Голубой Робин Гуд в зелёном лесу
Это тоже своеобразное приложение к моим Необязательным мемуарам, к той их части, которая касается театра Советской армии и команды, в которой я служил.
Наткнулся случайно и увидел много знакомых фамилий. Прежде всего, автор - Алексей Зверев, театровед, учился на четыре курса позже меня, по-моему, тоже на курсе Николая Эльяша, но это неточно. Пошел по моим стопам в ЦАТСА, в команду к Двойникову. Далее - Сергей Иршенков, служил вместе со мной (чем не горжусь). С большим уждивлением я узнал, что ему доверили роль Робин Гуда, которого блестяще играл Вадик Ледогоров, Понятно, что в дни каникул спектакли давали очень часто, Вадику требовался дублёр. Но не такой! Иршенков был, на мой взгляд, нулевым актером, хотя в то же время протеже режиссера Александра Бурдонского (не буду вдаваться в рассуждения о характере их взаимоотношений, хотя внук Сталина мог бы сильно удивить и возмутить дедушку). Наверняка он ему и роль выбил. Любопытно, правда, что потом Иршенков исчез бесследно, это единственное его упоминание, обнаруженное мною при помощи поисковиков.
Упоминаетсяч также Юра Кирюшин, старший машинист Малой сцены, я с ним работал, отличный парень. А вот с Андреем Фискаловым поработать не пришлось. Он служил в команде и работал монтировщиком до меня, а затем пришел туда же работать, уже будучи штатским, после моего ухода из команды и из армии. Мы с ним фактически не пересеклись.
Зато мне рассказывали, что он был единственным военнослужащим из команды, умудрившимся попасть на губу, то есть, на гауптвахту. Потому что во время спектакля "Последний пылко влюбленный", будучи нетрезв, сперва чуть не уронил часть декорации, а затем вылез на сцену, дабы эту часть поставить на место. Выход его, однако, не был предусмотрен режиссером. По-моему, это был как раз Бурдонский, но он тут ни при чем. В зрительном зале находился некий влиятельный генерал, может быть, из Главпура, который кое-что понимал в театре и устроил скандал, а когда он узнал, что виновник скандала служит в армии, потребовал его наказать.
На губе Фискалов пробыл недолго. Сперва ему попало за то, что неправильно носит форму, потом же, узнав, что он дембель, оставили его в покое. История странная, но я изложил ее в чистом виде со слов очевидцев.
Хочу заметить, что мое время мы во время спектаклей на Малой сцене пили отнюдь не пиво, а намного более крепкие напитки.
Еще упомянут Дмитрий Логинов, он тоже служил с нами, и я не удивлен, что он стал помощником режиссера, в театре Дима был кем-то вроде "сына полка".
Наконец, еще с одним Дмитрием - Фалком я встретился спустя много лет, он одно время был моим боссом, мы с ним с теплотой вспоминали команду, Двойникова и театр Советской армии.
Не уверен, что меня тут можно узнать. На левом снимке рядом со мной тот самый Иршенков. На правом крайний слева - Дима Логинов, а посередке Сергей Вещев.
.
Ну а теперь тот самый текст. Отсюда
В зеленом Шервудском лесу...
Наступила пора школьных каникул, а значит, в Театре Советской Армии играли по две сказки ежедневно, в 10 и в 12.30.
Перед началом спектакля «Стрелы Робин Гуда» ко мне подошел Сергей Иршенков, недавно введенный на роль благородного разбойника.
-Ты же театровед, напиши статью про моего Робин Гуда. Для «Вечерней Москвы», рубрика «Удачный ввод». И название я придумал, «Вместо цветов - конфеты», мне дети их подарили недавно.
Всем и каждому понятно, что «ввод» неудачный. «Голубой» Сергей Иршенков был манерным юношей с певучими дамскими интонациями. С таким Робин Гудом я бы не хотел заблудиться в лесу. Публикации нужны, но честь дороже. «Подумаю», - отвечаю я.
Собрать к десяти утра декорации для спектакля «Стрелы Робин Гуда» - это вам не фунт изюма. Работает бригада монтировщиков и солдаты команды. Мне то все равно, я мебельщик, а из мебели у Робин Гуда только луки, один стул, да несколько огромных сказочных желудей.
Ребята напрягаются. Один из монтировщиков, Сережа Градусов получил по голове штанкетом, и тихо плачет в сторонке писклявым голосом: «Ой! Как все устроено, тошно так…».
Поняв, что Градусов сегодня работать не будет, заводила Андрей Фискалов выдает ему канистру и снаряжает за пивом.
Спектакль начинается. «В зеленом Шервудском лесу звучит призывно рог, несутся сорок молодцов сквозь чащу без дорог…» - распевают на староанглийский лад зеленые стрелки.
Монтировщики радостно встречают вернувшегося с боевого вылета Серегу Градусова. Пиво кислое и холодное. Начинается непринужденная беседа.
- Я вот третий раз женился, опять надо квартиру разменивать, - жалуется Андрей Фискалов.
- Андрюха, если ты будешь на каждой своей девушке жениться, и каждый раз квартиру разменивать, ты останешься в телефонной будке! - хором замечаем мы.
- Нет, я люблю жениться! - говорит Фискалов.
Потом машинист сцены Юра Кирюшин рассказывает, как он служил в армии, и как его там любили и уважали даже дембеля, за то, что он умеет разгадывать кроссворды.
Я к месту и не к месту зачитывал отрывки из единственной имевшейся в наличии книги «Улигеры ононских хамниган» (что бы это ни значило).
Серега Градусов недавно покрасился, из кудрявого блондина превратился в кудрявого иссиня-черного брюнета.
- Там было написано: пепельный! - жаловался Градусов. Потом он достал краденую у гримеров коробку пудры, подул на нее и жеманно предложил поиграть в игру «Давай я тебя подушу».
- Внимание! Мебельщик Дима Фалк, не забудьте приготовить лук для Робина Гуда! - сообщает трансляция голосом помощника режиссера.
- Дима! Опять про лук забыл! - спохватываюсь я.
На сцене между тем твориться что-то неладное.
- Хорошо, шериф, я попаду в колокол, только позволь, я выстрелю из… своего… лука, - говорит Робин Гуд. Повисает долгая пауза…
- Ладно, шериф, я все-таки выстрелю из твоего лука, - упавшим голосом заключает Робин Гуд.
- Выкрутился. Играть надо лучше! - смеется, лениво потягивая кислое пиво, виновник этой маленькой накладки Фалк.
Кончается веселый пивной спектакль. Кажется, до сих пор звенит в ушах:
Когда я на скрипке играю
Вся улица пляшет со мной
Двоюродный брат мой священник
Священник и брат мой родной.
Но я не завидую братьям
Им старый молитвенник мил,
А я себе песенник славный
На ярмарке сельской купил.
В перерыве между двумя «Робин Гудами» замечаю, что помощник режиссера Дмитрий Логинов что-то пишет.
- Протокол пишу. Вот видишь: «И на все мои замечания машинист Кирюшин отвечал: «Ерунда, зрителю ничего не видно!».
В этих словах великая мудрость, что бы вы ни делали, как бы ни ошибались, помните эти слова: «Ерунда, зрителю - ничего не видно!».
ЦАТСА
Глава 11. Армия. Команда
Глава 12. Однополчане
Глава 13. Команда. ЦАТСА
Глава 14. ЦАТСА. Продолжение
Глава 15. ЦАТСА. Окончание
Приложения
Театр Советской армии
Наткнулся случайно и увидел много знакомых фамилий. Прежде всего, автор - Алексей Зверев, театровед, учился на четыре курса позже меня, по-моему, тоже на курсе Николая Эльяша, но это неточно. Пошел по моим стопам в ЦАТСА, в команду к Двойникову. Далее - Сергей Иршенков, служил вместе со мной (чем не горжусь). С большим уждивлением я узнал, что ему доверили роль Робин Гуда, которого блестяще играл Вадик Ледогоров, Понятно, что в дни каникул спектакли давали очень часто, Вадику требовался дублёр. Но не такой! Иршенков был, на мой взгляд, нулевым актером, хотя в то же время протеже режиссера Александра Бурдонского (не буду вдаваться в рассуждения о характере их взаимоотношений, хотя внук Сталина мог бы сильно удивить и возмутить дедушку). Наверняка он ему и роль выбил. Любопытно, правда, что потом Иршенков исчез бесследно, это единственное его упоминание, обнаруженное мною при помощи поисковиков.
Упоминаетсяч также Юра Кирюшин, старший машинист Малой сцены, я с ним работал, отличный парень. А вот с Андреем Фискаловым поработать не пришлось. Он служил в команде и работал монтировщиком до меня, а затем пришел туда же работать, уже будучи штатским, после моего ухода из команды и из армии. Мы с ним фактически не пересеклись.
Зато мне рассказывали, что он был единственным военнослужащим из команды, умудрившимся попасть на губу, то есть, на гауптвахту. Потому что во время спектакля "Последний пылко влюбленный", будучи нетрезв, сперва чуть не уронил часть декорации, а затем вылез на сцену, дабы эту часть поставить на место. Выход его, однако, не был предусмотрен режиссером. По-моему, это был как раз Бурдонский, но он тут ни при чем. В зрительном зале находился некий влиятельный генерал, может быть, из Главпура, который кое-что понимал в театре и устроил скандал, а когда он узнал, что виновник скандала служит в армии, потребовал его наказать.
На губе Фискалов пробыл недолго. Сперва ему попало за то, что неправильно носит форму, потом же, узнав, что он дембель, оставили его в покое. История странная, но я изложил ее в чистом виде со слов очевидцев.
Хочу заметить, что мое время мы во время спектаклей на Малой сцене пили отнюдь не пиво, а намного более крепкие напитки.
Еще упомянут Дмитрий Логинов, он тоже служил с нами, и я не удивлен, что он стал помощником режиссера, в театре Дима был кем-то вроде "сына полка".
Наконец, еще с одним Дмитрием - Фалком я встретился спустя много лет, он одно время был моим боссом, мы с ним с теплотой вспоминали команду, Двойникова и театр Советской армии.
Не уверен, что меня тут можно узнать. На левом снимке рядом со мной тот самый Иршенков. На правом крайний слева - Дима Логинов, а посередке Сергей Вещев.
.
Ну а теперь тот самый текст. Отсюда
В зеленом Шервудском лесу...
Наступила пора школьных каникул, а значит, в Театре Советской Армии играли по две сказки ежедневно, в 10 и в 12.30.
Перед началом спектакля «Стрелы Робин Гуда» ко мне подошел Сергей Иршенков, недавно введенный на роль благородного разбойника.
-Ты же театровед, напиши статью про моего Робин Гуда. Для «Вечерней Москвы», рубрика «Удачный ввод». И название я придумал, «Вместо цветов - конфеты», мне дети их подарили недавно.
Всем и каждому понятно, что «ввод» неудачный. «Голубой» Сергей Иршенков был манерным юношей с певучими дамскими интонациями. С таким Робин Гудом я бы не хотел заблудиться в лесу. Публикации нужны, но честь дороже. «Подумаю», - отвечаю я.
Собрать к десяти утра декорации для спектакля «Стрелы Робин Гуда» - это вам не фунт изюма. Работает бригада монтировщиков и солдаты команды. Мне то все равно, я мебельщик, а из мебели у Робин Гуда только луки, один стул, да несколько огромных сказочных желудей.
Ребята напрягаются. Один из монтировщиков, Сережа Градусов получил по голове штанкетом, и тихо плачет в сторонке писклявым голосом: «Ой! Как все устроено, тошно так…».
Поняв, что Градусов сегодня работать не будет, заводила Андрей Фискалов выдает ему канистру и снаряжает за пивом.
Спектакль начинается. «В зеленом Шервудском лесу звучит призывно рог, несутся сорок молодцов сквозь чащу без дорог…» - распевают на староанглийский лад зеленые стрелки.
Монтировщики радостно встречают вернувшегося с боевого вылета Серегу Градусова. Пиво кислое и холодное. Начинается непринужденная беседа.
- Я вот третий раз женился, опять надо квартиру разменивать, - жалуется Андрей Фискалов.
- Андрюха, если ты будешь на каждой своей девушке жениться, и каждый раз квартиру разменивать, ты останешься в телефонной будке! - хором замечаем мы.
- Нет, я люблю жениться! - говорит Фискалов.
Потом машинист сцены Юра Кирюшин рассказывает, как он служил в армии, и как его там любили и уважали даже дембеля, за то, что он умеет разгадывать кроссворды.
Я к месту и не к месту зачитывал отрывки из единственной имевшейся в наличии книги «Улигеры ононских хамниган» (что бы это ни значило).
Серега Градусов недавно покрасился, из кудрявого блондина превратился в кудрявого иссиня-черного брюнета.
- Там было написано: пепельный! - жаловался Градусов. Потом он достал краденую у гримеров коробку пудры, подул на нее и жеманно предложил поиграть в игру «Давай я тебя подушу».
- Внимание! Мебельщик Дима Фалк, не забудьте приготовить лук для Робина Гуда! - сообщает трансляция голосом помощника режиссера.
- Дима! Опять про лук забыл! - спохватываюсь я.
На сцене между тем твориться что-то неладное.
- Хорошо, шериф, я попаду в колокол, только позволь, я выстрелю из… своего… лука, - говорит Робин Гуд. Повисает долгая пауза…
- Ладно, шериф, я все-таки выстрелю из твоего лука, - упавшим голосом заключает Робин Гуд.
- Выкрутился. Играть надо лучше! - смеется, лениво потягивая кислое пиво, виновник этой маленькой накладки Фалк.
Кончается веселый пивной спектакль. Кажется, до сих пор звенит в ушах:
Когда я на скрипке играю
Вся улица пляшет со мной
Двоюродный брат мой священник
Священник и брат мой родной.
Но я не завидую братьям
Им старый молитвенник мил,
А я себе песенник славный
На ярмарке сельской купил.
В перерыве между двумя «Робин Гудами» замечаю, что помощник режиссера Дмитрий Логинов что-то пишет.
- Протокол пишу. Вот видишь: «И на все мои замечания машинист Кирюшин отвечал: «Ерунда, зрителю ничего не видно!».
В этих словах великая мудрость, что бы вы ни делали, как бы ни ошибались, помните эти слова: «Ерунда, зрителю - ничего не видно!».
ЦАТСА
Глава 11. Армия. Команда
Глава 12. Однополчане
Глава 13. Команда. ЦАТСА
Глава 14. ЦАТСА. Продолжение
Глава 15. ЦАТСА. Окончание
Приложения
Театр Советской армии