29-я моторизованная дивизия. Июль 1942 года (3)
7 июля дивизия продолжила наступление.
На правом фланге 3-я танковая дивизия 6-го июля достигла Николаевки в 30 км юго-западнее Острогожска, а 7-го июля с боем взяла Россошь. Слева был Дон. 8.07 была пройдена Россошь и движение продолжилось на юго-восток на городок Талая на реке Богучар. Сопротивление русских было слабым, однако оно все равно приостанавливало наше наступление. После Талого была достигнута Боковская. Там дивизия получила короткий отдых.
12-го июля пришло распоряжение о переводе «соколиной дивизии» из 40-го танкового корпуса в 48-й танковый корпус генерал танковых войск Кемпфа (Kaempf). Кроме нашей дивизии, в его состав входили 14-я и 24-я (бывшая 1-я кавалерийская) танковые дивизии.
12-го июля в 12.40 от 40-го танкового корпуса была получена следующая телеграмма:
«29-й моторизованной дивизии.
Я выпускаю 29-ю моторизованную дивизию из своего командования с благодарностью и наилучшими пожеланиями и желаю ее возвращения.
Барон фон Гейр (von Geyr)».
14.07 дивизия двинулась из Боковской в южном направлении, войдя в большую излучину Дона. Была достигнута и с боем взята Морозовская. Там были захвачены неисчислимые запасы материалов и продовольствия. Был взят аэродром на южной окраине города с большим количеством готовых к взлету самолетов.
Командование телеграфировало: «Браво, 29-я дивизия!».
В обед дивизия в боевом порядке оставалась в районе Морозовской - три батальона 71-го полка южнее, а 15-го полка - севернее города. 15-го июля войска двинулись на юг, не встречая сопротивления. Несколько танковых атак, порой доходивших до огневых позиций артиллерии, были отбиты без особых потерь.
Потом последовал заслуженный день отдыха, который, разумеется, был нарушен непрерывными авианалетами. Танковому батальону срочно требовалось снабжение боеприпасами и горючим. Брать горючее с аэродрома было запрещено. Это остановило дальнейшее движение основной части «соколиной дивизии» вплоть до 19.07.
16.07 был снова сформирован передовой отряд в виде усиленного мотоциклетного батальона (под командованием гауптмана фон Мутиуса (von Mutius)). Он и боевая группа Градля (Gradl) получили задачу продвинуться на юг, захватить мост через Дон в районе Цимлянской и создать плацдарм на другом берегу. Эти силы должны были обходиться имеющимся наличием горючего и боеприпасов.
Командир 3-й роты 29-го саперного батальона, обер-лейтенант Мюллер (Mueller) так описывает прорыв боевой группы Градля (Gradl) через Дон:
«16.07.42 в 11 часов боевая группа Градля (Gradl), состоящая из 129-го танкового батальона, усиленного 29-го мотоциклетного батальона, 4-го дивизиона 29-го артиллерийского полка и 3-й роты 29-го саперного батальона, находившиеся севернее Морозовской, получили боевую задачу: выйти к Дону в районе Цимлянской, захватить мост и создать плацдарм.
Боевой порядок был составлен соответствующим обстановке образом, два взвода саперной роты с коротким мостоукладчиком находились в авангарде. Движение шло непрерывно, необходимо было пройти 100 километров как можно быстрее. В деревнях встречались русские подразделения, которые, то тут то там открывали ружейный огонь. Мы, не останавливаясь, двигались дальше, на юг. Так мы достигли высот на берегу Дона, где были замечены тремя русскими самолетами-разведчиками, пролетевшими на бреющим полете над колонной, и которые были обстреляны из ружей и пулеметов.
Перед Цимлянской у дороги тянулись полевые укрепления, там был даже пост, из которого на нас с удивлением смотрели. Далее дорога круто спускается в село. Головной дозор остановился на отмелях у реки. Мы искали мост, способный пропускать машины и в дикой спешке строили понтон, ведь день уже подходил к концу. С гауптманом фон Мутиусом (v.Mutius) во главе, часть его мотоциклистов, всего в количестве полтора взвода, пешком дошли до моста, взяли его, перешли на тот берег и организовали плацдарм.
Мы об этом ничего не знали, так как связь была нарушена. Теперь танки нанесли удар, и наш взвод последовал за ними. Постепенно становилось темно. Для освещения нашей работы, Хейнкели 111, которые сопровождали нас во время марша, скидывали осветительные огни над донскими зарослями. Опять мы стоим перед заболоченной ямой - гнилой мост развалился. Наши танки с обеих сторон. Пробуем завести наши машины, они застревают еще больше. Мы не можем двигаться дальше. Внезапно слева со стороны противника появляется автомашина, набитая русскими. Пулеметный огонь. Русские также удивлены как и мы, и бодро следуют в плен под крепкое слово нашего водителя. Только один офицер смог скрыться в кустарнике.
Теперь стало совершенно темно. Мы занимаем круговую оборону, рядом с нами русский КВ-2 с буксировочным тросом. Как выяснилось позже, его экипаж все еще был внутри. Майор Градль (Gradl) выслал вперед разведку установить связь. Наконец, в 2.30 связь была установлена. Гауптман фон Мутиус (v.Mutius) находится на вражеском берегу, временный русский мост горит. Наступление через горящий мост было признано невозможным. Мы сидели на северном берегу Дона. Ночью пришел дивизионный приказ: «Наступление остановить и окопаться».
С 18 по 20 июля основная масса дивизии находилась на марше к Цимлянской. Штаб дивизии 18-го после обеда прибыл на Дон и начал готовить его форсирование.
20-го числа в течение дня прибыли, к сожалению, в небольшом количестве, штурмовые лодки из резерва армии. С наступлением темноты, 15-й и 71-й полки, усиленные каждый саперной ротой, вышли в назначенные районы на берегу реки. Через маленькие овраги и сады, частично заросшие виноградной лозой, исходные позиции были заняты без инцидентов.
Возвышенный западный берег предоставлял частям прикрытия с тяжелым вооружением и артиллерии особенно хорошие позиции, которые были распределены по террасам. Противоположный берег, частично прикрытый перелесками, просматривался очень далеко.
В первой половине ночи артиллерийские наблюдатели на правом фланге дивизии заметили, что русские переводят на противоположный от нас берег многочисленные баржи и паромы. Из-за запрета на открытие огня противник не был обстрелян. Для прикрытия открытого фланга была выделена одна рота из 71-го полка. В этот же день, 20.7, в 50 км западнее, Дона достигли части 24-й танковой дивизии.
В ночь на 21-е число, за 1 час до начала переправы, усиленный мотоциклетный батальон устроил юго-восточнее Цимлянской демонстрацию начала наступления в районе старого моста. Меняя позиции, несколько танков и орудий вели огонь по противнику, вводя его в заблуждение, и, в результате, по расположению мотоциклистов был открыт ураганный огонь из всех стволов и пулеметов. Демонстрация прошла успешно.
В 2.00 началась настоящая переправа, в 10 км выше по течению, с использованием штурмовых и надувных лодок. Без единого выстрела со стороны неприятеля, пехотинцы достигли противоположного берега и закрепились в небольшом кустарнике.
В это же самое время на западном фланге, противник силами до двух батальонов попытался контратаковать и с криками «Ура!» смог продвинуться до артиллерийских позиций. Командир 2-го дивизиона 29-го артполка, майор Шредер (Schroeder) был убит, многие офицеры и солдаты ранены. Один батальон из 71-го полка пришел на помощь артиллеристам и очистил наш берег. Русским пришлось спасаться вплавь, так как их баржи находились на другом берегу. Часть из них была взята в плен.
На правом фланге 3-я танковая дивизия 6-го июля достигла Николаевки в 30 км юго-западнее Острогожска, а 7-го июля с боем взяла Россошь. Слева был Дон. 8.07 была пройдена Россошь и движение продолжилось на юго-восток на городок Талая на реке Богучар. Сопротивление русских было слабым, однако оно все равно приостанавливало наше наступление. После Талого была достигнута Боковская. Там дивизия получила короткий отдых.
12-го июля пришло распоряжение о переводе «соколиной дивизии» из 40-го танкового корпуса в 48-й танковый корпус генерал танковых войск Кемпфа (Kaempf). Кроме нашей дивизии, в его состав входили 14-я и 24-я (бывшая 1-я кавалерийская) танковые дивизии.
12-го июля в 12.40 от 40-го танкового корпуса была получена следующая телеграмма:
«29-й моторизованной дивизии.
Я выпускаю 29-ю моторизованную дивизию из своего командования с благодарностью и наилучшими пожеланиями и желаю ее возвращения.
Барон фон Гейр (von Geyr)».
14.07 дивизия двинулась из Боковской в южном направлении, войдя в большую излучину Дона. Была достигнута и с боем взята Морозовская. Там были захвачены неисчислимые запасы материалов и продовольствия. Был взят аэродром на южной окраине города с большим количеством готовых к взлету самолетов.
Командование телеграфировало: «Браво, 29-я дивизия!».
В обед дивизия в боевом порядке оставалась в районе Морозовской - три батальона 71-го полка южнее, а 15-го полка - севернее города. 15-го июля войска двинулись на юг, не встречая сопротивления. Несколько танковых атак, порой доходивших до огневых позиций артиллерии, были отбиты без особых потерь.
Потом последовал заслуженный день отдыха, который, разумеется, был нарушен непрерывными авианалетами. Танковому батальону срочно требовалось снабжение боеприпасами и горючим. Брать горючее с аэродрома было запрещено. Это остановило дальнейшее движение основной части «соколиной дивизии» вплоть до 19.07.
16.07 был снова сформирован передовой отряд в виде усиленного мотоциклетного батальона (под командованием гауптмана фон Мутиуса (von Mutius)). Он и боевая группа Градля (Gradl) получили задачу продвинуться на юг, захватить мост через Дон в районе Цимлянской и создать плацдарм на другом берегу. Эти силы должны были обходиться имеющимся наличием горючего и боеприпасов.
Командир 3-й роты 29-го саперного батальона, обер-лейтенант Мюллер (Mueller) так описывает прорыв боевой группы Градля (Gradl) через Дон:
«16.07.42 в 11 часов боевая группа Градля (Gradl), состоящая из 129-го танкового батальона, усиленного 29-го мотоциклетного батальона, 4-го дивизиона 29-го артиллерийского полка и 3-й роты 29-го саперного батальона, находившиеся севернее Морозовской, получили боевую задачу: выйти к Дону в районе Цимлянской, захватить мост и создать плацдарм.
Боевой порядок был составлен соответствующим обстановке образом, два взвода саперной роты с коротким мостоукладчиком находились в авангарде. Движение шло непрерывно, необходимо было пройти 100 километров как можно быстрее. В деревнях встречались русские подразделения, которые, то тут то там открывали ружейный огонь. Мы, не останавливаясь, двигались дальше, на юг. Так мы достигли высот на берегу Дона, где были замечены тремя русскими самолетами-разведчиками, пролетевшими на бреющим полете над колонной, и которые были обстреляны из ружей и пулеметов.
Перед Цимлянской у дороги тянулись полевые укрепления, там был даже пост, из которого на нас с удивлением смотрели. Далее дорога круто спускается в село. Головной дозор остановился на отмелях у реки. Мы искали мост, способный пропускать машины и в дикой спешке строили понтон, ведь день уже подходил к концу. С гауптманом фон Мутиусом (v.Mutius) во главе, часть его мотоциклистов, всего в количестве полтора взвода, пешком дошли до моста, взяли его, перешли на тот берег и организовали плацдарм.
Мы об этом ничего не знали, так как связь была нарушена. Теперь танки нанесли удар, и наш взвод последовал за ними. Постепенно становилось темно. Для освещения нашей работы, Хейнкели 111, которые сопровождали нас во время марша, скидывали осветительные огни над донскими зарослями. Опять мы стоим перед заболоченной ямой - гнилой мост развалился. Наши танки с обеих сторон. Пробуем завести наши машины, они застревают еще больше. Мы не можем двигаться дальше. Внезапно слева со стороны противника появляется автомашина, набитая русскими. Пулеметный огонь. Русские также удивлены как и мы, и бодро следуют в плен под крепкое слово нашего водителя. Только один офицер смог скрыться в кустарнике.
Теперь стало совершенно темно. Мы занимаем круговую оборону, рядом с нами русский КВ-2 с буксировочным тросом. Как выяснилось позже, его экипаж все еще был внутри. Майор Градль (Gradl) выслал вперед разведку установить связь. Наконец, в 2.30 связь была установлена. Гауптман фон Мутиус (v.Mutius) находится на вражеском берегу, временный русский мост горит. Наступление через горящий мост было признано невозможным. Мы сидели на северном берегу Дона. Ночью пришел дивизионный приказ: «Наступление остановить и окопаться».
С 18 по 20 июля основная масса дивизии находилась на марше к Цимлянской. Штаб дивизии 18-го после обеда прибыл на Дон и начал готовить его форсирование.
20-го числа в течение дня прибыли, к сожалению, в небольшом количестве, штурмовые лодки из резерва армии. С наступлением темноты, 15-й и 71-й полки, усиленные каждый саперной ротой, вышли в назначенные районы на берегу реки. Через маленькие овраги и сады, частично заросшие виноградной лозой, исходные позиции были заняты без инцидентов.
Возвышенный западный берег предоставлял частям прикрытия с тяжелым вооружением и артиллерии особенно хорошие позиции, которые были распределены по террасам. Противоположный берег, частично прикрытый перелесками, просматривался очень далеко.
В первой половине ночи артиллерийские наблюдатели на правом фланге дивизии заметили, что русские переводят на противоположный от нас берег многочисленные баржи и паромы. Из-за запрета на открытие огня противник не был обстрелян. Для прикрытия открытого фланга была выделена одна рота из 71-го полка. В этот же день, 20.7, в 50 км западнее, Дона достигли части 24-й танковой дивизии.
В ночь на 21-е число, за 1 час до начала переправы, усиленный мотоциклетный батальон устроил юго-восточнее Цимлянской демонстрацию начала наступления в районе старого моста. Меняя позиции, несколько танков и орудий вели огонь по противнику, вводя его в заблуждение, и, в результате, по расположению мотоциклистов был открыт ураганный огонь из всех стволов и пулеметов. Демонстрация прошла успешно.
В 2.00 началась настоящая переправа, в 10 км выше по течению, с использованием штурмовых и надувных лодок. Без единого выстрела со стороны неприятеля, пехотинцы достигли противоположного берега и закрепились в небольшом кустарнике.
В это же самое время на западном фланге, противник силами до двух батальонов попытался контратаковать и с криками «Ура!» смог продвинуться до артиллерийских позиций. Командир 2-го дивизиона 29-го артполка, майор Шредер (Schroeder) был убит, многие офицеры и солдаты ранены. Один батальон из 71-го полка пришел на помощь артиллеристам и очистил наш берег. Русским пришлось спасаться вплавь, так как их баржи находились на другом берегу. Часть из них была взята в плен.