Дневник. 1986-87 год. Запрещенная Тема
Предыдущая глава
Михаил Ульянов и Инна Чурикова в фильме
В конце 1986 года настала пора снятия с полок ранее запрещенных советских фильмов. Много их оказалось, новые можно было несколько лет не снимать.
Фильмы те были очень разные, и хорошие, и не очень, но смотреть которые было интересно, и полное фуфло, однако едва ли не каждый раз срабатывал эффект "запретного плода".
К сожалению, практически все они, за редкими исключениями, быстро устарели, потеряли актуальность и теперь представляют разве что исторический интерес. Панфиловская "Тема" как раз из таких.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
19 октября 1986 года
Герой Ульянова смешон и трагичен
И снова кино. Фильм Г. Панфилова "Тема" - возможно, лучший его фильм. Но его долго-долго держали на полке. Герои фильма - писатели и провинциальная интеллигенция.
Главный герой - Ким Есенин, известный, успешный и бездарный драматург, но вдруг осознавший свою бездарность. Из этого ясно, что никакого реального прототипа нет. Хотя его фигура очень типична.
Играет его М. Ульянов, его герой и смешон, и трагичен (ну, скорее драматичен) одновременно. Мы видим его в роковую минуту перелома, он растерялся, мается, не умеет реагировать, он привык быть в похвалах, цветах, объятиях, и ему трудно вылезать из этого всего, тем более, что никто не согласен с ним, льстят, елейно хвалят, а ему это вдруг противно.
Внутренний кризис Есенина - солидная причина для сочувствия, оправдания, его жалко, да и он жалок, тем более, что ведет себя не лучшим образом, напивается, буянит, крушит, куражится. Вот он, наш "народный трибун", подгулявший вельможа, танцующий дикий пьяный вальс со случайной литературной шлюхой, восторженной любовницей, залезшей в постель этого 55-летнего потрепанного мужика ради его славы, а то и денег. И за это готова объявить его Шекспиром и кем угодно.
Чурикова в облачке интеллигентности
Душевный кризис Есенина проявляется не только в пьяном кураже, но всё, что он делает - до конца не дает его пожалеть. Его самоуничижение, самоуничтожение - высокомерная поза, он очень нравится себе, когда топчет себя и делает это во многом ради некой "провинциальной музы" - экскурсовода Саши (дело происходит в чем-то вроде Суздаля).
Ее играет И. Чурикова, которая может всё, это актриса - чудотворница, кудесница. Она полна таким невероятным шармом, таким газовым облачком интеллигентности, поразительной внутренней культуры, настолько притягательна, привлекательна, обаятельна, прелестна, что забывается сильно уродливая внешность Чуриковой. Куда она делась? С годами ее облик удивительно смягчился, сгладился, но великой актрисой она была всегда (не так давно я смотрел фильм "Начало").
Саша жалеет Есенина, она жалеет всех, она очень добра и несчастна, но она прямо в глаза говорит заигрывающему с ней драматургу всю правду о его бездарности. А тот кается, клянется писать меньше, гнусно и эффектно позирует, а потом решил приударить, ибо Есенин любит все жизненные удовольствия - и выпить, и баб и т.д.
Три мира, три писателя
Рядом с Есениным его друг Пащин - Е. Весник, инвалид войны, балагур, пьяница, ремесленник, что строчит трилогии без черновиков, учит людей порядочности, а сам считает себя выше законов и правил. На справедливый упрек гаишника "У нас все равны" Пащин отвечает про Есенина, нарушившего правила: "А он равнее".
Потом на наших глазах перерабатывает этот жизненный эпизод в "художественную прозу", но уже в нравоучительном духе. Пащин бездарен и мастит, он на это плевал, знай лудит роман и наслаждается жизнью.
И третий писатель по имени Андрей, фигура смутная, но в целом понятная, друг-любовник Саши. Работает могильщиком, его история в общих контурах становится ясна в конце фильма. Есенин, возомнивший, что Саша в него влюблена, проникает ночью в ее квартиру и подслушивает прощальную сцену Андрея и Саши.
Андрей затравлен, разочарован, уезжает в Израиль, ибо здесь он не смог себя осуществить. Саша его страстно любит, но ехать с ним не может. Сцена их бурная, слезы Саши, проклятия Андрея, она держит, хватает его, он вырывается, и она падает в обморок. Есенин, осторожно переступив через ее тело, уходит.
Этот мрак предрассветного часа...
Финал - ночь, красновато-розовые отблески приближающейся зари, "мрак предрассветного часа", Эос с розовыми перстами. Очень красиво.
И разбитая машина Есенина, а он то ли ранен, то ли умирает, вроде покончил с собой, но остался жив. Да и куда ему, "слабО стреляться!", не тот размах, не та драма.
Три писательские судьбы, две первые никак не связаны с третьей, но приходит мысль, что по вине этих маститых бездарей, прибравших к рукам советское искусство, талантливые люди терпят крах и едут на Запад, где их ждут новые разочарования и драмы.
Не знаю, хотел ли Панфилов это выразить? Но я об этом подумал. И еще: Ульянов очень точно отмеряет всего, и очень мало среди этих красок подлинно трагических, слишком много рисовки, любви к себе, плача по себе самому, раздражения и просто дурного характера, капризов, избалованности славой.
Ульянов всё отделяет четко, знает меру. И финал, возможно, чересчур сильный для этого жалкого ремесленника. А если суть в том, что Есенин и с собой покончить не сумел, то это надо было четче определить, чтобы весь мелкий формат этой "личности" стал окончательно ясен.
Фильм не пускали, ибо очень непривлекательны фигуры советских писателей, известных и видных. Увы, большинство их как две капли похожи на Есенина, только без его мук бессилия, они не понимают своей бездарности или не говорят о ней - уж точно. Но это допустимая мера условности. А так фильм хороший.
30 октября
Заданность и правдоподобие
И все-таки я понял, что фильм "Тема" портит заданность. Почему Ким Есенин занялся самобичеванием? Никаких ясных, логических причин, никаких объяснений.
Может быть, так: что было бы если. Но фильм по виду реалистический, да и всё далее правдоподобно. Кроме изначального позыва, импульса - это и портит картину.
Инна Чурикова может быть даже красивой. Вот что значит Великая Актриса!
Мои дневники
Дневник. Тетрадь №3. 1986-87
Необязательные мемуары
Михаил Ульянов и Инна Чурикова в фильме
В конце 1986 года настала пора снятия с полок ранее запрещенных советских фильмов. Много их оказалось, новые можно было несколько лет не снимать.
Фильмы те были очень разные, и хорошие, и не очень, но смотреть которые было интересно, и полное фуфло, однако едва ли не каждый раз срабатывал эффект "запретного плода".
К сожалению, практически все они, за редкими исключениями, быстро устарели, потеряли актуальность и теперь представляют разве что исторический интерес. Панфиловская "Тема" как раз из таких.
Краткие пояснения даю курсивом. И для удобства решил снабдить свои старые записи заголовками и подзаголовками.
19 октября 1986 года
Герой Ульянова смешон и трагичен
И снова кино. Фильм Г. Панфилова "Тема" - возможно, лучший его фильм. Но его долго-долго держали на полке. Герои фильма - писатели и провинциальная интеллигенция.
Главный герой - Ким Есенин, известный, успешный и бездарный драматург, но вдруг осознавший свою бездарность. Из этого ясно, что никакого реального прототипа нет. Хотя его фигура очень типична.
Играет его М. Ульянов, его герой и смешон, и трагичен (ну, скорее драматичен) одновременно. Мы видим его в роковую минуту перелома, он растерялся, мается, не умеет реагировать, он привык быть в похвалах, цветах, объятиях, и ему трудно вылезать из этого всего, тем более, что никто не согласен с ним, льстят, елейно хвалят, а ему это вдруг противно.
Внутренний кризис Есенина - солидная причина для сочувствия, оправдания, его жалко, да и он жалок, тем более, что ведет себя не лучшим образом, напивается, буянит, крушит, куражится. Вот он, наш "народный трибун", подгулявший вельможа, танцующий дикий пьяный вальс со случайной литературной шлюхой, восторженной любовницей, залезшей в постель этого 55-летнего потрепанного мужика ради его славы, а то и денег. И за это готова объявить его Шекспиром и кем угодно.
Чурикова в облачке интеллигентности
Душевный кризис Есенина проявляется не только в пьяном кураже, но всё, что он делает - до конца не дает его пожалеть. Его самоуничижение, самоуничтожение - высокомерная поза, он очень нравится себе, когда топчет себя и делает это во многом ради некой "провинциальной музы" - экскурсовода Саши (дело происходит в чем-то вроде Суздаля).
Ее играет И. Чурикова, которая может всё, это актриса - чудотворница, кудесница. Она полна таким невероятным шармом, таким газовым облачком интеллигентности, поразительной внутренней культуры, настолько притягательна, привлекательна, обаятельна, прелестна, что забывается сильно уродливая внешность Чуриковой. Куда она делась? С годами ее облик удивительно смягчился, сгладился, но великой актрисой она была всегда (не так давно я смотрел фильм "Начало").
Саша жалеет Есенина, она жалеет всех, она очень добра и несчастна, но она прямо в глаза говорит заигрывающему с ней драматургу всю правду о его бездарности. А тот кается, клянется писать меньше, гнусно и эффектно позирует, а потом решил приударить, ибо Есенин любит все жизненные удовольствия - и выпить, и баб и т.д.
Три мира, три писателя
Рядом с Есениным его друг Пащин - Е. Весник, инвалид войны, балагур, пьяница, ремесленник, что строчит трилогии без черновиков, учит людей порядочности, а сам считает себя выше законов и правил. На справедливый упрек гаишника "У нас все равны" Пащин отвечает про Есенина, нарушившего правила: "А он равнее".
Потом на наших глазах перерабатывает этот жизненный эпизод в "художественную прозу", но уже в нравоучительном духе. Пащин бездарен и мастит, он на это плевал, знай лудит роман и наслаждается жизнью.
И третий писатель по имени Андрей, фигура смутная, но в целом понятная, друг-любовник Саши. Работает могильщиком, его история в общих контурах становится ясна в конце фильма. Есенин, возомнивший, что Саша в него влюблена, проникает ночью в ее квартиру и подслушивает прощальную сцену Андрея и Саши.
Андрей затравлен, разочарован, уезжает в Израиль, ибо здесь он не смог себя осуществить. Саша его страстно любит, но ехать с ним не может. Сцена их бурная, слезы Саши, проклятия Андрея, она держит, хватает его, он вырывается, и она падает в обморок. Есенин, осторожно переступив через ее тело, уходит.
Этот мрак предрассветного часа...
Финал - ночь, красновато-розовые отблески приближающейся зари, "мрак предрассветного часа", Эос с розовыми перстами. Очень красиво.
И разбитая машина Есенина, а он то ли ранен, то ли умирает, вроде покончил с собой, но остался жив. Да и куда ему, "слабО стреляться!", не тот размах, не та драма.
Три писательские судьбы, две первые никак не связаны с третьей, но приходит мысль, что по вине этих маститых бездарей, прибравших к рукам советское искусство, талантливые люди терпят крах и едут на Запад, где их ждут новые разочарования и драмы.
Не знаю, хотел ли Панфилов это выразить? Но я об этом подумал. И еще: Ульянов очень точно отмеряет всего, и очень мало среди этих красок подлинно трагических, слишком много рисовки, любви к себе, плача по себе самому, раздражения и просто дурного характера, капризов, избалованности славой.
Ульянов всё отделяет четко, знает меру. И финал, возможно, чересчур сильный для этого жалкого ремесленника. А если суть в том, что Есенин и с собой покончить не сумел, то это надо было четче определить, чтобы весь мелкий формат этой "личности" стал окончательно ясен.
Фильм не пускали, ибо очень непривлекательны фигуры советских писателей, известных и видных. Увы, большинство их как две капли похожи на Есенина, только без его мук бессилия, они не понимают своей бездарности или не говорят о ней - уж точно. Но это допустимая мера условности. А так фильм хороший.
30 октября
Заданность и правдоподобие
И все-таки я понял, что фильм "Тема" портит заданность. Почему Ким Есенин занялся самобичеванием? Никаких ясных, логических причин, никаких объяснений.
Может быть, так: что было бы если. Но фильм по виду реалистический, да и всё далее правдоподобно. Кроме изначального позыва, импульса - это и портит картину.
Инна Чурикова может быть даже красивой. Вот что значит Великая Актриса!
Мои дневники
Дневник. Тетрадь №3. 1986-87
Необязательные мемуары