Бернар Маршадье "Ясные заметки для дымной эпохи"
Оригинал взят у krasnaia_gotika в Бернар Маршадье "Ясные заметки для дымной эпохи"
"Во времена повозок, запряжённых быками, путешественник, отправлявшийся из Парижа в Тур, считал, что он опаздывает, попадая туда на три дня позже намеченного срока, а бежал он только за улетевшей шляпой или от сторожевой собаки. С появлением TGV, которому даже не успели ещё придумать настоящее имя, тот же человек вынужден бежать, опаздывая, если поезд приходит на пять минут позже. Скорость возрастает и умножает наши опоздания, и время, вероятно, оказывается, единственной вещью, о которой можно сказать, что его тем меньше, чем больше его выгадывают".
"Если столькие из наших современников никогда не думали, то вовсе не потому, что потеряли эту внутреннюю способность, но потому, что их ум, беспрерывно открытый духу времени и не имеющий иной пищи, кроме больших тиражей, программ телевидения и речей избирательных компаний, никогда не имел ни серьёзной организации, ни существенной пищи. Оторвав умы от питательной основы традиции, современный мир разломал, раздробил и стерилизовал их. Отныне они, ослабленные и разъединённые, предоставлены любой пропаганде и отданы на съедение любым противоречиям. Сопротивляются немногие".
"Материальное благополучие не достойно уважения, в то время как нынешний Запад, решив сделать его своим знаменем, не столько восхищается им, сколько завидует ему".
"Конечно, смешное редко убивало, но теперь оно даже не ранит, поскольку всякая вещь становится предметом насмешки. Смысл смешного был убит всеобщим осмеянием, и смех задохнулся в сарказме".
"В прежние времена невежды были в то же время и простаками, которые доверялись самым невероятным легендам. Теперь они полагают, что Жанны д’Арк никогда не было. Мы живем в эпоху второго невежества, post scholam, которая считает, что её уже ничто не победит".
"Конный спорт может быть определён как ностальгия по доисторическому".
"Вот уже тридцать лет при единодушном содействии благомыслящих «новая психиатрия» эффективно борется против заключения умалишенных в «приюты-тюрьмы», а «новая педагогика» - против заключения детей в «школы-казармы». Стены, одна за одной, пали. Превосходно. Но, похоже, можно констатировать, что разрушители стен являются в то же время расширителями ограждений. Они без труда прозревают в своем подсознании, что сумасшедших не надо заключать в палаты для помешанных именно потому, что вся страна населена душевнобольными, не обращающими друг на друга никакого внимания. Или, если школа должна «быть открытой для жизни», то только для того, чтобы сама жизнь превратилась в лицей. Причем идеалом оказывается всеобщая госпитализация и постоянное оребячивание всех и вся во имя наибольшей выгоды кучки тиранов. В руинах поверженных бастилий ныне, как и прежде, действует Марат, облачённый на этот раз в блузу психопедагога".
"Быть современным, значит не иметь памяти о текущих днях, то есть пренебрегать в своей повседневной деятельности тем, что не относится к самому ближайшему прошедшему и не проецируется на самое близкое будущее. Да, в выходные дни какое-то время мы будем, по возможности, посвящать памяти, или культуре. Но опять-таки определённым образом. Надо ведь сохранять ритм, оставаться на ногах. Если мы отправимся в музей, то для того, чтобы посмотреть временную выставку, если откроем книгу, то это будет последняя вещица. Таким образом, денатурализуя память, культурная эфемерность избавит современного марафонца от искушения сделать паузу и вдохнуть пары древности, постоянства и бессмертия, которые рискуют испортить дела в понедельник".
Бернар Маршадье "Ясные заметки для дымной эпохи*" [Перевод с французского Андрея Козырева] // Волшебная гора: философия, эзотеризм, культурология. М., 2002. Т. VIII.
* В содержании журнала дан иной перевод: "Ясные мысли о дымной эпохе"
"Во времена повозок, запряжённых быками, путешественник, отправлявшийся из Парижа в Тур, считал, что он опаздывает, попадая туда на три дня позже намеченного срока, а бежал он только за улетевшей шляпой или от сторожевой собаки. С появлением TGV, которому даже не успели ещё придумать настоящее имя, тот же человек вынужден бежать, опаздывая, если поезд приходит на пять минут позже. Скорость возрастает и умножает наши опоздания, и время, вероятно, оказывается, единственной вещью, о которой можно сказать, что его тем меньше, чем больше его выгадывают".
"Если столькие из наших современников никогда не думали, то вовсе не потому, что потеряли эту внутреннюю способность, но потому, что их ум, беспрерывно открытый духу времени и не имеющий иной пищи, кроме больших тиражей, программ телевидения и речей избирательных компаний, никогда не имел ни серьёзной организации, ни существенной пищи. Оторвав умы от питательной основы традиции, современный мир разломал, раздробил и стерилизовал их. Отныне они, ослабленные и разъединённые, предоставлены любой пропаганде и отданы на съедение любым противоречиям. Сопротивляются немногие".
"Материальное благополучие не достойно уважения, в то время как нынешний Запад, решив сделать его своим знаменем, не столько восхищается им, сколько завидует ему".
"Конечно, смешное редко убивало, но теперь оно даже не ранит, поскольку всякая вещь становится предметом насмешки. Смысл смешного был убит всеобщим осмеянием, и смех задохнулся в сарказме".
"В прежние времена невежды были в то же время и простаками, которые доверялись самым невероятным легендам. Теперь они полагают, что Жанны д’Арк никогда не было. Мы живем в эпоху второго невежества, post scholam, которая считает, что её уже ничто не победит".
"Конный спорт может быть определён как ностальгия по доисторическому".
"Вот уже тридцать лет при единодушном содействии благомыслящих «новая психиатрия» эффективно борется против заключения умалишенных в «приюты-тюрьмы», а «новая педагогика» - против заключения детей в «школы-казармы». Стены, одна за одной, пали. Превосходно. Но, похоже, можно констатировать, что разрушители стен являются в то же время расширителями ограждений. Они без труда прозревают в своем подсознании, что сумасшедших не надо заключать в палаты для помешанных именно потому, что вся страна населена душевнобольными, не обращающими друг на друга никакого внимания. Или, если школа должна «быть открытой для жизни», то только для того, чтобы сама жизнь превратилась в лицей. Причем идеалом оказывается всеобщая госпитализация и постоянное оребячивание всех и вся во имя наибольшей выгоды кучки тиранов. В руинах поверженных бастилий ныне, как и прежде, действует Марат, облачённый на этот раз в блузу психопедагога".
"Быть современным, значит не иметь памяти о текущих днях, то есть пренебрегать в своей повседневной деятельности тем, что не относится к самому ближайшему прошедшему и не проецируется на самое близкое будущее. Да, в выходные дни какое-то время мы будем, по возможности, посвящать памяти, или культуре. Но опять-таки определённым образом. Надо ведь сохранять ритм, оставаться на ногах. Если мы отправимся в музей, то для того, чтобы посмотреть временную выставку, если откроем книгу, то это будет последняя вещица. Таким образом, денатурализуя память, культурная эфемерность избавит современного марафонца от искушения сделать паузу и вдохнуть пары древности, постоянства и бессмертия, которые рискуют испортить дела в понедельник".
Бернар Маршадье "Ясные заметки для дымной эпохи*" [Перевод с французского Андрея Козырева] // Волшебная гора: философия, эзотеризм, культурология. М., 2002. Т. VIII.
* В содержании журнала дан иной перевод: "Ясные мысли о дымной эпохе"