Планы Берии. ч.17
Мы уже с вами увидели, как представленный нам почти маньяк-строитель-созидатель Берия первое, что начал делать, вступив в должность министра МВД - сбрасывать с МВД хозяйственные управления и замораживать стройки. Разумеется, это ломало советскую пенитенциарную систему и оставляло заключенных без заработков, многих вообще без работы. Разумеется, после этих новаций государство было вынуждено пойти на освобождение из лагерей большого числа заключенных. Если учитывать, что Берией предложено заморозить строительство объектов общей стоимостью 49,2 млрд. рублей из 105 млрд., то явно видно - одной амнистией мелких уголовников проблему решить не получилось бы. Нужно было освобождать почти половину заключенных. В принципе по его амнистии почти половина и была выпущена, но он сам же в своей записке указывал, что ежегодно осуждается к заключению до 650 тысяч человек. Т.е. через год в колониях 650 тысяч человек остались бы без работы. Которые добавились бы к миллиону осужденных на большие сроки за контрреволюционные преступления. Проблема потом и была решена путем массовой реабилитации 58-ой. Вероятно, именно для этой реабилитации Берия и подготавливал условия, направив свои предложения… А вот куда и кому он их направил?
Если верить Мухину и Прудниковой, утверждающих, что Берия выполнял план Сталина по устранению партии от власти, то он должен был свои инициативы направлять только в правительство. Логично? Но почему-то делал всё наоборот: минуя правительство - в Президиум ЦК КПСС. Хотя, и на имя Г.М.Маленкова.
Вообще поступал с направлением своих записок в Президиум явно провокационно по отношению к главе правительства. В Совмине он был подчиненным Г.М.Маленкова. В Президиуме ЦК КПСС он был с Маленковым в одних правах, членом Президиума.
Если соблюдать субординацию, то предложения члена правительства должны были поступать сначала в Совмин. Там рассматриваться и потом выноситься уже в партийный орган, как предложения Правительства.
Но Берия сам себя поставил в особое положение. Он явно демонстрировал, что не желает признавать Маленкова в качестве своего начальника.
Особо наглядно он показал это в ситуации с предложениями по ГДР. Вопросы внешней политики в сферу его деятельности, как министра МВД, явно не входили. Как министр МВД-МГБ он просто обязан был доложить свои соображения сначала председателю Совмина, который поручил бы их рассмотреть В.М.Молотову, министру иностранных дел. Компетенция - она и есть компетенция, такой должности, как министр всех дел и проблем, не существовало.
Такое поведение ничем другим невозможно назвать, как намеренным провоцированием конфликта. Ссылаться на то, что Берия был с Маленковым в хороших отношениях, поэтому они вопросы решали Вась-Вась - невозможно. Если были в хороших отношениях, то тем более нельзя было приятеля ставить в положении попки на посту премьер-министра.
Я еще раз повторяю, что излагаю всего лишь свою версию, но ничем другим я поведение Лаврентия Павловича по отношению к Маленкову объяснить не могу, только как провоцированием конфликта. Но не только с Маленковым. Ведь и с Молотовым же! Предложения по внешней политике в обход министра иностранных дел - это тоже оскорбление.
На что Лаврентий Павлович рассчитывал? Думаю, на конфликт с Маленковым и была ставка. Одним Маленковым, несомненно, дело не закончилось бы. На сторону Георгия Максимилиановича встала бы вся старая гвардия, не только один Молотов.
Разрешение конфликта ушло бы в ЦК. А там Берия вывалил бы «дело врачей», «мингрельское дело», «дело авиаторов», «ленинградское дело», обвинил бы «стариков» в незаконных репрессиях и дело с концом. То, что случилось в 1957 году, расправа с «антипартийной группой», когда им и предъявили эти репрессии, произошло бы еще в 1953-м.
Именно потому, что Берия чувствовал за собой поддержку ЦК, во всяком случае, его кто-то уверил в такой поддержке, он и вел себя настолько вызывающе провокационно.
Ведь не просто так К.Е.Ворошилов на июльском Пленуме 1953 года сказал, что еще бы немного и Берия сместил бы всю «верхушку правительства», как выразился Климент Ефремович. А сместить правительство можно было либо путем прямого вооруженного переворота, что в то время было нереально, либо на пленуме ЦК…
Если верить Мухину и Прудниковой, утверждающих, что Берия выполнял план Сталина по устранению партии от власти, то он должен был свои инициативы направлять только в правительство. Логично? Но почему-то делал всё наоборот: минуя правительство - в Президиум ЦК КПСС. Хотя, и на имя Г.М.Маленкова.
Вообще поступал с направлением своих записок в Президиум явно провокационно по отношению к главе правительства. В Совмине он был подчиненным Г.М.Маленкова. В Президиуме ЦК КПСС он был с Маленковым в одних правах, членом Президиума.
Если соблюдать субординацию, то предложения члена правительства должны были поступать сначала в Совмин. Там рассматриваться и потом выноситься уже в партийный орган, как предложения Правительства.
Но Берия сам себя поставил в особое положение. Он явно демонстрировал, что не желает признавать Маленкова в качестве своего начальника.
Особо наглядно он показал это в ситуации с предложениями по ГДР. Вопросы внешней политики в сферу его деятельности, как министра МВД, явно не входили. Как министр МВД-МГБ он просто обязан был доложить свои соображения сначала председателю Совмина, который поручил бы их рассмотреть В.М.Молотову, министру иностранных дел. Компетенция - она и есть компетенция, такой должности, как министр всех дел и проблем, не существовало.
Такое поведение ничем другим невозможно назвать, как намеренным провоцированием конфликта. Ссылаться на то, что Берия был с Маленковым в хороших отношениях, поэтому они вопросы решали Вась-Вась - невозможно. Если были в хороших отношениях, то тем более нельзя было приятеля ставить в положении попки на посту премьер-министра.
Я еще раз повторяю, что излагаю всего лишь свою версию, но ничем другим я поведение Лаврентия Павловича по отношению к Маленкову объяснить не могу, только как провоцированием конфликта. Но не только с Маленковым. Ведь и с Молотовым же! Предложения по внешней политике в обход министра иностранных дел - это тоже оскорбление.
На что Лаврентий Павлович рассчитывал? Думаю, на конфликт с Маленковым и была ставка. Одним Маленковым, несомненно, дело не закончилось бы. На сторону Георгия Максимилиановича встала бы вся старая гвардия, не только один Молотов.
Разрешение конфликта ушло бы в ЦК. А там Берия вывалил бы «дело врачей», «мингрельское дело», «дело авиаторов», «ленинградское дело», обвинил бы «стариков» в незаконных репрессиях и дело с концом. То, что случилось в 1957 году, расправа с «антипартийной группой», когда им и предъявили эти репрессии, произошло бы еще в 1953-м.
Именно потому, что Берия чувствовал за собой поддержку ЦК, во всяком случае, его кто-то уверил в такой поддержке, он и вел себя настолько вызывающе провокационно.
Ведь не просто так К.Е.Ворошилов на июльском Пленуме 1953 года сказал, что еще бы немного и Берия сместил бы всю «верхушку правительства», как выразился Климент Ефремович. А сместить правительство можно было либо путем прямого вооруженного переворота, что в то время было нереально, либо на пленуме ЦК…