Ну что, новый флешмоб? Хлебные очереди или как это было?:)
В начале каждого месяца ЖЭК выдавал карточки с суточной нормой хлеба - 250 грамм на каждого прописанного. Карточки были напечатаны на тоненькой серой бумаге, а таскать их надо было в кармане каждый день, и потому все изощрялись - наклеивали карточки на кусок картона, заворачивали в целофан, заводили специальный кармашек.
На самом деле, карточки решили проблему, до их введения хлеба просто было не достать, и люди стояли за хлебом в очереди дни и ночи напролет. После введения карточек народ распределили по магазинам, и появилась новая важная ежедневная обязанность - успеть купить хлеб. Карточки карточками, а к четырем часам хлеб в магазине все равно заканчивался.
Нашим хлебным стал “Арарат” на Амиряна. Это был большой продуктовый магазин, и хлебный хвост занимал как минимум его половину. На покупку хлеба уходил час, а потому люди в очереди разглядывали друг друга, знакомились, общались.
В очереди всегда были те же лица. Стайка проворных мальчишек, которые покупали хлеб на весь подъезд. Дети, которые на половинках буханок выучили дроби, а подбирая сухие ветки в парках и растапливая буржуйки, овладели природоведением и физикой. Замерзшие бабули в вязаных беретах. Дамы с собачками и мужчины с портфелями. Уставшие и растерянные лица людей. Одна женщина, с ярко-черными стрелками у глаз, всегда приходила с соседкой и рассказывала ей какие-то фильмы: “И тут этот высунулся из машины и говорит: Hi, officer”. В хлебной очереди было странно слышать английские фразы.
В очереди можно было строить глазки. Воон тому высокому парню. У него такая насмешливая улыбка. Кажется, что он все время посмеивается над очередью, над продавщицей Тамар, над мокрыми опилками и над вечной непролазной зимой тех лет.
А еще меня как-то обидели. Мы стояли в очереди с двоюродной сестрой и переговаривалсиь по-русски. “Как вы смеете говорить на этом языке”, - вдруг сказал кто-то под ухом. Девушка. В малиновом пальто, с подругой. “Говорите по-армянски, раз живете в Армении. Вы не имеете права на армянский хлеб”. Подруга прыскала в шарф и дергала ее за рукав. Я пыталась пролепетать что-то о “моем личном деле, на каком языке говорить”. Oт девушки пахло водкой и духами, и она откровенно забавлялась. Я сегодняшняя послала бы ее так, что мало б не показалось. Но тогда я была 15-летней нескладной цаплей, замотанной в павлопосадский платок. А она была стильная, увереная в себе. В таком красивом-красивом малиновом пальто. И я смолчала.
На проспекте и Амиряна я до сих пор встречаю людей из очереди. Дама, расказывающая фильмы, не изменилась совершенно. Мальчишки с карточками всего подъезда стали мужчинами. Насмешливый парень, который мне нравился, постарел, посерел, ссутулился. И кажется, стал даже ниже ростом. А девушку в малиновом пальто я после очередей не видела. Наверно, она уехала.