(no subject)
Натрапила на дитячу повість під назвою "Пінкере" і перше оповіданнячко "Жестокость" ось маленький фрагмент:
.. Нам нравилось быть жестокими. Однажды на даче Соня поймала большую красивую стрекозу. Я принесла ножницы... и - как ей хотелось вырваться и улететь! А мы сделали ей крылья из бумаги и пришили их ей. Нам захотелось узнать есть ли у стрекозы сердце, и проткнули ее насквозь иголкой. Стрекоза была еще жива, бумажные крылья слабо шевелились.
- Теперь не полетаешь, - сказали мы и бросили стрекозу. На земле просвечивали уже никому ненужные, изрезанные крылья, недавно так хорошо сиявшие под солнцем. Я подняла кусочек крыла и впервые заметила на нем тоненькие клеточки.
Мы любили быть жестокими. Свои игрушки мы считали живыми и больно наказывали тех, которые почему-то не нравились нам. Мы били их, они нас боялись. Нам было приятно сознавать, что на свете есть маленькие, слабые существа - еще меньше и слабее, чем мы - и с ними можно безнаказанно делать все, что захочешь.
И с человечком в голубом костюме мы тоже поступили жестоко. Он лежал на холодном полу с больной рукой, а рядом стояла кровать, где спала наша любимая кукла Лариса. Мы оторвали от шапочки кисточку, чтобы смахивать ею пыль со стола, и забросили смычок куда-то в угол. Но я не решилась наступать на его длинные ноги: меня смущали большие голубые глаза человечка, удивленно смотревшие на меня
.. Нам нравилось быть жестокими. Однажды на даче Соня поймала большую красивую стрекозу. Я принесла ножницы... и - как ей хотелось вырваться и улететь! А мы сделали ей крылья из бумаги и пришили их ей. Нам захотелось узнать есть ли у стрекозы сердце, и проткнули ее насквозь иголкой. Стрекоза была еще жива, бумажные крылья слабо шевелились.
- Теперь не полетаешь, - сказали мы и бросили стрекозу. На земле просвечивали уже никому ненужные, изрезанные крылья, недавно так хорошо сиявшие под солнцем. Я подняла кусочек крыла и впервые заметила на нем тоненькие клеточки.
Мы любили быть жестокими. Свои игрушки мы считали живыми и больно наказывали тех, которые почему-то не нравились нам. Мы били их, они нас боялись. Нам было приятно сознавать, что на свете есть маленькие, слабые существа - еще меньше и слабее, чем мы - и с ними можно безнаказанно делать все, что захочешь.
И с человечком в голубом костюме мы тоже поступили жестоко. Он лежал на холодном полу с больной рукой, а рядом стояла кровать, где спала наша любимая кукла Лариса. Мы оторвали от шапочки кисточку, чтобы смахивать ею пыль со стола, и забросили смычок куда-то в угол. Но я не решилась наступать на его длинные ноги: меня смущали большие голубые глаза человечка, удивленно смотревшие на меня