Вчера в приёмнике Медсантруда
врач "03" запрокинулась сонная на кресле.
Красивая, красивая, бесконечно красивая.
Длинные линии, хрупкая, волосы чёрные, щека смуглая, ключицы, ресницы.
Умотанная насмерть, а рядом сидел фельдшер -- синий от усталости с отёкшими глазами.
И самое обидное, что нет никакого бога, ни справедливости, ни милосердия, ни искупления для таких как она, никакой награды.
И всё это прекрасное как бабочка -- исчезнет и придёт к гомеостазу как у этого фельдшера - изработанное и пустое.
Если бы я умела по памяти рисовать, я бы оставила её на стене где-нибудь. Катерина Александрийская сотой доли того не знала и не умела, что эта умеет, никто их не стоит, никто так не может, нигде, никогда.
Водила Фернандо универ смотреть, аж голова закружилась с отвычки.
Красивая, красивая, бесконечно красивая.
Длинные линии, хрупкая, волосы чёрные, щека смуглая, ключицы, ресницы.
Умотанная насмерть, а рядом сидел фельдшер -- синий от усталости с отёкшими глазами.
И самое обидное, что нет никакого бога, ни справедливости, ни милосердия, ни искупления для таких как она, никакой награды.
И всё это прекрасное как бабочка -- исчезнет и придёт к гомеостазу как у этого фельдшера - изработанное и пустое.
Если бы я умела по памяти рисовать, я бы оставила её на стене где-нибудь. Катерина Александрийская сотой доли того не знала и не умела, что эта умеет, никто их не стоит, никто так не может, нигде, никогда.
Водила Фернандо универ смотреть, аж голова закружилась с отвычки.