Чуня
Тогда я крепко отдыхал в посёлке Жаворонки. Новый год был кажется. Какой не помню. Лес заснеженный, природа и тотальное групповое невминяло. То что я люблю.
Звонит мне Тоджик. И по голосу понятно, что он с Вадиком. Оба уставшие. «Можно к вам?» спрашивают. Я говорю, что можно. Доезжаете, говорю, до станции Жаворонки, выходите и идёте, не сворачивая, в сторону ебанного ничего минут 20. А потом мы вас встретим. Мы если заплутаем, - отвечают, - ракету запустим. По ней вы нас и идентифицируете.
Так и договорились.
Через два часа звонят. Мы, говорят, приехали, 20 минут прошли, ща ракету запускать будем, встречайте. Я на улицу выхожу, на небо смотрю внимательно. А в небе такой ебалай распускается! Долларов на тысячу. Ночь обернулась днём и появились тени. И тут же звонок от Тоджика - ЭТО НЕ МЫ!
В бюджетной стороне неба моргнул огонёк обслюнявленной спички. Так мы и нашлись.
Дальше не помню.
На следующий день я пошёл с ведром к колодцу. И встретил Её. То что она «девочка» выяснилось несколько позже. А тогда она просто сказала «Мяу!». Я поднял её и засунул в рукав пальто. Так мы и жили пока я не вернулся домой.
Дома я дал ей имя. Чучундра. Или Чуня. Выстриг колтуны и, когда она подросла и захотела ебаться, хирургически удалил хотелку. Три года я кормил её куриными сердечками. В ответ она срала мне на подушку.
Однажды я уехал в Прагу. На неделю. И оставил её у бабушки. Чуня увидела открытое окно и больше мы не встречались. Суицидом не пахнет. Первый этаж. Иногда я по ней скучаю…
Звонит мне Тоджик. И по голосу понятно, что он с Вадиком. Оба уставшие. «Можно к вам?» спрашивают. Я говорю, что можно. Доезжаете, говорю, до станции Жаворонки, выходите и идёте, не сворачивая, в сторону ебанного ничего минут 20. А потом мы вас встретим. Мы если заплутаем, - отвечают, - ракету запустим. По ней вы нас и идентифицируете.
Так и договорились.
Через два часа звонят. Мы, говорят, приехали, 20 минут прошли, ща ракету запускать будем, встречайте. Я на улицу выхожу, на небо смотрю внимательно. А в небе такой ебалай распускается! Долларов на тысячу. Ночь обернулась днём и появились тени. И тут же звонок от Тоджика - ЭТО НЕ МЫ!
В бюджетной стороне неба моргнул огонёк обслюнявленной спички. Так мы и нашлись.
Дальше не помню.
На следующий день я пошёл с ведром к колодцу. И встретил Её. То что она «девочка» выяснилось несколько позже. А тогда она просто сказала «Мяу!». Я поднял её и засунул в рукав пальто. Так мы и жили пока я не вернулся домой.
Дома я дал ей имя. Чучундра. Или Чуня. Выстриг колтуны и, когда она подросла и захотела ебаться, хирургически удалил хотелку. Три года я кормил её куриными сердечками. В ответ она срала мне на подушку.
Однажды я уехал в Прагу. На неделю. И оставил её у бабушки. Чуня увидела открытое окно и больше мы не встречались. Суицидом не пахнет. Первый этаж. Иногда я по ней скучаю…