Моисей и пять поэтов
Ототограф,
специально для «Oтото»
Друг нашего проекта, знаток поэзии и Библии Ототограф, продолжает создавать для нас подборки из пяти стихотворений разных авторов, посвященных одному библейскому персонажу или сюжету. Начать мы решили с Ионы - и впоследствии с удовольствием добавили к нескольким стихотворениям Ототографа тексты, предложенные нашими комментаторами. А сегодня - очередь Моисея. Потому что про ту самую ночь знают все, а вот про написанные о ней стихи - нет, далеко не все. Встречайте: Моисей и пять поэтов.
* * *
Из псалмов
114-115
Когда Израиль из Египта исходил,
сыны Якова - из чужеречной державы,
нареклась Иудея святыней Его,
Израиль - землей богоданной.
Море узрело - и побежало,
попятились воды Иордана,
заскакали горы как овцы,
вершины - как бараны.
Что узрело ты, море, что бросилось прочь?
Пред чем Иордан преклонил колена?
Что заскакали вы, горы, как овцы,
вершины как бараны?
- Перед ликом Господним трепещет Вселенная,
перед Богом Якова содрогаются страны.
Он в воды обратил скалы могучие,
Камень незыблемый - в источники текучие.
Не нам, Господи, не нам,
милости и истине Твоей яви славу.
Что глумятся народы: где Бог ваш?
Господь наш в небе, и все в Его воле,
Он что замыслит - исполнит.
А божества народов - идолы литые
изделия рук человеческих, серебро и злато.
Глаза у них - но не зрят, уста - но не молвят,
Уши-то есть у них, да нет слуха,
ноздри их воскурений не обоняют,
руки даров не ощупают, не пойдут ноги.
Таковы же и создатели, каковы боги -
уподобятся тем, на кого уповают.
А ты на Господа надейся, Израиль!
- Он уповающим щит и помощь.
На Господа надейтесь, сыны Аарона!
- Он уповающим щит и помощь.
На Господа надейтесь, благоговеющие перед Ним!
- Он уповающим щит и помощь.
Господь не забудет, взыщет благом Господь:
дом Израиля благословит Господь,
дом Аарона благословит Господь,
всех страшащихся Его благословит Господь,
великих и малых.
Умножит Господь вас и сынов ваших,
благословит их Творец земли и неба.
Что небеса? Господу небеса,
а землю отдал Он сынам Адама,
ибо не мертвым Господа славить,
восхвалять Его - не в немоту уходящим.
- Благословим же Господа ныне и присно!
Славьте Господа!
Исход
Когда соберемся мы в стаи,
потянемся небом в Исход,
раздернется твердь и растает,
и бездна под ней расцветет.
Смешные в своих вереницах,
со скарбом родной нищеты,
потянемся клином, как птицы,
на зов немудрящей мечты.
И мир, как паром на безбрежье,
качнется за нами в тоске,
и руки заломит в надежде,
повиснув на волоске.
АРЬЕ РОТМАН
* * *
Кто это был, я не знаю,
мне имя Его не сказали.
Был ли Он Некто похожий
на меня, на отца и на брата
Или Ничто бестелесное
приходило в то время на землю
Был я тогда малолетком.
В Мицраиме, земле потогонной
Были на стройке рабами
братья мои и отец.
Злобно глумились над нами
фараоновы слуги - прорабы
Мы ненавидели их.
Помню, в священную ночь
спать не ложились в бараке.
Месяц как жертвенный нож
тихо сиял над землей.
Помню как ели ягнёнка
обжигаясь, давясь от волненья
И вот тогда, наклонясь -
«Слышишь, - сказал мне отец, -
за бараками нашими, слышишь:
Ходит Господь по земле,
наказуя народ мицраимский
Первенца в каждой семье
убивая мясницким ножом.»
Был я тогда пацанёнком,
и что было дальше - не помню.
Помню лишь где-то в пустыне
наше становье, шатры,
Скот подыхающий с голоду
ропот усталых, озлобленных…
«Кто Он? - спросил я тогда -
Для чего Он увел нас оттуда
Что ему надо от нас?»
СЕРГЕЙ СТРАТАНОВСКИЙ. ИЗ ЦИКЛА «БИБЛЕЙСКИЕ ЗАМЕТКИ»
* * *
Фараонова конница, морские коньки,
Тычется, вьётся, клюёт у аквалангиста крошки с руки.
Прискакали со всех концов моря, обстали человека стада,
Присосками-глазками плачут: когда, когда?!!
Смущенно фоторужьем чешет в затылке аквалангист:
«Я, ребята, не в курсе, я просто турист.
Я редко бываю в церкви, бог у меня в душе…»
Коньки-всадники видят и сами: этот - нет, не Моше.
Обречённо вздыхают, разворачиваются , плывут назад,
В печальный свой дом, в глубину, в безвидный безмолвный ад.
А что же Моше? А куда он делся - сидит, где и всегда:
У кромки прибоя, где песку отдаётся, да всё не отдастся вода.
Исполнен терпенья, бросает блинчики, щурится в солнечный свет -
Ждёт, когда истечет последняя тысяча лет,
И небо совьется как свиток, и светила уйдут на покой,
И воды морские раздвинет он снова узловатой худой рукой,
И скажет он строго, в усы улыбаясь, понурым каурым конькам:
«Ну что, накупались, хулиганьё?! То-то! Брысь по домам!»
СЕРГЕЙ КРУГЛОВ. ИЗ ЦИКЛА «ХАГ ПЕСАХ САМЕАХ»
* * *
Да, я знаю: в итоге останутся нищие духом
И по водам пойдут аки посуху за горизонт,
Улыбаясь прощально футболам, газетам, пивнухам,
Сознавая, что им не случайно от века везет.
Параллельно под черной водой тоже двинутся толпы,
Эти знали и раньше короткое слово «этап»,
Их не держит вода, расписные тяжелые торбы
Увлекли их на дно, но не выбросить нажитый скарб.
ДЕНИС НОВИКОВ
* * *
КНИГА ИЗДОХА
Ушел наш трамвай на последний этап
Ушел по этапу еврей Мандельштам
И некому больше растить сельдерей
Ушел по этапу последний еврей
Тринадцать мандельштам
На один пастернак
Вот и весь твой шарм
Родная страна
Где ж на богомолье
Русский наш народ
Белое он море
Переходит вброд
Земли обетованной
Обещан нам кусок
От станции Товарной
И во Владивосток
Любит жид поджидков
А они жидов
Много есть пожитков
После катастроф
Новизны заветов
Ищут богомольцы
Здесь в стране советов
Хорощо устроиться
А потом удвоиться
А потом утроиться
Возлюбил Бог троцкого
Разлюбил Бог Троицу
АНТИП ОДОВ
Update: спасибо aptsvet, hmafa и другим прекрасным "Отото" за дополнения к этому посту (а decoratix - еще и за перевод Let My People Go):
велосипедист исчезает из точки a
второму тоже наскучило в точке b
минус в уме в маслянистой дробясь реке
произведением сверху висит луна
|a*b|=|a| |b| sin q если речь не о гоях
перпендикулярно к плоскости их обоих
отчая точка a камышовый кров
жил-поживал скалярно мордой к стене
tour ли de france попустил моисей себе
векторных на орду не напастись углов
корни корчуем снимаемся с мест безлисты
гонки за лидером слепо велосипедисты
индексных цифр в жж не изобразишь
в спицах колес синайский свистит песок
|a*b| огненный столп высок
соль в узелке да манна в талесе лишь
выше луны-белены где в соплях неистов
свят командир евреев и велосипедистов
Алексей Цветков
Колодец Мириам
и я возьму себя, как женщину, как счастье
Ходил за нею по пустыне, как собака.
И манна падала, и облако плыло.
В те времена - ни дня, ни сна - без знака.
А в наши - если очень повезло.
Куст говорил и море расступалось.
Но кровь текла тогда, как и сейчас.
Как мало силы в них и в нас осталось.
Как мало веры в них и в нас.
Сухой песок, разломанная почва.
Кто: Бог-отец, Бог-сын, Бог Дух святой -
Носился над пустыней звездной ночью,
Создездья задевая головой.
Он говорил о чем-то с Моисеем,
А ты лишь тени видела во сне.
Всходило солнце утром над Синаем.
Всходило солнце и глаза слепило мне.
О чем ты думала, покрытая проказой,
Отвергнутая братом и отцом -
Неведомо всевидящему глазу.
И только свет сияющий в лицо.
Я пью и пью - и не могу напиться.
Я надышаться не могу - дышу, дышу.
По капле льется жизнь - и будет длиться,
Пока я по земле сухой хожу.
И в Судный день, и в день любой, вот в этот -
Про мужество твое, про твой Исход
Я помню. Солнечным залита светом
Ты вся. И кто собакой за тобой идет.
Наиля Ямакова
Let My People GoКогда фараон переходил с войском Красное море вслед за Моисеем, и море сомкнулось над ними, никто не погиб. Они остались на дне ждать, пока море разомкнётся снова, и они смогут пройти дальше.
Фараону был построен дворец, вельможам и военачальникам - дворцы поменьше, солдат поселили в длинных казармах.
У них там всё так, как было на земле перед тем, как над ними сомкнулось море, только никто не умирает. Но поскольку нормальная древнеегипетская жизнь теряет смысл без соседства со смертью, они время от времени изображают для себя, будто кто-то умирает. Кто-нибудь поважнее, чтобы воспроизвести максимум положенных ритуалов.
А по весне у них умирает фараон, и его хоронят по полной программе: удаляют внутренности и мозг, бальзамируют, приносят нечеловеческие жертвы, разыгрывают мистерию про смерть Осириса, а потом с песнями и плясками укладывают в усыпальницу, камни для которой собирали по всему морскому дну.
А потом он оживает, и его снова радостно инаугурируют.
Они каждый день проводят поединки и точат оружие, потому что море может разомкнуться в любую секунду.
Надо понимать, что земля, на которую они выйдут, когда море расступится, называется государством Израиль; но юдофобам не стоит ликовать до срока, потому что арабы им вряд ли симпатичнее евреев. К тому же евреям уже удавалось разворачивать ситуацию в свою пользу.
А над ними растут кораллы, плавают пёстрые рыбы и ныряют аквалангисты. Всех некрещёных аквалангистов, утонувших в Красном море, они забирают к себе и делают рабами - потому что лучшей участи чужеземцы, по их мнению, недостойны. Причём всех утонувших они по умолчанию считают евреями, и только темнокожие сходят за нубийцев.
И переубедить их совершенно невозможно.
(пер. decoratix)
Краткая справка от Ототографа: «Чем эта ночь отличается от всех ночей?» - этот вопрос, который задают дети, звучит первым во время седера, когда празднуется Песах. Песах - всем праздникам праздник, он празднуется в воспоминание исхода евреев из египетского рабства, и о том, почему в эти дни надо сжигать хамец, за столом отведать марор (даже если скулы свело от горечи), и искать афикоман, можно прочитать в любой еврейской энциклопедии.
Вот что говорится о событиях исхода в Торе, в книге Шмот: давным-давно , в голодные времена, потомки Яакова-Израиля из Ханаана переселились в Египет. Постепенно евреи сделались там рабами у фараона и работали на него 400 лет. Чтобы евреи не плодились, фараон дал приказ убивать всех новорожденных мальчиков-евреев. В это время и родился Моше (Моисей), великий пророк и вождь Израиля. Когда он чудесным образом спасся и вырос, то все силы положил на то, чтобы вывести свой народ из египетского рабства и увести обратно в Ханаан, в землю, которая была обещана евреям Богом... Далось ему это с великим трудом: жестокий фараон никак не хотел отпускать своих рабов. Заручившись поддержкой Б-га, Моше показывал фараону чудесные явления, в знак того, что Сам Б-г хочет освобождения евреев. Чудеса эти были весьма неприятные для египтян, типа нашествия на страну моровой язвы, поедучих мух, жаб-мутантов и прочего, все это мы знаем под названием «казней египетских». Фараону же всё было как об стенку горох. Пока, наконец, однажды ночью Б-г не послал грозного ангела, который истребил всех египетских первенцев, а дома евреев аккуратно обошел . Что поделать, времена были суровые, а какие времена - такие и нравы... Скрипя зубами, фараон сделал вид, что отпустил евреев. Но, дав им немного форы, погнался вслед с войском, чтоб всех уничтожить. И что же? По молитве Моше, воды Чермного (оно же Красное ) моря расступились перед евреями и дали им пройти, а над войсками фараона сомкнулись и утопили всех... В книге Шмот подробно рассказывается, как 40 лет евреи бродили по пустыне. Как Б-г чудесным образом там их кормил, поил и спасал, и все - через Моше и его брата Агарона. Как жестоковыйные евреи жалели, что повелись на призывы Моше, и бурчали: «Зачем нас увел из Египта! Ну и что, что в плену - там мы хоть калорийно питались!...». Как Б-г дал евреям через Моше Десять заповедей. Как, вместо благодарности, упертые евреи, стоило Моше и Агарону отвернуться, ударялись во все тяжкие, строили, например, золотого тельца, и вообще вели себя безобразно. Как, в конце концов, они все-таки дошли, а Моше умер, так и не ступив на землю обетованную, и о многом другом... С тех пор история Исхода для всего человечества стала символом стремления к свободе, стремления, связанного с трудностями, риском и борьбой, из греха, несправедливости , тяжкого плена мира сего - к небу , к праведности и чистоте.
Если у вас есть любимые стихи про Исход - немедленно кидайте в комментарии. И: про какие еще сюжеты попросить у Ототографа подборки?