Самодовольное
Вот он сказал «Коррьере сере», что не жалеет ни о чем. Смущен ли я по крайней мере? Нет, не смущен, не огорчен, не озабочен и не кисл*, когда гляжу в родную взвесь. Жалеть о том имеет смысл*, что можно выправить. А здесь... Терзаться совестью не ново в российской средней полосе, но это участь Годунова, а чем он кончил - знают все. А если ты прямой и смелый, и правишь в городе крутом, - то ты уж или уж не делай, иль не терзайся уж потом. Будь ты хоть полная скотина, ломай подлейшую комедь - но если все необратимо, оставь историкам жалеть. И Украины не воротишь, и от Европ любви не жди, а что не срыт еще Воронеж, так это типа впереди.
Вот он поедет, скажем, к папе как филантроп и друг детей. На данном, кажется, этапе он папы римского святей. Конечно, папа не начальник, не академик, не герой - однако, думаю, ночами он в чем-то кается порой. Сам Иоанн покойный Павел - и тот при жизни не решил, что лично Бог его направил и он ни разу не грешил. Но, правда, папу-старикана не окружил коварный враг, пиндосы против Ватикана играть не думали никак, он за единственную скрепу среди изъянов и прорех назло Гейропе и Госдепу один не дрался против всех; припомним прочие примеры - разгром «Пусей», купель в Крыму... Франциск отнюдь не рыцарь веры. Есть в чем покаяться ему. Лишь наш верховный кагэбэшник - святой. Ни пятнышка в судьбе. «Брат, ты такой ужасный грешник, что поздно каяться тебе, ты зря в святом явился месте, ступай туда, откель пришел», - писал когда-то в «Страшной мести» один сомнительный хохол.
...Плюс он сказал, когда спросили, наморщив гордое чело, что оппозиции в России жить ни фига не тяжело. И с этим тоже я согласен. Хочу спросить своих дружков: Зимин, Латынина и Ясин, Навальный, Яшин и Рыжков! Вы осудили эту фразу? Она задела вашу честь? Нам трудно не было ни разу: ведь трудно там, где выбор есть. А нас отряд отборных пугал плюс их безгрешный господин в такой теперь загнали угол, что путь всегда на всех один. Мы оказались на пределе, мы собрались на рубеже, и отступать на самом деле нам тоже некуда уже. Мерси текущему моменту! Мне эта правда дорога: мы симметричны оппоненту, мы отражение врага. Что повторять - «тиран», «баран ты», «предатель», «выкормыш», «еврей»... И он гарант, и мы гаранты взаимной святости своей. Положим, он не знал сомнений, поскольку в лижущей толпе ему уже внушили «Гений! Ты дан нам Богом» и т. п.; но нам, писакам, птицам певчим, свободолюбцам прежних лет, - нам сомневаться тоже не в чем, поскольку вариантов нет. И коль «Коррьере сера» эта в предверье близких перемен: «Жалеешь?» - спросит у поэта. - «Je ne regrette, - отвечу, - rien». Я не дорос до пьедестала и не совсем отяжелел - но что жалеть, когда не стало всего, о чем бы я жалел? Напрасны пляски возле трупа, нам подан всем единый знак.
Мы не жалеем. Ибо глупо.
И не надеемся. Поздняк.
Дмитрий Быков
обозреватель «Новой»