Ж.-К. Ларше VS митр. Иоанн (Зизиулас)
9. определение богословами-персоналистами «лица» как существа в отношении к другим, в общении; Ларше в этом понятии у отцов видит подчеркивание самостоятельного, индивидуального и особого бытия; уникальность и незаменимость человека определяется не его отношениями с другими, но его уникальным логосом в мысли и воле Божией;
10. утверждение персоналистов, что именно ипостась (а не природа с ее способностями и энергиями) делает возможным общность и общение;
11. отсутствующее у отцов противопоставления индивида, характеризующегося своими биологическими, психологическими и социальными особенностями, ипостаси ;
12. представление о «личности» как об идеале, к достижению которого следует стремиться, выходя из состояния «индивида»;
13. учение о том, что именно такая «личность» обладает свободой; согласно Ларше, ссылающемуся на прп. Максима (disp. Pyrr.: PG 91, 304С; 308А- 312А), истинная свобода связана с волей, относящейся к природе, а не к ипостаси, характеризующейся в необоженном состоянии колебаниями намерения и произволения;
14. представление, что любовь (как и свобода) есть нечто принадлежащее ипостаси; на самом деле, ипостась может лишь открыть или не открыть способность, вложенную в природу;
15. ложное представление о борьбе между личностью и природой; нельзя говорить отдельно об онтологии личности, не говоря о природе этой личности;
16. представление персоналистов об индивиде как о чем-то негативном, низком, чего нет у отцов; на самом деле, это понятие прилагается отцами даже к Лицам Троицы;
17. неверная перспектива на все ключевые понятия отцов - ипостась, сущность, индивид, природа, которые различаются (в отдельных случаях различаются и понятия индивид и лицо), но не противопоставляются друг другу так, будто одно выше или ниже другого.
В целом Ларше считает неудачной и неоправданной попытку спроецировать проблематику современной философии, в частности, философии экзистенциализма, особенно Хайдеггера на святоотеческий дискурс. Однако ведь современная философия содержит вопросы, которыми задается современный человек, и сколь бы ни была неудачна попытка Зизиуласа и Яннараса, это не отменяет необходимости дать ответы на эти вопросы или показать, в чем их ошибочность; к сожалению, такой цели Ларше не ставит.
Наиболее существенна в контексте нашего издания критика Ларше, направленная против учения богословов-персоналистов об обожении. В этой критике он повторяет основные положения своей критики учения об обожении как «усыновлении» католических исследователей прп. Максима (школы Ж.-М. Гийу (J.-M. Le Guillou). Ларше критикует Зизиуласа за отождествление понятий усыновления и обожения и за понимание обожения не через причастие божественным энергиям, а через непосредственное усвоение способа существования Сына Божия в Его отношении к Отцу помимо причастия Божественных энергий в Теле Христовом.
В полемике с этим учением Ларше ссылается на свое понимание усыновления и обожения в учении прп. Максима. Так, толкуя Мистагогию (myst. 24: PG 91, 709С), Ларше утверждает, что усыновление (не только Богу Отцу, но и Богу Сыну, и Св. Духу) является условием обожения, а не тождественно ему. Причем и то, и другое, хотя каждое по-своему, подразумевает новую жизнь по благодати не только ипостаси, но и природы.
Полемика эта продолжается, и Ларше, как он нам сообщил, собирается вскоре опубликовать свой ответ на положения доклада Зизиуласа в Белграде, в котором последний во многом солидаризировался в своем понимании христологии прп. Максима и его учения о природе и ипостаси с рядом известных католических ученых и богословов второй половины XX в., в первую очередь с Ж.-М. Гарригом, противопоставив их трактовки пониманию Ларше.
Мы не можем здесь останавливаться на всех деталях этого спора, поскольку он еще не закончился, и мы не располагаем всеми необходимыми для его анализа материалами. Интерпретация наследия прп. Максима и, не в последнюю очередь, его Богословско-полемических сочинений стоит в центре понимания соотношения природы и ипостаси, природной воли и вклада ипостаси в акт воления, которые являются предметом спора между Ларше и Зизиуласом, а до этого были предметом полемики Ларше с католическими богословами, с позицией которых в целом солидаризируется сейчас Зизиулас. <..>