Пара слов по поводу
В очередной раз порадовал молодой петербургский публицист Игорь П.
На этот раз широко известного в узких кругах писателя возмутил отказ академика Павлова написать торжественную статью к 15-летию установления самого гуманного строя в мире.
Отказ академик мотивировал четырьмя соображениями.
1. Голод в стране, даже учёные в ущерб науке занимаются вопросами питания.
2. Жилищный кризис и как следствие этого перенаселение, инфекционные заболевания.
3. Отсутствие научной мысли. Диалектика является принуждённым методом научно-исследовательской работы.
4. ГПУ. Аресты интеллигенции по подозрению в хранении валюты. Содержание в камерах отвратительно.
Первый, третий и четвёртый пункт не вызвали возражений молодого публициста, что уже показательно, а вот пункт второй - касающийся жилищного кризиса - необычайно возбудил блогера, и Игорь П. ринулся в бой против первого русского нобелевского лауреата.
Правда, как это часто случается с молодым петербургским публицистом, снова вышел пук в лужу.
Для доказательства неправоты гиганта мысли пигмей мысли использовал две посылки.
Во-первых, он отметил тот факт, что к "моменту антисоветской выходки академика Павлова" численность населения Ленинграда восстановило дореволюционный уровень (хотя на самом деле "к моменту" - уже превысило).
Во-вторых, Игорь П. сообщил благодарным (и не очень) читателям, что "поскольку в ходе революции и Гражданской войны серьёзных боевых действий на территории города не происходило, дореволюционный жилой фонд почти полностью сохранился. Кроме того, большевики тоже кое-что построили". Казалось бы, в этом месте должны быть цифры - но цифр нет, а есть только "глубокомысленное" замечание, каковое, в отличие от первого, явно дало понять читателям, что с вопросом Игорь П. не знаком.
В связи с чем хочу сказать пару слов.
Начнём с "почти полностью сохранившегося" жилого фонда.
Табличка раз:
Не будем касаться "числа помещений, предназначенных для жилья", т.к. цифра слишком большая, как мне представляется, посмотрим только на число домов. Как видим, их количество значительно уменьшилось даже по сравнению с 1910 годом. Если учесть, что были ещё 1911-1916 годы, то разница выглядит ещё существенней (можно смело прибавлять к 37,5 тысячам домов ещё как минимум 1,5 тысячи, а скорее всего больше). Строго говоря, достаточно почитать петроградские газеты послереволюционного периода, чтобы узнать, какие тяготы выпали на жилищное хозяйство после революции. Деревянные дома тупо шли на дрова (как и позже, во время блокады), а каменные без хозяина быстренько ломали на стройматериалы. Таким образом, город потерял порядка 10.000 зданий. "Полностью сохранившимся" такой жилой фонд может назвать только человек весьма оригинального склада ума.
Не знаю, насколько советские данные о метраже дореволюционной петербургской недвижимости соответствуют действительности, но вот какая есть диаграмма:
"Дореволюционный жилой фонд почти полностью сохранился." (с)
Что касается большевиков, которые "тоже кое-что построили", то можно посмотреть на следующую табличку:
Как видно, учитывая потерю 10.000 домов и восстановление численности населения, действительно - кое-что. К тому же у меня есть стойкое очучение, что в число нового жилстроительства входит и некоторая часть (может быть даже весьма значительная) восстановленного жилья.
Далее молодой публицист, видимо, делает реверанс в сторону любимого товарища Сталина, заявляя, что "как раз с 1932 года резко увеличивается объём жилищного строительства, за 1932 год было сдано в эксплуатацию 342.700 кв. м жилой площади в новых домах". Дальнейшее резкое увеличение объёмов жилищного строительства в реальности выглядит так:
1933 год - 247.458
1934 год - 205.665
1935 год - 79.188
1936 год - 97.555 (при плане 253.690)
1937 год - 102.908
"Резкое увеличение" видно невооружённым взглядом. Надеюсь, виновные в таком резком увеличении расстреляны.
В общем, можно было бы и дальше мусолить тему, приводя изменения в обеспечении жильём жителей Ленинграда, но смысла в этом не вижу. Отрицать жилищный кризис в Ленинграде и ранее в Петербурге - это глупо. Жилищные кризисы, подобные петербургскому, переживали многие резко растущие города даже в благополучных европах, потому что жильё следует за человеком, а не человек за жильём. Поэтому нужно понимать, что Иван Петрович Павлов говорил о жилищном кризисе в его широком, естественном смысле. Считающий же себя писателем графоман Игорь П., думая, что тем самым нобелевский лауреат лишь высказывал недовольство "ущемлением прав «интеллектуальной элиты нации» в пользу «быдла»", не столько борется с видимым ему во всех углах оголтелым антисоветизмом, сколько наглядно показывает, как смешно может выглядеть интеллектуальное убожество, тявкающее на великие умы.
На этот раз широко известного в узких кругах писателя возмутил отказ академика Павлова написать торжественную статью к 15-летию установления самого гуманного строя в мире.
Отказ академик мотивировал четырьмя соображениями.
1. Голод в стране, даже учёные в ущерб науке занимаются вопросами питания.
2. Жилищный кризис и как следствие этого перенаселение, инфекционные заболевания.
3. Отсутствие научной мысли. Диалектика является принуждённым методом научно-исследовательской работы.
4. ГПУ. Аресты интеллигенции по подозрению в хранении валюты. Содержание в камерах отвратительно.
Первый, третий и четвёртый пункт не вызвали возражений молодого публициста, что уже показательно, а вот пункт второй - касающийся жилищного кризиса - необычайно возбудил блогера, и Игорь П. ринулся в бой против первого русского нобелевского лауреата.
Правда, как это часто случается с молодым петербургским публицистом, снова вышел пук в лужу.
Для доказательства неправоты гиганта мысли пигмей мысли использовал две посылки.
Во-первых, он отметил тот факт, что к "моменту антисоветской выходки академика Павлова" численность населения Ленинграда восстановило дореволюционный уровень (хотя на самом деле "к моменту" - уже превысило).
Во-вторых, Игорь П. сообщил благодарным (и не очень) читателям, что "поскольку в ходе революции и Гражданской войны серьёзных боевых действий на территории города не происходило, дореволюционный жилой фонд почти полностью сохранился. Кроме того, большевики тоже кое-что построили". Казалось бы, в этом месте должны быть цифры - но цифр нет, а есть только "глубокомысленное" замечание, каковое, в отличие от первого, явно дало понять читателям, что с вопросом Игорь П. не знаком.
В связи с чем хочу сказать пару слов.
Начнём с "почти полностью сохранившегося" жилого фонда.
Табличка раз:
Не будем касаться "числа помещений, предназначенных для жилья", т.к. цифра слишком большая, как мне представляется, посмотрим только на число домов. Как видим, их количество значительно уменьшилось даже по сравнению с 1910 годом. Если учесть, что были ещё 1911-1916 годы, то разница выглядит ещё существенней (можно смело прибавлять к 37,5 тысячам домов ещё как минимум 1,5 тысячи, а скорее всего больше). Строго говоря, достаточно почитать петроградские газеты послереволюционного периода, чтобы узнать, какие тяготы выпали на жилищное хозяйство после революции. Деревянные дома тупо шли на дрова (как и позже, во время блокады), а каменные без хозяина быстренько ломали на стройматериалы. Таким образом, город потерял порядка 10.000 зданий. "Полностью сохранившимся" такой жилой фонд может назвать только человек весьма оригинального склада ума.
Не знаю, насколько советские данные о метраже дореволюционной петербургской недвижимости соответствуют действительности, но вот какая есть диаграмма:
"Дореволюционный жилой фонд почти полностью сохранился." (с)
Что касается большевиков, которые "тоже кое-что построили", то можно посмотреть на следующую табличку:
Как видно, учитывая потерю 10.000 домов и восстановление численности населения, действительно - кое-что. К тому же у меня есть стойкое очучение, что в число нового жилстроительства входит и некоторая часть (может быть даже весьма значительная) восстановленного жилья.
Далее молодой публицист, видимо, делает реверанс в сторону любимого товарища Сталина, заявляя, что "как раз с 1932 года резко увеличивается объём жилищного строительства, за 1932 год было сдано в эксплуатацию 342.700 кв. м жилой площади в новых домах". Дальнейшее резкое увеличение объёмов жилищного строительства в реальности выглядит так:
1933 год - 247.458
1934 год - 205.665
1935 год - 79.188
1936 год - 97.555 (при плане 253.690)
1937 год - 102.908
"Резкое увеличение" видно невооружённым взглядом. Надеюсь, виновные в таком резком увеличении расстреляны.
В общем, можно было бы и дальше мусолить тему, приводя изменения в обеспечении жильём жителей Ленинграда, но смысла в этом не вижу. Отрицать жилищный кризис в Ленинграде и ранее в Петербурге - это глупо. Жилищные кризисы, подобные петербургскому, переживали многие резко растущие города даже в благополучных европах, потому что жильё следует за человеком, а не человек за жильём. Поэтому нужно понимать, что Иван Петрович Павлов говорил о жилищном кризисе в его широком, естественном смысле. Считающий же себя писателем графоман Игорь П., думая, что тем самым нобелевский лауреат лишь высказывал недовольство "ущемлением прав «интеллектуальной элиты нации» в пользу «быдла»", не столько борется с видимым ему во всех углах оголтелым антисоветизмом, сколько наглядно показывает, как смешно может выглядеть интеллектуальное убожество, тявкающее на великие умы.