Письма родителей, потерявших детей (готовится книга)
Из фэйсбука Lida Moniava
Я не знаю что делать с тем, что примерно 8 наших любимых детей умирают каждый месяц. Как поддержать родителей? Как поддержать сотрудников? Как навсегда запомнить и любить каждого, каждого ребенка? Совсем ничего не знаю. Только что хочу сделать книжечку маленькую - где родители будут писать для родителей. Огромное спасибо мамам, которые находят слова поддержки для других мам, пап и бабушек. Спасибо маме Майи.
***
"Знаете, когда я была беременна я летала, парила и порхала (при том, что набрала 25 кг лишних). Жутко боялась рожать, я думала, что ничего страшнее и больнее быть не может. Но как оказалось, это ничто по с равнению с тем, что началось после. Реанимация в роддоме, потом две недели реанимации в больнице, а как результат мне сказали, что мой ребенок не перспективен, и дальше она будет лечиться в паллиативном отделении…
Там мы познакомились с Фондом и с людьми, у которых была такая же проблема. Было страшно…
Осознание того, что ты ничего не можешь, просто убивало…
Но там были люди, которые жили и живут с этим много времени, они научили (можно сказать так) любить и воспринимать своего ребенка такой, какая она была! Дело не в том, что я мы ее не любили, просто она была необычным ребенком, соответственно и отношение к ней было необычное. Я поначалу боялась брать ее на руки, боялась как-то усугубить ее состояние, но она росла и, в общем-то, чисто внешне не отличалась от других детей!
Потом началась Весна! Мы приняли ее состояние, она приняла нас. Мы игрались, переодевались (мы же девочки, куда без этого). В какой-то момент благодаря Фонду мы выписались домой. Ходили гулять в парк, плавали в ванной, закатывали скандалы по ночам, в общем, целую неделю мы жили как настоящая семья. Мама, Папа, Бабушка, Дедушка, Тетя, Дядя - была любовь и идиллия.
А потом опять больница…
А там опять анализы, уколы, врачи. Очередной раз нам сообщили, что ничем помочь не можем, также как и выяснить, что именно повлияло на ее состояние (на эти многочисленные пороки развития). Да и вроде собирались нас выписывать домой, на что я всем своим родственникам заявила - ну значит, будет у нас вот такая вот сказочно-волшебная пчелка Майя, будем помогать расти и делать все возможное, что бы она ни в чем не нуждалась.
Но выписаться не получилось, случилась страшнейшая аспирационная пневмония. Потом было четыре дня реанимации, остановка дыхания и слова врача: «насколько сильно пострадал мозг непонятно, при вашем основном диагнозе».
А потом мы долго ждали в коридоре, собралось много родителей, но никто не выходил. Через 40 минут вышла зав.отделением, взяла меня за руку, а всем остальным сказала: «сейчас мне нужны только эти родители», и я все поняла…
Сейчас мы живем дальше, работаем, улыбаемся, смеёмся, вспоминаем. Воспитываем маленькую собачку (которую мне подарил муж после похорон) и в обязательном порядке, любыми возможными и невозможными способами, хотим родить еще ребенка. А еще мне очень запомнилась фраза одного врача, когда Маячку забрали в реанимации, он мне сказал: «не нам с вами решать, кому жить, а кому умирать».
И вот только сейчас, я стала понимать, что он был очень прав, потому что самое страшное, если бы она мучилась, ей было бы больно. Это ужасно смотреть в чистые глаза ребенка и понимать, что она мучается, а ты не чем не можешь ей помочь…".
Спасибо маме Сережи - за слова поддержки для других мам и пап, потерявших своих детей.
***
"Очень сложно найти слова, которые называются «утешение». Утешать, можно, когда ноготь сломан. Единственное, что остается, так это думать о хорошем, пытаться думать о хорошем. Может показаться, что все за уши притянуто, но вот мои мысли.
Я потеряла ребенка, сыночка Сережку. Ему был 21 год, когда заболел. Три года он лечился. Последние полгода был почти полностью парализован и испытывал адские боли. Я никогда не верила в Бога. Но когда сына не стало, не просто поверила, а ЗНАЮ, что Бог есть, и наши дети с ним и только с ним!
Им хорошо там, Я знаю, что теперь мой сынка бегает на своих ножках, и ручки тоже работают, и он с Богом рядышком и окружен любовью со всех, со всех сторон. Наши слезы - это жалость нас самих к себе, что мы не можем видеть, обнять, поцеловать наших безумно любимых детей. В нашем мире есть много прекрасного, доброго, красивого, но там где сейчас наши дети прекрасного больше, цветы ярче, воздух чище любви и света без границ! Как говорят священники, что если бы нашим детям предложили вернуться «здоровыми» на землю, никто бы из них не согласился. Да, наши детки не увидят больше земного блага, но так же и никогда не соприкоснутся с предательством, разочарованием, унижением, болью физической (ее хватило им сполна) и душевной болью. Им не стоять у гроба своих родителей, своих любимых. Не испытать тот ужас, который перенесли мы. Они не увидят жуть войны. Наши дети в раю, в любви, спокойствии и не одиноки как мы, с ними наши прабабушки и другие родственники. Повторюсь. Мне очень больно, как и всем. А мысли одни в голову лезут: вот как-то хулиганил - отругала, воспитывала, а нужно было подарков больше, подумаешь, плохо вел себя, поцеловать лишний раз, много, много раз, Боже, сколько не успела сказать ему и все в этом ключе. Стоп! Это опять мы жалеем СЕБЯ, а им там хорошо! Лучше, чем быть рядом с Господом, нет подарка! Думайте о хорошем, ищите хорошее. Мы вынуждены жить здесь дальше, но мы встретимся, обязательно встретимся, и каждый в свое время".
Я не знаю что делать с тем, что примерно 8 наших любимых детей умирают каждый месяц. Как поддержать родителей? Как поддержать сотрудников? Как навсегда запомнить и любить каждого, каждого ребенка? Совсем ничего не знаю. Только что хочу сделать книжечку маленькую - где родители будут писать для родителей. Огромное спасибо мамам, которые находят слова поддержки для других мам, пап и бабушек. Спасибо маме Майи.
***
"Знаете, когда я была беременна я летала, парила и порхала (при том, что набрала 25 кг лишних). Жутко боялась рожать, я думала, что ничего страшнее и больнее быть не может. Но как оказалось, это ничто по с равнению с тем, что началось после. Реанимация в роддоме, потом две недели реанимации в больнице, а как результат мне сказали, что мой ребенок не перспективен, и дальше она будет лечиться в паллиативном отделении…
Там мы познакомились с Фондом и с людьми, у которых была такая же проблема. Было страшно…
Осознание того, что ты ничего не можешь, просто убивало…
Но там были люди, которые жили и живут с этим много времени, они научили (можно сказать так) любить и воспринимать своего ребенка такой, какая она была! Дело не в том, что я мы ее не любили, просто она была необычным ребенком, соответственно и отношение к ней было необычное. Я поначалу боялась брать ее на руки, боялась как-то усугубить ее состояние, но она росла и, в общем-то, чисто внешне не отличалась от других детей!
Потом началась Весна! Мы приняли ее состояние, она приняла нас. Мы игрались, переодевались (мы же девочки, куда без этого). В какой-то момент благодаря Фонду мы выписались домой. Ходили гулять в парк, плавали в ванной, закатывали скандалы по ночам, в общем, целую неделю мы жили как настоящая семья. Мама, Папа, Бабушка, Дедушка, Тетя, Дядя - была любовь и идиллия.
А потом опять больница…
А там опять анализы, уколы, врачи. Очередной раз нам сообщили, что ничем помочь не можем, также как и выяснить, что именно повлияло на ее состояние (на эти многочисленные пороки развития). Да и вроде собирались нас выписывать домой, на что я всем своим родственникам заявила - ну значит, будет у нас вот такая вот сказочно-волшебная пчелка Майя, будем помогать расти и делать все возможное, что бы она ни в чем не нуждалась.
Но выписаться не получилось, случилась страшнейшая аспирационная пневмония. Потом было четыре дня реанимации, остановка дыхания и слова врача: «насколько сильно пострадал мозг непонятно, при вашем основном диагнозе».
А потом мы долго ждали в коридоре, собралось много родителей, но никто не выходил. Через 40 минут вышла зав.отделением, взяла меня за руку, а всем остальным сказала: «сейчас мне нужны только эти родители», и я все поняла…
Сейчас мы живем дальше, работаем, улыбаемся, смеёмся, вспоминаем. Воспитываем маленькую собачку (которую мне подарил муж после похорон) и в обязательном порядке, любыми возможными и невозможными способами, хотим родить еще ребенка. А еще мне очень запомнилась фраза одного врача, когда Маячку забрали в реанимации, он мне сказал: «не нам с вами решать, кому жить, а кому умирать».
И вот только сейчас, я стала понимать, что он был очень прав, потому что самое страшное, если бы она мучилась, ей было бы больно. Это ужасно смотреть в чистые глаза ребенка и понимать, что она мучается, а ты не чем не можешь ей помочь…".
Спасибо маме Сережи - за слова поддержки для других мам и пап, потерявших своих детей.
***
"Очень сложно найти слова, которые называются «утешение». Утешать, можно, когда ноготь сломан. Единственное, что остается, так это думать о хорошем, пытаться думать о хорошем. Может показаться, что все за уши притянуто, но вот мои мысли.
Я потеряла ребенка, сыночка Сережку. Ему был 21 год, когда заболел. Три года он лечился. Последние полгода был почти полностью парализован и испытывал адские боли. Я никогда не верила в Бога. Но когда сына не стало, не просто поверила, а ЗНАЮ, что Бог есть, и наши дети с ним и только с ним!
Им хорошо там, Я знаю, что теперь мой сынка бегает на своих ножках, и ручки тоже работают, и он с Богом рядышком и окружен любовью со всех, со всех сторон. Наши слезы - это жалость нас самих к себе, что мы не можем видеть, обнять, поцеловать наших безумно любимых детей. В нашем мире есть много прекрасного, доброго, красивого, но там где сейчас наши дети прекрасного больше, цветы ярче, воздух чище любви и света без границ! Как говорят священники, что если бы нашим детям предложили вернуться «здоровыми» на землю, никто бы из них не согласился. Да, наши детки не увидят больше земного блага, но так же и никогда не соприкоснутся с предательством, разочарованием, унижением, болью физической (ее хватило им сполна) и душевной болью. Им не стоять у гроба своих родителей, своих любимых. Не испытать тот ужас, который перенесли мы. Они не увидят жуть войны. Наши дети в раю, в любви, спокойствии и не одиноки как мы, с ними наши прабабушки и другие родственники. Повторюсь. Мне очень больно, как и всем. А мысли одни в голову лезут: вот как-то хулиганил - отругала, воспитывала, а нужно было подарков больше, подумаешь, плохо вел себя, поцеловать лишний раз, много, много раз, Боже, сколько не успела сказать ему и все в этом ключе. Стоп! Это опять мы жалеем СЕБЯ, а им там хорошо! Лучше, чем быть рядом с Господом, нет подарка! Думайте о хорошем, ищите хорошее. Мы вынуждены жить здесь дальше, но мы встретимся, обязательно встретимся, и каждый в свое время".