Рассказы Елея. Часть первая.
О ветеранах.
yeley
Говорят, что День Победы теперь главный праздник страны. Наверное, так и есть. Многие горожане приходят к мемориалу «Приморский» в этот день, чтобы почтить память павших в войне.
Решил и я сходить. Семья уехала к бабушке, не сидеть же дома одному. Выдернул пару цветков из красивого букета, что намедни жене какой-то поклонник подарил, и отправился к мемориалу.
Про сам праздник писать ничего не буду. Все всё видели. Признаюсь, что даже подумал: «Вот и День Победы впустую прошел». Поднялся я к огню, выбираю место, куда цветы возложить. И обратил внимание на старичка неопределенного возраста. И почему-то не возникло сомнений, что рядом со мной настоящий ветеран. В засаленной кепке, старенькой куртке и с самодельной кривой палкой-тростью он был похож на персонажа старого фильма про колхоз. Медалей на куртке не было, и передвигался он с общей людской массой, а не с почетной группой.
Я набрался смелости и подошел
- Поздравляю с праздником! - почти крикнул я старичку в ухо, и глупо улыбаясь, протянул цветок.
- Когда меня первый раз контузило на фронте, я тоже орал как сумасшедший, но ничего, глухота проходит постепенно. Ты, Сват не переживай, всё у тебя наладится.
Как позже выяснилось, ко всем мужикам он обращался - «сват», а женщин называл «залеточками». Я почувствовал себя неловко. И в самом деле, с чего вдруг решил, что старый человек должен обязательно быть глухим? Я извинился и предложил возложить цветы. Постепенно мы разговорились.
Старичка звали Орлов Иван Данилович. Житель одной из деревень нашей области родился еще при царе в 1915 году, прошёл всю войну разведчиком, пулеметчиком, бронебойщиком. Был 4 раза тяжело ранен и 2 раза контужен. Старший сержант и кавалер множества орденов и медалей не носил никогда наград. Просто стеснялся. Несколько медалей «За отвагу» он распилил на «сикахи» (мормышки). Медали то серебряные, уж больно хорошо на такие снасти рыба ловится. Не боевые, юбилейные просто дарил другим ветеранам для количества. Это все я узнал не от Ивана Даниловича, а от заведующей деревенским клубом. Сам ветеран очень просил про него вообще ничего не писать. Говорили мы тогда про войну, и Иван Данилович рассказал мне несколько удивительных фронтовых историй. Одну из которых, я сегодня и перескажу Вам, дорогие читатели.
ШТАНЫ. (Рассказ старшего сержанта Орлова И.Д.)
Я был бронебойщиком, но все время мечтал стать летчиком. Осенью 41г у немцев был наблюдательный пункт на колокольне собора, там же был расположен пулемет, а внизу стояли зенитки. Нашим летчикам было непросто, потери самолетов были достаточно привычным делом.
Однажды обстреляли они наш истребитель «Ишак», он начал падать, но летчик тянул к линии фронта, и все-таки приземлился на парашюте как раз на наши позиции. Мы усадили его в блиндаже и поили чаем из черничных листьев. Ждали верхового из авиаполка. Лейтенант оказался весельчаком, и травил анекдоты без устали. Все наши, не стоявшие в боевом охранении собрались в землянке слушали, смеялись, задавали вопросы. Набрался я смелости и спрашиваю:
- Товарищ лейтенант, могу я тоже летчиком стать?
- Можешь, конечно, только не возьмут тебя.
- Почему это?
- А, в летчики берут только тех, у кого кожаные штаны есть. Посмотри на себя, у тебя простые галифе.
- А, зачем летчику кожаные штаны?
- Эх, пехота! Ты не знаешь, что такое небо. А если обделаешься в самолете? Без кожаных штанов всю кабину испортишь. Вот так, земляк, если найдешь такие штаны приходи, возьмем тебя на обучение.
Вскоре приехал за летчиком верховой, и отбыли они в расположение авиаполка. Я же крепко запомнил слова пилота.
Лежа в траншее, смотрел я на серые самолеты с красными звездами, там много патронов и бомбы есть. Жалко не полечу, штанов нет. Досадно. И обрывал я мыслям своим крылышки как бабочкам.
Всё равно не летать мне, а ползать.
Прошло несколько дней. Прилетели фашистские самолеты бомбить наши позиции. Зенитчикам хорошая работа, но и мы помогали из всех видов оружия. Один "Юнкерс" зашатался и спланировал в кустарник за окопами в наш тыл. Смотрю, Нимихин, мой второй номер побежал туда. Я за ним. Прибегаем, видим: немецкий самолет на боку лежит, и летчик фашистский рядом с ним на земле сидит. Я ему:
- Хенде хох!
- Нихт шиссен, - нервно ответил фашистский офицер. Видимо, создавшаяся ситуация была для него неожиданной.
В это время Нимихин снимает с него флягу с коньяком и шоколадку из планшета вытаскивает. Немецких летчиков хорошо снабжали. Молодец мой второй номер: знает, что солдату надо делать. Пока политрук и особист не видят, самые ценные вещи надо прибрать себе. А, еда и выпивка на фронте всегда в цене. И тут вижу я, что на летчике кожаные штаны, из хорошего такого тонкого хрома. Эх, думаю, вот она моя судьба!
- А, ну, снимай штаны!
- Нихт шиссен.
- Чему вас только в Германиях учат? Ну, ни черта по-русски не понимает. Нимихин, может быть, ты знаешь, как по-немецки «снимай штаны»? Я только и могу сказать: «Хенде хох, да Гитлер капут».
- Я, я, Гитлер капут. - Летчик вытянул руки ещё выше, услышав второй раз «Хенде хох».
- Да, я тоже по-немецки не умею гутарить. - Вмешался в разговор Нимихин.
Мой второй номер был родом из Ростовской области, говорил на особом диалекте, не любил дождливую погоду, политруков и фашистов. Он уже брился, но рук еще не мыл, да и смысла в этом не было. Война - дело грязное. Погиб в Польше в 1944г.
- А ну, сволочь фашистская, опусти руки, до самого солнца все равно не дотянешься, суставы вывернешь. Штаны снимай быстрее, нам некогда ждать, скоро особист прибежит с комендантским взводом. - Я начинал нервничать.
- Нихт шиссен!
- Да, твою мать, что же таких тупых в Германии на самолеты сажают!
- Данилыч, шо ти переживаешь, щас нарисуем тибе эти гарни брючки. - Нимихин, недолго думая, повалил немца на землю, и через несколько секунд штаны оказались у меня в руках.
Мы быстро скрылись в кустах, оставив немецкого летчика в кальсонах с черной немецкой печатью в виде орла и с поднятыми руками дожидаться особиста.
Через несколько дней я напросился помочь старшине с привозкой из тыла крупы и хлеба.
Авиаполк базировался недалеко от складов, и я забежал в гости к знакомому летчику лейтенанту.
- Здорово, Пехота! Чего пришёл? Неужели штаны раздобыл? - Встретил меня с усмешкой пилот.
- Да, раздобыл. И посмотри какие! Хром высшего качества. - Я развязал вещмешок и достал немецкие штаны.
Лейтенант с удивлением смотрел то на меня, то на штаны, придумывая, что ответить.
- Ты знаешь, Пехота, - наконец изрек он, - я и рад взять на обучение, но у нас очень строгий командир. Он откажет, ведь у тебя только штаны, а куртки нет. Какой же летчик без куртки. Это нарушение формы одежды.Так, что приходи, когда куртку найдешь.
Раздосадовался я тогда, но что поделаешь, фашистов и на земле надо бить кому-то. Чувство долга никуда не выкинешь. А, чувство платежа и вовсе было обостренным.
Прошло много лет. Не часто я хожу на праздничные торжества, а однополчан встречаю еще реже. Но, однажды несколько лет назад пришел к мемориалу. Ну, да, советской власти тогда уже не было. Приказала долго жить. И вот у вечного огня вижу полковника, старого, совсем седого. Поддерживает его за руку молодой парень, значит, уже не может самостоятельно стоять на ногах. Присмотрелся я, да, не может быть: это же тот летчик из сорок первого года. Даже не поверил своим глазам, думал, что ошибся. Но…точно он. Подошел я, разговорились, обнялись, вспомнил и он меня.
- Ну, что Пехота, вижу, что кожаную куртку ты раздобыл. А, где штаны? Как был земляным червяком, так и останешься, не возьмут тебя в самолет без штанов. - Это он надо мной решил посмеяться, мне как раз дочка кожаную куртку купила. Говорит, а сам трясется то ли от старости, то ли пьет много.
- Какие теперь штаны? Вот, сам президент на истребителе летал, так ведь без кожаных штанов. И чего-то кабину в самолете он не повредил. А, я точно уже не испорчу ничего.
Из меня теперь только песок сыпется, и давно. Могу хоть голой задницей в самолете сидеть.
- Песок - это совсем плохо,- говорит полковник - если в приборы забьется, то самолет разбиться может. Тебя Пехота и за километр к технике подпускать нельзя.
Долго мы смеялись и вспоминали былое. И ведь договорился этот полковник с аэроклубом, чтобы прокатили меня на учебном самолете.
Пришёл я на аэродром, а инструктор меня и спрашивает:
- Сердце у Вас выдержит?
- Выдержит. Смотри, чтобы самолет выдержал, когда фигуры крутить будешь. Тебя, Сват, полковник предупредил, что из меня песок высыпается? За приборами внимательно смотри. Как бы чего не вышло.
Так и пролетел я тогда над местом тех осенних боев. Изменилось все, узнать трудно.
А, полковника я больше не видел. И имя его не могу теперь вспомнить. Видимо, последний песок высыпается.
Немного осталось.