Религия и политика.
Религия и политика - на первый взгляд, настолько противоположные жизненные темы, что любая попытка совместить их представляется либо (1) прямым отступничеством от религии и попыткой подчинить её политике, либо (2) попыткой сделать политику орудием религии. При этом первое всегда в конечном итоге оказывается логическим продолжением второго.
Однако в действительности между христианской религией и политикой есть настолько важная точка соприкосновения, что попытка отделить одну тему от другой приводит не только к религиозной слепоте в политике, но в чем-то даже и к искаженному пониманию самой религии.
[Spoiler (click to open)]Дело в том, что мы исповедуем Иисуса Христа нашим Царём и Богом. Не только Богом, но и Царем:
И обращает священник крещаемого на запад, раздетого и с поднятыми руками, и спрашивает:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает оглашаемый, или восприемник его, если крестится иноплеменник или младенец, говоря:
- Отрекаюсь.
Снова спрашивает священник:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает:
- Отрекаюсь.
И спрашивает священник в третий раз:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает:
- Отрекаюсь.
Снова спрашивает священник крещаемого:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает оглашаемый или восприемник его:
- Отрекся [или отреклась].
Снова спрашивает священник:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает: Отрекся [или отреклась].
И спрашивает священник в третий раз:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает:
- Отрекся [или отреклась].
Затем говорит священник:
- И дунь и плюнь на него!
И когда он сделает это, обращает его священник к востоку с опущенными руками и спрашивает:
- Сочетаешься ли со Христом?
И отвечает оглашаемый или восприемник, говоря:
- Сочетаюсь.
Снова спрашивает священник:
- Сочетаешься ли со Христом?
Отвечает второй раз:
- Сочетаюсь.
И спрашивает священник в третий раз:
- Сочетаешься ли со Христом?
Отвечает в третий раз:
- Сочетаюсь.
Затем говорит священник:
- Сочетался ли [или сочеталась ли] со Христом?
И отвечает:
- Сочетался [или сочеталась].
И снова спрашивает:
- И веришь ли Ему?
И говорит в ответ:
- Верю Ему, как Царю и Богу.
Здесь всё знаменательно - обязательное соединение сочетания со Христом с отречением от сатаны, троекратное повторение того и другого, а также исповедание Христа не только Богом, но и Царем, причем слово "Царем" даже стоит на первом месте.
Фактически это ни что иное как формула оммажа - принесение Иисусу Христу вассальной клятвы . Ведь Богом Он является в любом случае, независимо от того, исповедуем ли мы Его Богом или нет. Признание Его Богом есть обязательное условие принесения вассалом Христа это клятвы верности. А суть совершающегося в том, что данный конкретный человек клянется хранить Иисусу Христу вассальную верность.
Кто-то может оспорить это точку зрения, указав, что мы, православные христиане, именуем себя не вассалами, а рабами Христа. Но в данном случае речь идет не о самом обряде Крещения, а лишь о подготовительном обряде оглашения.
Вассал отличается от раба тем, что он имеет личную собственность и личное пространство, на которое его сюзерен не посягает, внутри которого он сохраняет независимость. Но исповедуя Иисуса Христа именно Богом я тем самым признаю Его безусловным Хозяином не только своей личной собственности, но и всего мира, и себя самого. Признание себя рабом Бога - это лишь констатация само собой разумеющегося факта.
Конечно, не одно и то же - признать на словах и пережить на деле. Тут вопрос в том, насколько глубоко наше понимание особенности Его положения в этом мире.
Трудно по-настоящему осознать, что всё совершающееся совершается по Его воле и замыслу. Данная нам Богом свобода воли ничего в этом смысле не меняет, так Он от начала знает, что мы изберем и как мы поступим, как используем данную нам свободу. В этом смысле любые наши деяния являются лишь частью Его плана. Кто достаточно глубоко осознал это, не может не признавать рабом Бога не только себя, но и всякое творение. Бывают рабы верные, бывают лукавые, бывают беглые - но все мы рабы Бога уже по самой природе вещей, а не по нашему произволению.
В те времена, когда рабство признавалось юридически как форма отношения людей, раб юридически не переставал быть рабом, когда он уклоняется от исполнения своих обязанностей, когда бежал от хозяина или даже восставал на него. Что же касается Бога, то Его творения не юридически, а фактически находятся в полной Его власти и не имеют возможности каким бы то ни было образом сделать то, что не было бы предусмотрено Его промыслом.
Для того, кто хотя бы в начальной степени понимает значение слова «Бог» в христианской культуре, это тривиально.
Потому нетривиальность формулы Оглашения (1) в добровольном признании, внутреннем приятии этого отношения с Богом и (2) в признании не кого-либо, а именно Иисуса Христа Тем Самым Богом, Который нас создал и потому обладает всей полнотой власти над нами, (3) принесении Ему клятвы верности как своему Царю.
Ну, а далее уже все зависит от того, насколько глубоко человек осознает эти отношения. Между достаточно автономным вассалитетом и положением раба существует целый спектр промежуточных состояний. Христос не для того дает нам свободную волю, чтобы просто лишить её. Каждый из нас приближается ко Христу в той мере, в какой желает приблизиться.
У Бога нет какой бы то ни было заинтересованности в нашем послушании Его воле. Мы можем делать всё, что угодно - и это нисколько не помешает Ему сделать то, что Он решил. Если Иисус открывает нам Свою волю, то только тогда, когда это полезно нам самим. Между Иисусом Христом и любым другим человеком есть одно принципиальное различие: Господь знает всё, что будет, а человек либо знает будущее лишь отчасти, насколько ему открыто, либо вовсе не ведает будущего, а только догадывается о нём исходя из опыта прошлого. Полное ведение будущего означало бы равенство с Богом, ведь в бесконечном будущем, которое у нас впереди, Бог мало-помалу откроет нам все Свои Тайны.
Между тем, правильный выбор не может не опираться на знание будущего. А как же иначе? Любое наше действие имеет последствия в именно в будущем, а не в прошлом, и совершается ради будущего. Потому тот, кто лишен знания будущего - тот слеп и лишен возможности осмысленно сделать правильный выбор.
Не дав нам знания грядущего, Бог тем самым поставил нас в зависимое от Него положение. Неведение будущего - это страшная ущербность, делающая нас неполноценными существами, нуждающимися в водительстве Того, Кто будущее ведает. Есть только один Человек, для которого нет тайн в грядущем. Это огромное преимущество! И это преимущество Господь Иисус Христос оставляет за собой, что и делает Его истинным, уникальным и незаменимым Царем всего человечества.
Что вытекает из этого рассуждения?
Во-первых, ведение будущего не так-то просто логически совместить со свободной волей. Если я знаю все, что будет, то я (в первую очередь!) знаю и всё то, что я сам сделаю. Между тем, свобода воли означает, что я могу этого и не делать. Значит, есть один-единственный путь, на котором я могу совместить ведение будущего со свободной волей: если я именно этого-то и желаю - именно того, что будет. И потому хотя я могу поступить иначе, я всё-таки поступлю именно так, как я и поступлю.
Таким образом, свобода воли плюс ведение будущего не может означать ни чего иного кроме совершенного блаженства, полного соответствия желания, замысла, возможности и реализации - то есть, ведения. Это и есть Божественное состояние, в котором пребывает Христос, и которому в той или иной мере причастны все, кто обрел истинное Боговедение. Быть причастным этому состоянию- цель христианской аскезы.
Более того - Господь Иисус в полной мере открывает Свою волю только тому, кто в хоть какой-то степени прикоснулся к этому состоянию. Ведь Ему не нужны недобровольные служители. Ему не нужно, чтобы кто-то повиновался Ему против своей воли. Зачем это? Ведь в любом случае всё существующее повинуется Его воле и все совершающееся совершается по Его замыслу. У Него нет никакой нужды заставлять нас делать что бы то ни было. Мы в любом случае делаем лишь то, что Он изначально предвидел и ожидал от нас.
И не открывает нам будущее Бог лишь по одной причине: потому что наша воля не соответствует Его воле. Тут возникает противоречие между свободой нашей воли и ведением грядущего. Видимо, в будущем нам предстоит нечто такое, чего мы хотели бы избежать. А ведь ничто не мешает нам поступить иначе, чем мы поступили бы, если бы мы знали, что из этого получится. Но если мы поступим иначе, то это и не случится. А значит, и будущего такого не будет. А значит, и открыто нам это быть не может.
Вот потому-то для тех, чья воля не согласована с Его волей, слово Бога выглядит не как пророчество о грядущем, а как угроза наказанием. Бог не открывает таким людям будущее, а лишь предупреждает, что может получиться, если поступать неправильно. Конечно, такой стиль общения с Богом - признак дурного религиозного вкуса с нашей стороны. Те же, кто заботится о том, чтобы согласовать свою волю с волей Божественной, имеют дело не с угрозами, а с положительными повелениями. Бог говорит: «Сделай так и так!», и человек делает, ожидая благоприятного для себя результата.
Он открывает нам Свою волю ни для чего другого кроме как для того, чтобы нам было хорошо. Ведь Его воля - это и есть наше будущее. Никому не избежать того, что задумал о нем Бог. Потому вопрос лишь в том, понравится ли нам то, что нам предстоит. И Бог открывает будущее как раз тем, кому оно понравится. А прочих лишь предупреждает с угрозой, хотя и знает заранее, в каких случаях Его не послушают.
Итак, смысл служения Богу в том, чтобы делать то, что ведет к наилучшим результатам в будущем для тебя же самого. Никакой корысти для Бога в нашем служении нет. Когда он открывает, что нам следует делать - это в чистом виде благодеяние. Следуя Его воле, мы фактически не Ему служим, а своим собственным интересам.
Ему от нас ничего не надо, у Него и так всё есть. Но это не значит, что мы ничего не можем принести Богу. Можем! Что же? А вот что. Мы можем потерпеть временные неприятности, зная, что за этим последует наилучший для нас результат. Терпение скорбей - вот единственное реальное приношение, которое человек может принести своему естественному Царю. И в этом бы не было нужды, если бы мы не согрешили. Но поскольку грех уже совершен, совсем без неприятностей нам уже никак не обойтись.
Ведь грех - это когда человек поступает вопреки Божией воле, хотя и знает, что нужно было бы избрать, если по совести-то. Бог открывает свою волю именно для того, чтобы мы могли избежать неприятностей. Если бы можно было избежать их, не стесняя свободы нашего выбора, то Бог бы и не открывал Свою волю, оставил бы нас действовать как нам заблагорассудится. А если уж Он открыл Свою волю - значит, у нас нет другого способа избежать неприятностей, кроме как последовать Его повелению. И потому-то - когда грех уже совершен, у нас уже нет никакого способа этих неприятностей избежать.
Потому-то Бог и не открывает лишний раз Своей воли тем, в ком Он не видит готовности последовать Его повелению. Зачем умножать и без того предстоящие нам неприятности? Здесь причина того, почему Бог молчит. Он не молчит, когда видит готовность последовать Его словам.
Бог открывает Свою волю в двух случаях: когда (1) видит в нас искреннее желание послушаться Его слов, и (2) когда желает наказать того, о ком Он заранее знает, что в нем нет стремления действовать правильно. Есть и третий случай, особый.
Дело в том, что человек может пострадать за грехи другого человека. Это может происходить двумя путями6 добровольно и недобровольно.
Поскольку немногие люди осведомлены об этих возможностях, тут имеет смысл процитировать слова Марка Подвижника:
"Общение же бывает двух родов: одно происходит от злобы, а другое от любви. Чрез общение мы воспринимаем друг друга, даже и тех, кого не знаем, а за принятием на себя (ближнего) необходимо следуют скорби, как говорит Божественное Писание: поручаяйся за своего друга, врагу предает свою руку (Притч. 6, 1). Так каждый терпит постигающее его не за себя только, но и за ближнего - в том, в чем он принял его на себя.
И ещё из Марка Подвижника. Он так разворачивает свою мысль:
Принятие на себя ближнего, происходящее от злобы, бывает невольное. И случается так: лишающий чего-либо (ближнего своего), хотя и не желает, принимает на себя искушения лишаемого, также клевещущий - искушения оклеветанного им, лихоимствующий - лихоимствуемого, утомляющий - утомляемого им, оговаривающий - оговариваемого, презирающий - презираемого, лгущий принимает на себя искушения того, кого он оболгал, и чтобы не перечислять всего порознь, скажу кратко: всякий обижающий ближнего соразмерно (с обидою) принимает на себя искушение обижаемого им. 0 сем свидетельствует и Божественное Писание, говоря: изрываяй яму искреннему своему, впадется в ню, и валяяй камень на себе валит (Притч. 26, 27), также: в недра входят вся неправедным: от Господа же вся праведная (Притч. 16, 33). Еда ли неправеден Бог, наносяй гнев (Рим. 3, 5) не только на вразумляемых скорбями, но и на тех, кои безрассудно восстают против сих скорбей.
Принятие на себя ближнего по любви есть то, которое всячески предал нам Господь Иисус, прежде исцеляя не мощи наши душевные, потом целя всяк недуг и всяку болезнь вземля грех мира, обновляя твердо верующих Ему и соделывая чистым оных естество, даруя им избавление от смерти, завещав Богопочитание, благочестию уча, показывая, что мы должны ради любви злострадать до смерти, к тому же даровал нам и терпение причастием Духа и будущие блага, ихже око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша (1 Кор. 2, 9). Потому принимает и искушения за нас, терпит поношения, поругание, связание, бывает предан, биен по ланитам, напояем оцтом и желчию, пригвождаем гвоздями, распинаем, прободен копьем. Так, соединившись с нами и плотью, и духом, и восприняв за нас страдания, Он предал потом сей закон и святым Апостолам и ученикам, Пророкам, Отцам, Патриархам, одних прежде научив Святым Духом, а другим показав то Пречистым Телом Своим. Являя это принятие на Себя, Он говорил: болъши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13). Потому и Святой Павел, подражая Господу, говорил: ныне радуюся во страданиях моих о вас, яко исполняю лишение скорбей Христовых во плоти моей за тело Его, еже есть Церковь (Кол. 1, 24), гадательно указывая на принятие по любви.
Хочешь ли яснее узнать, как все Апостолы и мыслью, и словом, и делом вступили в общение с нами и чрез это общение понесли за нас искушения? (Они делали это) мыслью: предлагая нам Писания, приводя пророчества, увещевая нас веровать Христу, как Избавителю, удостоверяя нас, что мы должны служить Ему, как Сыну Божью по естеству, молясь за нас, проливая слезы и делая все, что можно сделать верным мыслию. Словами: прося нас, угрожая нам, уча, обличая, укоряя нас в маловерии, порицая наше невежество, объясняя Писания, обнаруживая время, исповедуя Христа и проповедуя, что Он распят за нас, утверждая, что вочеловечившееся Слово есть едино, а не два, хотя и разумеем Его состоящим из двух естеств, соединенных нераздельно и неслиянно, во всяком времени, месте и деле отсекая зловерие, не соглашаясь с ложью, не беседуя с хвалящимися по плоти, с тщеславным не пребывая, не боясь гордого, уничтожая лукавого, принимая смиренных, усвояя себе благочестивых и научая нас делать тоже самое. Делами же: будучи гонимы, поругаемы, лишаемы, оскорбляемы, ввергаемы в темницы, убиваемы и подобное сему пострадав за нас. Так вступив с нами в общение, приняли они и наши искушения, ибо говорят: аще скорбим, о вашем спасении, аще ли утешаемся, о вашем утешении, приняв закон от Господа, Который сказал: больши сея любви никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13). И они передали нам (тоже), говоря: аще убо Господь душу Свою по нас положи: и мы должны есмь души наша по братии полагати (1 Иоан. 3, 16), и еще: друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2).
Таким образом наш естественный Царь, Господь Иисус Христос, добровольно взял на Себя тяжесть греха всех тех людей, кто пожелает последовать Ему, исповедуя Его царем и Богом и действуя по Его воле. А когда мы действуем по Его воле, мы прежде всего самим себе пользу приносим, потому что у Христа, как уже сказано, нет личной заинтересованности. Таков Путь, который проложил для нас Господь.
Люди, однако, в подавляющем большинстве своем не пожелали идти этим путем, но предпочитают шествовать путем этой жизни своевольно, опираясь не на откровение Его воли, а на свой собственный жизненный опыт, расчет и смекалку. Это глупый выбор, но это наш выбор. Основоположником такого выбора стал первый человек, наш праотец Адам, и все грешащие люди де-факто предпочитают подражать ему, а не Христу.
Продолжение http://palaman.livejournal.com/118309.html
Однако в действительности между христианской религией и политикой есть настолько важная точка соприкосновения, что попытка отделить одну тему от другой приводит не только к религиозной слепоте в политике, но в чем-то даже и к искаженному пониманию самой религии.
[Spoiler (click to open)]Дело в том, что мы исповедуем Иисуса Христа нашим Царём и Богом. Не только Богом, но и Царем:
И обращает священник крещаемого на запад, раздетого и с поднятыми руками, и спрашивает:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает оглашаемый, или восприемник его, если крестится иноплеменник или младенец, говоря:
- Отрекаюсь.
Снова спрашивает священник:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает:
- Отрекаюсь.
И спрашивает священник в третий раз:
- Отрекаешься ли от сатаны, и от всех дел его, и от всех ангелов его, и от всего служения его, и от всей гордыни его?
И отвечает:
- Отрекаюсь.
Снова спрашивает священник крещаемого:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает оглашаемый или восприемник его:
- Отрекся [или отреклась].
Снова спрашивает священник:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает: Отрекся [или отреклась].
И спрашивает священник в третий раз:
- Отрекся ли [или отреклась ли] от сатаны?
И отвечает:
- Отрекся [или отреклась].
Затем говорит священник:
- И дунь и плюнь на него!
И когда он сделает это, обращает его священник к востоку с опущенными руками и спрашивает:
- Сочетаешься ли со Христом?
И отвечает оглашаемый или восприемник, говоря:
- Сочетаюсь.
Снова спрашивает священник:
- Сочетаешься ли со Христом?
Отвечает второй раз:
- Сочетаюсь.
И спрашивает священник в третий раз:
- Сочетаешься ли со Христом?
Отвечает в третий раз:
- Сочетаюсь.
Затем говорит священник:
- Сочетался ли [или сочеталась ли] со Христом?
И отвечает:
- Сочетался [или сочеталась].
И снова спрашивает:
- И веришь ли Ему?
И говорит в ответ:
- Верю Ему, как Царю и Богу.
Здесь всё знаменательно - обязательное соединение сочетания со Христом с отречением от сатаны, троекратное повторение того и другого, а также исповедание Христа не только Богом, но и Царем, причем слово "Царем" даже стоит на первом месте.
Фактически это ни что иное как формула оммажа - принесение Иисусу Христу вассальной клятвы . Ведь Богом Он является в любом случае, независимо от того, исповедуем ли мы Его Богом или нет. Признание Его Богом есть обязательное условие принесения вассалом Христа это клятвы верности. А суть совершающегося в том, что данный конкретный человек клянется хранить Иисусу Христу вассальную верность.
Кто-то может оспорить это точку зрения, указав, что мы, православные христиане, именуем себя не вассалами, а рабами Христа. Но в данном случае речь идет не о самом обряде Крещения, а лишь о подготовительном обряде оглашения.
Вассал отличается от раба тем, что он имеет личную собственность и личное пространство, на которое его сюзерен не посягает, внутри которого он сохраняет независимость. Но исповедуя Иисуса Христа именно Богом я тем самым признаю Его безусловным Хозяином не только своей личной собственности, но и всего мира, и себя самого. Признание себя рабом Бога - это лишь констатация само собой разумеющегося факта.
Конечно, не одно и то же - признать на словах и пережить на деле. Тут вопрос в том, насколько глубоко наше понимание особенности Его положения в этом мире.
Трудно по-настоящему осознать, что всё совершающееся совершается по Его воле и замыслу. Данная нам Богом свобода воли ничего в этом смысле не меняет, так Он от начала знает, что мы изберем и как мы поступим, как используем данную нам свободу. В этом смысле любые наши деяния являются лишь частью Его плана. Кто достаточно глубоко осознал это, не может не признавать рабом Бога не только себя, но и всякое творение. Бывают рабы верные, бывают лукавые, бывают беглые - но все мы рабы Бога уже по самой природе вещей, а не по нашему произволению.
В те времена, когда рабство признавалось юридически как форма отношения людей, раб юридически не переставал быть рабом, когда он уклоняется от исполнения своих обязанностей, когда бежал от хозяина или даже восставал на него. Что же касается Бога, то Его творения не юридически, а фактически находятся в полной Его власти и не имеют возможности каким бы то ни было образом сделать то, что не было бы предусмотрено Его промыслом.
Для того, кто хотя бы в начальной степени понимает значение слова «Бог» в христианской культуре, это тривиально.
Потому нетривиальность формулы Оглашения (1) в добровольном признании, внутреннем приятии этого отношения с Богом и (2) в признании не кого-либо, а именно Иисуса Христа Тем Самым Богом, Который нас создал и потому обладает всей полнотой власти над нами, (3) принесении Ему клятвы верности как своему Царю.
Ну, а далее уже все зависит от того, насколько глубоко человек осознает эти отношения. Между достаточно автономным вассалитетом и положением раба существует целый спектр промежуточных состояний. Христос не для того дает нам свободную волю, чтобы просто лишить её. Каждый из нас приближается ко Христу в той мере, в какой желает приблизиться.
У Бога нет какой бы то ни было заинтересованности в нашем послушании Его воле. Мы можем делать всё, что угодно - и это нисколько не помешает Ему сделать то, что Он решил. Если Иисус открывает нам Свою волю, то только тогда, когда это полезно нам самим. Между Иисусом Христом и любым другим человеком есть одно принципиальное различие: Господь знает всё, что будет, а человек либо знает будущее лишь отчасти, насколько ему открыто, либо вовсе не ведает будущего, а только догадывается о нём исходя из опыта прошлого. Полное ведение будущего означало бы равенство с Богом, ведь в бесконечном будущем, которое у нас впереди, Бог мало-помалу откроет нам все Свои Тайны.
Между тем, правильный выбор не может не опираться на знание будущего. А как же иначе? Любое наше действие имеет последствия в именно в будущем, а не в прошлом, и совершается ради будущего. Потому тот, кто лишен знания будущего - тот слеп и лишен возможности осмысленно сделать правильный выбор.
Не дав нам знания грядущего, Бог тем самым поставил нас в зависимое от Него положение. Неведение будущего - это страшная ущербность, делающая нас неполноценными существами, нуждающимися в водительстве Того, Кто будущее ведает. Есть только один Человек, для которого нет тайн в грядущем. Это огромное преимущество! И это преимущество Господь Иисус Христос оставляет за собой, что и делает Его истинным, уникальным и незаменимым Царем всего человечества.
Что вытекает из этого рассуждения?
Во-первых, ведение будущего не так-то просто логически совместить со свободной волей. Если я знаю все, что будет, то я (в первую очередь!) знаю и всё то, что я сам сделаю. Между тем, свобода воли означает, что я могу этого и не делать. Значит, есть один-единственный путь, на котором я могу совместить ведение будущего со свободной волей: если я именно этого-то и желаю - именно того, что будет. И потому хотя я могу поступить иначе, я всё-таки поступлю именно так, как я и поступлю.
Таким образом, свобода воли плюс ведение будущего не может означать ни чего иного кроме совершенного блаженства, полного соответствия желания, замысла, возможности и реализации - то есть, ведения. Это и есть Божественное состояние, в котором пребывает Христос, и которому в той или иной мере причастны все, кто обрел истинное Боговедение. Быть причастным этому состоянию- цель христианской аскезы.
Более того - Господь Иисус в полной мере открывает Свою волю только тому, кто в хоть какой-то степени прикоснулся к этому состоянию. Ведь Ему не нужны недобровольные служители. Ему не нужно, чтобы кто-то повиновался Ему против своей воли. Зачем это? Ведь в любом случае всё существующее повинуется Его воле и все совершающееся совершается по Его замыслу. У Него нет никакой нужды заставлять нас делать что бы то ни было. Мы в любом случае делаем лишь то, что Он изначально предвидел и ожидал от нас.
И не открывает нам будущее Бог лишь по одной причине: потому что наша воля не соответствует Его воле. Тут возникает противоречие между свободой нашей воли и ведением грядущего. Видимо, в будущем нам предстоит нечто такое, чего мы хотели бы избежать. А ведь ничто не мешает нам поступить иначе, чем мы поступили бы, если бы мы знали, что из этого получится. Но если мы поступим иначе, то это и не случится. А значит, и будущего такого не будет. А значит, и открыто нам это быть не может.
Вот потому-то для тех, чья воля не согласована с Его волей, слово Бога выглядит не как пророчество о грядущем, а как угроза наказанием. Бог не открывает таким людям будущее, а лишь предупреждает, что может получиться, если поступать неправильно. Конечно, такой стиль общения с Богом - признак дурного религиозного вкуса с нашей стороны. Те же, кто заботится о том, чтобы согласовать свою волю с волей Божественной, имеют дело не с угрозами, а с положительными повелениями. Бог говорит: «Сделай так и так!», и человек делает, ожидая благоприятного для себя результата.
Он открывает нам Свою волю ни для чего другого кроме как для того, чтобы нам было хорошо. Ведь Его воля - это и есть наше будущее. Никому не избежать того, что задумал о нем Бог. Потому вопрос лишь в том, понравится ли нам то, что нам предстоит. И Бог открывает будущее как раз тем, кому оно понравится. А прочих лишь предупреждает с угрозой, хотя и знает заранее, в каких случаях Его не послушают.
Итак, смысл служения Богу в том, чтобы делать то, что ведет к наилучшим результатам в будущем для тебя же самого. Никакой корысти для Бога в нашем служении нет. Когда он открывает, что нам следует делать - это в чистом виде благодеяние. Следуя Его воле, мы фактически не Ему служим, а своим собственным интересам.
Ему от нас ничего не надо, у Него и так всё есть. Но это не значит, что мы ничего не можем принести Богу. Можем! Что же? А вот что. Мы можем потерпеть временные неприятности, зная, что за этим последует наилучший для нас результат. Терпение скорбей - вот единственное реальное приношение, которое человек может принести своему естественному Царю. И в этом бы не было нужды, если бы мы не согрешили. Но поскольку грех уже совершен, совсем без неприятностей нам уже никак не обойтись.
Ведь грех - это когда человек поступает вопреки Божией воле, хотя и знает, что нужно было бы избрать, если по совести-то. Бог открывает свою волю именно для того, чтобы мы могли избежать неприятностей. Если бы можно было избежать их, не стесняя свободы нашего выбора, то Бог бы и не открывал Свою волю, оставил бы нас действовать как нам заблагорассудится. А если уж Он открыл Свою волю - значит, у нас нет другого способа избежать неприятностей, кроме как последовать Его повелению. И потому-то - когда грех уже совершен, у нас уже нет никакого способа этих неприятностей избежать.
Потому-то Бог и не открывает лишний раз Своей воли тем, в ком Он не видит готовности последовать Его повелению. Зачем умножать и без того предстоящие нам неприятности? Здесь причина того, почему Бог молчит. Он не молчит, когда видит готовность последовать Его словам.
Бог открывает Свою волю в двух случаях: когда (1) видит в нас искреннее желание послушаться Его слов, и (2) когда желает наказать того, о ком Он заранее знает, что в нем нет стремления действовать правильно. Есть и третий случай, особый.
Дело в том, что человек может пострадать за грехи другого человека. Это может происходить двумя путями6 добровольно и недобровольно.
Поскольку немногие люди осведомлены об этих возможностях, тут имеет смысл процитировать слова Марка Подвижника:
"Общение же бывает двух родов: одно происходит от злобы, а другое от любви. Чрез общение мы воспринимаем друг друга, даже и тех, кого не знаем, а за принятием на себя (ближнего) необходимо следуют скорби, как говорит Божественное Писание: поручаяйся за своего друга, врагу предает свою руку (Притч. 6, 1). Так каждый терпит постигающее его не за себя только, но и за ближнего - в том, в чем он принял его на себя.
И ещё из Марка Подвижника. Он так разворачивает свою мысль:
Принятие на себя ближнего, происходящее от злобы, бывает невольное. И случается так: лишающий чего-либо (ближнего своего), хотя и не желает, принимает на себя искушения лишаемого, также клевещущий - искушения оклеветанного им, лихоимствующий - лихоимствуемого, утомляющий - утомляемого им, оговаривающий - оговариваемого, презирающий - презираемого, лгущий принимает на себя искушения того, кого он оболгал, и чтобы не перечислять всего порознь, скажу кратко: всякий обижающий ближнего соразмерно (с обидою) принимает на себя искушение обижаемого им. 0 сем свидетельствует и Божественное Писание, говоря: изрываяй яму искреннему своему, впадется в ню, и валяяй камень на себе валит (Притч. 26, 27), также: в недра входят вся неправедным: от Господа же вся праведная (Притч. 16, 33). Еда ли неправеден Бог, наносяй гнев (Рим. 3, 5) не только на вразумляемых скорбями, но и на тех, кои безрассудно восстают против сих скорбей.
Принятие на себя ближнего по любви есть то, которое всячески предал нам Господь Иисус, прежде исцеляя не мощи наши душевные, потом целя всяк недуг и всяку болезнь вземля грех мира, обновляя твердо верующих Ему и соделывая чистым оных естество, даруя им избавление от смерти, завещав Богопочитание, благочестию уча, показывая, что мы должны ради любви злострадать до смерти, к тому же даровал нам и терпение причастием Духа и будущие блага, ихже око не виде и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша (1 Кор. 2, 9). Потому принимает и искушения за нас, терпит поношения, поругание, связание, бывает предан, биен по ланитам, напояем оцтом и желчию, пригвождаем гвоздями, распинаем, прободен копьем. Так, соединившись с нами и плотью, и духом, и восприняв за нас страдания, Он предал потом сей закон и святым Апостолам и ученикам, Пророкам, Отцам, Патриархам, одних прежде научив Святым Духом, а другим показав то Пречистым Телом Своим. Являя это принятие на Себя, Он говорил: болъши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13). Потому и Святой Павел, подражая Господу, говорил: ныне радуюся во страданиях моих о вас, яко исполняю лишение скорбей Христовых во плоти моей за тело Его, еже есть Церковь (Кол. 1, 24), гадательно указывая на принятие по любви.
Хочешь ли яснее узнать, как все Апостолы и мыслью, и словом, и делом вступили в общение с нами и чрез это общение понесли за нас искушения? (Они делали это) мыслью: предлагая нам Писания, приводя пророчества, увещевая нас веровать Христу, как Избавителю, удостоверяя нас, что мы должны служить Ему, как Сыну Божью по естеству, молясь за нас, проливая слезы и делая все, что можно сделать верным мыслию. Словами: прося нас, угрожая нам, уча, обличая, укоряя нас в маловерии, порицая наше невежество, объясняя Писания, обнаруживая время, исповедуя Христа и проповедуя, что Он распят за нас, утверждая, что вочеловечившееся Слово есть едино, а не два, хотя и разумеем Его состоящим из двух естеств, соединенных нераздельно и неслиянно, во всяком времени, месте и деле отсекая зловерие, не соглашаясь с ложью, не беседуя с хвалящимися по плоти, с тщеславным не пребывая, не боясь гордого, уничтожая лукавого, принимая смиренных, усвояя себе благочестивых и научая нас делать тоже самое. Делами же: будучи гонимы, поругаемы, лишаемы, оскорбляемы, ввергаемы в темницы, убиваемы и подобное сему пострадав за нас. Так вступив с нами в общение, приняли они и наши искушения, ибо говорят: аще скорбим, о вашем спасении, аще ли утешаемся, о вашем утешении, приняв закон от Господа, Который сказал: больши сея любви никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13). И они передали нам (тоже), говоря: аще убо Господь душу Свою по нас положи: и мы должны есмь души наша по братии полагати (1 Иоан. 3, 16), и еще: друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2).
Таким образом наш естественный Царь, Господь Иисус Христос, добровольно взял на Себя тяжесть греха всех тех людей, кто пожелает последовать Ему, исповедуя Его царем и Богом и действуя по Его воле. А когда мы действуем по Его воле, мы прежде всего самим себе пользу приносим, потому что у Христа, как уже сказано, нет личной заинтересованности. Таков Путь, который проложил для нас Господь.
Люди, однако, в подавляющем большинстве своем не пожелали идти этим путем, но предпочитают шествовать путем этой жизни своевольно, опираясь не на откровение Его воли, а на свой собственный жизненный опыт, расчет и смекалку. Это глупый выбор, но это наш выбор. Основоположником такого выбора стал первый человек, наш праотец Адам, и все грешащие люди де-факто предпочитают подражать ему, а не Христу.
Продолжение http://palaman.livejournal.com/118309.html