"ЭТА КОММУНАЛЬНАЯ, КОММУНАЛЬНАЯ КВАРТИРА......" ( песня)
После окончания института, Зину и ее однокурсника, а к защите диплома уже и мужа, Евгения распределили в одну из Союзных республик. Как молодым специалистам, им сразу дали хорошую квартиру в центре столицы. Родилась дочь. Ребенку тут же выделили место в яслях, потом в садике.
Отработав положенные по закону три года, они решили, что от добра добра не ищут, и остались. Карьеры складывались удачно, с местным населением дружили - даже язык выучили, был достаток и уверенная надежда на спокойную старость.
Но после развала Союза, бывшие друзья вдруг стали врагами. На работе начались конфликты - в раз куда-то подевалось годами выказываемое уважение. Пятнадцатилетнюю дочь чуть не изнасиловали местные парни. Их дверь разрисовали непонятными знаками и исписали угрозами. Жить стало страшно.
И, продав за бесценок большую квартиру вместе со всем скарбом, они бежали домой, в Россию. Где, как оказалось, были никому не нужны. Родина давно вычеркнула их из своих списков.
И даже гражданство гражданам, родившимся и выросшим в России, и ею же посланным помогать "братьям", пришлось доказывать, долго мыкаясь по разным кабинетам и кланяясь разным чиновникам.
Их друзья по несчастью разбрелись, кто куда, осели в городках, поселках и деревнях российских глубинок. Инженеры шли работать механиками в фермерские хозяйства, переводчицы - в доярки, дизайнеры в нянечки дет. садов.
Зина с Евгением решили перебраться в Москву, в которой когда-то учились. Они были классными специалистами, менять профессию не собирались и надеялись, что в столице-то уж точно без работы не останутся. К тому же дочери через пару лет в институт поступать.
На крышу над головой рассчитывать, конечно, не приходилось. Остановившись в гостинице, семья принялась искать комнату в коммуналке. Денег, вырученных за квартиру, на большее не хватало. А сбережений у них никогда и не было. Они жили светло, о плохом не думали, на черный день не откладывали.
Предстоящая покупка не пугала - коммуналка рассматривалась всего лишь как трамплин к новой - хорошей, еще лучшей, чем была, жизни. Привыкшая к труду семья, не собиралась долго жить в таких условиях и с оптимизмом смотрела в будущее.
Им казалось, все было продумано и просчитано.Начитавшись и наслушавшись рассказов бывалых людей, проконсультировавшись в нескольких московских агентствах, они искали комнату в 2-3 комнатной квартире, обязательно бОльшую по площади, чем остальные.
Исходя из теоретической подготовки, рассуждали просто: при размене, жильцы коммуналок обычно высчитывают свои доли до квадратного сантиметра и поэтому частенько у них ничего не получается. Они же благородно уступят какую-то часть своей доли в пользу соседей, лишь бы разъехаться и, максимум через полгода, будут жить в отдельной квартире. Еще желательно найти квартиру поближе к метро, чтобы потом быстро продалась.
И они нашли-таки подходящий вариант. Я сопровождала эту сделку. Шел 2003 год.
Комната была большой и свободной. Она досталась по наследству от алкаша, умершего в окружении собутыльников на лавочке в сквере, его жене и сыну, давно сбежавших от него в другой город.
Ужасное состояние и комнаты, и самой квартиры никого не испугало. Комнату в порядок они приведут, а в квартире больше полугода не задержатся. Главное, что соседи очередники и в любом случае на горизонте видна перспектива.
Зина с мужем и дочерью разогнали тараканов, ободрали шестислойный пласт обоев со стен и наклеили новые, покрасили двери, окна. Продавцы оставили им стол со стенкой. Зина отмыла их от тараканьего помета, натерла полиролью, и неплохая мебель получилась!
- Для коммуналки сойдет, - сказал Евгений уверенно, любуясь результатом ее работы, - А в квартиру хорошую купим!
Они свято верили, что все получится,как задумано.
Кроме их, самой большой комнаты, в квартире было еще две поменьше. Если смотреть на справку о жилищных условиях, что они и делали, когда оформляли покупку, квартира выглядела малонаселенной. Но выглядела она так лишь на бумаге.
В самой маленькой комнате были прописаны Наталья, женщина на пару лет младше Зины, и ее взрослый сын Сергей. На самом деле сын давно жил отдельно, в полученной по завещанию от дальней родственицы квартире. Комнату с Натальей делил ее гражданский супруг, Василий. Впрочем, он был отцом Сергея и, когда-то давно, ее законным мужем. Считавший себя супермачо, шофер не один раз уходил и от Натальи, и от других жен. Как только появлялись дети, ему становилось грустно, и он шел, туда, где внимание уделялось лишь ему. Когда Сережка подрос, а у очередной жены родилась очередная помеха его спокойной жизни, он вернулся к Наталье. На это раз обошлись без штампа в паспорте.
По выходным Василий напивался и шумел у себя в комнате, с садистским удовольствием оскорблял жену, и все грозился уйти к другой.
Наталья, видимо, очень боялась, что и вправду уйдет - угождала любимому, как могла.
Из простого похода Василия в туалет устраивалось целое шоу: жена открывала дверь в комнату и стояла возле нее, пока облегчившийся муж не возвращался назад. Василий, в банном махровом халате до колена, распахнутом на могучей груди и стоптанных тапочках на волосатую босу ногу, важно шествовал по коридору коммуналки туда и обратно. Наталья выключала свет и угодливо закрывала за ним дверь.
Возвращаясь с работы, Василий звонил жене на подъезде к дому, и та, бросив все дела, занимала наблюдательную позицию у окна. Как только его машина въезжала во двор, бежала распахивать двери - в комнату, в квартиру, в тамбур. Сама становилась перед лифтом. Поднявшийся Василий, не сказав жене доброго слова, мрачным транзитом проходил сквозь созданный коридор к любимому креслу.
Наталья закрывала двери: тамбурную, входную, комнатную.
- Вот это, я понимаю, любовь! - смеялся Евгений, - Ты меня так никогда не встречала. - Может, и встречала бы, если бы это было нужно, - грустно отвечала Зина. Соседку ей было искренне жаль.
Средняя по размеру комната значилась за одиноким мужчиной, Никитой.На самом деле сосед давно удачно женился, и жил в квартире жены, воспитывая 10-летнего сына. В его комнате, с мужем и тремя детьми от разных браков, жила его падчерица Людка, молодица наглая и скандальная. Муж ее работал на стройке и брал частные заказы на ремонты квартир, она сидела дома с детьми.
С утра Людка отправлялась по магазинам. Не столько за покупками, сколько на подзарядку - она затевала где-нибудь какой-нибудь скандал на ровном месте и, наоравшись, возвращалась домой удовлетворенная и счастливая
- Мне плохо, если я с утра ни с кем не поругаюсь, - откровенно говорила она.
Зина скандалов не любила и общего языка они не нашли.
Стояла ли Людка у плиты, стирала ли в ванной, или убирала в коридоре, плечом к ее уху всегда была прижата телефонная трубка. Без последних новостей от подруг и рассказов о своих новых скандалах Людка жить не могла.
Вечерами ее проникновенно слушала, сидя на кухне с сигаретой в зубах, вернувшаяся с работы соседка.
Людкины дети, от двух до семи лет от роду, были приучены не выходить из своей комнаты. Если они попадались под руку Наталье, та молча брала ребенка за шиворот, открывала Людкину дверь и зашвыривала детеныша на место.
Поговорить с соседями насчет разъезда, Зине с Евгением удалось не сразу. Наталья вроде бы была согласна, но не от нее одной это зависело, а Сергей и Никита в квартире появлялись очень редко.
Телефоны их соседи почему-то держали в тайне. Людка с отчимом, а Наталья с сыном разговаривали сами. Зине с Евгением оставалось только ждать.
Наконец, Зина позвонила и радостно сообщила:
- Соседи, что называется, созрели для серьезного разговора. Завтра приедут и Никита с женой, и Сергей. Сможешь подъехать?
- Я рада за вас! - сказала я, - Конечно буду.
В назначенный час собрались все на грязной, пропахшей табаком и жиром, облезлой кухне. Зина представила меня своим соседям, и я объяснила, каким образом можно ускорить получение отдельных квартир.
Соседи были очередниками.
Приехавший в семидесятых по лимиту из Рязанской деревни Никита - давно. Как только прожил в Москве 10 лет, так и встал в очередь. Ему уже предлагали квартиры. Но Никите пока ничего не нравилось. В коммуналке он не жил, и мог себе позволить такую разборчивость. Наталья с сыном, коренные москвичи - встали на очередь всего 4 года назад, хотя она жила в своей комнатушке с трех лет. В коммуналке прошла вся ее жизнь: выросла, окончила школу и техникум, вышла замуж и родила сына, похоронила родителей, здесь же развелась и опять сошлась с Василием.
Они давным-давно могли бы получить отдельное жилье, но за все это время Наталья не удосужилась сходить в муниципалитет, чтобы встать на очередь. Ей было лень!
Теперь ее очередь могла подойти лет через двадцать.
Я, разумеется, с согласия своего начальства, нарисовала на бумаге такую схему: соседи, как очередники, оформляют субсидии. Фирма добавляет суммы, необходимые для покупки однокомнатных квартир. Зина с Евгением присоединяют ставшие свободными комнаты. Потом продают всю квартиру, возвращают долг фирме и тоже покупают однушку.
На это уйдет не один месяц, но дело того стоит. Всем выгодно. Всем будет хорошо.
- Нам некогда с бумажками бегать! - загалдел народ на кухне.
- Разумеется. Пишите доверенности, мы все сделаем сами! - сказала я.
- А если не дадут субсидии? - замялись, засомневались очередники.
- Договоримся! Все решаемо! - уверенно ответила я, наивно полагая, что субсидии не могли не дать, раз они положены по закону. Я тогда не была еще риэлтором, я только училась им быть.
Старожилы коммуналки подумали-подумали и согласились. Через несколько дней все жители квартиры заключили договор с Фирмой. Написали на меня доверенности. И я пошла по инстанциям.
Как оказалось, к московским чиновникам ходить с пустыми руками бесполезно. Зина покупала на свои деньги цветы и конфеты, коньяк и кофе. Общими усилиями мы выправили ее соседям субсидии.
Как только дело дошло до подбора квартир, они стали капризничать. То дом не такой, то квартира, и вообще им хочется в соседнем, в крайнем случае, в доме через дорогу. И чтобы не балкон, а лоджия, и желательно застекленная. И чтобы не первый, и не последний этаж.
А главное, ГЛАВНОЕ! им не давал покоя вопрос - что будет дальше?! Сколько я и Зина ни объясняли, сколько ни рисовали схему разъезда, то Наталья, то Людка, то их мужья вылавливали ее или Евгения на кухне и спрашивали с подозрением:
- А не получится так, что мы уедем, а вы тут останетесь?!
- Не получится! У нас нет денег, чтобы купить всю квартиру. У нас их вообще нет! Иначе мы бы не жили в одной коммунальной комнате вместе со взрослой дочерью, - успокаивали их Зина и Евгений.
Но соседи им не верили. Они очень боялись, что понаехавшим станет вдруг хорошо в Москве. И развалили сделку. Субсидии пришлось вернуть, и все вернулось на круги своя.
- Что ж! Значит, будем собирать деньги на доплату, - сказала неунывающая Зина, - Только и дальше жить в свинарнике я не хочу!
- Ну и не живи! - разозлилась Наталья.
- Ну, и не буду! - ответила ей в унисон Зина, - Завтра же начну ремонт. Убирайте все из кухни и ванной.
- Куда?! - ошалели от такой наглости соседи.
- В коридор вынесите ненадолго. Или вам нравятся черные стены, протертые до цемента полы и бахрома краски над головой?!
-Мы деньги на ремонт давать не будем! -настороженно сказали соседи.
- А кто у вас их просит? - удивилась Зина. Она уже поняла, что надеяться можно только на себя.
- Помогать тоже не буду! - отрезала Наталья, - У меня аллергия на краску.
- Хорошо, что на грязь ее нет, - усмехнулась Зина, - Повезло тебе.
- Я тоже не буду ничего делать, - предупредила Людка, - Я тут не прописана!
- Да не надо нам ни денег, ни помощи, - успокоила соседок Зина, - Дайте только квартиру в порядок привести.
- Три дня! - выставили они требование.
- Ладно! Успеем, - решила рискнуть Зина. Очень уж ей хотелось жить в чистоте.
На следующий день она наняла девушку-молдаванку. Вдвоем они работали по 12 часов сутки. По вечерам, после работы и учебы помогали Евгений с дочерью.
За три дня кухня, ванная и туалет засверкали чистотой.
Соседи ходили с недовольными физиономиями - краска не того цвета, линолеум слишком светлый, новые шторы слишком тонкие, почему наняла молдаванку, а не русскаю. И вообще, почему с ними не посоветовались, что и как делать?
- Кто платит, тот и заказывает музыку, - коротко объяснила Зина.Сделать ремонт в коридоре ей не дали.
Продолжение следует.
Отработав положенные по закону три года, они решили, что от добра добра не ищут, и остались. Карьеры складывались удачно, с местным населением дружили - даже язык выучили, был достаток и уверенная надежда на спокойную старость.
Но после развала Союза, бывшие друзья вдруг стали врагами. На работе начались конфликты - в раз куда-то подевалось годами выказываемое уважение. Пятнадцатилетнюю дочь чуть не изнасиловали местные парни. Их дверь разрисовали непонятными знаками и исписали угрозами. Жить стало страшно.
И, продав за бесценок большую квартиру вместе со всем скарбом, они бежали домой, в Россию. Где, как оказалось, были никому не нужны. Родина давно вычеркнула их из своих списков.
И даже гражданство гражданам, родившимся и выросшим в России, и ею же посланным помогать "братьям", пришлось доказывать, долго мыкаясь по разным кабинетам и кланяясь разным чиновникам.
Их друзья по несчастью разбрелись, кто куда, осели в городках, поселках и деревнях российских глубинок. Инженеры шли работать механиками в фермерские хозяйства, переводчицы - в доярки, дизайнеры в нянечки дет. садов.
Зина с Евгением решили перебраться в Москву, в которой когда-то учились. Они были классными специалистами, менять профессию не собирались и надеялись, что в столице-то уж точно без работы не останутся. К тому же дочери через пару лет в институт поступать.
На крышу над головой рассчитывать, конечно, не приходилось. Остановившись в гостинице, семья принялась искать комнату в коммуналке. Денег, вырученных за квартиру, на большее не хватало. А сбережений у них никогда и не было. Они жили светло, о плохом не думали, на черный день не откладывали.
Предстоящая покупка не пугала - коммуналка рассматривалась всего лишь как трамплин к новой - хорошей, еще лучшей, чем была, жизни. Привыкшая к труду семья, не собиралась долго жить в таких условиях и с оптимизмом смотрела в будущее.
Им казалось, все было продумано и просчитано.Начитавшись и наслушавшись рассказов бывалых людей, проконсультировавшись в нескольких московских агентствах, они искали комнату в 2-3 комнатной квартире, обязательно бОльшую по площади, чем остальные.
Исходя из теоретической подготовки, рассуждали просто: при размене, жильцы коммуналок обычно высчитывают свои доли до квадратного сантиметра и поэтому частенько у них ничего не получается. Они же благородно уступят какую-то часть своей доли в пользу соседей, лишь бы разъехаться и, максимум через полгода, будут жить в отдельной квартире. Еще желательно найти квартиру поближе к метро, чтобы потом быстро продалась.
И они нашли-таки подходящий вариант. Я сопровождала эту сделку. Шел 2003 год.
Комната была большой и свободной. Она досталась по наследству от алкаша, умершего в окружении собутыльников на лавочке в сквере, его жене и сыну, давно сбежавших от него в другой город.
Ужасное состояние и комнаты, и самой квартиры никого не испугало. Комнату в порядок они приведут, а в квартире больше полугода не задержатся. Главное, что соседи очередники и в любом случае на горизонте видна перспектива.
Зина с мужем и дочерью разогнали тараканов, ободрали шестислойный пласт обоев со стен и наклеили новые, покрасили двери, окна. Продавцы оставили им стол со стенкой. Зина отмыла их от тараканьего помета, натерла полиролью, и неплохая мебель получилась!
- Для коммуналки сойдет, - сказал Евгений уверенно, любуясь результатом ее работы, - А в квартиру хорошую купим!
Они свято верили, что все получится,как задумано.
Кроме их, самой большой комнаты, в квартире было еще две поменьше. Если смотреть на справку о жилищных условиях, что они и делали, когда оформляли покупку, квартира выглядела малонаселенной. Но выглядела она так лишь на бумаге.
В самой маленькой комнате были прописаны Наталья, женщина на пару лет младше Зины, и ее взрослый сын Сергей. На самом деле сын давно жил отдельно, в полученной по завещанию от дальней родственицы квартире. Комнату с Натальей делил ее гражданский супруг, Василий. Впрочем, он был отцом Сергея и, когда-то давно, ее законным мужем. Считавший себя супермачо, шофер не один раз уходил и от Натальи, и от других жен. Как только появлялись дети, ему становилось грустно, и он шел, туда, где внимание уделялось лишь ему. Когда Сережка подрос, а у очередной жены родилась очередная помеха его спокойной жизни, он вернулся к Наталье. На это раз обошлись без штампа в паспорте.
По выходным Василий напивался и шумел у себя в комнате, с садистским удовольствием оскорблял жену, и все грозился уйти к другой.
Наталья, видимо, очень боялась, что и вправду уйдет - угождала любимому, как могла.
Из простого похода Василия в туалет устраивалось целое шоу: жена открывала дверь в комнату и стояла возле нее, пока облегчившийся муж не возвращался назад. Василий, в банном махровом халате до колена, распахнутом на могучей груди и стоптанных тапочках на волосатую босу ногу, важно шествовал по коридору коммуналки туда и обратно. Наталья выключала свет и угодливо закрывала за ним дверь.
Возвращаясь с работы, Василий звонил жене на подъезде к дому, и та, бросив все дела, занимала наблюдательную позицию у окна. Как только его машина въезжала во двор, бежала распахивать двери - в комнату, в квартиру, в тамбур. Сама становилась перед лифтом. Поднявшийся Василий, не сказав жене доброго слова, мрачным транзитом проходил сквозь созданный коридор к любимому креслу.
Наталья закрывала двери: тамбурную, входную, комнатную.
- Вот это, я понимаю, любовь! - смеялся Евгений, - Ты меня так никогда не встречала. - Может, и встречала бы, если бы это было нужно, - грустно отвечала Зина. Соседку ей было искренне жаль.
Средняя по размеру комната значилась за одиноким мужчиной, Никитой.На самом деле сосед давно удачно женился, и жил в квартире жены, воспитывая 10-летнего сына. В его комнате, с мужем и тремя детьми от разных браков, жила его падчерица Людка, молодица наглая и скандальная. Муж ее работал на стройке и брал частные заказы на ремонты квартир, она сидела дома с детьми.
С утра Людка отправлялась по магазинам. Не столько за покупками, сколько на подзарядку - она затевала где-нибудь какой-нибудь скандал на ровном месте и, наоравшись, возвращалась домой удовлетворенная и счастливая
- Мне плохо, если я с утра ни с кем не поругаюсь, - откровенно говорила она.
Зина скандалов не любила и общего языка они не нашли.
Стояла ли Людка у плиты, стирала ли в ванной, или убирала в коридоре, плечом к ее уху всегда была прижата телефонная трубка. Без последних новостей от подруг и рассказов о своих новых скандалах Людка жить не могла.
Вечерами ее проникновенно слушала, сидя на кухне с сигаретой в зубах, вернувшаяся с работы соседка.
Людкины дети, от двух до семи лет от роду, были приучены не выходить из своей комнаты. Если они попадались под руку Наталье, та молча брала ребенка за шиворот, открывала Людкину дверь и зашвыривала детеныша на место.
Поговорить с соседями насчет разъезда, Зине с Евгением удалось не сразу. Наталья вроде бы была согласна, но не от нее одной это зависело, а Сергей и Никита в квартире появлялись очень редко.
Телефоны их соседи почему-то держали в тайне. Людка с отчимом, а Наталья с сыном разговаривали сами. Зине с Евгением оставалось только ждать.
Наконец, Зина позвонила и радостно сообщила:
- Соседи, что называется, созрели для серьезного разговора. Завтра приедут и Никита с женой, и Сергей. Сможешь подъехать?
- Я рада за вас! - сказала я, - Конечно буду.
В назначенный час собрались все на грязной, пропахшей табаком и жиром, облезлой кухне. Зина представила меня своим соседям, и я объяснила, каким образом можно ускорить получение отдельных квартир.
Соседи были очередниками.
Приехавший в семидесятых по лимиту из Рязанской деревни Никита - давно. Как только прожил в Москве 10 лет, так и встал в очередь. Ему уже предлагали квартиры. Но Никите пока ничего не нравилось. В коммуналке он не жил, и мог себе позволить такую разборчивость. Наталья с сыном, коренные москвичи - встали на очередь всего 4 года назад, хотя она жила в своей комнатушке с трех лет. В коммуналке прошла вся ее жизнь: выросла, окончила школу и техникум, вышла замуж и родила сына, похоронила родителей, здесь же развелась и опять сошлась с Василием.
Они давным-давно могли бы получить отдельное жилье, но за все это время Наталья не удосужилась сходить в муниципалитет, чтобы встать на очередь. Ей было лень!
Теперь ее очередь могла подойти лет через двадцать.
Я, разумеется, с согласия своего начальства, нарисовала на бумаге такую схему: соседи, как очередники, оформляют субсидии. Фирма добавляет суммы, необходимые для покупки однокомнатных квартир. Зина с Евгением присоединяют ставшие свободными комнаты. Потом продают всю квартиру, возвращают долг фирме и тоже покупают однушку.
На это уйдет не один месяц, но дело того стоит. Всем выгодно. Всем будет хорошо.
- Нам некогда с бумажками бегать! - загалдел народ на кухне.
- Разумеется. Пишите доверенности, мы все сделаем сами! - сказала я.
- А если не дадут субсидии? - замялись, засомневались очередники.
- Договоримся! Все решаемо! - уверенно ответила я, наивно полагая, что субсидии не могли не дать, раз они положены по закону. Я тогда не была еще риэлтором, я только училась им быть.
Старожилы коммуналки подумали-подумали и согласились. Через несколько дней все жители квартиры заключили договор с Фирмой. Написали на меня доверенности. И я пошла по инстанциям.
Как оказалось, к московским чиновникам ходить с пустыми руками бесполезно. Зина покупала на свои деньги цветы и конфеты, коньяк и кофе. Общими усилиями мы выправили ее соседям субсидии.
Как только дело дошло до подбора квартир, они стали капризничать. То дом не такой, то квартира, и вообще им хочется в соседнем, в крайнем случае, в доме через дорогу. И чтобы не балкон, а лоджия, и желательно застекленная. И чтобы не первый, и не последний этаж.
А главное, ГЛАВНОЕ! им не давал покоя вопрос - что будет дальше?! Сколько я и Зина ни объясняли, сколько ни рисовали схему разъезда, то Наталья, то Людка, то их мужья вылавливали ее или Евгения на кухне и спрашивали с подозрением:
- А не получится так, что мы уедем, а вы тут останетесь?!
- Не получится! У нас нет денег, чтобы купить всю квартиру. У нас их вообще нет! Иначе мы бы не жили в одной коммунальной комнате вместе со взрослой дочерью, - успокаивали их Зина и Евгений.
Но соседи им не верили. Они очень боялись, что понаехавшим станет вдруг хорошо в Москве. И развалили сделку. Субсидии пришлось вернуть, и все вернулось на круги своя.
- Что ж! Значит, будем собирать деньги на доплату, - сказала неунывающая Зина, - Только и дальше жить в свинарнике я не хочу!
- Ну и не живи! - разозлилась Наталья.
- Ну, и не буду! - ответила ей в унисон Зина, - Завтра же начну ремонт. Убирайте все из кухни и ванной.
- Куда?! - ошалели от такой наглости соседи.
- В коридор вынесите ненадолго. Или вам нравятся черные стены, протертые до цемента полы и бахрома краски над головой?!
-Мы деньги на ремонт давать не будем! -настороженно сказали соседи.
- А кто у вас их просит? - удивилась Зина. Она уже поняла, что надеяться можно только на себя.
- Помогать тоже не буду! - отрезала Наталья, - У меня аллергия на краску.
- Хорошо, что на грязь ее нет, - усмехнулась Зина, - Повезло тебе.
- Я тоже не буду ничего делать, - предупредила Людка, - Я тут не прописана!
- Да не надо нам ни денег, ни помощи, - успокоила соседок Зина, - Дайте только квартиру в порядок привести.
- Три дня! - выставили они требование.
- Ладно! Успеем, - решила рискнуть Зина. Очень уж ей хотелось жить в чистоте.
На следующий день она наняла девушку-молдаванку. Вдвоем они работали по 12 часов сутки. По вечерам, после работы и учебы помогали Евгений с дочерью.
За три дня кухня, ванная и туалет засверкали чистотой.
Соседи ходили с недовольными физиономиями - краска не того цвета, линолеум слишком светлый, новые шторы слишком тонкие, почему наняла молдаванку, а не русскаю. И вообще, почему с ними не посоветовались, что и как делать?
- Кто платит, тот и заказывает музыку, - коротко объяснила Зина.Сделать ремонт в коридоре ей не дали.
Продолжение следует.