О детях, что приходят брать
Есть дети, которые приходят давать, а есть те, что приходят брать.
О первых родители при каждом удобном случае говорят, что их ребенок солнце, осветившее всю нашу семью, с ним жизнь стала светлее, он принес радость и любовь в наш дом, он благословил нас своим светом. Про них иногда говорят как о тех, кто будто бы хоть и малыш совсем, но уже маленький Будда, мудрая, вечная душа, будто "он старше всех нас". Они не требуют многого, они очень простые, легкие, и даже трудности с ними проживаются будто с дуновением попутного ветра. С самого начала своего пути они выстилают все новым благополучием, удачей, благоприятными изменениями в семье и в материальной сфере, рождение таких детей поднимает мою женскую самость, воспитание - не воспаляет мой родительский нерв вины.
А о вторых говорят что-то совсем иное. Во-первых, о них почти не говорят, потому что неясно как. Все мысли про таких детей социально очень табуированны, самой себе в них признаваться ай как сложно, но если решаются шепотом - кому-то, в безопасной обстановке кабинета психолога, близкой подруге, в отчаянии - то это звучит емко: "Если бы тебя не было, то все было бы иначе, лучше". Кажется, что все в этих детях не так, как должно быть у нормальных детей, кажется, что они пришли все силы высасывать и ничего не отдавать взамен. С ними многое рушится, с ними приходит много боли. Начиная с беременности, которая оказывается вовсе не о розовых пони, лепестках роз, безмятежных прогулках с мужем под ручку и совместном семейном ожидании. Это период жесткого истязания телом - души, это беременности, фоном которых постоянно являются тревоги, страхи, отчаяние, усталость, злость, одиночество. Роды таких детей - опустошают меня, выказывают что-то такое, что я долго хочу развидеть, потому что не в состоянии примерить их на себя - как о себе, и тогда становится проще считать - что они о ребенке, к которому я чувствую все меньше и меньше. Этот ребенок приносит так много боли, что желая закрыться от боли, мы закрываемся и от него, назначая его в этой боли- козлом отпущения.
Знаете, кто такой козел отпущения с архитипической точки зрения? Это животное, которое приносилось в жертву богам, чтобы оно искупило все грехи общества. То есть на него символически вешалась коллективная вина, вся плохость всех. Так и с таким ребенком. У нас была бы идеальная семья, если бы не он. Я была бы идеальная мама перед самой собой, если бы не мое родительство им (ведь с другими детьми я хорошая!). У меня бы идеально был бы построен день, неделя, если бы не его поведение.У нас с мужем были бы хорошие отношения, если бы не этот ребенок. Это такой ребенок - который кажется... наказанием. В отчаянии мама задает вопрос: "За что мне он?" или мягче - "Почему?"
Но фишка-то вся в том, что все дети - благословение. Потому что жизнь - это благословение и любовь в чистом виде. Если брать это за аксиому, то начинается самый настоящий труд души.
Самое трудное - это развернуться лицом к этому ребенку, к Богу внутри него, который говорит с нами. Это допустить, что этот ребенок - тоже пришел давать, но только это дар - не на, на ладошке, не благословение ресурсом, а сила, рожденная из боли, любовь, закованная в травмах. Именно такие дети подарком своим несут не активную, на солнечной стороне - жизнь, радость, а теневую, заблокированную в нашей боли. Они будто подрывают все сокрытое, сдирают маски, провоцируют на изменения, снимают защиты, они обнаруживают сокрытое, выводя на свет - тайное, куда я, или вся моя семья не собирались смотреть - этакая грязь, заметенная под коврик, этакие скелеты в шкафу. Эти дети создают самую страшную ломку - круша наш перфекционизм, хорошесть на правильно выполненных условиях, делая нас уязвимыми - либо правда любимыми и принятыми - собой и другими, либо нет.
И тогда - не беременность им виновата, что я чувствую себя такой одинокой и беспомощной, а я обнаруживаю горькую, давно известную мне правду, в которой очень тщетно - что любовь моих родителей ко мне весьма и весьма условна, а свекры - не очень-то и считают меня своей, родной. Что муж - находится еще в очень незрелой фазе, все еще очень привязан к маме, и не в силах заботиться обо мне полноценно, он сам - ребенок. И тогда роды - оказываются бескомпромиссно о моем неумении ставить границы, выбирать действительно нужное, а не из вежливости и страха обидеть чужих людей. Тогда поведение этого несносного ребенка - оказывается обо мне, маленькой, раненой, которой не давали быть такой, а он - вон что себе позволяет! Если открыть душу на встречу этому ребенку - то дорога, сближающая вас, будет как тающая по весне - полная ручьев, пахнущая землей, сносящая все былое, мертвое, и много-много-много воды - потребуется, чтобы ступить на твердую опору - контакт.
Благословение этих детей - в труде души, в том вызове на взросление и исцеление, который они нам бросают. Смелость и мужество душ их не знает границ, щедрость их любви к нам и доверие в уязимости - сродни Иисусу, ведь этот ребенок подставляет вторую щеку, когда мы бьем его - на самом деле, или морально - отвергая. Такие дети - кажутся слабыми, и в них действительно куда больше детского, чем у детей "солнечных" - "взрослых душ". Малышовость их - размягчает сердце, милосерднее делает нас, потому что главное, к чему мы идем в этом трудном пути - это допущение любви к нашему внутреннему малышу (ох, простите за замыленную субличность, но в данном случае это действиельно так), ту нашу детскую часть, не которая мимими, а которую стыдно вспоминать, и самим хочется отвергнуть, потому что она ледяная, потерянная, и в ней так сильно много боли, что когда-то мы сделали вид, что ее нет.
Эти дети - пришли зеркалить ее. Чтобы вы полюбили - и его, и себя - целого, не солнечного, тщательно выбеленного, выросше-причесанного, а настоящего, разного, слабого.
О первых родители при каждом удобном случае говорят, что их ребенок солнце, осветившее всю нашу семью, с ним жизнь стала светлее, он принес радость и любовь в наш дом, он благословил нас своим светом. Про них иногда говорят как о тех, кто будто бы хоть и малыш совсем, но уже маленький Будда, мудрая, вечная душа, будто "он старше всех нас". Они не требуют многого, они очень простые, легкие, и даже трудности с ними проживаются будто с дуновением попутного ветра. С самого начала своего пути они выстилают все новым благополучием, удачей, благоприятными изменениями в семье и в материальной сфере, рождение таких детей поднимает мою женскую самость, воспитание - не воспаляет мой родительский нерв вины.
А о вторых говорят что-то совсем иное. Во-первых, о них почти не говорят, потому что неясно как. Все мысли про таких детей социально очень табуированны, самой себе в них признаваться ай как сложно, но если решаются шепотом - кому-то, в безопасной обстановке кабинета психолога, близкой подруге, в отчаянии - то это звучит емко: "Если бы тебя не было, то все было бы иначе, лучше". Кажется, что все в этих детях не так, как должно быть у нормальных детей, кажется, что они пришли все силы высасывать и ничего не отдавать взамен. С ними многое рушится, с ними приходит много боли. Начиная с беременности, которая оказывается вовсе не о розовых пони, лепестках роз, безмятежных прогулках с мужем под ручку и совместном семейном ожидании. Это период жесткого истязания телом - души, это беременности, фоном которых постоянно являются тревоги, страхи, отчаяние, усталость, злость, одиночество. Роды таких детей - опустошают меня, выказывают что-то такое, что я долго хочу развидеть, потому что не в состоянии примерить их на себя - как о себе, и тогда становится проще считать - что они о ребенке, к которому я чувствую все меньше и меньше. Этот ребенок приносит так много боли, что желая закрыться от боли, мы закрываемся и от него, назначая его в этой боли- козлом отпущения.
Знаете, кто такой козел отпущения с архитипической точки зрения? Это животное, которое приносилось в жертву богам, чтобы оно искупило все грехи общества. То есть на него символически вешалась коллективная вина, вся плохость всех. Так и с таким ребенком. У нас была бы идеальная семья, если бы не он. Я была бы идеальная мама перед самой собой, если бы не мое родительство им (ведь с другими детьми я хорошая!). У меня бы идеально был бы построен день, неделя, если бы не его поведение.У нас с мужем были бы хорошие отношения, если бы не этот ребенок. Это такой ребенок - который кажется... наказанием. В отчаянии мама задает вопрос: "За что мне он?" или мягче - "Почему?"
Но фишка-то вся в том, что все дети - благословение. Потому что жизнь - это благословение и любовь в чистом виде. Если брать это за аксиому, то начинается самый настоящий труд души.
Самое трудное - это развернуться лицом к этому ребенку, к Богу внутри него, который говорит с нами. Это допустить, что этот ребенок - тоже пришел давать, но только это дар - не на, на ладошке, не благословение ресурсом, а сила, рожденная из боли, любовь, закованная в травмах. Именно такие дети подарком своим несут не активную, на солнечной стороне - жизнь, радость, а теневую, заблокированную в нашей боли. Они будто подрывают все сокрытое, сдирают маски, провоцируют на изменения, снимают защиты, они обнаруживают сокрытое, выводя на свет - тайное, куда я, или вся моя семья не собирались смотреть - этакая грязь, заметенная под коврик, этакие скелеты в шкафу. Эти дети создают самую страшную ломку - круша наш перфекционизм, хорошесть на правильно выполненных условиях, делая нас уязвимыми - либо правда любимыми и принятыми - собой и другими, либо нет.
И тогда - не беременность им виновата, что я чувствую себя такой одинокой и беспомощной, а я обнаруживаю горькую, давно известную мне правду, в которой очень тщетно - что любовь моих родителей ко мне весьма и весьма условна, а свекры - не очень-то и считают меня своей, родной. Что муж - находится еще в очень незрелой фазе, все еще очень привязан к маме, и не в силах заботиться обо мне полноценно, он сам - ребенок. И тогда роды - оказываются бескомпромиссно о моем неумении ставить границы, выбирать действительно нужное, а не из вежливости и страха обидеть чужих людей. Тогда поведение этого несносного ребенка - оказывается обо мне, маленькой, раненой, которой не давали быть такой, а он - вон что себе позволяет! Если открыть душу на встречу этому ребенку - то дорога, сближающая вас, будет как тающая по весне - полная ручьев, пахнущая землей, сносящая все былое, мертвое, и много-много-много воды - потребуется, чтобы ступить на твердую опору - контакт.
Благословение этих детей - в труде души, в том вызове на взросление и исцеление, который они нам бросают. Смелость и мужество душ их не знает границ, щедрость их любви к нам и доверие в уязимости - сродни Иисусу, ведь этот ребенок подставляет вторую щеку, когда мы бьем его - на самом деле, или морально - отвергая. Такие дети - кажутся слабыми, и в них действительно куда больше детского, чем у детей "солнечных" - "взрослых душ". Малышовость их - размягчает сердце, милосерднее делает нас, потому что главное, к чему мы идем в этом трудном пути - это допущение любви к нашему внутреннему малышу (ох, простите за замыленную субличность, но в данном случае это действиельно так), ту нашу детскую часть, не которая мимими, а которую стыдно вспоминать, и самим хочется отвергнуть, потому что она ледяная, потерянная, и в ней так сильно много боли, что когда-то мы сделали вид, что ее нет.
Эти дети - пришли зеркалить ее. Чтобы вы полюбили - и его, и себя - целого, не солнечного, тщательно выбеленного, выросше-причесанного, а настоящего, разного, слабого.