Меланхолия / Melancholia (2011)
Режиссёр: Ларс фон Триер
Страна: Дания, Швеция, Франция, Германия
В ролях: Кирстен Данст, Шарлотта Генсбур, Кифер Сазерленд, Александр Скарсгард, Брэйди Корбет, Стеллан Скарсгард, Шарлотта Рэмплинг, Удо Кир
Притча под видом фильма-катастрофы
И хотя фильм является историей о конце света и поглощении мира планетой Меланхолией, истинным итогом фильма является тот факт, что Ларс фон Триер излечился от собственной депрессии. Мир уничтожен, люди убиты, но я остался и полон жизни. Не зря, это называют самым оптимистичным фильмом-катастрофой. Ведь одна из основных психиатрических практик, заключается в том, чтобы больной постепенно выжил из себя болезнь, а на втором этапе лечения материализовал её за пределами собственного тела. Наблюдая и исследуя уже внешнюю Меланхолию/Депрессию, больной постепенно уничтожает её и окончательно выздоравливает. Вот и героиня Кирстен Данст по имени Жюстин, начинает выходить из тяжелого болезного состояния только после того, как увидела Меланхолию со стороны. И большую аутентичность её роли придаёт тот факт, что она точно так же, как и сам Триер, провела относительно недавно полгода в психиатрической клинике, лечась от депрессии.
Но лента является не только свидетельством излечения Триера, но и составной частью еще одной трилогии датчанина. Это и дань уважения тем, на чьём творчестве Триер вырос, и одновременно, фильм-стёб. Как и гностический фильм ужасов "Антихрист", лента поразительно красива (особенно, выделяется великолепная работа оператора Мануэля Альберто Кларо, которую можно назвать лучшей работой с ручной камерой со времён "Спасения рядового Райана" и "Падения Чёрного ястреба") и при этом наполнена мрачноватым юмором по отношению к личным иконам Триера (например, сжигание "Охотников" Брейгеля), собственной гламурности, ну и типичным подколкам в адрес буржуазного общества.
Фильм начинается со сна Жюстин, в котором она видит будущее и после которого её уже не очень то и хочется жить.
Но у копирайтера Жюстин вещий сон вовсе не мрачное предзнаменование, а гламурный рекламный клип, где в рапиде под Вагнера, крутятся красивые картинки, цитирующие произведения мировой живописи, литературы и кино. А в финале пафосно планета Меланхолия уничтожает Землю. Не хватает только слогана и изображения каких-нибудь духов. Да, со слоганом была проблема. Героиня так и не придумала его, решив, что "Ничего", тоже неплохо.
Да и вся первая часть, посвященная испорченной свадьбе в буржуазном семействе, преисполнена фирменным триеровским юмором, где внешне успешный мир разрушается "идиотами". И хотя для фильма эта часть не так уж и важна и скорее является переходным этапом от прошлого к настоящему самого режиссёра, который прошёл становление из мастерских красиво сделанных фильмов, к "догматическому" минимализму, но теперь вернулся к более красивому и технически выверенному раннему творчеству. Но и в ней он не обошелся без иронии. Неожиданно, повествование прерывают кадры космоса под оглушительную классическую музыку. Если бы премьера "Древа жизни" Малика состоялась не параллельно, то это можно было бы назвать подколкой в её адрес.
Вторая часть фильма, названная в честь сестры Жюстин Клэр, является идейным продолжением "Антихриста". Перед нами начинается разворачивается противостояние мужского рационального начала и женского чувственного начала за мысли Клэр, явно символизирующей молчаливое покорное большинство, на фоне надвигающейся угрозы. Рацио во главе с наукой всё просчитали и понимают, что планета вроде как по расчетам ну никак не может столкнуться с Землей. Но Меланхолия иррациональна, её траектория - это танец смерти, лишённый логики и научного объяснения. Клэр предаётся панике, хотя до этого она была довольно сдержанной. И в момент когда Меланхолия начинает отдаляться она говорит Жюстин: "Извини, что заплакала. Я представляла себе самый худший исход." На что Жюстин ответила: "Это так легко быть мной."
Клэр пытается спастись, после смерти рацио, поддавшись своим эмоциям. Но убежать некуда. Мир схлопнулся до размеров поля для гольфа на 18 лунок, и не факт, что он вообще существовал. И в импровизированном шалаше в районе 19 лунки, которой не существует, герои принимают смерть. И вроде бы устами своего альтер-эго режиссёр говорит, что жизни нигде нет, люди - зло, а смерть - спасение, от катарсического финала остаются скорее положительные эмоции. Это своеобразный хэппи-энд, утверждающий, что жизнь хороша, вокруг есть люди, и они вовсе не зло.
