Продираясь сквозь шедевр
Да, продолжая заполнять пробелы в "кинообразовании", посмотрел в пятницу, перед отъездом на "малую родину", великий фильм Алексея Германа "Хрусталев, машину".
Смотреть трудно, иногда невыносимо тяжко, лица стёрты, краски тусклы, звук почти весь как под сурдинку, но это стоит труда.
Фильм гениальный, уникальный, даже экспериментатор и первопроходец смог сделать такое кино только один раз, довел свое стилистическое новаторство до крайности (теперь его сынок, Алексей Герман-мл., доводит папину манеру до абсурда и идиотизма, ну да природа часто отдыхает на детях).
Я не знаю, как Герману удалось этого добиться, какие приемы он использовал, чтобы создать эту гениальную невнятицу.
Но эффекта он добился невероятного - ужас сталинской эпохи ощущается весомо, зримо, почти осязательно, минуты примерно с 40-й - когда я полностью врубился в эстетику фильма - появляется ощущения жуткого страха, никакие триллеры или натуралистические картинки с отрезанными головами такого ощущения не дают (я их терпеть не могу, отворачиваюсь всегда).
А ведь на экране вроде бы ничего не происходит, просто идет жизнь, обыденная жизнь 1953 года, которую воспроизвел режиссер, фактически воссоздав воздух той эпохи.
Все сериальчики по Шаламову или Солженицыну, которыми щедро угощали зрителей прервый и второй канал, кажутся после этой мрачной миникиноэпопеи веселыми картинками
Смотреть трудно, иногда невыносимо тяжко, лица стёрты, краски тусклы, звук почти весь как под сурдинку, но это стоит труда.
Фильм гениальный, уникальный, даже экспериментатор и первопроходец смог сделать такое кино только один раз, довел свое стилистическое новаторство до крайности (теперь его сынок, Алексей Герман-мл., доводит папину манеру до абсурда и идиотизма, ну да природа часто отдыхает на детях).
Я не знаю, как Герману удалось этого добиться, какие приемы он использовал, чтобы создать эту гениальную невнятицу.
Но эффекта он добился невероятного - ужас сталинской эпохи ощущается весомо, зримо, почти осязательно, минуты примерно с 40-й - когда я полностью врубился в эстетику фильма - появляется ощущения жуткого страха, никакие триллеры или натуралистические картинки с отрезанными головами такого ощущения не дают (я их терпеть не могу, отворачиваюсь всегда).
А ведь на экране вроде бы ничего не происходит, просто идет жизнь, обыденная жизнь 1953 года, которую воспроизвел режиссер, фактически воссоздав воздух той эпохи.
Все сериальчики по Шаламову или Солженицыну, которыми щедро угощали зрителей прервый и второй канал, кажутся после этой мрачной миникиноэпопеи веселыми картинками