Армия, продолжение
Человек очень быстро ко всему привыкает. Какой бы избитой это фраза не была, но это действительно так. Шел третий день нашего пребывания в рядах доблестной
После обеда и обязательного профилактического прокачивания, нас рассадили в лесу на мероприятие называемое самоподготовкой.
Сержант монотонно читал устав, мы под эту колыбельную потихоньку засыпали. Но порядок есть порядок: солдат должен спать только в отведенное время, а данное время слушать и запоминать положения самой важной книги для солдата.
Через минут пять сержант проорал: «Кто спит - встать!». На эту хитрую уловку попалось человек семь, которым тут же было «вежливо» предложено упасть и отжаться раз пятьдесят.
Исключительно для того, чтобы сон не мешал впитывать мудрости солдатской книжки.
Почему то вспоминался дом, друзья с гражданки, девчонки. Мозг не мог связать во едино жесткую реальность и тот мир который был более, чем в полутора тысячах километрах отсюда.
Сильно хотелось курить, но скотина сержант сразу предупредил простым и очень доступным языком, кто не накуривается, будет курить сразу две сигареты в упоре лежа не забывая при этом отжиматься.
В этом смысле сержант со своей профилактикой и краткой матерной речью шагнул куда дальше минздрава с его вечным и бесполезным «предупреждает».
Но вольный русский дух не победим, и потихоньку пряча сигареты за спиной, и с помощью товарища, рассеивающего дым, мы наслаждались поочередно, остатками хороших сигарет.
Страх наказания присутствовал, но курить хотелось куда больше.
Шепотом мы рассказывали друг другу, как кого повязал военкомат и как мы добирались до нашего нового места, которое станет родным на ближайшие два года.
Воспоминания ощущений недавней свободы были самыми яркими.
Короче сижу я дома с сильного похмелья, слышу кто-то в дверь реально ломится. Посмотрел в глазок: куча ментов да и еще много кого.
- Кто там?
- Милиция, гражданин Сорокин Иван Сергеевич здесь живет?
- Да.
- Откройте дверь, идет проверка лиц подлежащих призыву на военную службу
- Пошли в жопу. Оставьте повестку в почтовом ящике. Сам приду в ваш сраный военкомат.
- Открывай, сука, а то дверь сломаем
- Ломайте, мне похуй.
То ли мне тогда было действительно все равно, поскольку я уже выпил две бутылки холодного пива, которые каким-то образом уцелели после вчерашней пьянки.То ли третья бутылка в холодильнике наводила на столь равнодушные мысли, а может быть железная дверь и крайняя мера остановила ментов, но после пяти минут угроз, неба в клеточку, расстрела, и в любом случае неминуемой казни, вся эта толпа растворилась.
Третья бутылка пива была выпита под тост: да здравствует свобода! Тем не менее, часа через два, когда мозг стал приходить в думающее состояние в нем родилась гениальная мысль: а ведь и в правду вернутся, военкомат обо мне помнит, а значит не забудет меня.
Надо было, что-то решать. Была Ленка, года на два старше, у которой папа был каким-то не хилым начальником в МВД и которая в экстазе пьяного разврата просила жениться на ней. Был дед в деревне, которую и на карте не найдешь, а уж в реальности тем более. Была еще бабушка очень далеко, но вариант отпадал, поскольку хоть и далеко, но пожилой человек не понял бы длительное пребывание у нее великовозрастного внучка.
Дед бы понял.
После долгих и логических перебираний в голове всех вариантов, мозг выбрал один: затариться пивом и ехать к Ленке. Этот вариант был самым хорошим: и тело, и дело.
Телефонов мобильных в то время не было, как почти не было и городских стационарных , точнее были, но не у всех.
Позвонив Елене прекрасной из автомата и назначив встречу у нее дома под вечер, пообещав море любви и пива, я пошел приводить себя в порядок.
Ближе к вечеру я шагал с самым положительным настроем на автобусную остановку. Сзади взвизгнули тормоза уазика-козла, и мое чистое лицо очень быстро впечаталось в пыльный железный кузов.
Из моих карманов был извлечен паспорт, несколько бутылок пива и закуски в денежном эквиваленте и указано, что я как злостный уклонист, дезертир и предатель родины задержан. На мои резонные вопросы за что? Был с хорошим ускорением препровожден в автозак.
В отделе, после изъятия ремня, шнурков и прочих запрещенных предметов (я предлагал изъять еще мои носки) я был препровожден в камеру.
На деревянном возвышении лежал какой-то бомж, который пинком был скинут на пол, а я все не решался лечь, поскольку там мог быть такой набор заболеваний, что даже мой проспиртованный молодой и крепкий организм мог бы не справится.
К вечеру стало веселей: привели пару пьяниц, бомжа выкинули, пару обкуренных студентов, при этом они умудрились пронести немного волшебной травы в камеру. Веселье продолжалось. Я кроме водки, сигарет и женщин никаких наркотиков не употребляю, поэтому все же в глубине души мне было очень грустно. У меня отобрали свободу, пусть не на долго, но тем не менее.
Наверное уже была ночь, в камеру втолкнули еще одного парнишку, как оказалось позднее по той же причине, что и меня. Мы познакомились, это был Леха, и как оказалось практически с соседнего двора.
Теперь мне стало веселее, все-таки не одному пропадать.
Утром нас вывели, начальник отдела дал указание вести нас в военкомат, паспорта не выдавать, а то еще сбегут по дороге. Ага, паспорт нас бы удержал.
В военкомате медкомиссия нас в течение десяти минут признала годными к военной службе, также как и еще порядка полста балбесов.
Когда надо отдавать родине долг, врачи особо не вникают в твои внутренние и наружние органы и в их состояние, а вот когда надо получить какую-нибудь медицинскую справку для устройства на работу, тебя проверяют как кандидата в отряд космонавтов.
Военком сжалился над нами и сказал, что сегодня даю вам сутки на проводы, завтра, чтобы в восемь ноль-ноль были здесь. Паспорта передам завтра вашим родителям.
- Товарищ военком, а сутки это значит завтра в обед.
- Ты очень умный, что ли. Для вас сутки сократили. И не пиздеть, товарищи призывники.
- Скажите, а водку можно с собой брать?
- Можно брать, но останется она со мной.
- А если мы не придем к восьми утра?
- Тогда я сам за вами приду
Высокосветская беседа продолжалась в том же духе, пока товарищи призывники расписывались в грозных бумагах об обязательствах своей завтрашней явке. Неисполнение этих обязательств грозили пожизненными лагерями, каторгой и пытками. И нехуй ржать - подвел итог военком. А кто заболеет вдруг или умрет, я сам лично вылечу и воскрешу.
Мы с Лехой по выходу из военкомата взяли бутылку водки, которую тут же из горла без закуски и выпили. Надо отдать должное ментам, все изъятые деньги нам вернули.
Потом взяли вторую и тоже выпили. Но голова была трезвой.
- Что, братан, делать будем? Служить пойдем или в бега?
- Да что уж там пойдем служить.
Проводы были совместные, грандиозные, пьяные и очень веселые. Потом было продолжение возлияний с женским полом на берегу речки, затем был последний подъем добрыми и нежными словами любимых мам.
- Сынок поел бы чего на дорожку. Когда еще домашней то еды увидишь.
- Угу. Да ладно мам, чай не на фронт, да и два года быстро пролетят.
А у самого на душе так хреново, так тяжко.
Перед военкоматом было употреблено по полтора литра пива, и нам уже и враг не страшен и будущее казалось не столь уж плохим
- Э, гоблины а кто курить разрешил. Встать. Ко мне оба! Сержант вырвал нас из воспоминаний.
- Что не накуриваемся.
- Никак нет, товарищ сержант только покурили, накурились.
- Закуривай две сигареты, затягивайся. Упор лежа принять…
Продолжение следует.
А начало здесь: первый день в армии.
Poll