Про Волохова Мишу и его нишу

[nicolaitroitsky]

Впрочем, кому Миша, а кому Михаил Игоревич. Просто мы знакомы уже много лет, и я имею право на панибратство и даже на амикошонство!
Французский термин здесь уместен, ибо Михаил Волохов обозначается в словарях как "русско-французский драматург", в 1987 году он уехал во Францию, женившись на француженке, и там первый раз прославился со своей пьесой "Игра в жмурики", написанной почти целиком на русском матерном языке. Я так до сих пор и не понимаю, как ее могли перевести на французский и немецкий, однако перевели, и пьеса имела там громкий успех, ее ставили в разных театрах, в ней играли известные актеры, например, Дени Лаван, а Мишу на первых порах поддержали такие Великие как Эжен Ионеско и Фернандо Аррабаль, классики театра абсурда, если кто не знает. Обо всем этом и куда подробнее можно прочитать в той же википедии, кому интересно.

Недавно у Миши вышла новая книга, увесистый том, даже фолиант, который он мне подарил, надписал, и некоторые страницы которого я сфотографировал.
А пока хочу написать немного про самого Михаила Волохова, он этого заслуживает, да и я не со многими драматургами близко знаком и приятельствую.

Познакомился я с Мишей в ту пору, когда работал в "Мегаполис-Экспрессе". Мы вместе участвовали в странной телепередаче, где изображался некий типа суд, с судьей и присяжными, судью изображал Геннадий Ни-Ли, которого я помнил еще по "Известиям", где он был помощником главного редактора, и однажды провёл со мной воспитательную беседу после того, как я чересчур легкомысленно ответил на письмо трудящегося ветерана ЦК КПСС (в тоталитарные советские времена было принято отвечать на КАЖДОЕ письмо, поступающее в редакцию).
Так вот, слушалось дело о матерных стихах (!), а "ответчиком" проходил мой друг и коллега, ныне покойный Вадим Трухачев, немало подобных стихов сочинивший, я о нем писал, и мне безумно жаль, что в сети так до сих пор нет образцов его творчества.
Короче, Миша был типа "свидетелем" на том "процессе", и он, естественно, защищал русский мат, выражаясь при этом весьма сложно, интеллектуально и даже эзотерично. Тем не менее меня попросили взять у него интервью для одного из Мегаполисовских изданий.

Интервью получилось, на мой взгляд, скучноватым. Миша, прямо скажем, был не совсем "форматным" для бульварной прессы. Помимо того, что он восславлял и воспевал русский мат, избегая матерных выражений в самой беседе, сохраняя их для своих драматических произведений. Все остальные его рассуждения больше подходили для журнала "Театр", так как Волохов - человек серьезный, далекий от легкомыслия и ему не очень нравится слава "скандального драматурга", которая была неизбежна после постановки "Игры в жмурики", которую осуществил еще один мой старинный приятель, режиссер Андрей Житинкин.
Тогда, в 1993 году, матерщину на русской сцене яростно и страстно воспевала и прославляла та же Ксения Ларина, например, которая нынче ратует за расчленение и истребление России, да и вся подобная "прогрессивная обчественность", но это их проблемы.

Миша бесконечно далек от этой общественности. Хотя он человек вполне европейский, écrivain russe, во Франции у него выросла дочка, художник, которая блестяще оформляет афиши премьерных постановок его пьес, он избежал воздействия тупой либеральной заразы толерастией и прочей политкорректной гадостью, не считает русских "быдлом и унтерменшами", как многие его коллеги.
И вообще - Михаил Волохов удивительным образом сочетает тщеславие и элементы мании величия, свойственные любому художнику, с поразительной скромностью.

Жил до недавнего времени в глубоком дальнем Подмосковье, где ругался с соседями из-за ям для компоста, вырытых слишком близко к жилым домам, откуда периодически выбирался в столицу, причем ехать надо было два часа. Передвигался по Москве общественным транспортом, ходил пешком, и не видел в этом ничего особенного. Потом его хватило инсульт, и он уже не может вести такой подвижный образ жизни.
Волохов, между прочим - ведущий российский драматург и прозаик, не хуже какого-нибудь Сорокина! Пьесы Волохова могут не нравиться, я отнюдь не их поклонник, но это - настоящие произведения искусства, и матерная лексика неотделима от их существа. Миша так их выстраивает, что иные предлагаемые обстоятельства там неуместны.
Тут кстати можно вспомнить один забавный момент: когда в Москву к Волохову приезжала жена-француженка, она ему говорила: люди на улице изъясняются цитатами из твоих пьес!
Хотя на самом деле это герои пьес Волохова изъясняются цитатами из языка русской улицы, а особенно закоулков и подворотен.

Теперь о книге. Вот ее некоторые страницы. Графическое оформление создал художник Сергей Малютин, тезка и однофамилец русского художника XIX-XX веков, но наш, современный Малютин - интересен и талантлив сам по себе. Увы, он скончался в 2021 году.



А вот афиши из Франции



Какой писатель не возгордится от вот такого сочетания и соседства имен!?


А про эту страничку можно было бы рассказать подробнее


Но всё было рассказано и показано мною раньше:
http://nicolaitroitsky.livejournal.com/2855043.html
http://nicolaitroitsky.livejournal.com/-kutuzov/2828324.html
http://nicolaitroitsky.livejournal.com/2844820.html
Там на фото есть и аз многогрешный. Это мы читали по ролям пьесу Михаила Волохова "Рублевское сафари нах". Читали в первозданном, не смягченном виде.

Вот историческая запись. Только ни в коем случае не давайте слушать детям и слабонервным женщинам! Там очень много ненормативной лексики

Click to view

Но не всё кончилось на публичных чтениях "ненормативной" пьесы "Рублевское сафари нах".
Потом я еще посмотрел спектакль Андрея Житинкина по пьесе Волохова "Людмила Гурченко живая", и написал об этом:
https://nicolaitroitsky.livejournal.com/7056630.html
https://nicolaitroitsky.livejournal.com/7058350.html
Ну а затем...
Миша внезапно предложил мне поучаствовать еще в одной постановке по его пьесе, но уже не в чтении по ролям, а полноценном спектакле.
Пьеса называется "И в Париж". Действующие лица - два уголовника, бежавших с зоны, старый и молодой, мне Миша, естественно, предложил роль старого зэка. Они вспрыгивают на какой-то поезд, ведут напряженный диалог, в котором признаются, что хотят убежать в условный Париж, а в конце концов старый урка съедает молодого, для чего он его с собой в побег и взял.
Великое было искушение. Роль отменная, но я, подумав, отказался. Во-первых, у меня не нашлось бы времени полноценно участвовать в репетициях, во-вторых, я не мог себе представить, как учить текст роли дома. Лексика там волоховская, специфическая, и произносить это всё в однокомнатной квартире при ребенке и жене - бррр, а чтобы обоих не было дома - дело редкое. В общем, нереально. Так я и не сыграл на подмостках ни одной нормальной роли.
И я даже не знаю, состоялась ли премьера.
Мише Волохову хочу пожелать здоровья и долгих лет жизни. Пусть радует своим творчеством своих поклонников.
Тем более, что у него года три назад случился инсульт, и мы с ним с тех пор пока не общались.

Необязательные мемуары