Сталин - даос
"По мере продвижения к коммунизму классовая борьба будет усиливаться".
"Чтобы изжить государство, надо усилить его до максимума".
А может быть - масон; говорят, Сен-Жюст высказывал почти то же самое: "Для того чтобы победило добро, нужно, чтобы зло достигло своего апогея".
Но может быть и так, что Сталин был просто начитанный:)
Фуше (или Талейран) по поводу расстрела герцога Энгиенского: "Это хуже, чем преступление - это ошибка". Примерно такая же фраза промелькнула в отчете НКВД по поводу расстрела поляков в Катыни. Не, новохронологисты не правы. Это не историки повторяют друг друга, это история повторяется.
Насчет даосизма есть, правда, информация, что его основатель Лао Цзы привез его из Персии (зерванизм, впоследствии искаженный манихейством). Даосская система "пяти элементов" - почти копия персидской, но в персидской их было шесть. Мавзолей Ленина скопирован с персидского мавзолея Кира. Единственный этнический русский в большевистском правительстве носил псевдоним "Киров".
Основатель тибетского ламаизма Падмасамбхава, по легенде, пришел с запада и ушел впоследствии на запад. Он носил красную одежду, красную шапку и закрученные вверх усы, своим внешним обликом напоминая зерванитских жрецов, большевистское знамя тоже было красного цвета.
Upd.
Upd 2. К вопросу, почему я называю Рузвельта подонком. Он где-то даже вызывает восхищение как идеально гнусная крыса. На встречах с Черчиллем этот поганец улыбался, но все время держал нож за спиной.
Разговор Рузвельта со Сталиным в Ялте.
Сталин не предлагал снова расстрелять 50.000 германских офицеров. Ялтинские протоколы показывают, что он довольно сдержанно относился к сделанным ему частным предложениям Рузвельта (например, чтобы англичане оставили Гонконг), рисуя его человеком, державшим себя с большим достоинством, и гораздо более сдержанным в выражениях, чем президент США. Причиной этому, с одной стороны, могло быть то, что болтовня Рузвельта производит, по своему бездушию и цинизму, отталкивающее впечатление на читателя; с другой же, даже Сталин вероятно сомневался в том, что президент зайдет так далеко, поддерживая усиление Советов, и, опасаясь ловушки, был более сдержан, чем обычно. Как бы то ни было, на страницах ялтинских протоколов этот массовый убийца и палач миллионов выглядит менее отвратительным, чем его гость.
Во время последнего разговора "с глазу на глаз" между Рузвельтом и Сталиным (без Черчилля) накануне отъезда президента, собиравшегося встретиться с королем Ибн-Саудом, Сталин заметил, что "еврейский вопрос был очень трудным; они (русские) также хотели создать "еврейский национальный очаг" в Биробиджане, но из этого ничего не вышло: евреи оставались там два-три года, а затем разбегались по большим городам". Тогда президент Рузвельт, в манере члена аристократического клуба, уверенного, что его хозяин также состоит в нем, "сказал, что он - сионист, спросив, является ли им маршал Сталин?" На читателя этих записей это производит впечатление, что тут два деловых человека подошли, наконец, к сути дела. Сталин ответил, "в принципе - да", но тут же добавил, что "от него не укрывается трудность вопроса"... В тот же последний день официальных совещаний конференции Сталин спросил Рузвельта, какие уступки он собирается сделать королю Ибн-Сауду, на что президент ответил, что "он мог бы предложить ему только одну уступку, а именно отправить к нему (Ибн-Сауду) шесть миллионов американских евреев" (эта цитата засвидетельствована источниками, но вычеркнута из официального текста).
А здесь - о геноциде. Не о лохокосте, а о настоящем геноциде, который устроили немцам добрые освободители после войны.
"Чтобы изжить государство, надо усилить его до максимума".
А может быть - масон; говорят, Сен-Жюст высказывал почти то же самое: "Для того чтобы победило добро, нужно, чтобы зло достигло своего апогея".
Но может быть и так, что Сталин был просто начитанный:)
Фуше (или Талейран) по поводу расстрела герцога Энгиенского: "Это хуже, чем преступление - это ошибка". Примерно такая же фраза промелькнула в отчете НКВД по поводу расстрела поляков в Катыни. Не, новохронологисты не правы. Это не историки повторяют друг друга, это история повторяется.
Насчет даосизма есть, правда, информация, что его основатель Лао Цзы привез его из Персии (зерванизм, впоследствии искаженный манихейством). Даосская система "пяти элементов" - почти копия персидской, но в персидской их было шесть. Мавзолей Ленина скопирован с персидского мавзолея Кира. Единственный этнический русский в большевистском правительстве носил псевдоним "Киров".
Основатель тибетского ламаизма Падмасамбхава, по легенде, пришел с запада и ушел впоследствии на запад. Он носил красную одежду, красную шапку и закрученные вверх усы, своим внешним обликом напоминая зерванитских жрецов, большевистское знамя тоже было красного цвета.
Upd.
Upd 2. К вопросу, почему я называю Рузвельта подонком. Он где-то даже вызывает восхищение как идеально гнусная крыса. На встречах с Черчиллем этот поганец улыбался, но все время держал нож за спиной.
Разговор Рузвельта со Сталиным в Ялте.
Сталин не предлагал снова расстрелять 50.000 германских офицеров. Ялтинские протоколы показывают, что он довольно сдержанно относился к сделанным ему частным предложениям Рузвельта (например, чтобы англичане оставили Гонконг), рисуя его человеком, державшим себя с большим достоинством, и гораздо более сдержанным в выражениях, чем президент США. Причиной этому, с одной стороны, могло быть то, что болтовня Рузвельта производит, по своему бездушию и цинизму, отталкивающее впечатление на читателя; с другой же, даже Сталин вероятно сомневался в том, что президент зайдет так далеко, поддерживая усиление Советов, и, опасаясь ловушки, был более сдержан, чем обычно. Как бы то ни было, на страницах ялтинских протоколов этот массовый убийца и палач миллионов выглядит менее отвратительным, чем его гость.
Во время последнего разговора "с глазу на глаз" между Рузвельтом и Сталиным (без Черчилля) накануне отъезда президента, собиравшегося встретиться с королем Ибн-Саудом, Сталин заметил, что "еврейский вопрос был очень трудным; они (русские) также хотели создать "еврейский национальный очаг" в Биробиджане, но из этого ничего не вышло: евреи оставались там два-три года, а затем разбегались по большим городам". Тогда президент Рузвельт, в манере члена аристократического клуба, уверенного, что его хозяин также состоит в нем, "сказал, что он - сионист, спросив, является ли им маршал Сталин?" На читателя этих записей это производит впечатление, что тут два деловых человека подошли, наконец, к сути дела. Сталин ответил, "в принципе - да", но тут же добавил, что "от него не укрывается трудность вопроса"... В тот же последний день официальных совещаний конференции Сталин спросил Рузвельта, какие уступки он собирается сделать королю Ибн-Сауду, на что президент ответил, что "он мог бы предложить ему только одну уступку, а именно отправить к нему (Ибн-Сауду) шесть миллионов американских евреев" (эта цитата засвидетельствована источниками, но вычеркнута из официального текста).
А здесь - о геноциде. Не о лохокосте, а о настоящем геноциде, который устроили немцам добрые освободители после войны.