Мои исторические публикации. Суета вокруг Олега Кашина
Предыдущая публикация
Читать это сегодня и грустно, и смешно. Я не был таким уж наивным, но писал то, что требовали. Ну хорошо, просили.
Само преступление с тех пор так и не раскрыли, хотя многое стало ясно, да сам Кашин своим поведением заставил изменить отношение к себе. Тогда я ему сочувствовал, негодовал по поводу избиения, потом многое поменялось. Но это было потом, а вот - непосредственная реакция.
Про самого Кашина я отдельно написал в Необязательных мемуарах, ему посвящена вторая глава.
Про избиение там написано так:
"Был в биографии Кашина и драматический эпизод с избиением, которое так и осталось нераскрытым. Или частично раскрытым.
Многие улики указывали на господина Турчака, бывшего губернатора Псковской области, а теперь крупного функционера "Единой России". Забавно, что главой ЕдРоссии числится Дмитрий Медведев, который в свое время лично обещал Кашину полностью расследовать избиение и "голову оторвать" виновному. Однако расследование закончилось пшиком, голову никому не оторвали, из-за чего Олег и уехал в Европу. Понять его можно. Не слишком приятно оставаться в стране, где главный подозреваемый заказчик твоего избиения не только не наказан, но пошел на повышение. Да и обвинить товарища вроде бы нельзя, ибо нет доказательств. Или их не стали всерьёз собирать".
Мне нечего добавить к этому.
И это всё о нем
9 ноября 2010 года
Олегу должны нравиться такие заголовки из советской эпохи.
В реанимационной палате врачи делают сложную операцию Ивану Сидорову, и нет никакой гарантии, что больной выживет. Природа болезни такова.
А перед больницей один за другим сменяются пикетчики с плакатами: "Требуем вылечить Ивана Сидорова"
И врачи, возможно, не самые лучшие, и главврач, наверное, никуда не годный. Да других нет. Но от этих плакатов - какой прок?
Взрыв журналистской солидарности. Что дальше?
Зверское покушение на Олега Кашина привело к беспрецедентным массовым акциям журналистской солидарности. Такого корпоративного сплочения не наблюдалось со времен «Общей газеты» августа 1991 года, выступившей против ГКЧП. Но даже и тогда имели место «штрейкбрехеры» вроде газеты «Правда». А сейчас представители официальных изданий выступают с тех же позиций, что и самые радикальные оппозиционеры: все единодушно требуют найти и наказать заказчиков и исполнителей этого преступления.
Причины подобной надпартийной солидарности журналистов, очевидно, заключаются в том, что сам Кашин был далек от любых радикальных крайностей и от тематики, связанной с терактами и криминалом, не занимался ни расследованиями, ни политической или правозащитной деятельностью. Он просто репортер и интервьюер. Его работа: приехал, увидел, рассказал. Или: задал вопросы и предоставил слово. Есть, конечно, еще его блог. Но и там он тоже просто высказывал свое мнение по разным поводам.
Вроде бы, максимально безобидная деятельность и бесконфликтная позиция. Что не помешало стать жертвой страшной расправы. А это значит, что в стране сложилась ситуация, при которой на месте Кашина может оказаться каждый из его коллег, независимо от политических взглядов. Тут уж не до мелочной грызни по поводу партийных разногласий.
По горячим следам этот взрыв профессиональной солидарности вылился в серию стихийных пикетов, когда самые разные люди, близкие друзья Олега и коллеги, вовсе с ним не знакомые, вставали перед зданием ГУВД на Петровке 38 с плакатами, на которых было написано: «Избит журналист Олег Кашин. Я требую найти исполнителей и заказчиков».
Первая эмоциональная реакция понятна. Но она не может продолжаться долго. Кроме того, по словам журналистов, которые дают свидетельские показания в стенах ГУВД, на пикеты обижаются следователи, работающие в этом здании на Петровке над делом по избиению Кашина. Это похоже на то, как если бы у стен больницы, куда привезли тяжело больного NN на операцию, встали бы коллеги пациента с плакатами: «Требуем вылечить NN!».
Журналистская солидарность должна была вылиться в какие-то более конструктивные и полезные формы взаимодействия. Группа главных редакторов 9 ноября провела в РИА Новости круглый стол на тему «Нападение на журналиста Олега Кашина: реакция профессионального сообщества». Вместо того, чтобы давать советы следователям, участники круглого стола обсуждали, как постараться предотвратить подобные преступления в дальнейшем.
Так, например, шла речь о возможных поправках в Уголовный кодекс, ужесточающих ответственность за совершение преступлений против журналистов, приравняв их к госслужащим и милиционерам. Но такое предложение выглядит несколько схоластическим.
Дело в том, что, как сообщил на круглом столе главный редактор газеты «Московские новости» Владимир Гуревич, у преступлений против наших коллег - самый низкий коэффициент раскрываемости.
Таковы официальные данные. И что пользы ужесточать ответственность, если никак не удается найти и поймать тех, кого потом суд будет к этой ответственности привлекать.
Другой вопрос: почему так плохо раскрываются покушения на представителей прессы? Главный редактор журнала «Эксперт» и член Общественной палаты Валерий Фадеев считает, что это происходит потому, что журналисты в глазах следователей находятся в «отстойном положении». «Мы второсортны, мы не являемся важными», - пожаловался Фадеев. И никто из его коллег не стал возражать.
Председатель союза журналистов Всеволод Богданов добавил пессимизма, когда сообщил, что за последние 20 лет в России были убиты 300 журналистов, и почти все эти преступления раскрыты не были (правда, точного процента он не назвал). И это - не считая случаев покушений и избиений. Понятно, что все это не может не вызвать эмоциональной реакции со стороны самых умеренных членов сообщества. Из-за чего возникают, например, такие инициативы: проводить параллельные журналистские расследования, поручив их общественным комиссиям при правоохранительных органах.
Скорее всего, подобная «партизанщина» и дилетантизм пользы не принесут. Хотя никто не может запретить конкретным редакциям проводить свои журналистские расследования в рамках закона. Но все-таки пусть лучше действуют профессионалы. Тем более, что дело об избиении Олега Кашина явно не находится ни в «отстойном», ни во «второсортном» положении.
Вперед в прошлое. Мои исторические публикации
Читать это сегодня и грустно, и смешно. Я не был таким уж наивным, но писал то, что требовали. Ну хорошо, просили.
Само преступление с тех пор так и не раскрыли, хотя многое стало ясно, да сам Кашин своим поведением заставил изменить отношение к себе. Тогда я ему сочувствовал, негодовал по поводу избиения, потом многое поменялось. Но это было потом, а вот - непосредственная реакция.
Про самого Кашина я отдельно написал в Необязательных мемуарах, ему посвящена вторая глава.
Про избиение там написано так:
"Был в биографии Кашина и драматический эпизод с избиением, которое так и осталось нераскрытым. Или частично раскрытым.
Многие улики указывали на господина Турчака, бывшего губернатора Псковской области, а теперь крупного функционера "Единой России". Забавно, что главой ЕдРоссии числится Дмитрий Медведев, который в свое время лично обещал Кашину полностью расследовать избиение и "голову оторвать" виновному. Однако расследование закончилось пшиком, голову никому не оторвали, из-за чего Олег и уехал в Европу. Понять его можно. Не слишком приятно оставаться в стране, где главный подозреваемый заказчик твоего избиения не только не наказан, но пошел на повышение. Да и обвинить товарища вроде бы нельзя, ибо нет доказательств. Или их не стали всерьёз собирать".
Мне нечего добавить к этому.
И это всё о нем
9 ноября 2010 года
Олегу должны нравиться такие заголовки из советской эпохи.
В реанимационной палате врачи делают сложную операцию Ивану Сидорову, и нет никакой гарантии, что больной выживет. Природа болезни такова.
А перед больницей один за другим сменяются пикетчики с плакатами: "Требуем вылечить Ивана Сидорова"
И врачи, возможно, не самые лучшие, и главврач, наверное, никуда не годный. Да других нет. Но от этих плакатов - какой прок?
Взрыв журналистской солидарности. Что дальше?
Зверское покушение на Олега Кашина привело к беспрецедентным массовым акциям журналистской солидарности. Такого корпоративного сплочения не наблюдалось со времен «Общей газеты» августа 1991 года, выступившей против ГКЧП. Но даже и тогда имели место «штрейкбрехеры» вроде газеты «Правда». А сейчас представители официальных изданий выступают с тех же позиций, что и самые радикальные оппозиционеры: все единодушно требуют найти и наказать заказчиков и исполнителей этого преступления.
Причины подобной надпартийной солидарности журналистов, очевидно, заключаются в том, что сам Кашин был далек от любых радикальных крайностей и от тематики, связанной с терактами и криминалом, не занимался ни расследованиями, ни политической или правозащитной деятельностью. Он просто репортер и интервьюер. Его работа: приехал, увидел, рассказал. Или: задал вопросы и предоставил слово. Есть, конечно, еще его блог. Но и там он тоже просто высказывал свое мнение по разным поводам.
Вроде бы, максимально безобидная деятельность и бесконфликтная позиция. Что не помешало стать жертвой страшной расправы. А это значит, что в стране сложилась ситуация, при которой на месте Кашина может оказаться каждый из его коллег, независимо от политических взглядов. Тут уж не до мелочной грызни по поводу партийных разногласий.
По горячим следам этот взрыв профессиональной солидарности вылился в серию стихийных пикетов, когда самые разные люди, близкие друзья Олега и коллеги, вовсе с ним не знакомые, вставали перед зданием ГУВД на Петровке 38 с плакатами, на которых было написано: «Избит журналист Олег Кашин. Я требую найти исполнителей и заказчиков».
Первая эмоциональная реакция понятна. Но она не может продолжаться долго. Кроме того, по словам журналистов, которые дают свидетельские показания в стенах ГУВД, на пикеты обижаются следователи, работающие в этом здании на Петровке над делом по избиению Кашина. Это похоже на то, как если бы у стен больницы, куда привезли тяжело больного NN на операцию, встали бы коллеги пациента с плакатами: «Требуем вылечить NN!».
Журналистская солидарность должна была вылиться в какие-то более конструктивные и полезные формы взаимодействия. Группа главных редакторов 9 ноября провела в РИА Новости круглый стол на тему «Нападение на журналиста Олега Кашина: реакция профессионального сообщества». Вместо того, чтобы давать советы следователям, участники круглого стола обсуждали, как постараться предотвратить подобные преступления в дальнейшем.
Так, например, шла речь о возможных поправках в Уголовный кодекс, ужесточающих ответственность за совершение преступлений против журналистов, приравняв их к госслужащим и милиционерам. Но такое предложение выглядит несколько схоластическим.
Дело в том, что, как сообщил на круглом столе главный редактор газеты «Московские новости» Владимир Гуревич, у преступлений против наших коллег - самый низкий коэффициент раскрываемости.
Таковы официальные данные. И что пользы ужесточать ответственность, если никак не удается найти и поймать тех, кого потом суд будет к этой ответственности привлекать.
Другой вопрос: почему так плохо раскрываются покушения на представителей прессы? Главный редактор журнала «Эксперт» и член Общественной палаты Валерий Фадеев считает, что это происходит потому, что журналисты в глазах следователей находятся в «отстойном положении». «Мы второсортны, мы не являемся важными», - пожаловался Фадеев. И никто из его коллег не стал возражать.
Председатель союза журналистов Всеволод Богданов добавил пессимизма, когда сообщил, что за последние 20 лет в России были убиты 300 журналистов, и почти все эти преступления раскрыты не были (правда, точного процента он не назвал). И это - не считая случаев покушений и избиений. Понятно, что все это не может не вызвать эмоциональной реакции со стороны самых умеренных членов сообщества. Из-за чего возникают, например, такие инициативы: проводить параллельные журналистские расследования, поручив их общественным комиссиям при правоохранительных органах.
Скорее всего, подобная «партизанщина» и дилетантизм пользы не принесут. Хотя никто не может запретить конкретным редакциям проводить свои журналистские расследования в рамках закона. Но все-таки пусть лучше действуют профессионалы. Тем более, что дело об избиении Олега Кашина явно не находится ни в «отстойном», ни во «второсортном» положении.
Вперед в прошлое. Мои исторические публикации