«ЮРЬЕВ ДЕНЬ»: НИЧЕГО ЛИЧНОГО, ПРОСТО БИЗНЕС
Человек чувствует то, что есть. Есть любовь - чувствует любовь, есть равнодушие - чувствует равнодушие. Фильм «Юрьев день» режиссер Серебренников со своими актерами снимал в провинциальном российском городке Юрьев-Польский. Жители Юрьев-Польского отказались встречаться со съемочной группой фильма «Юрьев день», заявив, что чувствуют себя оболганными режиссером и актерами фильма. «Народ» из российской провинции не разобрался в намерениях московской «интеллигенции».
От минувшего «закрытого показа» у Гордона у меня осталось совершенно сложившееся впечатление «Дикого поля - 2». От плода Калатозишвили он отличается тем, что главного героя не убивают заточкой. Потому что в России режиссера Серебрянникова нет надежды даже на ангела с его спасительным скальпелем. Даже такого ангела-бомжа, как в Диком Поле - России режиссера Калатозишвили. И если кому-то покажется, что надежду на обретение ангелов может подарить России Русская Православная Церковь, то режиссер Серебренников продемонстрирует Вам ее истинное сайтинговое мурло. Не нужно идти в Русскую Православную Церковь к погрязшим в бездуховности попам. Религия может быть сама по себе и неплоха, но только не в обличье Русской Православной Церкви. Где-то мне уже приходилось это слышать. Да, конечно, Збигнев Бжезинский. «После разрушения коммунизма единственным врагом Америки осталось русское православие». Тот самый главный политический советник президента США Обамы, который в 1999 году сформулировал стратегию развития США в 21 веке. «Новый мировой порядок при гегемонии США создается против России, за счет России и на обломках России». Однажды один мой знакомый, человек верующий и православный, объяснил мне суть пастырского служения. Если ты умираешь от жажды, будешь ли ты придирчивым к чистоте рук, протягивающих тебе спасительный стакан воды? Не смотри на чистоту рук пастыря, в его руках вода, способная спасти тебя от смерти. Дикое поле - Россия режиссера Серебренникова пожирает души тех, кто осмелиться даже не полюбить ее, а просто посочувствовать ей, приблизиться к ней на расстояние удара медвежьей лапы. «- У Вас есть душа? - Была, раньше. А теперь пропала». Из подворотни с горящими мусорными баками главная героиня смотрит в окно грязной общаги, где на экране телевизора мерцает ускользающий образ ее одухотворенной души, оставшейся в потустороннем мире культуры и цивилизации. Но это всего лишь бесполезные воспоминания о потерянной душе. Комендант общаги выключила телевизор. Незачем вспоминать. И все же как не сильна любовь мастеров артхауза к полутонам и аллюзиям, соблазн сделать контрольный выстрел сильнее. Русский народ режиссер Серебренников презентовал западному зрителю в образе обитателей тюремной камеры. «Мы народ Ивана Сусанина и князя Багратиона. Мы - великий всемирный народ. Америкосы всякие должны подошвы нам лизать». Говорят, что это вовсе не тюремная камера, а палата в российской больнице. Но тем хуже и скучнее. Россию, в которой даже врачебные скальпели превращаются в заточки убийц, мы видели у Калатозишвили в «Диком поле - 1». Творческая группа московской интеллигенции задает риторический вопрос: Этот народ великий? У этого народа есть будущее?
С удовольствием выслушал мнение о фильме уважаемой Натальи Алексеевны Нарочницкой, на мой взгляд, умнейшей женщины в Российской политике. Я думаю, что Наталья Алексеевна попросту решила сохранить талантливого режиссера для страны, подсказать ему правильную трактовку произведения, направить на путь истинный, если угодно. Наталья Алексеевна неслучайно подчеркнула недопустимость отождествления России с палатой-камерой и ее обитателями. Это понятно. Но там, где Наталья Алексеевна предлагает всем услышать проблеск вхождения в храм «ИЖЕ ХЕРУВИМЫ», на самом деле звучит нечто весьма похожее на отпевание мертвеца. Поразили лукавство и трусость творческого коллектива «Юрьева дня». Они уверяют жителей города Юрьев-Польский в том, что вовсе не их изображали в апокалипсических картинах провинциального русского городка. И тут же заверяют зрителей в своем искреннем сострадании «народу», умирающему в гною и кровище. Так кому же они сочувствуют, если образ российского народа они не создавали? Режиссер Серебрянников говорит о роли, сыгранной городом-актером. В актерской роли создается художественный образ. Образ кого создали жители Юрьева-Полького силами московского творческого коллектива? Не образ ли провинциального русского городка, такого, как тот же Юрьев-Польский? Неужели творческая группа из Москвы надеялась, что жители Юрьева-Польского покорятся образу нежильца, согласятся принять искреннее сочувствие московской интеллигенции в нарисованном ими приговоре. Если ты создавал отвлеченный и обобщающий образ паноптикума человеческих пороков, то зачем к этому образу ты приклеил тираду о «русском народе»? И почему тебе не поверил тот самый «народ», о благе которого заботился? Образы правят миром, они отпечатываются в чувственной памяти человека и управляют его личной судьбой. Не путанные объяснения после проведенной психологической атаки, а то, что без объяснений имплантировали в подсознание доверившемуся собеседнику. Подлог обнаружился, и скрыть его не помогут обвинения в цинизме, интеллектуальной и эмоциональной тупости тех, чьи души намеревались проштамповать клеймом распада. Так же, как в разговоре с Калатозишвили, режиссер Серебренников отказался беседовать с российским зрителем. И в этом нет ничего удивительного. Просто кино калатозишвилей изготавливается для западной аудитории в соответствии с ее ожидаемыми запросами. И это еще одна проблема. Беседа с российскими гражданами, чей портрет они изображают, в планы их бизнес-проектов не входили. Причем заметьте, я говорю даже не о «западном рынке», а просто «аудитории» Запада, представленной его социально-политической элитой. Для получения инвестиций зритель не нужен, а нужно быть своим в политической тусовке, распоряжающейся деньгами. Вы не знаете, какие сборы на Западе имело то же «Дикое поле». Я подскажу - никакие. В этом и обвинил Гордон прямым текстом режиссера Калатозишвили. Без ответа, разумеется. А что прикажите отвечать на очевидные вещи?
Говоря о жажде проповедования, пылающей в пустоте отмороженных мертвецов, мне вспоминаются слова Николая Александровича Бердяева. Они помогают понять, что за пламя пылает в них.
"Покаяние или очищение есть лишь один из моментов религиозного опыта, одно из действий мистерии Христа. Нельзя задержаться на этом моменте, нужно перейти к положительной духовной жизни. С покаяния начинается борьба с тьмой греха. Без великого таинства покаяния духовная жизнь немыслима. Грех не только должен быть осознан, но и должен сгореть в огне покаяния. Но всякий проходивший через религиозный путь покаяния знает, как сложен и разнокачествен и небезопасен этот путь. На пути покаяния зреют духовные плоды высшей жизни. Но не всегда плодоносно покаяние. Покаяние может не давать плода и может дойти до омертвения, до духовного самоубиения. Покаяние может довести до сгущения тьмы внутри себя, до опасной самопогруженности. Когда путь покаяния достигает точки омертвения, тогда мистически неизбежен переход на иной путь. Еще один шаг в покаянии, и человек духовно умрет. Святые отцы и мистики говорят, что покаяние должно быть плодоносно, что покаяние не должно доводить до духовного отчаяния, ибо отчаяние - самый большой грех. Когда покаяние переходит в отчаяние, оно должно остановиться, оно не имеет уже оправдания, как не рождающее света» ("Смысл творчества. Опыт оправдания человека").
Фильм неудачен. И главная причина этой неудачи кроется в том, что фильм получился неискренним. А неискренним он получился потому, что снят без любви и сочувствия. А вместо любви проявилась отчужденность от «простого народа» и страх, рожденный этой чуждостью. Распад общественных связей, о котором сказала Наталья Алексеевна, распространяется и на творческий коллектив из Москвы. Можно и дальше перечислять причины этой отчужденности и множество виноватых в ней. Но в данном случае достаточно того, что тех «зигот», намерений творческого коллектива московских интеллигентов снять фильм о страданиях народа оказалось недостаточно для жителей Юрьев-Польского. Этот фильм оказался чужим, фильмом не про них. Но и это было бы полбеды. Страх может рождать и ненависть. И тогда «простой народ» может превратиться во врага. Творения калатозишвилей безнравственны, потому что «не рождают света», нелюбые, принуждают человека уверовать в распадение его души, смерть души, порождают сомнения в надежде. Единственные люди в этих историях, которых искренне жалко, это актеры и кинооператоры. Они люди подневольные, где предложат осваивать выбитые деньги, там и зарабатывают на хлеб насущный. Нет у меня претензий к актерам. Напрасно обиделись жители Юрьев-Польского на творческий коллектив интеллигентов из Москвы. В этой истории нет ничего личного. Это просто бизнес.