Грищук и Платов - Мемориал
После книги Татьяны Тарасовой я кинулась на YouTube смотреть программу Грищук и Платова - "Мемориал", с которой они выиграли второе олимпийское золото. Это выступление я видела в прямом эфире, в 1998-м году, и сразу не смогла его оценить. Прежде всего, мне не понравились костюмы, а ещё выбеленная перекисью стрижка Оксаны Грищук, которая совсем не подходила к серьёзной, трагической музыке. Я визуал, поэтому мне иногда трудно пробиться через внешнее к тому, что называется "главное - это душа" :-))
Так вот. "Мемориал" потряс меня уже после олимпиады. Музыка крутилась в голове, хотелось пересматривать программу, а спустя 10 лет я посмотрила запись - и в момент, когда посреди программы вдруг появляются голоса комментаторов, у меня была единственная мысль: КАК они могут говорить во время ТАКОГО выступления?
***
Вот отрывок из книги Тарасовой:
Я боялась, что они себя не преодолеют. И функционально программа очень сложная. Если любая пара себе не отказывает в двух минутах медленной части и таким образом отдыхает, восстанавливает дыхание, то у Платова с Грищук не получалось ни секунды передышки. От начала и до конца программа, как рулетка, раскручивается всё быстрее и быстрее <...>
Программу я показала, как всегда, Лоуренсу Деми, хотела узнать его мнение. Подобной похвалы я за всю свою жизнь не услышала. Он сказал следующее: "Не меняйте ни одного шага, ни одного жеста, весь танец - как одно слово". Лоуренс говорит, что ничего похожего он в своей жизни не видел, он не понимает, как они вообще держатся на льду, а не падают с каждого движения. То, что они вытворяют, сделать коньком невозможно. Всё действительно на грани, спасает их высочайшее мастерство <...>
Они вышли на лёд. Перед стартом Чайковская сидела с Пашей, я - с Женей. Он всё время говорил: "Готов, готов, готов", накачивал себя. Мне стало страшно, он перевозбудил себя перед стартом, начал молиться. Я стою у борта и вижу, что у него дыхание уже остановилось, так он себя перекачал. Как-то надо его приводить в чувство... У меня в руках бутылка минеральной воды. И я со всего маха обливаю его этой водой за пятнадцать секунд до старта. Он в ужасе: "Ой, я рубашку гладил весь день!" Стоит абсолютно мокрый. Она сразу плакать. Я её дёргаю, кричу: "Он готов, катайтесь, катайтесь".
С первого такта музыки я поняла - они победят. Хотя у меня потом все руки посинели, так странно выразилось моё напряжение. Я никогда столько не плакала после выступления своих учеников. Как стояла с Чайковской рядом, так прямо на неё и повалилась. Плакала оттого, что они смогли, оттого, что я смогла.
Они показали фантастическое катание. Выразили и сказали всё, что слышали в этой музыке. Но главное - они выжили и я выжила. От этого и плакала. Никто, кроме меня, не знал, как тяжело мне досталась их золотая медаль, как до боли жутко было каждый день настраиваться на их тренировки. Как надо было прощать, молчать, любить. Как приходилось их ободрять, как приходилось быть им опорой. Тысячу раз за год она спрашивала меня: "Мы выиграем Олимпийские или нет?" Они их выиграли. И от этого я плакала.
Под катом - видео с качеством получше и без комментариев посреди катания, но снято с другой точки - хуже, на мой взгляд.
Так вот. "Мемориал" потряс меня уже после олимпиады. Музыка крутилась в голове, хотелось пересматривать программу, а спустя 10 лет я посмотрила запись - и в момент, когда посреди программы вдруг появляются голоса комментаторов, у меня была единственная мысль: КАК они могут говорить во время ТАКОГО выступления?
***
Вот отрывок из книги Тарасовой:
Я боялась, что они себя не преодолеют. И функционально программа очень сложная. Если любая пара себе не отказывает в двух минутах медленной части и таким образом отдыхает, восстанавливает дыхание, то у Платова с Грищук не получалось ни секунды передышки. От начала и до конца программа, как рулетка, раскручивается всё быстрее и быстрее <...>
Программу я показала, как всегда, Лоуренсу Деми, хотела узнать его мнение. Подобной похвалы я за всю свою жизнь не услышала. Он сказал следующее: "Не меняйте ни одного шага, ни одного жеста, весь танец - как одно слово". Лоуренс говорит, что ничего похожего он в своей жизни не видел, он не понимает, как они вообще держатся на льду, а не падают с каждого движения. То, что они вытворяют, сделать коньком невозможно. Всё действительно на грани, спасает их высочайшее мастерство <...>
Они вышли на лёд. Перед стартом Чайковская сидела с Пашей, я - с Женей. Он всё время говорил: "Готов, готов, готов", накачивал себя. Мне стало страшно, он перевозбудил себя перед стартом, начал молиться. Я стою у борта и вижу, что у него дыхание уже остановилось, так он себя перекачал. Как-то надо его приводить в чувство... У меня в руках бутылка минеральной воды. И я со всего маха обливаю его этой водой за пятнадцать секунд до старта. Он в ужасе: "Ой, я рубашку гладил весь день!" Стоит абсолютно мокрый. Она сразу плакать. Я её дёргаю, кричу: "Он готов, катайтесь, катайтесь".
С первого такта музыки я поняла - они победят. Хотя у меня потом все руки посинели, так странно выразилось моё напряжение. Я никогда столько не плакала после выступления своих учеников. Как стояла с Чайковской рядом, так прямо на неё и повалилась. Плакала оттого, что они смогли, оттого, что я смогла.
Они показали фантастическое катание. Выразили и сказали всё, что слышали в этой музыке. Но главное - они выжили и я выжила. От этого и плакала. Никто, кроме меня, не знал, как тяжело мне досталась их золотая медаль, как до боли жутко было каждый день настраиваться на их тренировки. Как надо было прощать, молчать, любить. Как приходилось их ободрять, как приходилось быть им опорой. Тысячу раз за год она спрашивала меня: "Мы выиграем Олимпийские или нет?" Они их выиграли. И от этого я плакала.
Click to viewПод катом - видео с качеством получше и без комментариев посреди катания, но снято с другой точки - хуже, на мой взгляд.