такой добрый, красивый демон - и вдруг наглая ложь, откровенная манипуляция сознанием девочки! С другой стороны, ведь Тихиро по сути сама хотела быть обманута - не осознавая того, она хотела «спасти» своих родителей, чтобы избавиться от неоплатного долга. Увидев их свиньями, она, быть может, всего лишь увидела слишком уж откровенную проекцию своего собственного бессознательного желания?
Если так, то и сам демон Хаку, может быть, являлся лишь бессознательным инструментом какой-то другой разумной силы. Быть может, Хаку и сам-то не осознавал смысла своих манипуляций, искренне веря, что родители Тихиро превратились в свиней? Если рассмотреть все дело с точки зрения царящего в этом мире закона справедливого воздаяния, то все тут получили по заслугам. Тихиро старалась всем помогать - и ей почти все помогли, сознательно или бессознательно. Пожалуй, все долги отданы, все токи протекли, все потенциалы выровнялись.
Хаку получил от Тихиро свое настоящее имя, но раньше он помог и ей вспомнить свое настоящее имя (Юбаба дала Тихиро новое имя - Сэн, и Тихиро чуть не забыла, как ее назвали родители). Тихиро спасла Хаку от смерти, вернув украденную печать Зенибе, но еще раньше он сам ценой неимоверных усилий спас ее, когда они вместе стремительно падали в преисподнюю. Тихиро дала Хаку рвотную булочку, подаренную ей «богом рек» в благодарность за очищение. Здесь действительно трудно найти справедливый эквивалент благодеянию Тихиро, кроме главного. Хаку, если верить его показаниям, спас Тихиро в младенчестве. Получается, за это свое спасение Тихиро отплатила экологическим очищением «бога рек», патрона Кохаку. А патрон выдал ей рвотную булочку для Кохаку. Все замкнуто.
Математически точное соотношение во всех деталях даяния и воздаяния и сообщает сказке своеобразную красоту и стройность, является как бы музыкальной гармонией ее сюжета. Но изюминка любой музыки всегда в тонком неразрешенном диссонансе, связывающем эту музыку с интонациями реальности. Полностью совершенное, гармонически замкнутое в себе произведение бессмысленно. Оно ни о чем не говорит, ничего не выражает.
Есть и в этой сказке два персонажа, явно выпадающих из этой стройной «кармической» системы: Камадзи и Лин. Если добрые поступки Лин с некоторой натяжкой еще можно объяснить полученным от Камадзи лакомством («зажаренный тритон»), то уж Камадзи выглядит совершенно альтруистом, не заботящимся о соблюдении внутрисказочной справедливости. Правда, он ничего особенного Тихиро не дал, кроме нескольких полезных советов и разъяснений. Но поскольку не видно в сюжете никакого, даже малого, воздаяния за это добро, то выглядит Камадзи служителем Добра. Он как будто просто полюбил Тихиро. Быть может, за то малое добро, которое она сделала в самом начале, попав в его кочегарку? Но здесь какое-то нарушение пропорций, некоторая натяжка. Именно поэтому Камадзи и Лин как-то особенно ярко выделяются в сюжете. Такая же диспропорция в сторону добра ощущается и в Зенибе, и особенно в самом Хаку! Все эти персонажи в отношении Тихиро оказываются в какой-то мере бескорыстными благодетелями - как бы в противовес родителям Тихиро, которые в конечном итоге выглядят как будто злодеями, не получившими никакого воздаяния. Вот этот-то диссонанс, необъяснимая сказочная несправедливость, и является ключом к правильному толкованию. Итак, Хаку и прочие демоны - представители бескорыстного добра; родители - воплощение ненаказанного зла (если, конечно, не считать наказанием слегка запыленный автомобиль).
Если исходить из гипотезы, что родители Тихиро вовсе не превращались в свиней, то смысл демонического «добра» обманчив и вполне ясен: прельстить Тихиро, а заодно и зрителя. По контрасту с гадкими родителями Тихиро, демоны могут заслужить нашу любовь, чтобы мы сами включились в цепочку справедливого воздаяния, отстаивая доброту и любовь этих персонажей и требуя наказания родителей Тихиро - неблагодарных свиней.
Кстати, точно подталкивая нас именно к такой разгадке, Камадзи и говорит о любви, да и сам возбуждает любовь. Итак, если родители Тихиро - свиньи, то мы должны полюбить Хаку, Камадзи, Лин и Зенибу. Ну, а если все это лишь привидения и фокусы, и никто не превращался в свиней, то все персонажи пережитого Тихиро видения - лишь команда искусных обманщиков, уносящих призраков, втягивающих нас в языческую мистерию. Тогда демон Кохаку и не спасал девочку Тихиро, а просто заставил ее поверить себе и полюбить себя. И нас заставил полюбить себя, уверив, что он уже дважды спас Тихиро в обмен на небольшую услугу.
Выбрать то или другое толкование - личное дело каждого. Сам Миядзаки не навязывает нам то или другое понимание. Сучья и слой пыли на оставленной машине могут быть свидетельством правдивости версии превращения родителей Тихиро в свиней - если эти сучья и пыль накопились за те несколько дней, пока хозяева машины были похищены призраками. Но, по правде говоря, для демонов гораздо проще немного напылить и набросать сучьев, чем натурально превратить людей в свиней. С другой стороны, сами-то родители Тихиро совершенно не запомнили ничего из якобы случившегося с ними. Значит, и спасение их - в житейском плане фикция. Если они ничего не запомнили, то в каком смысле они БЫЛИ свиньями?! В телесном?!
Я склоняюсь все-таки, что морок - это только морок. Призраки заморочили девочке голову, играя на тайных страстишках, живущих в ее душе. Поверить в ТЕЛЕСНОЕ превращение людей в свиней мне трудновато. Но в самом фильме Миядзаки искусно удерживает двусмысленность и недосказанность, чтобы каждый мог понять так, как ему нравится. Однако, есть некоторые соображения в пользу несказочного толкования фильма.
Чтобы быть правильно понятым, хочется более подробно остановиться на принципе справедливого воздаяния, столь характерном для волшебной сказки вообще и этой сказки в особенности. На этом принципе многое основано не только в сказке и, скажем, в экономике или юриспруденции, но и в языческих религиях вообще. Желая получить что-либо от богов, язычник приносит им жертву. На чем основывается уверенность язычника в том, что боги, приняв жертву, станут как-либо действовать в ответ? Почему бы им вообще не проигнорировать жертву. Получил - и ладно; зачем давать в ответ? Что заставляет демонов настолько регулярно откликаться на жертвоприношения, что практика жертвоприношений стала общепринятой во всем языческом мире.
Причина этого заключена в страхе демонов перед Богом. Дело в том, что всякая вещь и всякая жертва по справедливости принадлежит Богу Вседержителю. Если я беру, я беру у Бога, потому что все принадлежит Богу и Им дается всем имеющим. Если я даю, то даю Богу, потому что тот, кому я даю, конечно, тоже находится во власти Бога. Поэтому если я даю что-нибудь кому бы то ни было, то по сути даю это Самому Богу, и Сам Бог является воздаятелем за мое даяние. Но это означает, что если ты не вернешь мне долга, то Сам Бог вернет долг. Именно это и заставляет демонов так усердно и щепетильно заботиться о воздаянии! Потому что вмешательство Бога для них в любом случае нежелательно и опасно! Чтобы не провоцировать действия Законодателя, дьяволу приходится самому действовать в соответствии с Законом.
Если разобраться, в заповедях Христа, в «законе благодати» много несправедливого с точки зрения «кармы». Господь учит нас давать, и не брать взамен. Учит прощать злое и не воздавать злом за зло, и даже напротив, воздавать добром за зло. Когда мы действуем таким образом, мы сознательно провоцируем вторжение Промысла в наши дела - то есть, делаем как раз то, чего так боятся демоны. Сказочная кармическая справедливость весьма далека от Евангелия. Ее смысл в точности противоположен делу Христа: сделать вмешательство Бога излишним. Будучи «обезьяной Творца и Судии» дьявол выступает не только творцом лжи, морока и вымысла, но и блюстителем справедливого (по его мере) воздаяния.
Это-то и есть главная причина непременной и обязательной для жанра сказки щепетильной справедливости сказочного сюжета. Всякий, кто оказал кому-либо услугу, вскоре непременно получит помощь. Всякий, сотворивший кому-либо зло, в сказке непременно будет наказан. Этот принцип в сказочном мире (как и в реальном прообразе сказки, в среде магов и колдунов) выполняется гораздо более жестко и скоро, чем в обыденной жизни. Обыденная жизнь сплошь и рядом оставляет ощущение повисшей в воздухе несправедливости, требующей какого-то обязательного эпилога - эта незавершенность нашей жизни является знаком и свидетельством грядущего Пришествия Христа, Страшного Суда и вечного воздаяния. Но сказка, как и магия, боится и не терпит никакой перспективы Божественного вмешательства! Потому-то всякий, кто берется сочинять сказку (а значит, берет на себя ответственность за судьбы выдуманных персонажей) невольно ощущает необходимость устроить там все по справедливости - этого требует принцип эстетической целостности, смысловой замкнутости. Пронзительная несправедливость в литературе необходимо требует ссылки на ужасы и кошмары реальной жизни; автор как бы снимает с себя ответственность за свою выдумку, отсылая нас к аналогичным примерам из действительности. Но как раз этого-то сказочник и не может себе позволить.
Вот наблюдаемый диссонанс, привкус несправедливости (впрочем, составляющий самую суть, изюминку ЛЮБОЙ сказки), и мешает мне воспринимать историю девочки Тихиро всего лишь как сказку! Если бы после «спасения» родители Тихиро хоть сколько-то исправились, как то изменились бы в отношении к дочери, то принцип справедливости был бы соблюден до конца. Но Миядзаки НЕ ОСТАВЛЯЕТ НАМ НИКАКИХ ИЛЛЮЗИЙ на этот счет. Напротив, родители Тихиро во всех деталях ведут себя подчеркнуто так же, как и в начале фильма. Спасенная мама даже буквально повторяет слова, сказанные дочке в начале фильма:
- Если будешь так цепляться, я упаду!
Это буквальное совпадение слов явно неслучайно. Гений Миядзаки намеренно задерживает наше внимание. Если в начале фильма эти слова звучат естественно, то в конце они просто кричат, взывая к справедливости! «Если будешь так цепляться, я упаду». Это говорится Тихиро, которая уже почти не чаяла увидеть свою маму в человеческом облике. Если мама и правда была только что спасена дочерью от участи бекона или ветчины, то она и правда - свинья, притом свинья весьма неблагодарная и тупая. Допустим, родители просто ничего не помнят. Но хоть на уровне бессознательного поведения должно было хоть что-то перемениться?! Положим, они недостойны сознательного контакта с призраками. Но какая-то психотерапия должна была совершиться! Нет, что-то претит мне, когда сказку толкуют как всего лишь сказку. В данном случае это очевидно. Финал фильма - это уже никакое не воздаяние! А раз никакого воздаяния не произошло, то это - никакая не сказка. Это реалистическая история, требующая реалистического отношения. А значит, не было никакого превращения. Превращений не бывает. Но бывает бесстыдный обман, морок.
Демоны заморочили девочке голову - и зрителю заодно.
[Кликните, чтобы прочитать]
Вся суть прелести потусторонних видений в том, что они играют на наших бессознательных страстях, на наших подспудных пожеланиях. Здесь, в материальном мире, Тихиро - слабая, капризная девчонка, неспособная ни к чему. Там она отважная и самоотверженная спасительница доброго Духа Реки. Здесь она могла только мечтать о тех чудесных и захватывающих приключениях, которые пришлось ей пережить во власти морока. Здесь она лентяйка, потому что ей не о чем заботиться, там ей волей-неволей приходится быть трудолюбивой, просто чтобы выжить.
Основной двигатель сюжета этой сказки - обычный для любой сказки принцип справедливости, закон воздаяния (я бы сказал, закон кармы). Спасая своих родителей от власти колдовских чар, Тихиро возвращает главный долг своей жизни тем, от кого приняла свою плоть. Стремление Тихиро спасти своих родителей от заклятия - главная функция ее как персонажа этой сказки. Собственно, об этом вся сказка.
Ее родителей заколдовала Юбаба, у которой есть и свой собственный ребенок, огромного размера Малыш, который никогда не выходит на улицу, потому Юбаба сказала ему, что там множество микробов, от которых он может умереть. Тихиро помогает Малышу обрести свободу от его собственной мамочки (Юбабы), а Малыш воздает ей долг тем, что сильно помогает ей в критические моменты, влияя на решение Юбабы. Похоже, огромный Малыш - это некий намек на саму Тихиро. Она сама в доме своих родителей в чем-то подобна огромному малышу, ей тесно в родительских стенах. Мистическое видение удовлетворяет этой ее потребности.
Родители Тихиро попали во власть Юбабы потому, что они сожрали угощение, приготовленное для посетителей грандиозной волшебной бани. Это баня «для 8.000.000 богов» принадлежит Юбабе. Сожрав бесплатное угощение, они и превратились в свиней, которых теперь откармливают, чтобы заколоть и, в свою очередь, съесть. Тихиро устраивается работать в эту баню, чтобы спасти родителей - и заодно воздать Юбабе за кормежку родителей.
Чихиро оказывает Юбабе огромную услугу, успешно отмыв в бане какого-то необыкновенно зловонного и неотмываемого «бога», оказавшегося «богом рек». Тут у Миядзаки опять забавно звучит тема экологии! Вонючий бог рек, сделавшись экологически чистым, в благодарность дарит Тихиро рвотную «травяную булочку».
Тема рвоты очень настойчиво звучит в этом фильме. Тихиро хочет дать своим родителям эту волшебную булочку, чтобы они изблевали всю колдовскую снедь и снова сделались людьми. Она пытается это сделать (во сне), но не может отличить своих родителей в массе подобных им свиней. Все жаждут волшебной булочки - напрашивается мысль, что там помимо родителей Тихиро масса других заколдованных родителей. То есть, проблема Тихиро - не личная, а общая. Эта проблема намечается в самом начале фильма, в первой сцене, где тонко показана психологическая ситуация в семье Тихиро. Тихиро не хватает внимания родителей. Материально она обеспечена всем (до рвоты), но ее гнетет, что родители не слышат ее, не воспринимают всерьез. Она непрестанно жалуется родителям то на одно, то на другое - а они точно глухи; видимо, им никогда не приходило в голову разобраться: чего ей не хватает на самом деле, что заслоняют по сути дела все эти ее вечные капризы.
Когда они входят в капище, Тихиро испытывает страх - она явно чувствует опасность, но родители привыкли к ее вечно плаксивому тону, к непрестанным жалобам и совершенно игнорируют их. И когда они попадают в беду, это, по сути, начало справедливого воздаяния, по сути, это МЕСТЬ Тихиро. Они никогда не слушали голоса своей дочки - и вот наконец-то попались! Родители Тихиро - люди плоти, Миядзаки это очень определенно подчеркивает. Превращение в свиней на каком-то уровне совершенно естественно для них!
Но травяная таблетка отмытого «бога реки» достается не родителям Тихиро, а странному духу без имени по прозвищу Безликий. Безликий - он совершенно безликий. Он ничего своего не имеет и никому ничего не может дать. Он терпеливо ждет бескорыстного подаяния. И вот, Тихиро оказывает Безликому услугу (просто так, по доброте душевной!). Это, можно сказать, мелочь - Тихиро пускает Безликого в помещение бань. Просто крыша во время дождя. Но теперь у Безликого появляется что-то свое - заимствованное от Тихиро. А именно, он делает призрачное золото. Этим призрачным золотом он заманивает окружающих - и пожирает их! Пожирая, он обретает качества (лик) тех, кого сожрал - и в результате становится все более и более огромным и кошмарным существом. Дав ему рвотную «булочку», Тихиро избавляет работников Юбабы от серьезных неприятностей! Изблевав в целости и сохранности всех, кого он сожрал, Безликий опять становится тихим и безвредным, совершенно безликим существом.
Интересно то, как настойчиво Безликий пытается воздать Тихиро свой долг! То, что она никак не желает ничего принимать из его рук, приводит Безликого прямо-таки в отчаяние. Тихиро своим бескорыстием словно нарушает какой-то загадочное ПРАВИЛО, некий закон бытия персонажей этой сказки. Правило заключается в том, что долг должен быть возвращен. Бескорыстие словно взрывает этот мир изнутри, буквально заставляя всех персонажей предпринимать судорожные усилия для восстановления справедливости. Это, наверное, и есть то «правило», он котором толкует другая колдунья в этой сказке, по имени Дзениба - сестра-двойняшка колдуньи Юбабы.
Но почему Безликий пожирает тех, кто соглашается принять из его рук золото? Таким своеобразным способом он восстанавливает справедливость - здесь ничего не должно быть даром, за все надо платить! «За все надо платить» - это как бы лозунг того призрачного мира, в котором оказалась Тихиро. Невозможно отделаться от ощущения, что этот лозунг, эти «понятия» как-то связаны с миром родителей Тихиро! Попав сюда, Тихиро получает возможность уплатить своим родителям. Наверное, она давно (бессознательно) страдает от неоплатного долга перед папой и мамой, потому что этот долг лишает ее самостоятельности и инициативы, превращает в безвольное и капризное существо.
Главный герой сказки после самой Тихиро - спаситель из ее далекого детства, дух реки Кохаку. Река осушена, и Кохаку находится во власти Юбабы, потому что Юбаба каким-то образом «украла» его имя. Теперь Кохаку называется Хаку и не помнит себя, кто он и откуда. Хаку снова и снова спасет Тихиро до тех пор, пока она не оказывает ему огромной, ни с чем не сравнимой услуги - она вспоминает слово «Кохаку» из своего забытого давнего детства. И это ключевое слово - имя реки и имя самого демона Кохаку - делает Хаку независимым от колдуньи Юбабы. Таким образом Тихиро возвращает демону свой давний долг из далекого детства - ведь он когда-то вынес ее на мелководье.
Но еще и до этого Тихиро спасает Хаку жизнь. Превратившись в дракона, Хаку крадет у колдуньи Зенибы - сестры и соперницы Юбабы - какую-то важную колдовскую печать. На печать наложено проклятие, и вот, Хаку должен умереть - так говорит Дзениба. «Нет, так нельзя!» - восклицает Тихиро, и эти простые слова оказывают прямо-таки магическое действие! Умирающий дракон вдруг приходит в себя и внезапно наносит Зенибе ответный удар. Колдунья исчезает, произнося загадочные слова: «Как я могла проглядеть!» Что это значит? С первого взгляда, ясно: как могла колдунья такого уровня как Дзениба проглядеть, что дракон приходит в себя. Но здесь есть более глубокий смысловой уровень.
Зениба, собираясь покончить с Хаку, все хорошо рассчитала с точки зрения главного закона сказки. Хаку пора умереть. Это подтверждает со своей стороны и Юбаба, говоря, что Хаку ей больше не нужен. Но вот Тихиро заявляет на Хаку какие-то особые права, предъявляет какой-то новый и непонятный для Зенибы неоплаченный счет. Что это за новость, которую Дзениба «проглядела»? Это долг самой Тихиро перед Хаку. Дракон спас ее маленькую от смерти, и теперь Тихиро берется спасти Хаку от рук Зенибы. Она дает дракону все то же рвотное, «травяную булочку», подаренную ей экологически очищенным «богом рек». Наверное, бог рек - бывший начальник Кохаку в демонической иерархии? В таком случае, наверное, старый мудрый демон, давая Тихиро «булочку», имел в виду именно спасение Хаку от власти Юбабы! Что стоит дьяволу просчитать такую простую комбинацию обстоятельств.
Давая дракону Хаку рвотную «булочку», Тихиро спасает его сразу от двух зол: Хаку изблевал не только заклятую печать (за которую его чуть было не убили), но и маленького демона, которого подсадила ему Юбаба, чтобы контролировать «ученика». Теперь Хаку остается только вспомнить свое настоящее имя - и он совершенно свободен от Юбабы. И тут Тихиро помогает Дзениба, давая ей важный намек. Ведьма Дзениба вообще выглядит положительным героем, как оппонент Юбабы. Их двух зол меньшее; на безрыбье и рак - рыба. Но прямо открыть Хаку тайну его настоящего имени Дзениба отказывается, ведь это означает оказаться в долгу у соперницы-сестры!
И вот, Хаку свободен. Теперь остается только освободить родителей Тихиро. Для этого Тихиро должна отличить своих родных свиней в массе подобных свиней. И вот тут-то девочка дает неожиданный, пронзительный ответ: «Их здесь нет!» И вот, она свободна. Ее отпускают. Но где же родители? «Они там, впереди!» - говорит Хаку. Тихиро идет к тому же капищу, на котором началось ее видение. И морок оканчивается там же, где начался: оказывается, родители Тихиро сами потеряли свою дочку, но совсем недавно - может быть, пару минут назад. Неужели все происшедшее было только видение, призрак, морок, обман, и родители Тихиро вовсе и не превращались в свиней?!
Но тогда совершенно другим становится образ главного положительного героя фильма - «спасителя» нашей девочки, демона Хаку. Действительно, ведь все неприятности начались именно с его появления! Это он нагнал на Тихиро страху, по его слову среди бела дня вдруг стали сумерки и гуляющая девочка превратилась в дрожащую от страха, преследуемую голодными призраками дичь.
Далее, когда до смерти перепуганная Тихиро начала ИСЧЕЗАТЬ из этого морока, Хаку убедил ее съесть «местной пищи». Но если бы Тихиро исчезла из морока, она просто-напросто бы очнулась в материальном мире. Таким образом, если родители Тихиро вовсе и не превращались в свиней, Хаку НАМЕРЕННО заставил Тихиро кушать «местную пищу», чтобы она не вышла из видения раньше времени. Заставить ее есть - это был способ удержать Тихиро в этой выморочной реальности. Кстати, Хаку и потом следил, чтобы Тихиро не голодала!
Далее, когда Тихиро согласилась питаться местной пищей, Хаку немедленно позаботился устроить ее на работу к Юбабе, потому что «если ты не будешь работать, ты превратишься в животное». То есть, должок надо оплатить, кто не работает - тот не ест!
Иными словами, если родители Тихиро на самом деле и не превращались в свиней, то Хаку специально уловил Тихиро в морок, причем поддерживал ее в заблуждении относительно родителей. Но это как-то не вяжется с образом Хаку - такой добрый, красивый демон - и вдруг наглая ложь, откровенная манипуляция сознанием девочки! С другой стороны, ведь Тихиро по сути сама хотела быть обманута - не осознавая того, она хотела «спасти» своих родителей, чтобы избавиться от неоплатного долга. Увидев их свиньями, она, быть может, всего лишь увидела слишком уж откровенную проекцию своего собственного бессознательного желания?
Если так, то и сам демон Хаку, может быть, являлся лишь бессознательным инструментом какой-то другой разумной силы. Быть может, Хаку и сам-то не осознавал смысла своих манипуляций, искренне веря, что родители Тихиро превратились в свиней? Если рассмотреть все дело с точки зрения царящего в этом мире закона справедливого воздаяния, то все тут получили по заслугам. Тихиро старалась всем помогать - и ей почти все помогли, сознательно или бессознательно. Пожалуй, все долги отданы, все токи протекли, все потенциалы выровнялись.
Хаку получил от Тихиро свое настоящее имя, но раньше он помог и ей вспомнить свое настоящее имя (Юбаба дала Тихиро новое имя - Сэн, и Тихиро чуть не забыла, как ее назвали родители). Тихиро спасла Хаку от смерти, вернув украденную печать Зенибе, но еще раньше он сам ценой неимоверных усилий спас ее, когда они вместе стремительно падали в преисподнюю. Тихиро дала Хаку рвотную булочку, подаренную ей «богом рек» в благодарность за очищение. Здесь действительно трудно найти справедливый эквивалент благодеянию Тихиро, кроме главного. Хаку, если верить его показаниям, спас Тихиро в младенчестве. Получается, за это свое спасение Тихиро отплатила экологическим очищением «бога рек», патрона Кохаку. А патрон выдал ей рвотную булочку для Кохаку. Все замкнуто.
Математически точное соотношение во всех деталях даяния и воздаяния и сообщает сказке своеобразную красоту и стройность, является как бы музыкальной гармонией ее сюжета. Но изюминка любой музыки всегда в тонком неразрешенном диссонансе, связывающем эту музыку с интонациями реальности. Полностью совершенное, гармонически замкнутое в себе произведение бессмысленно. Оно ни о чем не говорит, ничего не выражает.
Есть и в этой сказке два персонажа, явно выпадающих из этой стройной «кармической» системы: Камадзи и Лин. Если добрые поступки Лин с некоторой натяжкой еще можно объяснить полученным от Камадзи лакомством («зажаренный тритон»), то уж Камадзи выглядит совершенно альтруистом, не заботящимся о соблюдении внутрисказочной справедливости. Правда, он ничего особенного Тихиро не дал, кроме нескольких полезных советов и разъяснений. Но поскольку не видно в сюжете никакого, даже малого, воздаяния за это добро, то выглядит Камадзи служителем Добра. Он как будто просто полюбил Тихиро. Быть может, за то малое добро, которое она сделала в самом начале, попав в его кочегарку? Но здесь какое-то нарушение пропорций, некоторая натяжка. Именно поэтому Камадзи и Лин как-то особенно ярко выделяются в сюжете. Такая же диспропорция в сторону добра ощущается и в Зенибе, и особенно в самом Хаку! Все эти персонажи в отношении Тихиро оказываются в какой-то мере бескорыстными благодетелями - как бы в противовес родителям Тихиро, которые в конечном итоге выглядят как будто злодеями, не получившими никакого воздаяния. Вот этот-то диссонанс, необъяснимая сказочная несправедливость, и является ключом к правильному толкованию. Итак, Хаку и прочие демоны - представители бескорыстного добра; родители - воплощение ненаказанного зла (если, конечно, не считать наказанием слегка запыленный автомобиль).
Если исходить из гипотезы, что родители Тихиро вовсе не превращались в свиней, то смысл демонического «добра» обманчив и вполне ясен: прельстить Тихиро, а заодно и зрителя. По контрасту с гадкими родителями Тихиро, демоны могут заслужить нашу любовь, чтобы мы сами включились в цепочку справедливого воздаяния, отстаивая доброту и любовь этих персонажей и требуя наказания родителей Тихиро - неблагодарных свиней.
Кстати, точно подталкивая нас именно к такой разгадке, Камадзи и говорит о любви, да и сам возбуждает любовь. Итак, если родители Тихиро - свиньи, то мы должны полюбить Хаку, Камадзи, Лин и Зенибу. Ну, а если все это лишь привидения и фокусы, и никто не превращался в свиней, то все персонажи пережитого Тихиро видения - лишь команда искусных обманщиков, уносящих призраков, втягивающих нас в языческую мистерию. Тогда демон Кохаку и не спасал девочку Тихиро, а просто заставил ее поверить себе и полюбить себя. И нас заставил полюбить себя, уверив, что он уже дважды спас Тихиро в обмен на небольшую услугу.
Выбрать то или другое толкование - личное дело каждого. Сам Миядзаки не навязывает нам то или другое понимание. Сучья и слой пыли на оставленной машине могут быть свидетельством правдивости версии превращения родителей Тихиро в свиней - если эти сучья и пыль накопились за те несколько дней, пока хозяева машины были похищены призраками. Но, по правде говоря, для демонов гораздо проще немного напылить и набросать сучьев, чем натурально превратить людей в свиней. С другой стороны, сами-то родители Тихиро совершенно не запомнили ничего из якобы случившегося с ними. Значит, и спасение их - в житейском плане фикция. Если они ничего не запомнили, то в каком смысле они БЫЛИ свиньями?! В телесном?!
Я склоняюсь все-таки, что морок - это только морок. Призраки заморочили девочке голову, играя на тайных страстишках, живущих в ее душе. Поверить в ТЕЛЕСНОЕ превращение людей в свиней мне трудновато. Но в самом фильме Миядзаки искусно удерживает двусмысленность и недосказанность, чтобы каждый мог понять так, как ему нравится. Однако, есть некоторые соображения в пользу несказочного толкования фильма.
Чтобы быть правильно понятым, хочется более подробно остановиться на принципе справедливого воздаяния, столь характерном для волшебной сказки вообще и этой сказки в особенности. На этом принципе многое основано не только в сказке и, скажем, в экономике или юриспруденции, но и в языческих религиях вообще. Желая получить что-либо от богов, язычник приносит им жертву. На чем основывается уверенность язычника в том, что боги, приняв жертву, станут как-либо действовать в ответ? Почему бы им вообще не проигнорировать жертву. Получил - и ладно; зачем давать в ответ? Что заставляет демонов настолько регулярно откликаться на жертвоприношения, что практика жертвоприношений стала общепринятой во всем языческом мире.
Причина этого заключена в страхе демонов перед Богом. Дело в том, что всякая вещь и всякая жертва по справедливости принадлежит Богу Вседержителю. Если я беру, я беру у Бога, потому что все принадлежит Богу и Им дается всем имеющим. Если я даю, то даю Богу, потому что тот, кому я даю, конечно, тоже находится во власти Бога. Поэтому если я даю что-нибудь кому бы то ни было, то по сути даю это Самому Богу, и Сам Бог является воздаятелем за мое даяние. Но это означает, что если ты не вернешь мне долга, то Сам Бог вернет долг. Именно это и заставляет демонов так усердно и щепетильно заботиться о воздаянии! Потому что вмешательство Бога для них в любом случае нежелательно и опасно! Чтобы не провоцировать действия Законодателя, дьяволу приходится самому действовать в соответствии с Законом.
Если разобраться, в заповедях Христа, в «законе благодати» много несправедливого с точки зрения «кармы». Господь учит нас давать, и не брать взамен. Учит прощать злое и не воздавать злом за зло, и даже напротив, воздавать добром за зло. Когда мы действуем таким образом, мы сознательно провоцируем вторжение Промысла в наши дела - то есть, делаем как раз то, чего так боятся демоны. Сказочная кармическая справедливость весьма далека от Евангелия. Ее смысл в точности противоположен делу Христа: сделать вмешательство Бога излишним. Будучи «обезьяной Творца и Судии» дьявол выступает не только творцом лжи, морока и вымысла, но и блюстителем справедливого (по его мере) воздаяния.
Это-то и есть главная причина непременной и обязательной для жанра сказки щепетильной справедливости сказочного сюжета. Всякий, кто оказал кому-либо услугу, вскоре непременно получит помощь. Всякий, сотворивший кому-либо зло, в сказке непременно будет наказан. Этот принцип в сказочном мире (как и в реальном прообразе сказки, в среде магов и колдунов) выполняется гораздо более жестко и скоро, чем в обыденной жизни. Обыденная жизнь сплошь и рядом оставляет ощущение повисшей в воздухе несправедливости, требующей какого-то обязательного эпилога - эта незавершенность нашей жизни является знаком и свидетельством грядущего Пришествия Христа, Страшного Суда и вечного воздаяния. Но сказка, как и магия, боится и не терпит никакой перспективы Божественного вмешательства! Потому-то всякий, кто берется сочинять сказку (а значит, берет на себя ответственность за судьбы выдуманных персонажей) невольно ощущает необходимость устроить там все по справедливости - этого требует принцип эстетической целостности, смысловой замкнутости. Пронзительная несправедливость в литературе необходимо требует ссылки на ужасы и кошмары реальной жизни; автор как бы снимает с себя ответственность за свою выдумку, отсылая нас к аналогичным примерам из действительности. Но как раз этого-то сказочник и не может себе позволить.
Вот наблюдаемый диссонанс, привкус несправедливости (впрочем, составляющий самую суть, изюминку ЛЮБОЙ сказки), и мешает мне воспринимать историю девочки Тихиро всего лишь как сказку! Если бы после «спасения» родители Тихиро хоть сколько-то исправились, как то изменились бы в отношении к дочери, то принцип справедливости был бы соблюден до конца. Но Миядзаки НЕ ОСТАВЛЯЕТ НАМ НИКАКИХ ИЛЛЮЗИЙ на этот счет. Напротив, родители Тихиро во всех деталях ведут себя подчеркнуто так же, как и в начале фильма. Спасенная мама даже буквально повторяет слова, сказанные дочке в начале фильма:
- Если будешь так цепляться, я упаду!
Это буквальное совпадение слов явно неслучайно. Гений Миядзаки намеренно задерживает наше внимание. Если в начале фильма эти слова звучат естественно, то в конце они просто кричат, взывая к справедливости! «Если будешь так цепляться, я упаду». Это говорится Тихиро, которая уже почти не чаяла увидеть свою маму в человеческом облике. Если мама и правда была только что спасена дочерью от участи бекона или ветчины, то она и правда - свинья, притом свинья весьма неблагодарная и тупая. Допустим, родители просто ничего не помнят. Но хоть на уровне бессознательного поведения должно было хоть что-то перемениться?! Положим, они недостойны сознательного контакта с призраками. Но какая-то психотерапия должна была совершиться! Нет, что-то претит мне, когда сказку толкуют как всего лишь сказку. В данном случае это очевидно. Финал фильма - это уже никакое не воздаяние! А раз никакого воздаяния не произошло, то это - никакая не сказка. Это реалистическая история, требующая реалистического отношения. А значит, не было никакого превращения. Превращений не бывает. Но бывает бесстыдный обман, морок.
Демоны заморочили девочке голову - и зрителю заодно.