Убийство в Фёдрном стиле Часть 2
ГЛАВА 12, Нина Петровна Гитлер
Нина Петровна Гитлер оказалась, как ни странно, жизнерадостной и весёлой женщиной. В разговоре она то и дело смеялась и вставляла старые анекдоты. Из разговора Булкин узнал немного, но самые важные пункты из непрерывной трескотни Нины он выхватил. Оказалось, она послала письмо давно, будучи в глубокой душевной депрессии, жизнь в общежитии среди подруг её полностью устраивала, а на мужа она уже давно плевала с высокой колокольни.
- Где вы были в ночь с 29 февраля на 1 марта? - спросил Булкин.
- Подождите, в феврале же 28 дней, - расхохоталась Нина Петровна, довольная своей шуткой. - Да здесь я была! Спала, как и соседки.
- А они могут это подтвердить? - настойчиво продолжал прапорщик.
- Да как же подтвердишь-то? Мы все спим, как убитые. Но я пришла сюда в 10 вечера, это видели все.
- А вы не могли ночью выйти на улицу, будучи незамеченной? - перешёл к открытым действиям Булкин.
- Нет, да и зачем мне это надо? К тому же, меня наверняка комендант бы заметил. Хотя старик тоже спит ночью. Уж не знаю. А почему вы спрашиваете?
- Это неважно, - Булкин явно не хотел раскрывать ей правду о муже. - Скажем так, мне нужно знать, где вы были той ночью.
- Да я ещё раз говорю, здесь я была! - Нина Петровна начинала раздражаться назойливостью непрошенного гостя.
- Хорошо, больше вопросов к вам нет, - раскланялся Булкин.
- Увидите моего мужа-алкаша, привет передайте, - крикнула вслед уходящему прапорщику повариха. «Типун тебе на язык», - подумал начинающий детектив, спускаясь по лестнице. На всякий случай он спросил у коменданта, не выходила ли той злосчастной ночью Нина Петровна из общежития.
- Да ты что, милок! Как тут выйдёшь? Тут дверь на четыре замка закрыта. Чтобы выйти, надо меня попросить, чтобы я открыл. А тут не откроешь так просто.
- Спасибо огромное, - поблагодарил приветливого старичка прапорщик и вышёл на улицу.
На улице было пасмурно, собирался дождь. Булкин поспешно пошёл домой, на ходу затягиваясь сигареткой. Было тоскливо и серо. В подворотне к нему подошёл какой-то бомж и попросил червонец на лекарство.
- Знаю я твоё лекарство, - пробурчал детектив, но почему-то пожалел грязного бородатого мужика, и повёл его в забегаловку… Через четыре часа, захмелевший Булкин, прячась под листом картона с новым приятелем, излил ему душу.
- Дрруга повес-сили, - всхлипывал прапорщик, - а прессступник на свободе. С-сука!
- А кто повесил-то? - простодушно спрашивал бомж.
- А хрен его знает… Вот ты скажи мне, у человека могут быть внуки?
- Ну… могут быть.
- А так, чтобы не было детей, а внуки были, могут? - настаивал Булкин.
- Нет, наверное, не могут.
- А вот Мишке кто-то написал письмо, подписавшись «внучок-бандит». Как так может быть?
- Никак наверррное. Давай ещё выпьем, - резюмировал бомж.
После очередных возлияний всё встало на свои места. Бомж прояснил Булкину:
- У деда Мороза дети есть?
- Нет.
- А внучка, Снегурочка, есть! Значит, твой друг был дед Мороз! Понял?
- Ну.
- Ну! Баранки гну! Значит он не повесился, а растаял! Понял?
- Понял! Давай ещё выпьем…
ГЛАВА 13, Похмелье
Проснулся Булкин у себя в квартире. Чувствовал он себя, будто по голове проехал каток, а во рту нашли последний приют сотни ободранных кошек. Он дополз до ванной и включил кран. После пяти больших глотков он начал чувствовать себя лучше, однако любая попытка мыслить приводила к жуткой боли в области «жбана». Впрочем, обрывки вчерашнего дня он помнил. Главное, что врезалось ему в голову - то, что он в розыске.
«Странно, в моей квартире наверняка бы установили слежку», - подумал Булкин. Он вышел в коридор и посмотрел в глазок. На лестничной клетке было пусто.
«Ничего не понимаю», - вспомнил Булкин братьев Пилотов. Но отступать нам некогда. Осталось трое подозреваемых. И если Аристарх Викинтьевич Юсупов-Воронцов был ему знаком, то вот личность двух других всё ещё оставалась тайной за семью печатями.
Булкин пытался сообразить, кто такой этот внучок бандит. Наконец он подумал о том, что казалось таким простым, что непонятно, почему он об этом раньше не подумал.
- А кто сказал, что он именно его внучок? Я же сын Адольфа Булкина… Значит я могу подписаться «сын прапорщик». Так. Тогда кто может взять псевдоним «внучок бандит»?
Это я могу узнать только у одного человека!
ГЛАВА 14, В гостях у весёлого хиппи
Хиппи Джонленнон Пиво жил неподалёку, в соседнем доме. Летом и осенью он проводил всё свободное время на улице, в лесу или в отделении. А зимой он как правило сидел дома.
Прапорщик знал, что ему нужно сохранять голову светлой. Так что он предусмотрительно взял с собой противогаз.
Именно в таком виде он постучался в дверь своего старого приятеля.
Джонленнон открыл дверь, и на его лице появилось выражение ужаса:
- Эк меня накрыло, - удивился он, - слоны в фуражках ходят!
- Это ж я, Булкин, - пояснил ему слон.
- Булкин? А, приятель, напугал же ты меня! Заходи!
Зайдя в квартиру, Булкин понял, что противогаз взял не зря - было плохо видно из-за чрезвычайной накуренности. Играл Боб Марли, а по всем углам дымили ароматные палочки конопли.
Джонленнон выключил магнитофон, придавил обдолбанного таракана, видимо вообразившего себя майским жуком и пытавшегося взлететь.
- Ну что, споём пару песен?
- Споём, - согласился Булкин, зная, что иначе он от него ничего не добьётся.
«Пачка сигарет», «Группа Крови» и «Ален Делон» пошли туго, но потом ребята раскочегарились, и уже «Всё идёт по плану» пели так, что слышно было на улице.
Наконец, Булкин решил перейти к сущности дела.
- Джонленнон, мне твоя помощь нужна.
- Давай в двух словах, - произнёс хиппи, затягиваясь.
Булкин, всё ещё не снимая противогаз, поглядел на паука, плетущего сеть каким-то одному ему ведомым образом.
- В двух словах не получится, - вздохнул Булкин и начал свой долгий рассказ.
…- И что, тебе всего лишь надо узнать, кто такой внучок бандит? - расхохотался Джонленнон. - Это же элементарно!
- Ты так легко об этом говоришь, а я ломаю голову уже третий день, - обиделся Булкин.
- Брат, а ты сними слоника с головы и всё поймёшь сам.
Булкин знал, чем чревато дышать нефильтрованным воздухом хиппанской квартиры, но всё же любопытство взяло своё. Он осторожно снял противогаз и потянул носом. Перед его глазами возникли различные красочные образы, и чётко вырисовалась передовица газеты «Северный рабочий» образца прошлого года:
Задержан криминальный авторитет Иван Каляев, известный под прозвищем «Внучок-бандит».
Булкин мгновенно отошёл от кумара и поспешно надел противогаз.
- Спасибо тебе, приятель, - яростно тряс руку Пиву Булкин.
- Да оставь, - улыбался тот, затягиваясь косячком. - Заходи, если чего.
Булкин выбежал на улицу и снял противогаз.
«Что ж, одним неизвестным меньше. Остался какой-то Михал Андреич. Но для начала проверим Каляева. Юсупов-Воронцов подождёт. Его я знаю хорошо и меньше всего подозреваю.
ГЛАВА 15, Засада
Булкин сидел в Интернет-кафе уже третий час. Любые попытки найти знаменитого киллера Каляева были увенчаны неудачей.
- Видимо, он лёг на дно, - решил он сам для себя.
Последние записи были от января 2007 года, когда тот был отпущен за недостатком улик. Ещё была небольшая заметка от июля про покушение на Сергея Умывальникова, в котором подозревался Каляев.
- Ничего! Абсолютно ничего. Ну что ж, проверим по его последнему месту жительства. Может, там будут какие-нибудь метки, - решил Булкин.
Он быстро оделся и пошёл к знаменитому бункеру, в котором и жил Иван Каляев до своего ареста. У бункера возились детишки, играя в какую-то весёлую игру, чем-то похожую на догонялки.
Булкин постучал. Глухо отозвался стук в железную дверь. Ничего. Булкин постучал ещё раз. Тишина.
- А что ты ещё ожидал? - подумал он, но решил устроить слежку за этим местом.
На его счастье в квартире рядом с бункером жил его бывший подчинённый Никсон. Тот с радостью встретил своего боевого командира и любезно предоставил комнату под наблюдение за бункером.
- Только ты, Адольфыч, зря время теряешь. Я не видел, чтобы в бункер кто-то заходил с тех пор, как Каляева повязали.
- Обрадовал ты меня, Никсон, - произнёс раздосадованный Булкин. - Ничего, чует моё сердце, происходит там что-то. А пока давай выпьем.
- Так выпил бы, так нечего, - начал оправдываться Никсон.
- Ой, кому ты это впариваешь? Всегда в закромах есть что-то! - с этими словами Булкин зашёл в туалет и выудил из сливного бачка бутылочку «Кристалла».
- Так то ж на чёрный день вроде, - начал оправдываться Никсон.
- К тебе начальник бывший пришёл, чем не чёрный день? Наливай, давай.
Через час возлияний и бесед Никсон вырубился. Прямо за столом.
«Слабак», - подумал Булкин и от нечего делать стал смотреть в окно. Дети разбежались по домам, и только одинокий мужик в пиджаке шёл по территории детского сада. Он завернул за угол и исчез.
«Домой идёт», - решил Булкин.- «Да и мне пора. Темнеет. Нет, ещё посижу».
Прошёл час. Никсон мирно похрапывал на столе, да и Булкин стал клевать носом.
Из-за дома вновь показался человек в пиджаке. Булкин тут же очнулся ото сна. Человек пошёл в направлении магазина. Казалось бы, обычный человек, пошёл, видимо, за продуктами. Но что-то в груди Булкина всколыхнулось, и в мозгу возник сигнал: «Проследи».
Булкин быстро выскользнул из квартиры Никсона и пошёл за человеком.
В магазине человек в пиджаке купил всего лишь три бутылки водки и конфетку «барбарис».
Булкин пошёл за ним. Человек вроде ничего не заподозрил. Он шёл через детский сад. Прапорщик делал вид, что просто гуляет по парку. Когда человек завернул за угол, детектив мгновенно рванул туда. За углом никого не было.
ГЛАВА 16, Киллер-очкарик
Булкин познал науку трезветь за одну секунду ещё в пору студенчества, когда ему в брюки положили огурец. Он пошёл в туалет, и каково же было его удивление, когда, ковыряясь со своей ширинкой, он неожиданно достал из кармана огурец и выронил его. Мысли «я кажется, что-то оторвал» было достаточно, чтобы прийти в себя. Точно так же он протрезвел и сейчас, осматривая пустую дорожку за садиком.
«Куда он исчез?» - подумал Булкин, глядя по сторонам. Мимо пробежала собака. «Может, замаскировался хорошо?» - засмеялся про себя ошеломлённый детектив, глядя на дворняжку, бегающую вокруг какой-то шины, вкопанной в землю для создания «эстетики».
- Чего это она бегает там? - заинтересовался Булкин и подошёл к шине. Они вдвоём стали шину осматривать. - Чокнутая собака, - наконец решил прапорщик и с досады пнул шину ногой. В этот же момент ему показалось, что земля рядом приподнялась.
- Да не, бред, - подумал он, осматривая землю. Но шина уже не давала ему покоя. Он толкнул её сильнее и надавил. В этот момент Булкин вспомнил землетрясение в Ереване 1980 года. Земля начала подниматься. Он надавил ещё раз, и перед ним открылся лаз.
- Наверняка он ведёт в бункер, - подумал прапорщик и опрометчиво кинулся вниз.
Он преодолел земляные ступеньки мигом и влетел в какую-то крошечную комнату со столом, телевизором, двумя стульями и софой.
«Так вот ты какой, секретный бункер», - подумал Булкин. Он был явно разочарован. Воображение рисовало ему другие картины. Но главное он уже успел заметить: на столе стояли две непочатые бутылки водки.
«Значит здесь кто-то есть!» - подумал прапорщик, но в тот же момент услышал откуда-то из угла:
- Руки вверх! Учти ты у меня на мушке. Я с трёхсот шагов вороне в глаз попадал, так что не шевелись.
- Иван Каляев, это Вы? - робко спросил Булкин, подняв руки вверх.
- Не твоего ума дело! Ты видел это место, и это последнее, что ты увидишь.
Щёлкнул курок. Перед глазами Булкина пронеслась вся его жизнь. Особенно ярким пятном врезался в его память фильм «Матрица». Теперь он знал, что делать. Резким движением он упал на пол и откатился назад. Грохнул выстрел, затем другой. Последняя пуля сбила медаль «Лучшему стрелку-2005». Булкин резко рванул обратно в туннель. Затем в проёме показалась щуплая фигура того самого человека в пиджаке. Он снова выстрелил, но Булкин увернулся от пули, мгновенно прыгнул на незадачливого убийцу и припечатал его к полу.
- Сдаюсь! - прохрипел тот. - У меня очки слетели.
- Кто ты, отвечай?
- Я Иван Каляев, киллер. Отпусти, а? - взмолился человек.
- Не верю я тебе. Какой ты нафиг киллер. Ты даже не попал в меня.
- Попробуй-ка попади с таким зрением! - проныл Каляев. - Отпусти, прошу!
Булкин, поняв, что особой опасности киллер не представляет, убрал колено с его груди.
- А теперь рассказывай всё по порядку.
Киллер вздохнул и начал своё грустное повествование.
После того, как его отпустили за недостатком улик, он был выброшен на дно жизни. На мирские профессии опасного убийцу не брали, а бандиты не хотели связываться с тем, кого отпустили из лап правосудия. Многие считали, что он для этого сдал своих товарищей.
- А я никого не сдавал! - чуть не кричал Каляев. - Там действительно улик не было! Какая-то сопля болтнула, вот меня и повязали при первом случае.
Дальше - больше. На средства, скопленные от предыдущих заказов, он жил. Купил телевизор и стал его регулярно смотреть под бутылку водки. Из-за этого у него упало зрение, и как киллер был никуда не годным.
- Один раз только вышел из подполья - в автобусе решил прокатиться. А как узнал, что цены снова выросли, решил с Умывальниковым разобраться. Хотел уже пришить его, да в последний момент пожалел, пустил пулю мимо. Ведь все люди братья, ведь так?
- Так-так, - успокоил Булкин плачущего киллера.
- Вот такая вот грустная история, приятель.
- Телевизор, говоришь, смотришь? Знаешь про Умывальникова новость?
- Нет, честно говоря, с декабря прошлого года не включал - неохота было.
- Он недавно повесился в своём кабинете.
- Да, есть всё-таки справедливость, - вздохнул Каляев и опёрся о стол. А чего тебе-то надо?
- Ты зачем угрожал Гандилеренко? - спросил Булкин собеседника.
- В смысле? - удивился тот. - Я никому не угрожал. Чушь ты говоришь.
- А это тогда что? - спросил Булкин, доставая мятое письмо от «внучка-бандита».
- Ах, это… - снисходительно улыбнулся киллер. - Как ты думаешь, может ли у меня быть барсетка с пятью тысячами баксов и правами на машину?
- Ну… А тогда что же это? - опешил Булкин.
- Это наши позывные. Я боялся, что менты за мной следят и поэтому отправил письмо, зашифровав его так, что никто не заподозрил.
- И что же в этом письме говорится?
- Я просил его о встрече.
- Зачем? - нахмурился Булкин.
- Мне пришло письмо из Америки, в котором было написано, что я должен буду встретиться с Гандилеренко и передать ему вот это.
С этими словами Каляев достал из-под кровати маленькую бумажку.
- Не знаю, что они хотели сказать этим. Может, это какая-то карта? Тут вот какой-то храм античный нарисован, какие-то цифры, пирамидка, мужик какой-то лысый.
- Это Бенджамин Франклин, кажись, - блеснул эрудицией Булкин. - А что вот это число «100» означает?
- Да фиг его знает. Может, Миша знает. Только почему это ты пришёл с его письмом?
- Дело в том, что… - Булкин замялся. - Миша сейчас в больнице и просил меня проверять его почту.
- Понятно. Но ты передай ему скорейшего выздоровления, - улыбнулся Каляев.
- Хорошо. Ну, я пойду.
- А ты хитёр, - говорил ему вслед киллер. - Нашёл вход в мой бункер. Менты с собаками полгода не найдут, а ты за пару часов обнаружил. Хитёр!
ГЛАВА 17, Бомж-интеллигент
- Да, ещё один выстрел мимо, - подумал прапорщик, скользя по дороге, покрывшейся льдом. - Теперь под прицелом двое: Юсупов-Воронцов и таинственный Андреич. Видимо, настало время поговорить с Аристархом. Хотя мне всё ещё не верится, что это он.
Найти бомжа-интеллигента было несложно. После того, как сгорел его дом, он, обладая первоочередным правом, поселился на теплотрассе рядом с бывшим местом его жительства. Местные бомжи его не трогали, считая юродивым - он их всё время поражал заумью и литературными оборотами.
Булкин ещё думал, как он попадёт внутрь, как увидел самого Аристарха, ползущего из люка наверх.
- Викинтич! - окрикнул его Булкин.
Тот обернулся. Дикий ужас появился на его лице. Он завопил и рванул куда-то в переулок.
Булкин побежал за ним. Аристарх соскользнул по ступенькам вниз, резко свернул, перемахнул через забор и углубился во двор бывшего детского садика. Впрочем, Булкин довольно быстро его обнаружил, спрятавшегося в фанерную машинку и дрожащего от страха.
- Ты чего убегал, дурик? - спросил наконец он.
- Аааа! Он разговаривает! - завопил интеллигент и вновь попытался убежать. Но Булкин крепко припечатал его к земле своей армейской рукой.
- Отпусти своё щупальце, Склинс! - взмолился Аристарх. Булкин наконец сообразил, в чём дело.
- Достал-таки наркотики? - укоризненно произнёс он. - Ладно, будешь сидеть здесь, пока не отойдёшь.
Через два часа Юсупова-Воронцова отпустило. Он уже не пытался убежать, а только мерно всхлипывал и жалобно смотрел на Булкина. Тот понял, что можно начинать диалог.
- Ты чего убегал от меня? - спросил прапорщик участливо.
- А если бы перед тобой появился монстр с клыками и фуражкой, ты бы не убежал?
- Ну чё, сейчас отошёл, что ли?
- Да вроде того.
- Тогда посмотри на это, - с этими словами Булкин достал из внутреннего кармана пиджака письмо и протянул его интеллигенту. Аристарх поправил неизменные очки на носу и углубился в чтение.
- Ну да, я это писал, - сказал наконец он. - А как бы вы отнеслись, если бы отдали последнее за дозу, а вас бы обманули?
- Ну, я бы очень разозлился.
- Вот и я разозлился, - кивнул Аристарх.
- А ты в курсе, что Гандилеренко нашли мёртвым у себя в квартире? И ты теперь подозреваемый номер один!
- Я?!
- А кто ещё? Видишь, письмо с угрозой. Наркоманы в период ломки и не на такое способны.
- Но я не мог… Я же интеллигент!
- Мог-мог! Джек Потрошитель тоже из интеллигентной семьи был, - блеснул знаниями Булкин.
- Но тут же написано «физическому воздействию на череп». Я хотел ему череп проломить, а не вешать его! - предпринял последнюю попытку Гандилеренко.
- А откуда ты знаешь, что его именно повесили? Я об этом не говорил. Я сказал «нашли мёртвым». Тебе не отвертеться! Ты попался!
Юсупов-Воронцов хотел бежать, но Булкин схватил его за руку и заломил её.
- Миша был моим другом! - заорал он, выйдя из себя. - Сейчас ты, мерзавец, за всё ответишь!
- Отпусти, я всё скажу! - взмолился интеллигент.
Булкин ослабил хватку.
- Хорошо, говори всё начистоту, только не пробуй убежать.
- Ладно-ладно, скажу, - вздохнул Аристарх Викинтьевич и начал своё тягостное повествование.
ГЛАВА 18, Исповедь люмпена
В школу я пошёл в 1989 году, - начал интеллигент. - В 1992 году окончил третий класс и перешёл в четвёртый. В пятом классе я влюбился в Машу, соседку по парте. Потом я закончил девятый, и в 1999 году окончил школу.
- Ты в зависимости от наркотиков? - спросил Булкин, которому стала надоедать эта цифровая эпопея.
- Да, я в зависимости от наркотиков. Это не моя вина, это моя беда. Я пытался слезть с них, но никак не получалось. Единственным человеком, кто мог меня спасти от ломки, был Гандилеренко. Он доставал мне наркотики, на которые я менял свои вещи, ценности. И он этим пользовался. Он повышал их стоимость, задерживал поставку, словом, всячески измывался надо мной. Последней моей каплей, стало то, что он месяц не мог достать мне анаши. Анаши, самого доступного наркотика, который в некоторых странах даже разрешён! Я не выдержал и написал ему гневное письмо с угрозами. Однако он не воспринял их всерьёз.
- Он не проверял почту по меньшей мере два месяца, - перебил его Булкин.
- Неважно. В общем, реакции не последовало, и я решил выбить наркотики силой. Нет, я не собирался его убивать. Я только хотел заставить его дать мне дозу. Я взял тяжёлый лом и пошёл к нему в квартиру. А когда я вошёл в неё, я увидел, что он висит на верёвке мёртвый. Мне стало страшно, я в ужасе попятился из квартиры. В этот момент я услышал шум на первом этаже. Кто-то поднимался по лестнице. Я закрыл Мишину дверь и поднялся по лестнице наверх. К Мишиной двери подошёл какой-то мужик и начал в неё ломиться. Потом он достал бензопилу и распилил дверь на куски. Я понял, что это маньяк или лесоруб. Когда он вошёл в квартиру, я убежал.
Лицо Булкина было мрачным.
- Так это не ты убил его?
- Не я, я же говорю.
Алиби у Юсупова-Воронцова не было, но прапорщик верил ему. «Не мог такой хлюпик убить Гандилеренко. Да и физическое воздействие он не смог бы оказать. Скорее бы выронил лом и начал умолять его дать дозу».
- А как ты вошёл в квартиру?
- Да очень просто. У Михал Андреича ключ всегда под ковриком.
- Как ты сказал?! У кого?! - чуть не вскричал Булкин.
- У Михал Андреича. А что в этом удивительного?
- Подожди, ключ же всегда был под ковриком у Корнелия Крюйса! - начал прозревать прапорщик.
- Ну да. Так ты что не знал? Корнелий же стал печататься! Рассказы о море стал в «Северный рабочий» писать. Под псевдонимом «Михал Андреич». Он ещё…
Но Булкин уже не слушал. Он рванул по дороге в сторону дома Гандилеренко.
- Я невиновен! - крикнул ему вслед Аристарх Викинтьевич.
ГЛАВА 19, Михал Андреич
Булкин бежал к своему старому приятелю и думал:
«А ведь я даже не знал, что он издаётся. А ведь боевой товарищ, от смерти меня спас. Но ведь все остальные подозреваемые отпали. Получается, это он убийца? Тогда какой мотив? Неизвестно. Да и что это письмо означает? Тоже непонятно».
Корнелий Крюйс долго не хотел впускать Булкина, не веря тому.
- Да Булкин помер уже давно! При мне, его взрывом атомным на кусочки разорвало.
- Корнелий, видать, тебя сильно контузило! Открывай, давай!
Наконец, Крюйс через цепочку решил посмотреть на таинственного собеседника.
- Сифон! А я думал, ты сдох уже! - обрадовано крикнул Крюйс, открывая дверь.
Товарищи радостно обнялись.
- Слушай, а я к тебе по делу, - сказал, наконец, Булкин, сидя на грязной кухне.
- Да знаю я! Для старого товарища всегда немного дела заваляется в закромах Родины, - подмигнул Крюйс, доставая из шкафчика стопки.
На улице темнело. Булкин и Корнелий сидели за столом и допивали очередную бутылку водки. «А помнишь… а помнишь», - перебивая друг друга вспоминали они старые фронтовые истории.
Наконец вдрызг пьяный Булкин решил, что самое время поговорить о том, ради чего он пришёл сюда:
- Корныч, ты своего соседа Гандилеренко знаешь?
- Кннешн, - промямлил тот, допивая очередной стакан «смирноффки».
- А ты ему писем не писал в последнее время?
- А ннах мне ему письма псать? Он вон, за стенкой живёт. Хошь, щас к нему сходим?
- Ннне, потом, - ответил Булкин, соображая, что видимо Крюйс не знает о трагедии ничего.
- А всё равно не поможет, - продолжал Крюйс. - Сдох он на днях.
- Так ты знаешь?
- А то, - с гордостью заявил Крюйс. - Тут ещё мент какой-то приходил, про тебя спрашивал. А я ему говорю, что скорее мать Тереза кого-нить убьет, чем Булкин. Сержантишка наглым оказался. Ещё спрашивал, чё я делал в ночь на 1 марта. А я сказал честно: дверь красил. Ночью. Понил? Ик…
- А почему ночью? - удивился Булкин, жуя солёный огурец и расстраиваясь, что начал закусывать.
- А когда ещё? Ночью народ по лестнице не ходит, не говорит, мол, алкашня, мол, краской весь подъезд пропахнет. Наливай ещё, - закончил философские рассуждения бывший матрос.
- Погодь, - остановил его Булкин. Так говоришь, ты здесь всю ночь был?
- Ага. А днём спал.
- А кто-нибудь заходил или выходил из квартиры Гандилеренко?
- Не, никто не выходил.
- Ты уверен в этом?
- Абсолютно.
- Налей ещё.
Через час возлияний бывшие военные спали на матрасе и видели добрые ликёроводочные сны.
ГЛАВА 20, Мозговой штурм
«Очередное похмельное утро», - думал Булкин, отрывая свою голову от подушки.
Кое-как он дополз до кухни, где сидел Корнелий, обхватив голову руками.
- Как отвратительно в России по утрам… - наконец выдавил он.
- Анекдот хочешь? Приезжает, значит, англичанин к русскому в гости. Пили всю ночь. На утро встают, бодун, разумеется. Ну, и русский просит англичанина за пивком сбегать. А тот говорит, мол, он же ни бельмеса по-русски не шарашит. Русский пишет на бумажке и говорит: «Скажешь сначала это, потом это». Англичанин идёт в магазин. Продавщица ему:
- Чего тебе?
Тот, по бумажке:
- У вас пиво есть?
- Нет.
(снова по бумажке):
- Твою мать, я так и знал.
Превозмогая боль, оба приятеля посмеялись.
-А у нас никуда бегать не надо, - подмигнул Корнелий и достал из холодильника две бутылочки «Жигулёвского». Опохмелившись, Булкин вспомнил о незаконченном вчерашнем разговоре:
- Слушай, а что за чушь ты в письме написал?
- В каком письме?
- Ну вот, письмо от тебя соседу.
- А, это, - засмеялся повеселевший после пива Крюйс. А это мы викторину в журнале проходили. Хотели ответы сверить. Я написал на бумажке и пошёл к Мишке. А его тогда дома не оказалось. Мне ж тоже спешить надо было. Я тогда кинул их в конверт, конверт - в ящик почтовый. Кто ж знал, что соседушка покойный не проверял его? Да и забыл потом. Вон видишь, - сказал он, выуживая из стопки газет какую-то старую.
- Видишь, - повторил он. - Вот здесь список произведений, а здесь - список цитат. И их нужно в правильном порядке расположить. Вот первое: «Властелин Колец». Тут понятно «Аннушка уже пролила масло», дальше вот «Джеймс Бонд, Казино Рояль». «Грузите апельсины бочках» и т.д.
- Понял, - совсем мрачно сказал Булкин. Так значит, не ты убил Гандилеренко?
- Не я, ты чего? - обиженно произнёс Корнелий. - А с чего ты взял, что его убили? Может, сам повесился?
- Ты чего? Как может человек сам повеситься, если на кухне бутылка водки недопитая?
- А может, он не хотел?
- В смысле?
- Ну, случайно повесился.
- Не говори ерунды! Как может человек случайно повеситься, - раздражённо произнёс Булкин. - Знаешь что, зайду-ка я ещё раз к Мише.
- Бывай, - попрощался Корнелий, закрывая дверь.
Булкин вошёл в квартиру Гандилеренко и закрыл дверь. «Я что-то всё-таки упустил», - думал он.
- Кхм, - услышал он кашель. В квартире Гандилеренко сидел сержант Стаканов.
ГЛАВА 21, Телеграмма
- Сержант, я не… - начал оправдываться Булкин. Второй раз застать его в квартире покойного - это было слишком.
- Успокойтесь, Булкин, и сядьте, - жестом пригласил его сержант. - Я вынужден извиниться перед Вами. Мы следили за Вами всё это время, думали, что вы как-то выдадите себя. Но вы всё это время действительно искали убийцу и продвинулись гораздо дальше, чем мы. Мы говорили с Вашими соседями. В ту злосчастную ночь Вы были дома. Примите мои извинения.
- Да ладно, проехали, - отмахнулся Булкин. Его мысли были заняты другим.
- Может, вы поделитесь тем, что уже успели выяснить.
- Честно говоря, радостного тут мало. Пять подозреваемых оказались чисты. Сосед Гандилеренко говорит, что не видел никого той ночью. Соседка говорит, что слышала два стука, а до этого разговор. Причём говорил только второй. Говорил с паузами. Миша молчал. Или говорил тихо в эти паузы. Никаких следов борьбы в квартире нет. Только упавшая табуретка, с которой Мишу-то и повесили.
- А почему именно пятеро были подозреваемыми? - хотел уточнить сержант.
- От них пришли письма с угрозами, - пояснил Булкин.
- А больше ничего не пришло ему?
- Нет, кроме… Как я мог о ней забыть? - Булкин извлёк из нагрудного кармана помятую телеграмму. - Вот, телеграмма в почтовом ящике.
- 13200851930, - медленно прочитал сержант. - Это похоже на код. Причём пришло вон откуда - из Нью-Йорка.
- А где это? - спросил удивлённый эрудицией собеседника Булкин.
- Да, городок есть такой в Америке.
- В Америке? Так дед Гандилеренко оттуда! Может, он написал какой-то шифр от секретного сейфа, где хранятся семейные реликвии?
- Что за чушь вы говорите, прапорщик. Это вам не детективный сериал, - возмутился Стаканов. - Стойте! Это же похоже на какую-то дату! Смотрите, «1930» на конце. Может, что-то важное было 8 мая 1930 года? А первые цифры - время. 13:20.
- Да что там такого важного могло быть, чтобы через 70 с лишним лет понадобилось? - не согласился Булкин. - Да и почему телеграмма оказалась в ящике ещё и с пометкой «фтопку»?
- Кстати, кто бы мог эту пометку написать? Вам не знаком этот почерк?
- Нет, хотя… пробормотал Булкин. И тут он вздрогнул. Его воображение словно перенесло на 25 лет назад, когда он пытался списать у Гандилеренко, сидевшего с ним за одной партой. Это было невозможно из-за ужасно корявого почерка его приятеля.
- Это же писал сам Гандилеренко! - наконец воскликнул он. - Но что бы это могло значить?
- Наверное, всё гораздо проще, чем мы думаем. Михаил давно не проверял свою почту. Всё «на потом» откладывал. А потом пришла ему телеграмма. Он решил её потом вместе со всем разобрать. И, проходя мимо своего ящика, кинул её туда. Как оказалось, навсегда.
- А «фтопку»? - не унимался Булкин.
- Может, ручку расписывал. А может, написал, чтобы не забыть кинуть в ящик.
- Но кто тогда убийца? И что же означают эти цифры?
- Не знаю, - вздохнул сержант.
***
Двое военных битый час пытались разобрать эти числа. Они переставляли их, меняли пробелы, складывали, умножали, но ни к чему не приходили. Булкину казалось, что разгадка лежит где-то рядом, но где - он не мог понять. Наконец обессиленный сержант вздохнул:
- Да, видимо, нам никогда не удастся узнать, что же на самом деле было в ту роковую ночь на 1 марта.
Глаза Булкина округлились:
- Как вы сказали?! - переспросил он нетерпеливо.
- Я говорю, нам никогда не узнать…
- На первое марта! Ну конечно! Всё ведь просто! Посмотри на первые шесть цифр! 132008! Первое марта 2008 года! Ну конечно! А последние цифры - это время! 19:30!
- Гениально! - оживился сержант. - А что тогда значит эта цифра «пять»?
- Мне кажется, это и будет ключом, который позволит нам решить, что говорил этот старикан.
Сержант задумался и наконец сказал:
- Слушай, тут надо исходить из того, что это всё-таки дед. Что его может интересовать? В общем, ладно, ты давай думай, а я побежал - уже девятый час, «Дом-2» скоро начнётся.
С этими словами он пожал руку Булкину и ушёл.
Нина Петровна Гитлер оказалась, как ни странно, жизнерадостной и весёлой женщиной. В разговоре она то и дело смеялась и вставляла старые анекдоты. Из разговора Булкин узнал немного, но самые важные пункты из непрерывной трескотни Нины он выхватил. Оказалось, она послала письмо давно, будучи в глубокой душевной депрессии, жизнь в общежитии среди подруг её полностью устраивала, а на мужа она уже давно плевала с высокой колокольни.
- Где вы были в ночь с 29 февраля на 1 марта? - спросил Булкин.
- Подождите, в феврале же 28 дней, - расхохоталась Нина Петровна, довольная своей шуткой. - Да здесь я была! Спала, как и соседки.
- А они могут это подтвердить? - настойчиво продолжал прапорщик.
- Да как же подтвердишь-то? Мы все спим, как убитые. Но я пришла сюда в 10 вечера, это видели все.
- А вы не могли ночью выйти на улицу, будучи незамеченной? - перешёл к открытым действиям Булкин.
- Нет, да и зачем мне это надо? К тому же, меня наверняка комендант бы заметил. Хотя старик тоже спит ночью. Уж не знаю. А почему вы спрашиваете?
- Это неважно, - Булкин явно не хотел раскрывать ей правду о муже. - Скажем так, мне нужно знать, где вы были той ночью.
- Да я ещё раз говорю, здесь я была! - Нина Петровна начинала раздражаться назойливостью непрошенного гостя.
- Хорошо, больше вопросов к вам нет, - раскланялся Булкин.
- Увидите моего мужа-алкаша, привет передайте, - крикнула вслед уходящему прапорщику повариха. «Типун тебе на язык», - подумал начинающий детектив, спускаясь по лестнице. На всякий случай он спросил у коменданта, не выходила ли той злосчастной ночью Нина Петровна из общежития.
- Да ты что, милок! Как тут выйдёшь? Тут дверь на четыре замка закрыта. Чтобы выйти, надо меня попросить, чтобы я открыл. А тут не откроешь так просто.
- Спасибо огромное, - поблагодарил приветливого старичка прапорщик и вышёл на улицу.
На улице было пасмурно, собирался дождь. Булкин поспешно пошёл домой, на ходу затягиваясь сигареткой. Было тоскливо и серо. В подворотне к нему подошёл какой-то бомж и попросил червонец на лекарство.
- Знаю я твоё лекарство, - пробурчал детектив, но почему-то пожалел грязного бородатого мужика, и повёл его в забегаловку… Через четыре часа, захмелевший Булкин, прячась под листом картона с новым приятелем, излил ему душу.
- Дрруга повес-сили, - всхлипывал прапорщик, - а прессступник на свободе. С-сука!
- А кто повесил-то? - простодушно спрашивал бомж.
- А хрен его знает… Вот ты скажи мне, у человека могут быть внуки?
- Ну… могут быть.
- А так, чтобы не было детей, а внуки были, могут? - настаивал Булкин.
- Нет, наверное, не могут.
- А вот Мишке кто-то написал письмо, подписавшись «внучок-бандит». Как так может быть?
- Никак наверррное. Давай ещё выпьем, - резюмировал бомж.
После очередных возлияний всё встало на свои места. Бомж прояснил Булкину:
- У деда Мороза дети есть?
- Нет.
- А внучка, Снегурочка, есть! Значит, твой друг был дед Мороз! Понял?
- Ну.
- Ну! Баранки гну! Значит он не повесился, а растаял! Понял?
- Понял! Давай ещё выпьем…
ГЛАВА 13, Похмелье
Проснулся Булкин у себя в квартире. Чувствовал он себя, будто по голове проехал каток, а во рту нашли последний приют сотни ободранных кошек. Он дополз до ванной и включил кран. После пяти больших глотков он начал чувствовать себя лучше, однако любая попытка мыслить приводила к жуткой боли в области «жбана». Впрочем, обрывки вчерашнего дня он помнил. Главное, что врезалось ему в голову - то, что он в розыске.
«Странно, в моей квартире наверняка бы установили слежку», - подумал Булкин. Он вышел в коридор и посмотрел в глазок. На лестничной клетке было пусто.
«Ничего не понимаю», - вспомнил Булкин братьев Пилотов. Но отступать нам некогда. Осталось трое подозреваемых. И если Аристарх Викинтьевич Юсупов-Воронцов был ему знаком, то вот личность двух других всё ещё оставалась тайной за семью печатями.
Булкин пытался сообразить, кто такой этот внучок бандит. Наконец он подумал о том, что казалось таким простым, что непонятно, почему он об этом раньше не подумал.
- А кто сказал, что он именно его внучок? Я же сын Адольфа Булкина… Значит я могу подписаться «сын прапорщик». Так. Тогда кто может взять псевдоним «внучок бандит»?
Это я могу узнать только у одного человека!
ГЛАВА 14, В гостях у весёлого хиппи
Хиппи Джонленнон Пиво жил неподалёку, в соседнем доме. Летом и осенью он проводил всё свободное время на улице, в лесу или в отделении. А зимой он как правило сидел дома.
Прапорщик знал, что ему нужно сохранять голову светлой. Так что он предусмотрительно взял с собой противогаз.
Именно в таком виде он постучался в дверь своего старого приятеля.
Джонленнон открыл дверь, и на его лице появилось выражение ужаса:
- Эк меня накрыло, - удивился он, - слоны в фуражках ходят!
- Это ж я, Булкин, - пояснил ему слон.
- Булкин? А, приятель, напугал же ты меня! Заходи!
Зайдя в квартиру, Булкин понял, что противогаз взял не зря - было плохо видно из-за чрезвычайной накуренности. Играл Боб Марли, а по всем углам дымили ароматные палочки конопли.
Джонленнон выключил магнитофон, придавил обдолбанного таракана, видимо вообразившего себя майским жуком и пытавшегося взлететь.
- Ну что, споём пару песен?
- Споём, - согласился Булкин, зная, что иначе он от него ничего не добьётся.
«Пачка сигарет», «Группа Крови» и «Ален Делон» пошли туго, но потом ребята раскочегарились, и уже «Всё идёт по плану» пели так, что слышно было на улице.
Наконец, Булкин решил перейти к сущности дела.
- Джонленнон, мне твоя помощь нужна.
- Давай в двух словах, - произнёс хиппи, затягиваясь.
Булкин, всё ещё не снимая противогаз, поглядел на паука, плетущего сеть каким-то одному ему ведомым образом.
- В двух словах не получится, - вздохнул Булкин и начал свой долгий рассказ.
…- И что, тебе всего лишь надо узнать, кто такой внучок бандит? - расхохотался Джонленнон. - Это же элементарно!
- Ты так легко об этом говоришь, а я ломаю голову уже третий день, - обиделся Булкин.
- Брат, а ты сними слоника с головы и всё поймёшь сам.
Булкин знал, чем чревато дышать нефильтрованным воздухом хиппанской квартиры, но всё же любопытство взяло своё. Он осторожно снял противогаз и потянул носом. Перед его глазами возникли различные красочные образы, и чётко вырисовалась передовица газеты «Северный рабочий» образца прошлого года:
Задержан криминальный авторитет Иван Каляев, известный под прозвищем «Внучок-бандит».
Булкин мгновенно отошёл от кумара и поспешно надел противогаз.
- Спасибо тебе, приятель, - яростно тряс руку Пиву Булкин.
- Да оставь, - улыбался тот, затягиваясь косячком. - Заходи, если чего.
Булкин выбежал на улицу и снял противогаз.
«Что ж, одним неизвестным меньше. Остался какой-то Михал Андреич. Но для начала проверим Каляева. Юсупов-Воронцов подождёт. Его я знаю хорошо и меньше всего подозреваю.
ГЛАВА 15, Засада
Булкин сидел в Интернет-кафе уже третий час. Любые попытки найти знаменитого киллера Каляева были увенчаны неудачей.
- Видимо, он лёг на дно, - решил он сам для себя.
Последние записи были от января 2007 года, когда тот был отпущен за недостатком улик. Ещё была небольшая заметка от июля про покушение на Сергея Умывальникова, в котором подозревался Каляев.
- Ничего! Абсолютно ничего. Ну что ж, проверим по его последнему месту жительства. Может, там будут какие-нибудь метки, - решил Булкин.
Он быстро оделся и пошёл к знаменитому бункеру, в котором и жил Иван Каляев до своего ареста. У бункера возились детишки, играя в какую-то весёлую игру, чем-то похожую на догонялки.
Булкин постучал. Глухо отозвался стук в железную дверь. Ничего. Булкин постучал ещё раз. Тишина.
- А что ты ещё ожидал? - подумал он, но решил устроить слежку за этим местом.
На его счастье в квартире рядом с бункером жил его бывший подчинённый Никсон. Тот с радостью встретил своего боевого командира и любезно предоставил комнату под наблюдение за бункером.
- Только ты, Адольфыч, зря время теряешь. Я не видел, чтобы в бункер кто-то заходил с тех пор, как Каляева повязали.
- Обрадовал ты меня, Никсон, - произнёс раздосадованный Булкин. - Ничего, чует моё сердце, происходит там что-то. А пока давай выпьем.
- Так выпил бы, так нечего, - начал оправдываться Никсон.
- Ой, кому ты это впариваешь? Всегда в закромах есть что-то! - с этими словами Булкин зашёл в туалет и выудил из сливного бачка бутылочку «Кристалла».
- Так то ж на чёрный день вроде, - начал оправдываться Никсон.
- К тебе начальник бывший пришёл, чем не чёрный день? Наливай, давай.
Через час возлияний и бесед Никсон вырубился. Прямо за столом.
«Слабак», - подумал Булкин и от нечего делать стал смотреть в окно. Дети разбежались по домам, и только одинокий мужик в пиджаке шёл по территории детского сада. Он завернул за угол и исчез.
«Домой идёт», - решил Булкин.- «Да и мне пора. Темнеет. Нет, ещё посижу».
Прошёл час. Никсон мирно похрапывал на столе, да и Булкин стал клевать носом.
Из-за дома вновь показался человек в пиджаке. Булкин тут же очнулся ото сна. Человек пошёл в направлении магазина. Казалось бы, обычный человек, пошёл, видимо, за продуктами. Но что-то в груди Булкина всколыхнулось, и в мозгу возник сигнал: «Проследи».
Булкин быстро выскользнул из квартиры Никсона и пошёл за человеком.
В магазине человек в пиджаке купил всего лишь три бутылки водки и конфетку «барбарис».
Булкин пошёл за ним. Человек вроде ничего не заподозрил. Он шёл через детский сад. Прапорщик делал вид, что просто гуляет по парку. Когда человек завернул за угол, детектив мгновенно рванул туда. За углом никого не было.
ГЛАВА 16, Киллер-очкарик
Булкин познал науку трезветь за одну секунду ещё в пору студенчества, когда ему в брюки положили огурец. Он пошёл в туалет, и каково же было его удивление, когда, ковыряясь со своей ширинкой, он неожиданно достал из кармана огурец и выронил его. Мысли «я кажется, что-то оторвал» было достаточно, чтобы прийти в себя. Точно так же он протрезвел и сейчас, осматривая пустую дорожку за садиком.
«Куда он исчез?» - подумал Булкин, глядя по сторонам. Мимо пробежала собака. «Может, замаскировался хорошо?» - засмеялся про себя ошеломлённый детектив, глядя на дворняжку, бегающую вокруг какой-то шины, вкопанной в землю для создания «эстетики».
- Чего это она бегает там? - заинтересовался Булкин и подошёл к шине. Они вдвоём стали шину осматривать. - Чокнутая собака, - наконец решил прапорщик и с досады пнул шину ногой. В этот же момент ему показалось, что земля рядом приподнялась.
- Да не, бред, - подумал он, осматривая землю. Но шина уже не давала ему покоя. Он толкнул её сильнее и надавил. В этот момент Булкин вспомнил землетрясение в Ереване 1980 года. Земля начала подниматься. Он надавил ещё раз, и перед ним открылся лаз.
- Наверняка он ведёт в бункер, - подумал прапорщик и опрометчиво кинулся вниз.
Он преодолел земляные ступеньки мигом и влетел в какую-то крошечную комнату со столом, телевизором, двумя стульями и софой.
«Так вот ты какой, секретный бункер», - подумал Булкин. Он был явно разочарован. Воображение рисовало ему другие картины. Но главное он уже успел заметить: на столе стояли две непочатые бутылки водки.
«Значит здесь кто-то есть!» - подумал прапорщик, но в тот же момент услышал откуда-то из угла:
- Руки вверх! Учти ты у меня на мушке. Я с трёхсот шагов вороне в глаз попадал, так что не шевелись.
- Иван Каляев, это Вы? - робко спросил Булкин, подняв руки вверх.
- Не твоего ума дело! Ты видел это место, и это последнее, что ты увидишь.
Щёлкнул курок. Перед глазами Булкина пронеслась вся его жизнь. Особенно ярким пятном врезался в его память фильм «Матрица». Теперь он знал, что делать. Резким движением он упал на пол и откатился назад. Грохнул выстрел, затем другой. Последняя пуля сбила медаль «Лучшему стрелку-2005». Булкин резко рванул обратно в туннель. Затем в проёме показалась щуплая фигура того самого человека в пиджаке. Он снова выстрелил, но Булкин увернулся от пули, мгновенно прыгнул на незадачливого убийцу и припечатал его к полу.
- Сдаюсь! - прохрипел тот. - У меня очки слетели.
- Кто ты, отвечай?
- Я Иван Каляев, киллер. Отпусти, а? - взмолился человек.
- Не верю я тебе. Какой ты нафиг киллер. Ты даже не попал в меня.
- Попробуй-ка попади с таким зрением! - проныл Каляев. - Отпусти, прошу!
Булкин, поняв, что особой опасности киллер не представляет, убрал колено с его груди.
- А теперь рассказывай всё по порядку.
Киллер вздохнул и начал своё грустное повествование.
После того, как его отпустили за недостатком улик, он был выброшен на дно жизни. На мирские профессии опасного убийцу не брали, а бандиты не хотели связываться с тем, кого отпустили из лап правосудия. Многие считали, что он для этого сдал своих товарищей.
- А я никого не сдавал! - чуть не кричал Каляев. - Там действительно улик не было! Какая-то сопля болтнула, вот меня и повязали при первом случае.
Дальше - больше. На средства, скопленные от предыдущих заказов, он жил. Купил телевизор и стал его регулярно смотреть под бутылку водки. Из-за этого у него упало зрение, и как киллер был никуда не годным.
- Один раз только вышел из подполья - в автобусе решил прокатиться. А как узнал, что цены снова выросли, решил с Умывальниковым разобраться. Хотел уже пришить его, да в последний момент пожалел, пустил пулю мимо. Ведь все люди братья, ведь так?
- Так-так, - успокоил Булкин плачущего киллера.
- Вот такая вот грустная история, приятель.
- Телевизор, говоришь, смотришь? Знаешь про Умывальникова новость?
- Нет, честно говоря, с декабря прошлого года не включал - неохота было.
- Он недавно повесился в своём кабинете.
- Да, есть всё-таки справедливость, - вздохнул Каляев и опёрся о стол. А чего тебе-то надо?
- Ты зачем угрожал Гандилеренко? - спросил Булкин собеседника.
- В смысле? - удивился тот. - Я никому не угрожал. Чушь ты говоришь.
- А это тогда что? - спросил Булкин, доставая мятое письмо от «внучка-бандита».
- Ах, это… - снисходительно улыбнулся киллер. - Как ты думаешь, может ли у меня быть барсетка с пятью тысячами баксов и правами на машину?
- Ну… А тогда что же это? - опешил Булкин.
- Это наши позывные. Я боялся, что менты за мной следят и поэтому отправил письмо, зашифровав его так, что никто не заподозрил.
- И что же в этом письме говорится?
- Я просил его о встрече.
- Зачем? - нахмурился Булкин.
- Мне пришло письмо из Америки, в котором было написано, что я должен буду встретиться с Гандилеренко и передать ему вот это.
С этими словами Каляев достал из-под кровати маленькую бумажку.
- Не знаю, что они хотели сказать этим. Может, это какая-то карта? Тут вот какой-то храм античный нарисован, какие-то цифры, пирамидка, мужик какой-то лысый.
- Это Бенджамин Франклин, кажись, - блеснул эрудицией Булкин. - А что вот это число «100» означает?
- Да фиг его знает. Может, Миша знает. Только почему это ты пришёл с его письмом?
- Дело в том, что… - Булкин замялся. - Миша сейчас в больнице и просил меня проверять его почту.
- Понятно. Но ты передай ему скорейшего выздоровления, - улыбнулся Каляев.
- Хорошо. Ну, я пойду.
- А ты хитёр, - говорил ему вслед киллер. - Нашёл вход в мой бункер. Менты с собаками полгода не найдут, а ты за пару часов обнаружил. Хитёр!
ГЛАВА 17, Бомж-интеллигент
- Да, ещё один выстрел мимо, - подумал прапорщик, скользя по дороге, покрывшейся льдом. - Теперь под прицелом двое: Юсупов-Воронцов и таинственный Андреич. Видимо, настало время поговорить с Аристархом. Хотя мне всё ещё не верится, что это он.
Найти бомжа-интеллигента было несложно. После того, как сгорел его дом, он, обладая первоочередным правом, поселился на теплотрассе рядом с бывшим местом его жительства. Местные бомжи его не трогали, считая юродивым - он их всё время поражал заумью и литературными оборотами.
Булкин ещё думал, как он попадёт внутрь, как увидел самого Аристарха, ползущего из люка наверх.
- Викинтич! - окрикнул его Булкин.
Тот обернулся. Дикий ужас появился на его лице. Он завопил и рванул куда-то в переулок.
Булкин побежал за ним. Аристарх соскользнул по ступенькам вниз, резко свернул, перемахнул через забор и углубился во двор бывшего детского садика. Впрочем, Булкин довольно быстро его обнаружил, спрятавшегося в фанерную машинку и дрожащего от страха.
- Ты чего убегал, дурик? - спросил наконец он.
- Аааа! Он разговаривает! - завопил интеллигент и вновь попытался убежать. Но Булкин крепко припечатал его к земле своей армейской рукой.
- Отпусти своё щупальце, Склинс! - взмолился Аристарх. Булкин наконец сообразил, в чём дело.
- Достал-таки наркотики? - укоризненно произнёс он. - Ладно, будешь сидеть здесь, пока не отойдёшь.
Через два часа Юсупова-Воронцова отпустило. Он уже не пытался убежать, а только мерно всхлипывал и жалобно смотрел на Булкина. Тот понял, что можно начинать диалог.
- Ты чего убегал от меня? - спросил прапорщик участливо.
- А если бы перед тобой появился монстр с клыками и фуражкой, ты бы не убежал?
- Ну чё, сейчас отошёл, что ли?
- Да вроде того.
- Тогда посмотри на это, - с этими словами Булкин достал из внутреннего кармана пиджака письмо и протянул его интеллигенту. Аристарх поправил неизменные очки на носу и углубился в чтение.
- Ну да, я это писал, - сказал наконец он. - А как бы вы отнеслись, если бы отдали последнее за дозу, а вас бы обманули?
- Ну, я бы очень разозлился.
- Вот и я разозлился, - кивнул Аристарх.
- А ты в курсе, что Гандилеренко нашли мёртвым у себя в квартире? И ты теперь подозреваемый номер один!
- Я?!
- А кто ещё? Видишь, письмо с угрозой. Наркоманы в период ломки и не на такое способны.
- Но я не мог… Я же интеллигент!
- Мог-мог! Джек Потрошитель тоже из интеллигентной семьи был, - блеснул знаниями Булкин.
- Но тут же написано «физическому воздействию на череп». Я хотел ему череп проломить, а не вешать его! - предпринял последнюю попытку Гандилеренко.
- А откуда ты знаешь, что его именно повесили? Я об этом не говорил. Я сказал «нашли мёртвым». Тебе не отвертеться! Ты попался!
Юсупов-Воронцов хотел бежать, но Булкин схватил его за руку и заломил её.
- Миша был моим другом! - заорал он, выйдя из себя. - Сейчас ты, мерзавец, за всё ответишь!
- Отпусти, я всё скажу! - взмолился интеллигент.
Булкин ослабил хватку.
- Хорошо, говори всё начистоту, только не пробуй убежать.
- Ладно-ладно, скажу, - вздохнул Аристарх Викинтьевич и начал своё тягостное повествование.
ГЛАВА 18, Исповедь люмпена
В школу я пошёл в 1989 году, - начал интеллигент. - В 1992 году окончил третий класс и перешёл в четвёртый. В пятом классе я влюбился в Машу, соседку по парте. Потом я закончил девятый, и в 1999 году окончил школу.
- Ты в зависимости от наркотиков? - спросил Булкин, которому стала надоедать эта цифровая эпопея.
- Да, я в зависимости от наркотиков. Это не моя вина, это моя беда. Я пытался слезть с них, но никак не получалось. Единственным человеком, кто мог меня спасти от ломки, был Гандилеренко. Он доставал мне наркотики, на которые я менял свои вещи, ценности. И он этим пользовался. Он повышал их стоимость, задерживал поставку, словом, всячески измывался надо мной. Последней моей каплей, стало то, что он месяц не мог достать мне анаши. Анаши, самого доступного наркотика, который в некоторых странах даже разрешён! Я не выдержал и написал ему гневное письмо с угрозами. Однако он не воспринял их всерьёз.
- Он не проверял почту по меньшей мере два месяца, - перебил его Булкин.
- Неважно. В общем, реакции не последовало, и я решил выбить наркотики силой. Нет, я не собирался его убивать. Я только хотел заставить его дать мне дозу. Я взял тяжёлый лом и пошёл к нему в квартиру. А когда я вошёл в неё, я увидел, что он висит на верёвке мёртвый. Мне стало страшно, я в ужасе попятился из квартиры. В этот момент я услышал шум на первом этаже. Кто-то поднимался по лестнице. Я закрыл Мишину дверь и поднялся по лестнице наверх. К Мишиной двери подошёл какой-то мужик и начал в неё ломиться. Потом он достал бензопилу и распилил дверь на куски. Я понял, что это маньяк или лесоруб. Когда он вошёл в квартиру, я убежал.
Лицо Булкина было мрачным.
- Так это не ты убил его?
- Не я, я же говорю.
Алиби у Юсупова-Воронцова не было, но прапорщик верил ему. «Не мог такой хлюпик убить Гандилеренко. Да и физическое воздействие он не смог бы оказать. Скорее бы выронил лом и начал умолять его дать дозу».
- А как ты вошёл в квартиру?
- Да очень просто. У Михал Андреича ключ всегда под ковриком.
- Как ты сказал?! У кого?! - чуть не вскричал Булкин.
- У Михал Андреича. А что в этом удивительного?
- Подожди, ключ же всегда был под ковриком у Корнелия Крюйса! - начал прозревать прапорщик.
- Ну да. Так ты что не знал? Корнелий же стал печататься! Рассказы о море стал в «Северный рабочий» писать. Под псевдонимом «Михал Андреич». Он ещё…
Но Булкин уже не слушал. Он рванул по дороге в сторону дома Гандилеренко.
- Я невиновен! - крикнул ему вслед Аристарх Викинтьевич.
ГЛАВА 19, Михал Андреич
Булкин бежал к своему старому приятелю и думал:
«А ведь я даже не знал, что он издаётся. А ведь боевой товарищ, от смерти меня спас. Но ведь все остальные подозреваемые отпали. Получается, это он убийца? Тогда какой мотив? Неизвестно. Да и что это письмо означает? Тоже непонятно».
Корнелий Крюйс долго не хотел впускать Булкина, не веря тому.
- Да Булкин помер уже давно! При мне, его взрывом атомным на кусочки разорвало.
- Корнелий, видать, тебя сильно контузило! Открывай, давай!
Наконец, Крюйс через цепочку решил посмотреть на таинственного собеседника.
- Сифон! А я думал, ты сдох уже! - обрадовано крикнул Крюйс, открывая дверь.
Товарищи радостно обнялись.
- Слушай, а я к тебе по делу, - сказал, наконец, Булкин, сидя на грязной кухне.
- Да знаю я! Для старого товарища всегда немного дела заваляется в закромах Родины, - подмигнул Крюйс, доставая из шкафчика стопки.
На улице темнело. Булкин и Корнелий сидели за столом и допивали очередную бутылку водки. «А помнишь… а помнишь», - перебивая друг друга вспоминали они старые фронтовые истории.
Наконец вдрызг пьяный Булкин решил, что самое время поговорить о том, ради чего он пришёл сюда:
- Корныч, ты своего соседа Гандилеренко знаешь?
- Кннешн, - промямлил тот, допивая очередной стакан «смирноффки».
- А ты ему писем не писал в последнее время?
- А ннах мне ему письма псать? Он вон, за стенкой живёт. Хошь, щас к нему сходим?
- Ннне, потом, - ответил Булкин, соображая, что видимо Крюйс не знает о трагедии ничего.
- А всё равно не поможет, - продолжал Крюйс. - Сдох он на днях.
- Так ты знаешь?
- А то, - с гордостью заявил Крюйс. - Тут ещё мент какой-то приходил, про тебя спрашивал. А я ему говорю, что скорее мать Тереза кого-нить убьет, чем Булкин. Сержантишка наглым оказался. Ещё спрашивал, чё я делал в ночь на 1 марта. А я сказал честно: дверь красил. Ночью. Понил? Ик…
- А почему ночью? - удивился Булкин, жуя солёный огурец и расстраиваясь, что начал закусывать.
- А когда ещё? Ночью народ по лестнице не ходит, не говорит, мол, алкашня, мол, краской весь подъезд пропахнет. Наливай ещё, - закончил философские рассуждения бывший матрос.
- Погодь, - остановил его Булкин. Так говоришь, ты здесь всю ночь был?
- Ага. А днём спал.
- А кто-нибудь заходил или выходил из квартиры Гандилеренко?
- Не, никто не выходил.
- Ты уверен в этом?
- Абсолютно.
- Налей ещё.
Через час возлияний бывшие военные спали на матрасе и видели добрые ликёроводочные сны.
ГЛАВА 20, Мозговой штурм
«Очередное похмельное утро», - думал Булкин, отрывая свою голову от подушки.
Кое-как он дополз до кухни, где сидел Корнелий, обхватив голову руками.
- Как отвратительно в России по утрам… - наконец выдавил он.
- Анекдот хочешь? Приезжает, значит, англичанин к русскому в гости. Пили всю ночь. На утро встают, бодун, разумеется. Ну, и русский просит англичанина за пивком сбегать. А тот говорит, мол, он же ни бельмеса по-русски не шарашит. Русский пишет на бумажке и говорит: «Скажешь сначала это, потом это». Англичанин идёт в магазин. Продавщица ему:
- Чего тебе?
Тот, по бумажке:
- У вас пиво есть?
- Нет.
(снова по бумажке):
- Твою мать, я так и знал.
Превозмогая боль, оба приятеля посмеялись.
-А у нас никуда бегать не надо, - подмигнул Корнелий и достал из холодильника две бутылочки «Жигулёвского». Опохмелившись, Булкин вспомнил о незаконченном вчерашнем разговоре:
- Слушай, а что за чушь ты в письме написал?
- В каком письме?
- Ну вот, письмо от тебя соседу.
- А, это, - засмеялся повеселевший после пива Крюйс. А это мы викторину в журнале проходили. Хотели ответы сверить. Я написал на бумажке и пошёл к Мишке. А его тогда дома не оказалось. Мне ж тоже спешить надо было. Я тогда кинул их в конверт, конверт - в ящик почтовый. Кто ж знал, что соседушка покойный не проверял его? Да и забыл потом. Вон видишь, - сказал он, выуживая из стопки газет какую-то старую.
- Видишь, - повторил он. - Вот здесь список произведений, а здесь - список цитат. И их нужно в правильном порядке расположить. Вот первое: «Властелин Колец». Тут понятно «Аннушка уже пролила масло», дальше вот «Джеймс Бонд, Казино Рояль». «Грузите апельсины бочках» и т.д.
- Понял, - совсем мрачно сказал Булкин. Так значит, не ты убил Гандилеренко?
- Не я, ты чего? - обиженно произнёс Корнелий. - А с чего ты взял, что его убили? Может, сам повесился?
- Ты чего? Как может человек сам повеситься, если на кухне бутылка водки недопитая?
- А может, он не хотел?
- В смысле?
- Ну, случайно повесился.
- Не говори ерунды! Как может человек случайно повеситься, - раздражённо произнёс Булкин. - Знаешь что, зайду-ка я ещё раз к Мише.
- Бывай, - попрощался Корнелий, закрывая дверь.
Булкин вошёл в квартиру Гандилеренко и закрыл дверь. «Я что-то всё-таки упустил», - думал он.
- Кхм, - услышал он кашель. В квартире Гандилеренко сидел сержант Стаканов.
ГЛАВА 21, Телеграмма
- Сержант, я не… - начал оправдываться Булкин. Второй раз застать его в квартире покойного - это было слишком.
- Успокойтесь, Булкин, и сядьте, - жестом пригласил его сержант. - Я вынужден извиниться перед Вами. Мы следили за Вами всё это время, думали, что вы как-то выдадите себя. Но вы всё это время действительно искали убийцу и продвинулись гораздо дальше, чем мы. Мы говорили с Вашими соседями. В ту злосчастную ночь Вы были дома. Примите мои извинения.
- Да ладно, проехали, - отмахнулся Булкин. Его мысли были заняты другим.
- Может, вы поделитесь тем, что уже успели выяснить.
- Честно говоря, радостного тут мало. Пять подозреваемых оказались чисты. Сосед Гандилеренко говорит, что не видел никого той ночью. Соседка говорит, что слышала два стука, а до этого разговор. Причём говорил только второй. Говорил с паузами. Миша молчал. Или говорил тихо в эти паузы. Никаких следов борьбы в квартире нет. Только упавшая табуретка, с которой Мишу-то и повесили.
- А почему именно пятеро были подозреваемыми? - хотел уточнить сержант.
- От них пришли письма с угрозами, - пояснил Булкин.
- А больше ничего не пришло ему?
- Нет, кроме… Как я мог о ней забыть? - Булкин извлёк из нагрудного кармана помятую телеграмму. - Вот, телеграмма в почтовом ящике.
- 13200851930, - медленно прочитал сержант. - Это похоже на код. Причём пришло вон откуда - из Нью-Йорка.
- А где это? - спросил удивлённый эрудицией собеседника Булкин.
- Да, городок есть такой в Америке.
- В Америке? Так дед Гандилеренко оттуда! Может, он написал какой-то шифр от секретного сейфа, где хранятся семейные реликвии?
- Что за чушь вы говорите, прапорщик. Это вам не детективный сериал, - возмутился Стаканов. - Стойте! Это же похоже на какую-то дату! Смотрите, «1930» на конце. Может, что-то важное было 8 мая 1930 года? А первые цифры - время. 13:20.
- Да что там такого важного могло быть, чтобы через 70 с лишним лет понадобилось? - не согласился Булкин. - Да и почему телеграмма оказалась в ящике ещё и с пометкой «фтопку»?
- Кстати, кто бы мог эту пометку написать? Вам не знаком этот почерк?
- Нет, хотя… пробормотал Булкин. И тут он вздрогнул. Его воображение словно перенесло на 25 лет назад, когда он пытался списать у Гандилеренко, сидевшего с ним за одной партой. Это было невозможно из-за ужасно корявого почерка его приятеля.
- Это же писал сам Гандилеренко! - наконец воскликнул он. - Но что бы это могло значить?
- Наверное, всё гораздо проще, чем мы думаем. Михаил давно не проверял свою почту. Всё «на потом» откладывал. А потом пришла ему телеграмма. Он решил её потом вместе со всем разобрать. И, проходя мимо своего ящика, кинул её туда. Как оказалось, навсегда.
- А «фтопку»? - не унимался Булкин.
- Может, ручку расписывал. А может, написал, чтобы не забыть кинуть в ящик.
- Но кто тогда убийца? И что же означают эти цифры?
- Не знаю, - вздохнул сержант.
***
Двое военных битый час пытались разобрать эти числа. Они переставляли их, меняли пробелы, складывали, умножали, но ни к чему не приходили. Булкину казалось, что разгадка лежит где-то рядом, но где - он не мог понять. Наконец обессиленный сержант вздохнул:
- Да, видимо, нам никогда не удастся узнать, что же на самом деле было в ту роковую ночь на 1 марта.
Глаза Булкина округлились:
- Как вы сказали?! - переспросил он нетерпеливо.
- Я говорю, нам никогда не узнать…
- На первое марта! Ну конечно! Всё ведь просто! Посмотри на первые шесть цифр! 132008! Первое марта 2008 года! Ну конечно! А последние цифры - это время! 19:30!
- Гениально! - оживился сержант. - А что тогда значит эта цифра «пять»?
- Мне кажется, это и будет ключом, который позволит нам решить, что говорил этот старикан.
Сержант задумался и наконец сказал:
- Слушай, тут надо исходить из того, что это всё-таки дед. Что его может интересовать? В общем, ладно, ты давай думай, а я побежал - уже девятый час, «Дом-2» скоро начнётся.
С этими словами он пожал руку Булкину и ушёл.