Как я летал на самолёте
Воспоминания раннего детства у меня какие-то отрывочные. Как картинки. Да еще и нечеткие.
А вот с тех пор, когда мне стало 6 лет, сохранились отдельные связные воспоминания.
Первые полеты на самолетах, конечно, забыть невозможно.
Отец был летчиком гражданской авиации.
Правда, не пилотом, а штурманом, но кто из "пиджаков" поймет разницу?
Жили мы тогда в Иркутске.
Первого мая, за несколько дней до моего дня рождения, предполагалось разбросать над городом листовки с самолета, а отца назначили ответственным (не за всё мероприятие, конечно, а за что-то конкретно, маршруты что ли составить, или листовки в типографии получить, не знаю). И пообещал он взять меня с собой полетать над городом. Как я ждал Первого мая!
Но накануне меня ждал полный облом. На листовки послали По-2 (фильм "Небесный тихоход" помните?), а не 12-местный Ан-2, как сначала планировали.
Настало 1 Мая. Теплый солнечный день. В 10 утра с аэропорта в сторону центра города пролетел По-2, выбросил на толпы демонстрантов листовки и вернулся к себе на базу. Ближе к вечеру вернулся домой отец, хорошо отметивший с коллегами успешно выполненное задание и заодно 1-е Мая.
А среди нашей дворовой детворы шла оживленная меновая торговля листовками, упавшими буквально с неба.
А у меня даже ни одной листовки не было!
* * *
Прошел месяц май. К его концу я уже сносно катался на своем двухколесном велосипеде. На нем не было тормозов, поэтому с горки можно было съехать только широко раскинув ноги, между которыми бешено крутились педали. Ресурс конструкции велосипеда, купленного уже подержанным медленно подходил к концу, и через год внезапно кончился: сломалась вилка переднего колеса, когда я таким вот образом спускался с асфальтированной горки. (Короче, проехал мордой по асфальту). Но это я отвлекся.
Заметили, какие связные воспоминания? Я почти ничего не придумываю.
Началось лето и родители решили отправить меня на родину, к бабушкам, которые жили в городе Бабушкине рядом со станцией Лосиноостровская. (Дом бабушек к настоящему времени не сохранился ;)
Способ, которым меня отправили к бабушкам, заслуживает подробного описания.
Каждый самолет имеет определенный полетный ресурс. Допустим, 1000 часов полета. Когда он заканчивается, самолет отправляют на авиационный завод, где ему делают регламент, то есть проверяют, заменяют ответственные узлы и детали, которые отработали свой ресурс, меняют двигатели на капитально отремонтированные, и т.д. У каждого типа самолета есть свои заводы, где их ремонтируют. Вот, к примеру, самолет Ил-14 надо было отправить в город Минск. И отец записался в экипаж, который должен был перегнать этот самолет на ремонтный завод. И взял меня с собой, чтобы сбросить бабушкам возле Москвы.
Сохранилась фотография, на которой возле аэропорта стою я, счастливый, за час до начала перелёта.
Да, настоящего перелёта, он длился трое суток до Москвы и еще сутки (но уже без меня) до Минска.
Мы летели со всеми остановками: Красноярск, Новосибирск (ночёвка) Омск, Свердловск (ночёвка) Москва (тоже ночёвка).
Иногда самолет летел пустой, иногда сажали пассажиров. Когда на борту были пассажиры, я летел в кабине с экипажем. За три-четыре часа полета я раз пять оттуда важно выходил, следовал через салон в хвост самолета, где располагался туалет и возвращался в кабину. Я чувствовал себя членом экипажа. Пассажиры (как мне казалось) смотрели на меня с уважением.
Вообще-то среди моего багажа был горшок, ходить в туалет, да еще так часто, было не обязательно. А ещё со мной летел велосипед, только колеса у него были отвинчены и привязаны к раме, чтобы занимали меньше места.
Летели обычно высоко, выше облаков, земли или не было видно, или смотреть не интересно: тайга, леса, иногда реки. Другое дело на взлете и посадке, но тут меня привязывали к креслу и видно было плохо. А вообще лететь было скучно. И так три дня.
* * *
Следующий полет был у меня только через два с лишним года. Два года я прожил у бабушек, закончил первый класс и был признан годным к самостоятельной, без родителей, жизни между школой и их возвращением с работы. Суббота, кстати, была тогда обычным, но чуть более коротким, рабочим днем.
На этот раз летел я с мамой, летели мы как пассажиры, с билетами, на большом реактивном самолете Ту-104. Те из вас, которые в советское время курили болгарские сигареты, помнят картинку на пачке сигарет "Ту-134". Это, конечно, другой самолет, но очень похожий.
Полет длился 7 часов, включая часовую остановку (пардон, посадку) в Омске.
Мы вылетели из Москвы вечером, а прилетели утром. Час ехать до Внуково, час регистрация и посадка во Внуково, семь часов полет, пять часов разницы во времени, час на получение багажа и доехать до дома. Всего 15 часов по часам и 10 - фактически, по жизни.
А ребята во дворе сказали: "На тустике прилетел?"
Мне было обидно, что такой красивый, замечательный, быстрый и большой самолет называют каким-то тустиком.
* * *
Потом полеты в Москву и вообще, в Европу, стали для меня ежегодными.
На следующий год в Москву меня отвез друг отца и его однокашник по училищу дядя Гера (Герман, не Титов). Я опять был как член экипажа, сидел в кабине, на ступеньках, ведущих в штурманскую рубку. Это застекленный нос самолетов фирмы Туполева. В рубке сидел дядя Гера и прокладывал курс. Иногда он заглядывал в эдакую черную резиновую трубку, где зеленым цветом светился экранчик радиолокатора.
Перед взлетом бортмеханик читал "молитву": на специальной пластмассовой дощечке были записаны вопросы. Бортмеханик их читал:
"Закрылки?"
Второй пилот отвечал: "в исходном" и т.д.
Получив ответ бортмеханик передвигал на дощечке заслонку, которая щелкая закрывала заданный вопрос и открывала правую половинку строчки, где были записаны вопросы, которые полагалось задавать после приземления.
Как ни странно, в отличие от значительного числа пассажиров, меня в самолете ни разу не стошнило. Конечно, я не испытывал настоящей морской качки, но я уже готов был считать себя вполне годным для лётной работы. К сожалению, проехавшись "мордой по асфальту" я немного испортил зрение правого глаза, а при приеме в лётное училище половина кандидатов отсеивалась именно из-за небольших отклонений зрения от жестких к нему требований.
Интересно, что у кандидатов в космонавты требования к зрению более мягкие, зато их отсеивают по многим другим медицинским параметрам. Туда я тоже, даже и не думал соваться.
В том году у бабушек в доме произошло два важных события: в дом провели газ (прощайте керосинки!) а город Бабушкин стал частью Москвы.
* * *
Через год мне выпало счастье прокатиться на самолете не два, а четыре раза! Еще и по маршруту Москва-Симферополь-Москва. В тот год регистрация авиапассажиров производилась в здании гостиницы "Москва". И пока мы там находились я своими собственными глазами видел как от автобусной остановки рядом с агентством Аэрофлота в сторону МГУ на Ленинских горах отправлялся двухэтажный автобус! Даблдекер! Вот что написано в Википедии:
В 1959 году в Москве начали эксплуатироваться три двухэтажных автобуса немецкого производства, но к 1964 году все автобусы были списаны из-за трудности в эксплуатации.
Двухэтажный автобус из Германии Do-56
Родители достали путевки в разные санатории Алушты и взяли меня с собой. У меня путевки не было и я был пристроен на частной квартире в старом татарском домике возле маминого санатория. Тогда же я научился и плавать, нырять с маской и трубкой. И еще у нас был транзисторный радиоприемник "Гауя", который работал прямо на пляже. Жалко, что батарейка "Крона" быстро закончилась, а купить их можно было только в Москве. Иногда. Кое-где.
* * *
Еще через год Аэропорт в городе был закрыт на ремонт: Тяжелые реактивные самолеты за несколько лет привели взлетно-посадочную полосу в негодность и целый год на ее месте строили практически новую полосу. Самолеты летали из военного аэродрома, до которого надо было ехать часа 3 на автобусе или на самолете Ли-2 лететь минут 20. Таким вот образом парк освоенных мною самолетов увеличился до трёх типов. Летать на нем было забавно: по каждому борту тянулась длинная лавка, пассажиры сидели лицом друг к другу, спиной к окошкам иллюминаторам. Когда самолет стоял или ехал по аэродрому лавки были наклонены в сторону хвоста самолета, а в полете фюзеляж самолета принимал горизонтальное положение. Пока самолет летел пассажиры привыкали к горизонтальной лавке, а когда садился и терял скорость, хвост самолета опять опускался на хвостовое колесо, лавки наклонялись и пассажиры от неожиданности все скатывались в хвост. Кому-то было смешно, кому-то (крайнему на лавке) - не очень.
Ли-2 над столичным аэропортом Внуково, 1945-46
* * *
Следующий освоенный тип самолета - Ил-18, но случилось это уже когда я учился в ВУЗе.
Но это уже совсем другая история.
Кстати, когда моему сыну было 6 лет, он тоже впервые полетел на самолете, на упомянутом выше Ту-134. Москва-Харьков. И обратно.
А вот с тех пор, когда мне стало 6 лет, сохранились отдельные связные воспоминания.
Первые полеты на самолетах, конечно, забыть невозможно.
Отец был летчиком гражданской авиации.
Правда, не пилотом, а штурманом, но кто из "пиджаков" поймет разницу?
Жили мы тогда в Иркутске.
Первого мая, за несколько дней до моего дня рождения, предполагалось разбросать над городом листовки с самолета, а отца назначили ответственным (не за всё мероприятие, конечно, а за что-то конкретно, маршруты что ли составить, или листовки в типографии получить, не знаю). И пообещал он взять меня с собой полетать над городом. Как я ждал Первого мая!
Но накануне меня ждал полный облом. На листовки послали По-2 (фильм "Небесный тихоход" помните?), а не 12-местный Ан-2, как сначала планировали.
Настало 1 Мая. Теплый солнечный день. В 10 утра с аэропорта в сторону центра города пролетел По-2, выбросил на толпы демонстрантов листовки и вернулся к себе на базу. Ближе к вечеру вернулся домой отец, хорошо отметивший с коллегами успешно выполненное задание и заодно 1-е Мая.
А среди нашей дворовой детворы шла оживленная меновая торговля листовками, упавшими буквально с неба.
А у меня даже ни одной листовки не было!
* * *
Прошел месяц май. К его концу я уже сносно катался на своем двухколесном велосипеде. На нем не было тормозов, поэтому с горки можно было съехать только широко раскинув ноги, между которыми бешено крутились педали. Ресурс конструкции велосипеда, купленного уже подержанным медленно подходил к концу, и через год внезапно кончился: сломалась вилка переднего колеса, когда я таким вот образом спускался с асфальтированной горки. (Короче, проехал мордой по асфальту). Но это я отвлекся.
Заметили, какие связные воспоминания? Я почти ничего не придумываю.
Началось лето и родители решили отправить меня на родину, к бабушкам, которые жили в городе Бабушкине рядом со станцией Лосиноостровская. (Дом бабушек к настоящему времени не сохранился ;)
Способ, которым меня отправили к бабушкам, заслуживает подробного описания.
Каждый самолет имеет определенный полетный ресурс. Допустим, 1000 часов полета. Когда он заканчивается, самолет отправляют на авиационный завод, где ему делают регламент, то есть проверяют, заменяют ответственные узлы и детали, которые отработали свой ресурс, меняют двигатели на капитально отремонтированные, и т.д. У каждого типа самолета есть свои заводы, где их ремонтируют. Вот, к примеру, самолет Ил-14 надо было отправить в город Минск. И отец записался в экипаж, который должен был перегнать этот самолет на ремонтный завод. И взял меня с собой, чтобы сбросить бабушкам возле Москвы.
Сохранилась фотография, на которой возле аэропорта стою я, счастливый, за час до начала перелёта.
Да, настоящего перелёта, он длился трое суток до Москвы и еще сутки (но уже без меня) до Минска.
Мы летели со всеми остановками: Красноярск, Новосибирск (ночёвка) Омск, Свердловск (ночёвка) Москва (тоже ночёвка).
Иногда самолет летел пустой, иногда сажали пассажиров. Когда на борту были пассажиры, я летел в кабине с экипажем. За три-четыре часа полета я раз пять оттуда важно выходил, следовал через салон в хвост самолета, где располагался туалет и возвращался в кабину. Я чувствовал себя членом экипажа. Пассажиры (как мне казалось) смотрели на меня с уважением.
Вообще-то среди моего багажа был горшок, ходить в туалет, да еще так часто, было не обязательно. А ещё со мной летел велосипед, только колеса у него были отвинчены и привязаны к раме, чтобы занимали меньше места.
Летели обычно высоко, выше облаков, земли или не было видно, или смотреть не интересно: тайга, леса, иногда реки. Другое дело на взлете и посадке, но тут меня привязывали к креслу и видно было плохо. А вообще лететь было скучно. И так три дня.
* * *
Следующий полет был у меня только через два с лишним года. Два года я прожил у бабушек, закончил первый класс и был признан годным к самостоятельной, без родителей, жизни между школой и их возвращением с работы. Суббота, кстати, была тогда обычным, но чуть более коротким, рабочим днем.
На этот раз летел я с мамой, летели мы как пассажиры, с билетами, на большом реактивном самолете Ту-104. Те из вас, которые в советское время курили болгарские сигареты, помнят картинку на пачке сигарет "Ту-134". Это, конечно, другой самолет, но очень похожий.
Полет длился 7 часов, включая часовую остановку (пардон, посадку) в Омске.
Мы вылетели из Москвы вечером, а прилетели утром. Час ехать до Внуково, час регистрация и посадка во Внуково, семь часов полет, пять часов разницы во времени, час на получение багажа и доехать до дома. Всего 15 часов по часам и 10 - фактически, по жизни.
А ребята во дворе сказали: "На тустике прилетел?"
Мне было обидно, что такой красивый, замечательный, быстрый и большой самолет называют каким-то тустиком.
* * *
Потом полеты в Москву и вообще, в Европу, стали для меня ежегодными.
На следующий год в Москву меня отвез друг отца и его однокашник по училищу дядя Гера (Герман, не Титов). Я опять был как член экипажа, сидел в кабине, на ступеньках, ведущих в штурманскую рубку. Это застекленный нос самолетов фирмы Туполева. В рубке сидел дядя Гера и прокладывал курс. Иногда он заглядывал в эдакую черную резиновую трубку, где зеленым цветом светился экранчик радиолокатора.
Перед взлетом бортмеханик читал "молитву": на специальной пластмассовой дощечке были записаны вопросы. Бортмеханик их читал:
"Закрылки?"
Второй пилот отвечал: "в исходном" и т.д.
Получив ответ бортмеханик передвигал на дощечке заслонку, которая щелкая закрывала заданный вопрос и открывала правую половинку строчки, где были записаны вопросы, которые полагалось задавать после приземления.
Как ни странно, в отличие от значительного числа пассажиров, меня в самолете ни разу не стошнило. Конечно, я не испытывал настоящей морской качки, но я уже готов был считать себя вполне годным для лётной работы. К сожалению, проехавшись "мордой по асфальту" я немного испортил зрение правого глаза, а при приеме в лётное училище половина кандидатов отсеивалась именно из-за небольших отклонений зрения от жестких к нему требований.
Интересно, что у кандидатов в космонавты требования к зрению более мягкие, зато их отсеивают по многим другим медицинским параметрам. Туда я тоже, даже и не думал соваться.
В том году у бабушек в доме произошло два важных события: в дом провели газ (прощайте керосинки!) а город Бабушкин стал частью Москвы.
* * *
Через год мне выпало счастье прокатиться на самолете не два, а четыре раза! Еще и по маршруту Москва-Симферополь-Москва. В тот год регистрация авиапассажиров производилась в здании гостиницы "Москва". И пока мы там находились я своими собственными глазами видел как от автобусной остановки рядом с агентством Аэрофлота в сторону МГУ на Ленинских горах отправлялся двухэтажный автобус! Даблдекер! Вот что написано в Википедии:
В 1959 году в Москве начали эксплуатироваться три двухэтажных автобуса немецкого производства, но к 1964 году все автобусы были списаны из-за трудности в эксплуатации.
Двухэтажный автобус из Германии Do-56
Родители достали путевки в разные санатории Алушты и взяли меня с собой. У меня путевки не было и я был пристроен на частной квартире в старом татарском домике возле маминого санатория. Тогда же я научился и плавать, нырять с маской и трубкой. И еще у нас был транзисторный радиоприемник "Гауя", который работал прямо на пляже. Жалко, что батарейка "Крона" быстро закончилась, а купить их можно было только в Москве. Иногда. Кое-где.
* * *
Еще через год Аэропорт в городе был закрыт на ремонт: Тяжелые реактивные самолеты за несколько лет привели взлетно-посадочную полосу в негодность и целый год на ее месте строили практически новую полосу. Самолеты летали из военного аэродрома, до которого надо было ехать часа 3 на автобусе или на самолете Ли-2 лететь минут 20. Таким вот образом парк освоенных мною самолетов увеличился до трёх типов. Летать на нем было забавно: по каждому борту тянулась длинная лавка, пассажиры сидели лицом друг к другу, спиной к окошкам иллюминаторам. Когда самолет стоял или ехал по аэродрому лавки были наклонены в сторону хвоста самолета, а в полете фюзеляж самолета принимал горизонтальное положение. Пока самолет летел пассажиры привыкали к горизонтальной лавке, а когда садился и терял скорость, хвост самолета опять опускался на хвостовое колесо, лавки наклонялись и пассажиры от неожиданности все скатывались в хвост. Кому-то было смешно, кому-то (крайнему на лавке) - не очень.
Ли-2 над столичным аэропортом Внуково, 1945-46
* * *
Следующий освоенный тип самолета - Ил-18, но случилось это уже когда я учился в ВУЗе.
Но это уже совсем другая история.
Кстати, когда моему сыну было 6 лет, он тоже впервые полетел на самолете, на упомянутом выше Ту-134. Москва-Харьков. И обратно.