Возникновение и развитие человеческого духа
Оригинал взят у gol_olga в Возникновение и развитие человеческого духа
Я касалась этой темы в первомайском посте. Но проблема возникновения и развития человеческого духа, над которой работал советский философ Эвальд Ильенков, настолько важна, что стоит описать его тезисы на эту тему более подробно. Молодым мамам и папам очень пригодится.
Ильенков боролся с позицией, которая объявляла ум привилегией избранных. Он называл такую позицию малограмотной, нравственно-опасной и утверждал, что подавляющее большинство индивидов рождается с телом и мозгом, способным развиться в «органы ума». Человек с биологически нормальным мозгом может - кто-то чуть легче и быстрее, кто-то чуть труднее и медленнее - научиться думать. Какие-то условия развития маленького человека развивают ум, какие-то его тормозят. Ильенков писал: «Обыкновенно те и другие условия существуют, хитро переплетаясь, одновременно в одном и том же месте. От случайных и каждый раз неповторимых вариаций их переплетений и зависит в каждом индивидуальном случае мера развития ума, способности суждения». И это задача педагога, формируя помогающие развитию условия и устраняя тормозящие, создать обстановку, при которой способность мыслить будет развиваться.
Основания уверенности в своей позиции философу дал опыт наблюдения слепоглухих детей, которые без специального воспитания, позволяющего приобщить их к человеческой культуре, оставались существами без человеческой психики. Воспитание таких детей позволило поставить под контроль все условия и факторы формирования психики (что невозможно сделать при воспитании зрячеслышащих детей) и найти решающие факторы развития. Закономерности формирования интеллекта, которые показал Эвальд Ильенков, относятся ко всем детям.
Как показал опыт, без образа внешнего мира ни одной, даже самой примитивной, связи между нейронами мозга, обеспечивающей психическое функционирование ребенка, возникнуть не может. В обычных случаях психика ребенка формируется под воздействием миллиардов, перекрещивающихся и противоречащих друг другу факторов. Для слепоглухих детей условия чрезвычайно ограничены - детям доступны только ощущения одних лишь простейших органических нужд - в пище, воде да тепле. Дети не были способны даже на осуществление поиска пищи, который свойственен высшим животным. У них не было никаких мифических рефлексов вроде «рефлекса цели», «свободы», «коллекционирования» или «поисково-ориентировочного рефлекса», о которых некоторые психологи говорят как о врожденных и свойственных каждому. Такие дети могли жить лишь при непосредственном - не требующем перемещения - контакте с пищей и водой, они не подавали даже писком сигнала о голоде и не делали никаких попыток добраться до пиши, даже если эта пища находилась в полуметре от рта.
Первый этап формирования человеческой психики заключался в формирование внешнего образа мира через самостоятельное движение: научение слепоглухого ребенка преодолевать расстояние сначала в 1 мм между соской и губами, потом в 1 см, потом дальше, а потом - преодолевать препятствие на пути к пище, постепенно формируя связи в мозгу, касающиеся запаха, осязания, пространства. Однако это всего лишь первый этап.
Процесс самостоятельного удовлетворения только биологически врожденных потребностей не создавал человеческого мышления, не формировал специфически человеческие функции мозга - сознание, волю, интеллект. Такой вывод можно сделать на основании факта, что условные связи между вещью и знаком, необходимые для формирования языка, на этом этапе практически не возникали: опыт показал, что для того, чтобы завязалась одна-единственная условная связь «знака» с «означаемой» им вещью, требовалось восемь тысяч настойчивых предъявлений. Обычное, свойственное животным активное приспособление к окружающему миру (поиск пищи, тепла) не помогало развитию человеческих качеств.
Второй этап, обязательный для формирования интеллекта, - это вывод слепоглухого ребенка, умеющего двигаться для удовлетворения своих биологических потребностей, в мир человеческих предметов (не являющихся необходимыми для животной деятельности, то есть для простого существования). Это приучение пользования ложкой, горшком и т.д. Такое расширение деятельности ребенка за границы жизненно-необходимых действий, является своеобразным примитивным интеллектуальным действием.
Только после такого созданного в действиях интеллекта детьми легко усваивалось слово, в свою очередь развивающее интеллект. Обучение языку и речи у слепоглухих детей переставало составлять проблему и становилось делом техники. Как писал Ильенков, «когда у человека есть что сказать и есть потребность что-то сказать - слово и способность умело им пользоваться усваиваются легко». Только введение маленького человека в мир человеческой культуры, использование созданных человеком предметов позволяло создать предпосылки для усвоения речи - сначала контактной, а потом и словесной. Только после возникновения «интереса» к биологически нейтральным объектам, в частности к игрушкам, появлялась возможность полноценного человеческого развития: есть, чтобы жить, а не жить по-человечески для того, чтобы есть. Таким образом была доказана роль предметно-практической деятельности рук в деятельности мозга и развитии интеллекта.
И самый главный принцип, следование которому позволяло развивать слепоглухих детей, - это на обоих этапах ограничение в помощи. При появлении малейших попыток или даже намека на самостоятельные попытки действовать в нужном педагогу направлении (порой - в направлении, биологически совершенно нелепом, ведь есть вилкой иногда очень неудобно) надо давать ребенку действовать, даже если у него плохо получается. Только так может сформироваться воля, т.е. практический разум. Раз сформировавшись, способность к самостоятельному действию в дальнейшем станет потребностью. Несомненно, что это в равной степени относится ко всем детям - как слепоглухим, так и зрячеслышащим.
А еще Эвальд Ильенков заострял внимание на том, что можно и нужно воспитывать у детей (было показано, что это возможно даже в случае со слепоглухими детьми) потребности в личности другого человека, в знании, в красоте, в игре ума. И эти сформированные потребности становятся почвой, на которой возникает талант.
Методика воспитания слепоглухих детей, разработанная Александром Мещеряковым и Эльвальдом Ильенковым, дала потрясающий результат. Четверо детей, которые воспитывались командой Мещерякова в загорском интернате для слепоглухих детей, не отличались особыми достоинствами и были зачислены на факультет психологии МГУ просто потому, что составляли старшую учебную группу загорской школы и являлись участниками эксперимента. Но все они успешно окончили университет, а один из них - Александр Суворов - стал доктором психологических наук. Физический недостаток этому не помешал - благодаря сформированным в детстве аналитическому интеллекту, упорной воле, и потребности в знаниях студентов и, конечно же, созданию условий для общения студентов с преподавателями.
Именно поэтому Эвальд Ильенков называет предрассудком мнение, будто лишь незначительная часть людей способна к творческой работе. Корни этого предрассудка лежат в разных условиях развития детей, в педагогическом браке и в капиталистической цивилизации, приспособленной к формированию из большинства детей наемных рабочих (созданию психики, для которой доступны только извне навязанные действия, схемы и алгоритмы которых разработаны «талантливым» меньшинством). Его работу по формированию способности мыслить стоит прочитать всем, кто занимается воспитанием детей. А я лишь еще раз напомню, что врожденные предпосылки задают верхние и нижние границы развития, внутри которых средовые и социальные условия могут давать очень разные результаты, и эти возможности огромны, хоть и не безграничны.
Я касалась этой темы в первомайском посте. Но проблема возникновения и развития человеческого духа, над которой работал советский философ Эвальд Ильенков, настолько важна, что стоит описать его тезисы на эту тему более подробно. Молодым мамам и папам очень пригодится.
Ильенков боролся с позицией, которая объявляла ум привилегией избранных. Он называл такую позицию малограмотной, нравственно-опасной и утверждал, что подавляющее большинство индивидов рождается с телом и мозгом, способным развиться в «органы ума». Человек с биологически нормальным мозгом может - кто-то чуть легче и быстрее, кто-то чуть труднее и медленнее - научиться думать. Какие-то условия развития маленького человека развивают ум, какие-то его тормозят. Ильенков писал: «Обыкновенно те и другие условия существуют, хитро переплетаясь, одновременно в одном и том же месте. От случайных и каждый раз неповторимых вариаций их переплетений и зависит в каждом индивидуальном случае мера развития ума, способности суждения». И это задача педагога, формируя помогающие развитию условия и устраняя тормозящие, создать обстановку, при которой способность мыслить будет развиваться.
Основания уверенности в своей позиции философу дал опыт наблюдения слепоглухих детей, которые без специального воспитания, позволяющего приобщить их к человеческой культуре, оставались существами без человеческой психики. Воспитание таких детей позволило поставить под контроль все условия и факторы формирования психики (что невозможно сделать при воспитании зрячеслышащих детей) и найти решающие факторы развития. Закономерности формирования интеллекта, которые показал Эвальд Ильенков, относятся ко всем детям.
Как показал опыт, без образа внешнего мира ни одной, даже самой примитивной, связи между нейронами мозга, обеспечивающей психическое функционирование ребенка, возникнуть не может. В обычных случаях психика ребенка формируется под воздействием миллиардов, перекрещивающихся и противоречащих друг другу факторов. Для слепоглухих детей условия чрезвычайно ограничены - детям доступны только ощущения одних лишь простейших органических нужд - в пище, воде да тепле. Дети не были способны даже на осуществление поиска пищи, который свойственен высшим животным. У них не было никаких мифических рефлексов вроде «рефлекса цели», «свободы», «коллекционирования» или «поисково-ориентировочного рефлекса», о которых некоторые психологи говорят как о врожденных и свойственных каждому. Такие дети могли жить лишь при непосредственном - не требующем перемещения - контакте с пищей и водой, они не подавали даже писком сигнала о голоде и не делали никаких попыток добраться до пиши, даже если эта пища находилась в полуметре от рта.
Первый этап формирования человеческой психики заключался в формирование внешнего образа мира через самостоятельное движение: научение слепоглухого ребенка преодолевать расстояние сначала в 1 мм между соской и губами, потом в 1 см, потом дальше, а потом - преодолевать препятствие на пути к пище, постепенно формируя связи в мозгу, касающиеся запаха, осязания, пространства. Однако это всего лишь первый этап.
Процесс самостоятельного удовлетворения только биологически врожденных потребностей не создавал человеческого мышления, не формировал специфически человеческие функции мозга - сознание, волю, интеллект. Такой вывод можно сделать на основании факта, что условные связи между вещью и знаком, необходимые для формирования языка, на этом этапе практически не возникали: опыт показал, что для того, чтобы завязалась одна-единственная условная связь «знака» с «означаемой» им вещью, требовалось восемь тысяч настойчивых предъявлений. Обычное, свойственное животным активное приспособление к окружающему миру (поиск пищи, тепла) не помогало развитию человеческих качеств.
Второй этап, обязательный для формирования интеллекта, - это вывод слепоглухого ребенка, умеющего двигаться для удовлетворения своих биологических потребностей, в мир человеческих предметов (не являющихся необходимыми для животной деятельности, то есть для простого существования). Это приучение пользования ложкой, горшком и т.д. Такое расширение деятельности ребенка за границы жизненно-необходимых действий, является своеобразным примитивным интеллектуальным действием.
Только после такого созданного в действиях интеллекта детьми легко усваивалось слово, в свою очередь развивающее интеллект. Обучение языку и речи у слепоглухих детей переставало составлять проблему и становилось делом техники. Как писал Ильенков, «когда у человека есть что сказать и есть потребность что-то сказать - слово и способность умело им пользоваться усваиваются легко». Только введение маленького человека в мир человеческой культуры, использование созданных человеком предметов позволяло создать предпосылки для усвоения речи - сначала контактной, а потом и словесной. Только после возникновения «интереса» к биологически нейтральным объектам, в частности к игрушкам, появлялась возможность полноценного человеческого развития: есть, чтобы жить, а не жить по-человечески для того, чтобы есть. Таким образом была доказана роль предметно-практической деятельности рук в деятельности мозга и развитии интеллекта.
И самый главный принцип, следование которому позволяло развивать слепоглухих детей, - это на обоих этапах ограничение в помощи. При появлении малейших попыток или даже намека на самостоятельные попытки действовать в нужном педагогу направлении (порой - в направлении, биологически совершенно нелепом, ведь есть вилкой иногда очень неудобно) надо давать ребенку действовать, даже если у него плохо получается. Только так может сформироваться воля, т.е. практический разум. Раз сформировавшись, способность к самостоятельному действию в дальнейшем станет потребностью. Несомненно, что это в равной степени относится ко всем детям - как слепоглухим, так и зрячеслышащим.
А еще Эвальд Ильенков заострял внимание на том, что можно и нужно воспитывать у детей (было показано, что это возможно даже в случае со слепоглухими детьми) потребности в личности другого человека, в знании, в красоте, в игре ума. И эти сформированные потребности становятся почвой, на которой возникает талант.
Методика воспитания слепоглухих детей, разработанная Александром Мещеряковым и Эльвальдом Ильенковым, дала потрясающий результат. Четверо детей, которые воспитывались командой Мещерякова в загорском интернате для слепоглухих детей, не отличались особыми достоинствами и были зачислены на факультет психологии МГУ просто потому, что составляли старшую учебную группу загорской школы и являлись участниками эксперимента. Но все они успешно окончили университет, а один из них - Александр Суворов - стал доктором психологических наук. Физический недостаток этому не помешал - благодаря сформированным в детстве аналитическому интеллекту, упорной воле, и потребности в знаниях студентов и, конечно же, созданию условий для общения студентов с преподавателями.
Именно поэтому Эвальд Ильенков называет предрассудком мнение, будто лишь незначительная часть людей способна к творческой работе. Корни этого предрассудка лежат в разных условиях развития детей, в педагогическом браке и в капиталистической цивилизации, приспособленной к формированию из большинства детей наемных рабочих (созданию психики, для которой доступны только извне навязанные действия, схемы и алгоритмы которых разработаны «талантливым» меньшинством). Его работу по формированию способности мыслить стоит прочитать всем, кто занимается воспитанием детей. А я лишь еще раз напомню, что врожденные предпосылки задают верхние и нижние границы развития, внутри которых средовые и социальные условия могут давать очень разные результаты, и эти возможности огромны, хоть и не безграничны.