#Коминтерн, который мы потеряли #коммунисты #революция #Ленин #ленинизм #Интернационал #как_надо
Хочу продолжить начатый с месяц назад разговор о Коммунистическом Интернационале, - каким он был и каким он должен был быть. И каким он должен быть вообще, - я полагаю, что рано или поздно коммунистам мира нужно будет воссоздать Коминтерн; именно воссоздать, - с сохранением общих принципов, на которых он строился (в частности, условий приёма партий в Коминтерн, - они не устарели), но с обязательным исправлением тех ошибок, которые погубили «первое издание» международного объединения коммунистов.
А для того, чтобы лучше понять, чем Коминтерн должен был быть для Советского Союза, - стоит, конечно же, перечитать работы Ленина. Работы той поры, когда Коминтерн ещё был только задумкой. Вот что, в частности, говорил Владимир Ильич в начале 1918 года, выступая на VII съезде большевистской партии ( запрещённая на территории Российской Федерации организация):
«Я думаю, нужно издать основной закон о социализации земли на всех языках. Это издание состоится, - если уже не состоялось . Эту мысль выскажем конкретно в программе, - ее нужно выразить теоретически, не отходя ни на шаг от конкретно констатированных фактов. На Западе это претворится иначе. Может быть, мы делаем ошибки, но мы надеемся, что пролетариат Запада их исправит. И мы обращаемся к европейскому пролетариату с просьбой помочь нам в нашей работе» (ПСС, т. 36, с. 56 - 57).
В первой половине 1918 года, когда решался вопрос о самом существовании Советского государства, мысль о том, что русским рабочим и крестьянам нужна помощь рабочих «Запада», - помощь именно в «нашей работе», в коммунистическом строительстве, - Ленин высказывал неоднократно:
«Мы этих трудностей не боимся, мы их знали, мы никогда не говорили, что легко перейти от капитализма к социализму. Это целая эпоха ожесточеннейшей гражданской войны, мучительные шаги, когда к одному отряду восставшего пролетариата одной страны подойдет пролетариат другой страны исправлять совместными усилиями ошибки. Здесь перед нами задачи организационные, захватывающие продукты всеобщего потребления, захватывающие самые глубокие корни спекуляции, захватывающие верхушки буржуазного мира и верхушки капиталистической эксплуатации, которые снять не легко одним массовым напором. Здесь перед нами мелкие и глубоко по всем странам рассыпанные корни и корешки этой буржуазной эксплуатации в лице мелких собственников, в лице всего этого уклада жизни, привычек и настроений мелкособственнических и мелкохозяйских, когда перед нами встает мелкий спекулянт, непривычка к новому строю жизни, неверие в него, отчаяние» (там же, с. 405 - 406).
Глядя из сегодняшнего дня, - зная, чем всё кончилось, - можно отметить, что такой помощи от рабочих «Запада» трудящиеся России не получили. Пролетариат «Запада» (и, в особенности, наиболее передовая и сознательная его часть, коммунисты «западных стран») стал смотреть на Советскую Россию, как на «образец». По сути дела, «русский опыт» быстро перестал быть предметом обсуждения и осмысления, стал восприниматься, как «безусловно правильный» и «единственно возможный»… чему, разумеется, способствовало «кормление» зарубежных компартий из «Москвы» (которое само было частью «русского опыта»). Вина за то, что так получилось, лежит, разумеется, не только на советских руководителях, - одна сторона «советскую помощь» (как деньгами, так и, собственно, советами, далеко не всегда правильными) давала, другая её принимала. Разбираться в том, чья вина была тяжелее, у меня желания нет; хочу лишь ещё раз отметить, что между Советским государством и зарубежным (по отношению к нему) коммунистическим движением изначально сложилось неправильное отношение, которое с течением времени, к сожалению, становилось всё более неправильным, более-менее здоровое начало в нём ослабевало и погибало.
Мировое коммунистическое движение, упрощённо говоря, стало «русской агентурой». Так быть не должно. Для того, чтобы так не было, «Москва» (вне зависимости от того, где произойдёт следующая социалистическая революция и как будет называться столица нового Советского государства) не должна давать зарубежным коммунистам «подачки»… но, соответственно, не должна и требовать «отработки». Новое Советское государство не сможет рассчитывать на «агентуру Коминтерна», как на свою агентуру, - не сможет и не должно. «Зарубежным» коммунистам придётся сосредоточиться на решении «национальных задач», - задач подготовки и проведения революций в своих странах; только самостоятельное решение (конечно же, с учётом «чужого» опыта) этих задач и даст им, в конце концов, собственный опыт, используя который, они смогут помочь коммунистическому строительству там, где социалистическая революция уже победила, смогут правильно оценить зарубежный (по отношению к ним) опыт и разглядеть «чужие» ошибки.
Известное положение, выдвинутое Энгельсом: «Если бы славяне в какую-нибудь эпоху своего угнетения начали новую революционную историю, они уже этим одним доказали бы свою жизнеспособность. Революция с этого самого момента была бы заинтересована в их освобождении, и частные интересы немцев и мадьяр отступили бы перед более важными интересами европейской революции» (Маркс и Энгельс, Соч., 2-ое изд., т. 6, с. 299), - нуждается, в конце концов, в уточнении. Интересы нации, начавшей новую революционную историю, сами должны быть подчинены интересу революции… в том числе и для блага самой этой нации. Народ, начавший революцию, но пытающийся действовать по-старому, отстраивать старое «сильное государство» на старых основаниях, использовать зарубежных товарищей по-старому (в качестве «агентуры» этого своего «сильного государства» или, того хуже, орудия для решения «на новых революционных основаниях» каких-нибудь старых территориальных споров), - обрекает свою революцию на поражение, которое по необходимости станет и его собственным поражением, поскольку в старом мире ему места уже не будет.