Преп. Серафимъ Саровскій о настоящемъ времени (послѣ паденія большевизма)
"Это было в первые годы революции. Мы сидела втроем на веранде настоятельских покоев Свято-Троицкого монастыря в Киеве: известный духовный писатель С. А. Нилус, кн. В. Д. Жевахов (брат бывшего товарища Обер-Прокурора Св. Синода) и я. Несмотря на значительную разницу лет, меня связывала с князем глубокая дружба и этим связывающим звеном был преподобный Серафим. Князь тогда жил в монастыре, готовясь к принятию монашества (он это и сделал), окончив впоследствии свою жизнь священномучеником архиепископом Астраханским Иоасафом.
С. А. Нилус только что приехал в Киев, пережив очередной арест. Его внутренний и внешний облик произвели на меня сильное впечатление (это было мое первое знакомство с ним). Он много в этот вечер рассказывал о своих поездках в Саров и Дивеево.
- Сергей Александрович, - спросил я, - вы имели такую возможность ознакомиться с архивами и преданиями Сарова и Дивеева, не встречали ли Вы каких-нибудь указаний о грядущей судьбе нашей многострадальной Родины? Ведь Вы имели радость беседовать еще с инокинями - современницами преп. Серафима и с супругой самого Мотовилова, Еленой Ивановной.
Сергей Александрович долго молчал, а потом - поднявшись во весь свой богатырский рост, - стал взволнованно ходить по веранде.
- Никто не ведает судеб Божиих, - неожиданно произнес он, - хотя великому прозорливцу и многое было открыто. Скажу только, что о переживаемом нами страшном времени не раз говорил он близким людям и горько плакал при этом, но говорил также, что по времени Господь даст еще известный срок, около 15 лет, России на покаяние и что при освобождении нашей родины какую-то положительную роль сыграет Польша. Если после этого Россия все же не покается, то гнев Божий изольется на нее в еще больших размерах. И это несомненно так, - продолжал он далее, - если Россия не услышит этого призыва и не возродится духовно, именно духовно, так как политически, возможно, она и не будет играть ведущей роли, то мир будет еще спасен, ибо без Православной России на земле воцарится царство тьмы, а с ним и неизбежная эсхатологическая гибель человеческая.
Сергей Александрович продолжал ходить по веранде большими шагами, взволнованный, бледный, и на его лице, окаймленном длинными седыми волосами, легко можно было прочесть душевную муку человека, безгранично любящего свой народ, давший миру столь великое множество гигантов духа, а ныне изнемогающий в лапах апокалиптического зверя.
Наступило длительное томительное молчание. Каждый из нас по-своему переживал сказанное, но вот могучий удар монастырского колокола словно встряхнул нас и отогнал тягостные думы. Сергей Александрович широко перекрестился.
- Бог милостив! - добавил он при этом..."
Тимофиевичъ А.П. Преподобный Серафимъ Саровскій. (Къ 50-лѣтію прославленія). 1903-1953. Нью-Йоркъ, 1953. С. 69-74.