Трое нас было - Анатольичей:
Оригинал взят у koramyslov в Трое нас было - Анатольичей:
Денис Анатольевич (Бесогонов), Алексей Анатольевич (Сомов) и Александр Анатольевич (я)...
Один покончил жизнь самоубийством (в 30 лет), другой через несколько лет напрочь разругался с третьим, а теперь вот умер (в 37 лет) - между сорокалетием со дня рождения первого и десятилетием его же смерти, а третий (во всяком случае, с точки зрения мира сего) - и вовсе стал дурак...
Незаметно для мира сего прошла десятая годовщина добровольного (или всё-таки зловольного?) ухода из жизни Дениса. Официальная дата его смети обозначена 13 сентября 2003 г. Но, судя по свидетельствам родных и друзей, уже 11 числа его никто не видел и не слышал. Так что я склонен считать реальной датой - именно одиннадцатое. Тем более, что тем же летом, когда я как-то позвонил ему в редакцию "Удмуртской правды", где он тогда работал - на мой вопрос о жизни, о делах - он вдруг ответил: "Вот, сижу, в одиннадцатое сентября играю". То есть, оказалось - поставив на письменный стол две сигаретные пачки - врезался в них авторучкой. "Ничего себе игры", - подумал я тогда, - "так ведь можно Бог знает до чего доиграться". Через несколько месяцев случилось то, что случилось...
Денис Анатольевич (Бесогонов), Алексей Анатольевич (Сомов) и Александр Анатольевич (я)...
Один покончил жизнь самоубийством (в 30 лет), другой через несколько лет напрочь разругался с третьим, а теперь вот умер (в 37 лет) - между сорокалетием со дня рождения первого и десятилетием его же смерти, а третий (во всяком случае, с точки зрения мира сего) - и вовсе стал дурак...
Незаметно для мира сего прошла десятая годовщина добровольного (или всё-таки зловольного?) ухода из жизни Дениса. Официальная дата его смети обозначена 13 сентября 2003 г. Но, судя по свидетельствам родных и друзей, уже 11 числа его никто не видел и не слышал. Так что я склонен считать реальной датой - именно одиннадцатое. Тем более, что тем же летом, когда я как-то позвонил ему в редакцию "Удмуртской правды", где он тогда работал - на мой вопрос о жизни, о делах - он вдруг ответил: "Вот, сижу, в одиннадцатое сентября играю". То есть, оказалось - поставив на письменный стол две сигаретные пачки - врезался в них авторучкой. "Ничего себе игры", - подумал я тогда, - "так ведь можно Бог знает до чего доиграться". Через несколько месяцев случилось то, что случилось...