Дороги в каталонских землях
МАРИ АНЖ ЛОБЕРА
ФОТОГРАФИИ ЖАНА-ФИЛИППА АРЛЯ
ДОРОГИ КАТАРОВ В КАТАЛОНСКИХ ЗЕМЛЯХ
В тени Сьерра де Кади, защищаемые знатью и горожанами пиренейских графств, добрые люди мирно жили, и их везде принимали. Это равновесие было сломлено с приходом папских и испанских инквизиторов.
Руины замка Гозуль свидетельствуют о былом величии средневековой деревни, покинутой в XVIII столетии.
За воротами из дерева и кованого железа в интерьере коллегиальной церкви святой Марии де Кастельбо смешиваются романский и готический стили.
От Бага до Кастельбо твердыни средневековых сеньоров свидетельствуют об эпохе, когда Каталония была для еретиков землей толерантности и радушного приема.
Знаменитая «Дорога добрых людей» (GR 107), связывающая замок Монсегюр и каталанский город Берга представляет собой 189 км тропок, по которым шли катары, преследуемые в Окситании крестоносцами и инквизиторами. Но транспиренейская дорога безмятежной красоты, проложенная в основном через земли кантона Бергеда, была пристанищем для нескольких еретических гнезд в маленьких деревнях в Сьерра де Кади до Сальзоннес и Верхнего Уржеля. Пока тень Инквизиции полностью не накрыла катаров, эти земли, принадлежавшие арагонской короне, принимали этих пришельцев из Окситании по дорогам перегона скота из Сердани, но также - и особенно - по торговым путям.
Процветающие города и деревни, как Берга, Гозуль, Сальдес, Жоза и Кастельбо, открыто принимали верующих и людей, симпатизирующих катарам. Этих людей, часто хорошо образованные, в общем смысле этого слова, в большинстве своем умевших торговать или занимавшихся ткачеством и другими ремеслами, прекрасно принимали в каталонских графствах, управляемых знатью и богатыми бюргерами, желавшими подчеркнуть свое несогласие с вассалитетом от епископа Сиу-Уржель. Но и более глубинные причины, как например, духовное опустошение, в котором официальная Церковь оставила эти пиренейские города, а также стремление к более утонченной жизни Средиземноморья, особенно к культуре трубадуров, объясняют такое покровительство еретикам.
Первые следы катарского присутствия в Каталонии датируются 1214 годом, что, скорее всего, связано с беженцами от крестового похода. В этом году Гильельма де Бретос, из Берга, тяжело заболев, получила consolament из рук совершенного, которого привели из Окситании ее дети. Стратегическое положение Берга на дорогах перегонов скота, а также хорошее правление Пере II, товарища по оружию короля Арагонского во время битвы при Мюре, сделали столицу кантона одним из центров катаризма в Каталонии. Вероучительные положения катаризма легко распространялись благодаря семье Бретос, и особенно Берната Бретоса, который даже ушел в Арьеж, чтобы помогать окситанским катарам в Монсегюре.
Следующим, наиболее значительным местом на этом пути было Бага, находящееся в 20 км к северу от Берга. Присутствие древней истории ощущается на каждом углу этого средневекового города: на повороте улочки в великолепии одной из башен укреплений, Портельи, в глубине площади с аркадами, где статуя барона Гальсерана III завершает архитектурный ансамбль площади, стоит удивительный дворец Солёнелль, украшенный гербами де Фуа, что демонстрирует тесные связи, объединявшие каталонских и окситанских сеньоров. Этот средневековый ансамбль является уникальным в культурном наследии Каталонии, потому что город Бага был построен по очень точному плану, созданному самим бароном - исключительный случай для того времени. Параллельные и перпендикулярные улицы разделяют кварталы и ведут до самого замка барона де Пиньос. Именно здесь бароны, покинув свой старый замок Гозуль, решили устроить политический и административный центр своих обширных владений, раскинувшихся с одной и другой стороны Сьерра де Кади.
Статус города с древней историей позволяет нынешнему Бага предоставить возможность своим гостям лучше понять катаризм в Каталонии благодаря специальному центру изучения Средних веков. Он тоже расположен в бывшем замке баронов де Пиньос, которые, никогда не будучи обвинены в ереси, тем не менее, толерантно позволяли вассалам свободно исповедовать неортодоксальную веру. Во многих случаях они отказывались что-либо предпринимать против них. Одно из доказательств, хранящихся сегодня в архивах арагонской короны, происходит непосредственно от Инквизиции. Это свидетельство катара, бывшего узником в замке баронов де Пиньос. Исторический парадокс? Наоборот. Если многие катары оказывались за решеткой в тюрьме Бага, то некоторое время спустя они выходили оттуда, не понеся никакого наказания.
Городки Кастельбо (на фото коллегиальная церковь святой Марии)
и Бага (на фото статуя Гальсерана III, барона де Пиньос) являлись важными политическими центрами средневековой Каталонии
Узники, но под защитой
Так поступал Гальсеран IV, также барон де Пиньос, не побоявшийся потребовать своих вассалов - узников архиепископа Нарбоннского, чтобы «наказать их самому». В центре также рассказывается о связях между другими местными сеньорами и их отношении к катарской ереси. Потому еще более интересно после посещения центра наведаться в места, о которых там упоминается, например, деревню Гозуль, расположенную у подножия мифической Педрафорки. Руины средневековой деревни доказывают ее значимость вплоть до того момента, как в XVIII веке она была покинута. Но дорога на этом не кончается; следует пробраться в Верхний Уржейль, между густых буковых и сосновых рощ, чтобы достичь чудного маленького хутора Жоза дель Кади.
Символическое место распространения катаризма, замок сеньора Рамона де Жоза был расположен на вершине пика, где сегодня возвышается церковь святой Марии. Будучи вассалом баронов де Пиньос, Рамон де Жоза неоднократно принимал катарскую веру, и тут же отрекался от нее, как только ему грозила опасность со стороны Инквизиции. Это было единственным средством защитить себя, остаться в живых и дальше принимать катаров. У него в гостях был даже катарский диакон Каталонии Пере де Корона во время одного из своих путешествий. Инквизиторский процесс, затеянный против Рамона де Жоза испанской католической полицией, привел к эксгумации его тела в 1258 году для посмертного сожжения. Это значит, что, к счастью, он успел получить consolament, которого так жаждал.
Виконты Кастельбо, городка, расположенного к западу от Сиу Уржель, испытали подобную судьбу. Этот город, некогда чрезвычайно процветавщий, теперь является всего лишь тенью своей исторической памяти. Молчание и время тяготеют на нескольких старых камнях, отмечающих подножие башни на вершине холма, где находился замок, и где едва можно различить мягкие и искаженные контуры лестниц. Но здесь сохранилось несколько архитектурных красот, как, например, большой романский мост, который позволяет добраться до мазанных гипсом домов, датирующихся концом Средневековья, и, разумеется, романо-готической коллегиальной церкви святой Марии. Чарующая сила этого городка кроется в том, что он выглядит как драгоценный камень в диадеме гор. Именно отсюда Арнот де Кастельбо, супруг Арнальды де Кабоэт, грозил епископу Сиу-Уржель, стремящемуся распространить гегемонию своей епархии на его владения.
Процесс против виконтов
Катары появились в жизни виконта де Кастельбо в результате его вассальных связей с Педро II Арагонским и графом де Фуа, вместе с которыми он воевал в битве при Мюре, а также вследствие брака его дочери Эрмессенды и Рожера Берната II. Эрмессенда провела некоторое время при дворе графов де Фуа, рядом с Эксклармондой, тетей Рожера Берната II и крупной фигурой в катарском мире. Даже если никогда не найдутся документы, точно подтверждающие ересь Эрмессенды, по крайней мере известно, что она была духовно близка людям, исповедовавшим катаризм. Эти причины и тот факт, что виконты и их вассалы способствовали распространению катаризма, разгневали епископа Уржеля, который начал против них длительный инквизиторский процесс.
Этот процесс длился долго, и закончился только после смерти Арнота и Эрмессенды в 1259 году. Их тела, похороненные в бывшем приорстве ордена святого Иоанна Иерусалимского, в местности, называемой Костойя, недалеко от их фьефа, были эксгумированы и сожжены. Возле покинутых развалин Костойи, в тишине и окружении девственной природы, понимаешь, что выживание катаризма зависело только от толерантности местных сеньоров, и эти сеньоры разделили судьбу катаризма. Но инквизитор, ведший этот процесс, Пере де Кадирета, не долго тешился своим триумфом: он был убит населением Кастельбо - люди забросали его камнями.
Два изображения лиц, высеченных в камне над порталом коллегиальной церкви в Кастельбо, представляют Арнота де Кастельбо и Арнальду де Кабоэт.
