Еще раз немного о девальвации и курсе рубля
Всего за один месяц национальная валюта потеряла в весе более 11% по бивалютной корзине. Такого стремительного обесценения мы не видели с кризиса 2008 года, хотя похожие процессы наблюдались и в прошлом году, да и вообще, россияне уже привыкли, что периодически рубль совершает такое пике. Более того, многие чиновники и экономисты говорят о том, что такая девальвация это нормально и даже хорошо.
На мой взгляд, говорить о пользе такого обесценения рубля так же правильно, как и и считать полезной температуру 39-40С у больного. Да, вполне возможно, что впоследствии больной выздоровеет, но все же и то, и другое - это крайне негативные следствия. Я не противник девальвации как таковой (как можно быть противником следствия?), но многократно писал уже о ее негативных последствиях для нашей страны. Это и обесценение сбережений населения и предприятий; это и отсутствие декларируемого многими якобы положительного эффекта на промпроизводство (та же девальвация 2008-2009 года привела не к росту собственного производства, а лишь к снижению потребления и отложенному спросу на подорожавшие товары); это и падение инвестиционной привлекательности страны (длинные инвестиции в страну с пляшущим курсом делать не особо здорово, а хеджирование валютных рисков слишком дорого); это и уменьшение способности к технологическому перевооружению основных отраслей экономики (увы, мы практически не производим высокотехнологичное оборудование, а импортировать его при девальвации становится только дороже).
В конце концов, девальвация - это еще и снижение текущих доходов населения. Забавно, что если бы нашему «креативному» классу объявили о мгновенном повышении подоходного налога с 13% до 24% (13% плюс 11%), то, думаю, шума и негодования было бы на порядок больше, чем сейчас, хотя эффект произошедшей за месяц девальвации для всех нас ровно такой же.
Так что же делать? Реально ли ограничить девальвацию и ее негативные следствия? До 2009 года ЦБ проводил политику таргетированного курса рубля, но потерпел крах, чуть не растеряв одни из самых больших в мире резервов. Сейчас ЦБ таргетирует инфляцию, но получает скачки на валютном рынке, которые легко могут свести к нолю все усилия по снижению инфляции. В стране, где доминирует потребление импорта, динамика национальной валюты жестко коррелирует с инфляцией. Выходит, что нужно контролировать и то, и другое, в то время как все хором говорят, что это невозможно. Я считаю, что отчасти это все же вполне возможно.
Как известно, на курс валюты действуют три основные силы - разница в уровнях инфляции, внешнеторговое сальдо и движение капитала. Если первые две силы трудно поддаются администрированию, то с последней можно кое-что придумать, стоит только более подробно разобраться с ее природой.
Что создает движение капитала? Инвестиции, спекулятивные потоки, покупка/продажа населением валюты. Да, но кроме этого, есть и еще один момент. То, что экономика России монополизирована, и ее основа - экспорт природных ископаемых, знает даже школьник. Равно как и то, что основные доходы государство получает от таможенных сборов, налога на прибыль, налога на добычу полезных ископаемых и НДС. В свою очередь, график налоговых платежей знает любой казначей крупного банка - ведь именно налоговые платежи оказывают сильнейшее влияние на ликвидность денежного рынка в России. Особенность российской экономики (монополизация плюс зависимость от экспорта) и зависимость денежного рынка от фискальных платежей приводят к тому, что значительное влияние на валютный рынок оказывает движение валюты от экспортеров к государству. Поясню. Как известно, налоговые платежи в России осуществляются исключительно в рублях. В то время как значительную часть доходов основные налогоплательщики (нефтегазовый сектор, металлурги, химики) получают в валюте. Для осуществления налоговых платежей они вынуждены продавать валюту на рынке. В условиях, когда ЦБ не таргетирует курс (т.е. не выступает постоянным участником валютного рынка), такие продажи оказывают постоянное давление на курс, что приводит к постоянному и нежелательному усилению рубля, которое со временем компенсируется резкими девальвационными скачками, один из который мы недавно и наблюдали.
Можно ли ослабить этот эффект? Вполне. Достаточно лишь позволить основным экспортерам (а это преимущественно госкомпании и крупнейшие частные компании) рассчитываться с государством валютой. Уровень монополизации экономики в этом случае только на руку - основу ВВП страны создают Топ-300 российских компаний, а значит, и администрировать такой процесс гораздо проще. Рассчитываясь с бюджетом напрямую в валюте, экспортеры существенно снизят давление на валютный рынок. Безусловно, это не заморозит курс полностью - останутся и другие факторы, но курс избавится от избыточного и ненужного давления, став более адекватным естественным экономическим факторам.
Говоря о стабильности национальной валюты, нельзя не вспомнить еще об одной стороне вопроса. Резкие движения курса в любую из сторон вызывают негативные последствия для государства. Так, если усиление рубля подрывает бюджетную составляющую, наполняемую нефтедолларами, то его ослабление повышает уровень обязательств государства перед обществом, возникающих как реакция на негативные последствия девальвации. Если государство хочет снизить зависимость от курсовых колебаний, то оно может делать ровно то же самое, что делают все банки и крупнейшие компании для контроля над валютными рисками - балансировать по валютам обе стороны бюджета, и доходную, и расходную. Тогда при усилении рубля государство будет не только терять от переоценки экспортных доходов, но и выигрывать на снижении стоимости обязательств в долларах и евро. Напротив, при ослаблении рубля потери населения компенсировались бы ростом возможности увеличения расходов бюджета.
Эта мысль далеко не нова, но никак не приживется ни в нашем Минфине, ни в ЦБ. Расширение списка валют фискальных платежей для крупнейших экспортеров - это лишь один из возможных инструментов балансирования валютной позиции государства. В этом же направлении должна выстраиваться и долговая политика - для того, чтобы сбалансировать расходную и доходную часть в разрезе валют государству стоит уделять больше внимание займам в долларах и евро.
На мой взгляд, говорить о пользе такого обесценения рубля так же правильно, как и и считать полезной температуру 39-40С у больного. Да, вполне возможно, что впоследствии больной выздоровеет, но все же и то, и другое - это крайне негативные следствия. Я не противник девальвации как таковой (как можно быть противником следствия?), но многократно писал уже о ее негативных последствиях для нашей страны. Это и обесценение сбережений населения и предприятий; это и отсутствие декларируемого многими якобы положительного эффекта на промпроизводство (та же девальвация 2008-2009 года привела не к росту собственного производства, а лишь к снижению потребления и отложенному спросу на подорожавшие товары); это и падение инвестиционной привлекательности страны (длинные инвестиции в страну с пляшущим курсом делать не особо здорово, а хеджирование валютных рисков слишком дорого); это и уменьшение способности к технологическому перевооружению основных отраслей экономики (увы, мы практически не производим высокотехнологичное оборудование, а импортировать его при девальвации становится только дороже).
В конце концов, девальвация - это еще и снижение текущих доходов населения. Забавно, что если бы нашему «креативному» классу объявили о мгновенном повышении подоходного налога с 13% до 24% (13% плюс 11%), то, думаю, шума и негодования было бы на порядок больше, чем сейчас, хотя эффект произошедшей за месяц девальвации для всех нас ровно такой же.
Так что же делать? Реально ли ограничить девальвацию и ее негативные следствия? До 2009 года ЦБ проводил политику таргетированного курса рубля, но потерпел крах, чуть не растеряв одни из самых больших в мире резервов. Сейчас ЦБ таргетирует инфляцию, но получает скачки на валютном рынке, которые легко могут свести к нолю все усилия по снижению инфляции. В стране, где доминирует потребление импорта, динамика национальной валюты жестко коррелирует с инфляцией. Выходит, что нужно контролировать и то, и другое, в то время как все хором говорят, что это невозможно. Я считаю, что отчасти это все же вполне возможно.
Как известно, на курс валюты действуют три основные силы - разница в уровнях инфляции, внешнеторговое сальдо и движение капитала. Если первые две силы трудно поддаются администрированию, то с последней можно кое-что придумать, стоит только более подробно разобраться с ее природой.
Что создает движение капитала? Инвестиции, спекулятивные потоки, покупка/продажа населением валюты. Да, но кроме этого, есть и еще один момент. То, что экономика России монополизирована, и ее основа - экспорт природных ископаемых, знает даже школьник. Равно как и то, что основные доходы государство получает от таможенных сборов, налога на прибыль, налога на добычу полезных ископаемых и НДС. В свою очередь, график налоговых платежей знает любой казначей крупного банка - ведь именно налоговые платежи оказывают сильнейшее влияние на ликвидность денежного рынка в России. Особенность российской экономики (монополизация плюс зависимость от экспорта) и зависимость денежного рынка от фискальных платежей приводят к тому, что значительное влияние на валютный рынок оказывает движение валюты от экспортеров к государству. Поясню. Как известно, налоговые платежи в России осуществляются исключительно в рублях. В то время как значительную часть доходов основные налогоплательщики (нефтегазовый сектор, металлурги, химики) получают в валюте. Для осуществления налоговых платежей они вынуждены продавать валюту на рынке. В условиях, когда ЦБ не таргетирует курс (т.е. не выступает постоянным участником валютного рынка), такие продажи оказывают постоянное давление на курс, что приводит к постоянному и нежелательному усилению рубля, которое со временем компенсируется резкими девальвационными скачками, один из который мы недавно и наблюдали.
Можно ли ослабить этот эффект? Вполне. Достаточно лишь позволить основным экспортерам (а это преимущественно госкомпании и крупнейшие частные компании) рассчитываться с государством валютой. Уровень монополизации экономики в этом случае только на руку - основу ВВП страны создают Топ-300 российских компаний, а значит, и администрировать такой процесс гораздо проще. Рассчитываясь с бюджетом напрямую в валюте, экспортеры существенно снизят давление на валютный рынок. Безусловно, это не заморозит курс полностью - останутся и другие факторы, но курс избавится от избыточного и ненужного давления, став более адекватным естественным экономическим факторам.
Говоря о стабильности национальной валюты, нельзя не вспомнить еще об одной стороне вопроса. Резкие движения курса в любую из сторон вызывают негативные последствия для государства. Так, если усиление рубля подрывает бюджетную составляющую, наполняемую нефтедолларами, то его ослабление повышает уровень обязательств государства перед обществом, возникающих как реакция на негативные последствия девальвации. Если государство хочет снизить зависимость от курсовых колебаний, то оно может делать ровно то же самое, что делают все банки и крупнейшие компании для контроля над валютными рисками - балансировать по валютам обе стороны бюджета, и доходную, и расходную. Тогда при усилении рубля государство будет не только терять от переоценки экспортных доходов, но и выигрывать на снижении стоимости обязательств в долларах и евро. Напротив, при ослаблении рубля потери населения компенсировались бы ростом возможности увеличения расходов бюджета.
Эта мысль далеко не нова, но никак не приживется ни в нашем Минфине, ни в ЦБ. Расширение списка валют фискальных платежей для крупнейших экспортеров - это лишь один из возможных инструментов балансирования валютной позиции государства. В этом же направлении должна выстраиваться и долговая политика - для того, чтобы сбалансировать расходную и доходную часть в разрезе валют государству стоит уделять больше внимание займам в долларах и евро.