Жюль ВЕРН (часть 2).
Жюль ВЕРН (часть 2)
На лето Верны уезжали в Кротуа, рыбацкий поселок, что в устье Соммы, в пяти километрах от открытого моря. Здесь, вдали от городской жизни, писатель любил бывать и один: в провинциальной тиши легко пишется. А Верн счастлив, только когда пишет. Он нередко говорил, что, закончив очередной роман, чувствует себя несчастным до тех пор, пока не начнет новый.
В марте 1866 года писатель решает перебраться в Кротуа надолго. Здесь же он впервые увидел ее... яхту своей мечты «Сен-Мишель». «Я влюблен в эти сбитые доски и гвозди так, как в двадцать лет любят женщину», - писал он Этцелю. Возможно, «Сен-Мишель», в прошлом обычный рыбацкий баркас, превращенный после перестройки в подобие маленькой яхты, напоминал писателю о «Корали». На первой странице судового журнала стояло гордое: «Судовладелец и капитан - Жюль Верн». Весь экипаж состоял из двух матросов на пенсии. Мэтр Верн, который даже в море вставал рано, чтобы писать, был счастлив почти так же, как капитан Верн, салютующий флагом встречным пакетботам. На «Сен-Мишеле» имелась даже маленькая, «размером с пуделя», пушка.
Как-то раз яхта курсировала у берегов Темзы. Верн, который писал в своей скромной каюте, был оторван от работы одним из матросов.
- Капитан, капитан, смотрите!
Верн поднялся на палубу. В тумане на них надвигалось нечто, похожее на огромный плавучий утес. Мимо «Сен-Мишеля», показавшегося вдруг Верну очень маленьким, промчался «Грейт-Истерн». Корабль-видение так взволновал писателя, что некоторое время он не мог думать ни о чем, кроме него.
Его мечта - постоять на палубе этого корабля - сбылась позднее.
В марте 1867 года Жюль Верн и его брат Поль прибыли в Ливерпуль, чтобы здесь сесть на «Грейт-Истерн», готовящийся к рейсу в Нью-Йорк.
Вскоре вышли «Дети капитана Гранта». Критики признали, что писатель избавился, наконец, от сухости, что роман более чем трогателен. А читателям больше всего пришелся по вкусу рассеянный ученый Паганель. Вспоминал ли Верн, описывая странствия Мэри и Роберта Грант, о вдове Самбен, мечтавшей отправиться на поиски своего пропавшего в море мужа?
Перед тем как приняться за «20 000 лье под водой», свой любимый роман, Верн долгие часы просиживает в Национальной библиотеке. Здесь он был частым гостем. На сей раз его интересует все, что связано со строительством подводных лодок. На столе громоздятся кипы книг и журналов. Создание подводного судна не было идеей Верна. Но американский механик Башнелл, в 1776 году построивший свою «Черепаху», и Роберт Фултон, спустивший в 1800 году под воду сигарообразный свой «Наутилус» (Верн позаимствовал это название), прочитав «20 000 лье», наверняка умерли бы от зависти. По сравнению с их изобретениями судно капитана Немо было верхом совершенства. Фантазии Верна были фантазиями-пророчествами. Реальность шла за писателем по пятам. Через год после выхода романа были изобретены торпеды. Верн хотел было снабдить ими капитана Немо. Но, подумав, решил этого не делать. Быть устаревшим, тем, кто догоняет? Ну, нет. А читатели заключали пари о том, кто же такой капитан Немо (от латинского - «никто»)? Роман был закончен, но властелин «Наутилуса» так и остался таинственной фигурой. Верн писал Этцелю, что и сам еще не знает, кем окажется Немо.
Верн по-прежнему проводит лето в Кротуа, а на зиму перебирается в Амьен. Изредка бывает в Париже. Всякий раз, когда его «Сен-Мишель» швартуется у моста Искусств, яхту встречают толпы поклонников и газетчики. Отношения между Верном и Онориной оставались прежними. То, что интересовало его, ее не волновало, и наоборот. «Когда ему докучает семейная жизнь, он садится на свой корабль и уезжает, и большей частью я даже не знаю, куда. Вы изо всех сил стараетесь сделать из него хорошего писателя. Мне, что же, оставить надежду сделать из него приличного мужа?» - писала Онорина Этцелю. С виду в семействе Вернов царила гармония. Мало кто знал, что уже давно они стали друг другу чужими.
В 1870 году началась война с Пруссией. Император Наполеон III покинул Париж и отправился в действующую армию. Регентшей стала императрица Евгения. Францию лихорадило. Любопытно, что одним из декретов, подписанных императрицей, был декрет о награждении писателя Жюля Верна орденом Почетного легиона.
Во время войны Онорина с детьми по-прежнему живет в Амьене, а Верн - в Кротуа. Он зачислен в резерв и направлен в береговую стражу. На своем верном «Сен-Мишеле» он охраняет побережье Нормандии и Фландрии от нападения прусских рейдеров и продолжает писать. Этцель получил четыре новых романа из цикла «Необыкновенные путешествия». Верну же кажется, что все это вещи нестоящие. Писатель нервничает - Этцель не горит желанием издавать романы, написанные им в годы войны. Страна еще не оправилась, даже довоенные «20 000 лье» продаются неважно. Капитана Верна больше не существует - верный «Сен-Мишель» сожжен пруссаками.
Верн покупает в Амьене двухэтажный особняк на Лонгевильском бульваре. Это его первый собственный дом. Онорина и Жюль были довольны - он получил уединенный кабинет на втором этаже круглой башенки, она - большую гостиную с мебелью, обитой красным плюшем. Верн верен своим старым привычкам. Он встает в 5 утра, завтракает фруктами и сыром, выпивает чашку шоколада. Потом работает. В полдень отправляется в библиотеку. В 8 вечера он уже отдыхает. Верн твердо решил вернуть себе своих читателей. Они хотели знать, кто такой капитан Немо? Что ж, узнают. «Таинственный остров» должен их встряхнуть. И вот он уже снова Мэтр Верн. Когда критики разбирали научные ошибки, допущенные писателем в его новом романе, поклонники таланта Верна продолжали ему верить. Им не было никакого дела до критических статей.
За «Островом» последовал «Михаил Строгов». А на верфи в Гавре для Верна строили «Сен-Мишель-2», парусник длиной 13 с лишним метров. Однако к этой новой, более роскошной яхте писатель почему-то не испытывал тех чувств, какие питал к своему первому кораблю. Верн продал «Сен-Мишель-2». В том же году на нантской верфи он увидел паровую яхту «Сен-Жозеф», собственность некоего маркиза Прео. Верн решил, что яхта во что бы то ни стало будет принадлежать ему. Но владелец запросил за нее 55 тысяч франков. Решиться на такую покупку - чистое безумие, писал Верн Этцелю. Но искушение было слишком велико, и яхта перешла в собственность писателя.
Этцель и Онорина были не в восторге от этого нового приобретения. Что за удовольствие подвергать свою жизнь опасности, отправляясь в плавание? Газеты пестрят сообщениями о кораблекрушениях. Однажды у берегов Мальты судно едва не отнесло ураганным ветром на скалы. На своей яхте писатель совершил четыре больших круиза по Северному и Средиземному морям. Но в 1886 году вынужден был с ней расстаться - слишком уж дорого обходилось ее содержание.
Когда-то молодой Верн изменил театру ради биржи. Теперь же он решил оставить на короткое время «Необыкновенные путешествия» с тем, чтобы превратить роман «Вокруг света в 80 дней» в пьесу. Читатели так привыкли к верновской суровости, что шутливая история об англичанине Филеасе Фогге стала для них полной неожиданностью. Главы «Вокруг света» печатались в «Ле Тан» по мере их написания. К тому времени, когда героя отделял от цели только Атлантический океан, «фоггомания» достигла своего апогея. «Ле Тан» раскупали, как горячие пирожки. Американские пароходные компании готовы были заплатить писателю большие деньги при условии, что Фогг воспользуется именно их услугами. Однако Верн никому не желал делать рекламу: чтобы вернуться домой, пунктуальный англичанин просто купил себе судно. Осенью 1874 года в театре «Порт Сен-Мартен» состоялась премьера пьесы «Вокруг света в 80 дней». У черного входа толпились желающие посмотреть, как проведут внутрь одного из актеров - живого индийского слона. Один из критиков с иронией заметил, что своим успехом пьеса обязана исключительно этому огромному животному. Постановщики не побоялись расходов. В ход пошел весь арсенал спецэффектов, которым располагала вторая половина XIX века. По сцене ползали ядовитые кобры, бегали дикари. Верн до самой премьеры не верил в успех пьесы. Ведь он не писал для театра очень давно. После премьеры он спросил одного из своих друзей: «Между нами, скажи, это успех?..» - «Успех? Нет, это просто счастье!» - был ответ.
Знаменитая французская писательница Жорж Санд, посмотрев спектакль со своей внучкой, писала: «Пьеса Верна забавна и динамична. Это детский спектакль, однако хорошо поставленный и очень смешной».
Критики благосклонно приняли постановку, удивляясь, что она обошлась в весьма скромную сумму - 150 тысяч тогдашних франков. Впрочем, не все были доброжелательны. Газета La Vie parisienne язвительно писала: «Дымоход, полупаровоз, четверть слона, звук взрыва, холстина, изображающая волнение моря, смехотворный балет, грубые шутки и банальная сентиментальность - и так путешествуют вокруг света на протяжении двухсот представлений!»
Но спектакль по пьесе Жюля Верна даже превзошёл этот показатель: к началу XX столетия только в Париже его играли 2000 раз! Кроме того, пьеса с успехом шла за границей - в Лондоне, Нью-Йорке, Риме.
Однако вернемся к роману Жюля Верна. Он, несомненно, обладал куда большими достоинствами, чем пьеса, и при жизни автора был самой продаваемой его книгой (следом шёл роман «Пять недель на воздушном шаре»).
В чем же секрет небывалого успеха? Не только в актуальном сюжете. Стиль - сжатый, динамичный, захватывающий - заставлял прочитывать роман на одном дыхании. Это история, в которой каждая минута и секунда «работают» на достижение четкого результата. В этом смысле Жюль Верн предвосхитил главный закон фильмов в жанре «экшн». Чтобы выиграть пари и вернуться в Лондон, Филеас Фогг должен объехать мир за восемьдесят дней. Этот персонаж обладает таким зарядом энергии, что оставляет в тени всех остальных героев романа, включая забавных Фикса и Паспарту. Безусловно, Филеас Фогг - это представитель английской аристократии XIX века со всеми её условностями и предрассудками. Но чувствуется в нём и новый человек, для которого время - соперник, которого можно победить. Правда, Фоггу помогло вращение Земли: путешествуя в направлении с запада на восток, он сумел выиграть целый день за счёт смены часовых поясов.
Роман и пьесу Жюля Верна узнал весь Париж, а потом и весь мир. Начиная с XVIII века герои романа служили читателям образцом для подражания. Книга Верна открыла моду на рекордные путешествия. Рекорд Филеаса Фогга пытались повторить и даже побить. В 1889-1890-х годах молодая и решительная американская журналистка Нелли Блай обогнула земной шар за 72 дня. В 1901 француз Гастон Стиглер довёл результат до 63 суток. В 1928-м датчанин Палле Хулд в честь столетия со дня рождения Жюля Верна объехал Землю за 44 дня. Наконец в 1936 по следам Фогга отправился знаменитый французский писатель и художник Жан Кокто. Но побить рекорд героя романа ему не удалось.
Успех «Вокруг света в восемьдесят дней» вызывал зависть. Одни писали продолжения - «Путешествие Паспарту», «Вокруг света в тридцать дней», «Наследство Фогга». Другие пытались сыграть на идее книги - «Вокруг света в двадцать четыре часа», «Рекордное путешествие вокруг света за двадцать девять дней, один час и десять минут», «Вокруг света за восемьдесят страниц»...
Роман Жюля Верна обозначил новый для XIX столетия феномен. Он впервые стал основой целой индустрии по производству и продаже различных товаров, связанных с сюжетом - картинок, открыток, тарелок, обоев, игр, кубиков, лото, головоломок, статуэток, пластин для волшебных фонарей и игрушечных театров...
Жюль Верн угадал настроение публики. Роман, написанный после франко-прусской войны 1870 и Парижской Коммуны, позволял французам на время уйти в вымышленный мир, забыть о трудностях повседневной жизни. Однако за развлекательным сюжетом прослеживается и философия. Верн показал, как изменилось отношение людей ко времени. Первопроходцам прошлого открытия давались невероятными усилиями, на плавания уходили годы. Кругосветное путешествие было немалой частью жизни. И никто не знал, не оборвётся ли эта жизнь в долгом пути.
Когда сыну писателя Мишелю исполнилось 15, отец задумал сделать ему необычный подарок. Он подарил ему... Дика Сэнда, главного героя его нового романа «Пятнадцатилетний капитан». Дик Сэнд должен был стать для сына примером для подражания. Надо сказать, Мишель нуждался в таком примере - поведение его оставляло желать лучшего. Верну было не до воспитания сына, а мать во всем потакала мальчику. Мишель не отличался крепким здоровьем, был до крайности упрям. Ему еще не было и 16, когда он был помещен в исправительный дом в Метрее. Вышел он оттуда еще более упрямым и обозленным. Казалось, цель его жизни - причинить любящему отцу как можно больше неприятностей. Он делает огромные долги. Наконец, после того как сын в очередной раз был препровожден в городскую тюрьму, Верн решил отправить разгильдяя в дальнее плавание. Мишель в качестве ученика лоцмана покинул родной Амьен. Отец отдыхал от ссор, сцен и требований денег целых 18 месяцев, пока длилось плавание. Потом сын вернулся, и все началось снова - путешествие не излечило буяна. Терпению Верна пришел конец, и он выгнал Мишеля из дома. Назло отцу тот женился на актрисе Дюгазон из Муниципального театра и вместе с ней уехал из Амьена, но вскоре бросил ее. Женившись вторично, он заметно остепенился. Состоялось примирение отца с сыном. Мишель пробовал писать музыку, был журналистом, пытался снимать фильмы по романам отца и, к сожалению, очень часто пускался в коммерческие аферы. За все по-прежнему платил отец. Верн измучил себя работой, не давал себе ни дня отдыха. Свою яхту «Сен-Мишель-3» он вынужден был продать, чтобы спасти неудачливого финансиста от долговой тюрьмы.
В 1885 году Верн получил от Этцеля письмо, которое надолго повергло его в печаль. В письме сообщалось о смерти некой «дамы из Аньера». Имя дамы было мадам Дюшень, она жила одна в пригороде Парижа. Кроме этого и того, что долгие годы ее и писателя связывала более чем нежная дружба, о мадам Дюшень по сей день ничего не известно.
«Корали» отклонилась от своего курса. Ветры трепали ее, она плыла туда, куда они ее гнали. Море хмурилось в предчувствии бури. И она началась.
Весной 1886 года газеты облетела сенсация - в писателя Жюля Верна стрелял его племянник. Мэтр тяжело ранен. Гастон, сын Поля Верна и любимец Жюля, неожиданно сошел с ума. В ходе следствия он заявил, что своим поступком хотел привлечь внимание к своему непризнанному дяде. Пулю, засевшую в ноге, извлечь не удалось. Рана не заживала, а Онорина не знала, как сказать мужу, что неделю назад скончался Этцель.
Верна мучают бессонница, постоянные боли в ноге. И все же, опираясь на массивную трость с золотым набалдашником, он по-прежнему посещает библиотеку и работает одновременно над несколькими романами. Верн слепнет. Приходится диктовать внучкам или писать при помощи особого транспаранта. Жаль, что он так и не совершил кругосветного путешествия. …Но, как и прежде, ровно в 5 утра писатель зажигает лампу в своем кабинете. Свет в окне угловой башенки похож на свет маяка, дарующего надежду заблудившимся в ночном море судам.
24 марта 1905 года Жюль Верн умер в Амьене в окружении своих родных от приступа диабета.
Писатель обрел покой на Амьенском кладбище Мадлен.
Жюль Верн в России…
3 января 1864 в книжной лавке Ушакова у Аничкова моста было людно. Цензура долго не пропускала сочинения иностранных авторов, подозревая в них крамолу. И теперь публика с жадностью набросилась на переводную новинку. Это был роман какого-то Юлия Верна "Пять недель на воздушном шаре". Автор молодой, неизвестный, зато каков сюжет - путешествие трёх смельчаков через дебри Африки! В толпе у прилавка можно было увидеть и шинель чиновника, и простонародный тулуп. Какой-то важный бородач в лисьей шубе, держа драгоценную книжку, уже проталкивался на улицу.
Через пару недель Михаил Салтыков-Щедрин - а счастливчиком в шубе был именно он -напечатал в "Современнике" восторженный отзыв: "Появился новый большой писатель, книги которого имеют познавательную ценность для юношества не только французского, но и русского".
Познавательная ценность - это понятие было ключевым для той эпохи. Молодёжь всех сословий кинулась не только в революцию, но и в науку. Ей сразу полюбился мечтатель Жюль Верн, впервые соединивший романтику странствий с азартом научного поиска.
Жюль Верн был неисправимым гуманистом - он верил в равенство и братство всех людей, верил, что справедливые законы исправят человечество, а наука принесёт ему изобилие и счастье. Его пафос был востребован в России не меньше, чем познавательность. Не случайно жюльверновские романы обожал другой великий гуманист - Лев Толстой, восклицавший: "Романы Верна превосходны! В построении интригующей фабулы он удивительный мастер". Толстой не только читал Верна вслух своим детям, но и рисовал иллюстрации к его романам. Полюбил французского коллегу и Иван Тургенев, который не раз встречался с Верном в Париже.
Но не все в России приходили в восторг от французского мечтателя. Фёдор Достоевский при упоминании его имени только пренебрежительно вскидывал брови: исследователю душевных бездн были скучны наивно-прямолинейные характеры Верна. Не ускользнули от Фёдора Михайловича и другие недостатки романов - длинноты, невероятность ситуаций. Особенно это касалось четырёх произведений посвящённых России, в которой Жюль Верн никогда не был и с которой судил по книгам.
Русские, по его мнению, - это милые, хоть и диковатые люди, широколицые и бородатые, всей душой преданные монарху. Они боятся только одного - что заяц перебежит им дорогу и накликаность. Вышли собрания сочинений в издательствах Сойкина и Сытина. Переводили книги француза часто халтурно, "гнали строки", дописывая от себя целые страницы. Над переводами, а заодно над огрехами самого писателя, издевался молодой Чехов в пародии "Летающие острова": "Великий учёный Болваниус два года прожил в австралийских камышах, где изобрёл микроскоп, совершенно схожий с обыкновенным, и нашёл спинной хребет у рыб вида Riba". Далее следует длиннейшее и скучнейшее описание обсерватории.
Однако книги Верна не казались ни длинными, ни скучными тем, кто, как это принято в России, делал жизнь с их героев. На увлекательных романах выросли многие - и академик Обручев, и ученик слесаря Николай Островский, вспоминавший: "С каким трепетом читал я эти объёмистые книги, страдая от того, что чтение рано или поздно должно прийти к концу!"
В годы советской власти популярность Верна только возросла. Постановление ЦК партии 1933 рекомендовало издавать его "жизнеутверждающие" произведения большими тиражами. Но даже в 1980-х эти книги всё ещё считались дефицитом и обменивались на макулатуру.
В СССР было снято несколько фильмов по произведениям Жюля Верна:
Источник.
8 февраля 1828 года - 24 марта 1905 года
На лето Верны уезжали в Кротуа, рыбацкий поселок, что в устье Соммы, в пяти километрах от открытого моря. Здесь, вдали от городской жизни, писатель любил бывать и один: в провинциальной тиши легко пишется. А Верн счастлив, только когда пишет. Он нередко говорил, что, закончив очередной роман, чувствует себя несчастным до тех пор, пока не начнет новый.
В марте 1866 года писатель решает перебраться в Кротуа надолго. Здесь же он впервые увидел ее... яхту своей мечты «Сен-Мишель». «Я влюблен в эти сбитые доски и гвозди так, как в двадцать лет любят женщину», - писал он Этцелю. Возможно, «Сен-Мишель», в прошлом обычный рыбацкий баркас, превращенный после перестройки в подобие маленькой яхты, напоминал писателю о «Корали». На первой странице судового журнала стояло гордое: «Судовладелец и капитан - Жюль Верн». Весь экипаж состоял из двух матросов на пенсии. Мэтр Верн, который даже в море вставал рано, чтобы писать, был счастлив почти так же, как капитан Верн, салютующий флагом встречным пакетботам. На «Сен-Мишеле» имелась даже маленькая, «размером с пуделя», пушка.
Как-то раз яхта курсировала у берегов Темзы. Верн, который писал в своей скромной каюте, был оторван от работы одним из матросов.
- Капитан, капитан, смотрите!
Верн поднялся на палубу. В тумане на них надвигалось нечто, похожее на огромный плавучий утес. Мимо «Сен-Мишеля», показавшегося вдруг Верну очень маленьким, промчался «Грейт-Истерн». Корабль-видение так взволновал писателя, что некоторое время он не мог думать ни о чем, кроме него.
Его мечта - постоять на палубе этого корабля - сбылась позднее.
В марте 1867 года Жюль Верн и его брат Поль прибыли в Ливерпуль, чтобы здесь сесть на «Грейт-Истерн», готовящийся к рейсу в Нью-Йорк.
Вскоре вышли «Дети капитана Гранта». Критики признали, что писатель избавился, наконец, от сухости, что роман более чем трогателен. А читателям больше всего пришелся по вкусу рассеянный ученый Паганель. Вспоминал ли Верн, описывая странствия Мэри и Роберта Грант, о вдове Самбен, мечтавшей отправиться на поиски своего пропавшего в море мужа?
Перед тем как приняться за «20 000 лье под водой», свой любимый роман, Верн долгие часы просиживает в Национальной библиотеке. Здесь он был частым гостем. На сей раз его интересует все, что связано со строительством подводных лодок. На столе громоздятся кипы книг и журналов. Создание подводного судна не было идеей Верна. Но американский механик Башнелл, в 1776 году построивший свою «Черепаху», и Роберт Фултон, спустивший в 1800 году под воду сигарообразный свой «Наутилус» (Верн позаимствовал это название), прочитав «20 000 лье», наверняка умерли бы от зависти. По сравнению с их изобретениями судно капитана Немо было верхом совершенства. Фантазии Верна были фантазиями-пророчествами. Реальность шла за писателем по пятам. Через год после выхода романа были изобретены торпеды. Верн хотел было снабдить ими капитана Немо. Но, подумав, решил этого не делать. Быть устаревшим, тем, кто догоняет? Ну, нет. А читатели заключали пари о том, кто же такой капитан Немо (от латинского - «никто»)? Роман был закончен, но властелин «Наутилуса» так и остался таинственной фигурой. Верн писал Этцелю, что и сам еще не знает, кем окажется Немо.
Верн по-прежнему проводит лето в Кротуа, а на зиму перебирается в Амьен. Изредка бывает в Париже. Всякий раз, когда его «Сен-Мишель» швартуется у моста Искусств, яхту встречают толпы поклонников и газетчики. Отношения между Верном и Онориной оставались прежними. То, что интересовало его, ее не волновало, и наоборот. «Когда ему докучает семейная жизнь, он садится на свой корабль и уезжает, и большей частью я даже не знаю, куда. Вы изо всех сил стараетесь сделать из него хорошего писателя. Мне, что же, оставить надежду сделать из него приличного мужа?» - писала Онорина Этцелю. С виду в семействе Вернов царила гармония. Мало кто знал, что уже давно они стали друг другу чужими.
В 1870 году началась война с Пруссией. Император Наполеон III покинул Париж и отправился в действующую армию. Регентшей стала императрица Евгения. Францию лихорадило. Любопытно, что одним из декретов, подписанных императрицей, был декрет о награждении писателя Жюля Верна орденом Почетного легиона.
Во время войны Онорина с детьми по-прежнему живет в Амьене, а Верн - в Кротуа. Он зачислен в резерв и направлен в береговую стражу. На своем верном «Сен-Мишеле» он охраняет побережье Нормандии и Фландрии от нападения прусских рейдеров и продолжает писать. Этцель получил четыре новых романа из цикла «Необыкновенные путешествия». Верну же кажется, что все это вещи нестоящие. Писатель нервничает - Этцель не горит желанием издавать романы, написанные им в годы войны. Страна еще не оправилась, даже довоенные «20 000 лье» продаются неважно. Капитана Верна больше не существует - верный «Сен-Мишель» сожжен пруссаками.
Верн покупает в Амьене двухэтажный особняк на Лонгевильском бульваре. Это его первый собственный дом. Онорина и Жюль были довольны - он получил уединенный кабинет на втором этаже круглой башенки, она - большую гостиную с мебелью, обитой красным плюшем. Верн верен своим старым привычкам. Он встает в 5 утра, завтракает фруктами и сыром, выпивает чашку шоколада. Потом работает. В полдень отправляется в библиотеку. В 8 вечера он уже отдыхает. Верн твердо решил вернуть себе своих читателей. Они хотели знать, кто такой капитан Немо? Что ж, узнают. «Таинственный остров» должен их встряхнуть. И вот он уже снова Мэтр Верн. Когда критики разбирали научные ошибки, допущенные писателем в его новом романе, поклонники таланта Верна продолжали ему верить. Им не было никакого дела до критических статей.
За «Островом» последовал «Михаил Строгов». А на верфи в Гавре для Верна строили «Сен-Мишель-2», парусник длиной 13 с лишним метров. Однако к этой новой, более роскошной яхте писатель почему-то не испытывал тех чувств, какие питал к своему первому кораблю. Верн продал «Сен-Мишель-2». В том же году на нантской верфи он увидел паровую яхту «Сен-Жозеф», собственность некоего маркиза Прео. Верн решил, что яхта во что бы то ни стало будет принадлежать ему. Но владелец запросил за нее 55 тысяч франков. Решиться на такую покупку - чистое безумие, писал Верн Этцелю. Но искушение было слишком велико, и яхта перешла в собственность писателя.
Этцель и Онорина были не в восторге от этого нового приобретения. Что за удовольствие подвергать свою жизнь опасности, отправляясь в плавание? Газеты пестрят сообщениями о кораблекрушениях. Однажды у берегов Мальты судно едва не отнесло ураганным ветром на скалы. На своей яхте писатель совершил четыре больших круиза по Северному и Средиземному морям. Но в 1886 году вынужден был с ней расстаться - слишком уж дорого обходилось ее содержание.
Когда-то молодой Верн изменил театру ради биржи. Теперь же он решил оставить на короткое время «Необыкновенные путешествия» с тем, чтобы превратить роман «Вокруг света в 80 дней» в пьесу. Читатели так привыкли к верновской суровости, что шутливая история об англичанине Филеасе Фогге стала для них полной неожиданностью. Главы «Вокруг света» печатались в «Ле Тан» по мере их написания. К тому времени, когда героя отделял от цели только Атлантический океан, «фоггомания» достигла своего апогея. «Ле Тан» раскупали, как горячие пирожки. Американские пароходные компании готовы были заплатить писателю большие деньги при условии, что Фогг воспользуется именно их услугами. Однако Верн никому не желал делать рекламу: чтобы вернуться домой, пунктуальный англичанин просто купил себе судно. Осенью 1874 года в театре «Порт Сен-Мартен» состоялась премьера пьесы «Вокруг света в 80 дней». У черного входа толпились желающие посмотреть, как проведут внутрь одного из актеров - живого индийского слона. Один из критиков с иронией заметил, что своим успехом пьеса обязана исключительно этому огромному животному. Постановщики не побоялись расходов. В ход пошел весь арсенал спецэффектов, которым располагала вторая половина XIX века. По сцене ползали ядовитые кобры, бегали дикари. Верн до самой премьеры не верил в успех пьесы. Ведь он не писал для театра очень давно. После премьеры он спросил одного из своих друзей: «Между нами, скажи, это успех?..» - «Успех? Нет, это просто счастье!» - был ответ.
Знаменитая французская писательница Жорж Санд, посмотрев спектакль со своей внучкой, писала: «Пьеса Верна забавна и динамична. Это детский спектакль, однако хорошо поставленный и очень смешной».
Критики благосклонно приняли постановку, удивляясь, что она обошлась в весьма скромную сумму - 150 тысяч тогдашних франков. Впрочем, не все были доброжелательны. Газета La Vie parisienne язвительно писала: «Дымоход, полупаровоз, четверть слона, звук взрыва, холстина, изображающая волнение моря, смехотворный балет, грубые шутки и банальная сентиментальность - и так путешествуют вокруг света на протяжении двухсот представлений!»
Но спектакль по пьесе Жюля Верна даже превзошёл этот показатель: к началу XX столетия только в Париже его играли 2000 раз! Кроме того, пьеса с успехом шла за границей - в Лондоне, Нью-Йорке, Риме.
Однако вернемся к роману Жюля Верна. Он, несомненно, обладал куда большими достоинствами, чем пьеса, и при жизни автора был самой продаваемой его книгой (следом шёл роман «Пять недель на воздушном шаре»).
В чем же секрет небывалого успеха? Не только в актуальном сюжете. Стиль - сжатый, динамичный, захватывающий - заставлял прочитывать роман на одном дыхании. Это история, в которой каждая минута и секунда «работают» на достижение четкого результата. В этом смысле Жюль Верн предвосхитил главный закон фильмов в жанре «экшн». Чтобы выиграть пари и вернуться в Лондон, Филеас Фогг должен объехать мир за восемьдесят дней. Этот персонаж обладает таким зарядом энергии, что оставляет в тени всех остальных героев романа, включая забавных Фикса и Паспарту. Безусловно, Филеас Фогг - это представитель английской аристократии XIX века со всеми её условностями и предрассудками. Но чувствуется в нём и новый человек, для которого время - соперник, которого можно победить. Правда, Фоггу помогло вращение Земли: путешествуя в направлении с запада на восток, он сумел выиграть целый день за счёт смены часовых поясов.
Роман и пьесу Жюля Верна узнал весь Париж, а потом и весь мир. Начиная с XVIII века герои романа служили читателям образцом для подражания. Книга Верна открыла моду на рекордные путешествия. Рекорд Филеаса Фогга пытались повторить и даже побить. В 1889-1890-х годах молодая и решительная американская журналистка Нелли Блай обогнула земной шар за 72 дня. В 1901 француз Гастон Стиглер довёл результат до 63 суток. В 1928-м датчанин Палле Хулд в честь столетия со дня рождения Жюля Верна объехал Землю за 44 дня. Наконец в 1936 по следам Фогга отправился знаменитый французский писатель и художник Жан Кокто. Но побить рекорд героя романа ему не удалось.
Успех «Вокруг света в восемьдесят дней» вызывал зависть. Одни писали продолжения - «Путешествие Паспарту», «Вокруг света в тридцать дней», «Наследство Фогга». Другие пытались сыграть на идее книги - «Вокруг света в двадцать четыре часа», «Рекордное путешествие вокруг света за двадцать девять дней, один час и десять минут», «Вокруг света за восемьдесят страниц»...
Роман Жюля Верна обозначил новый для XIX столетия феномен. Он впервые стал основой целой индустрии по производству и продаже различных товаров, связанных с сюжетом - картинок, открыток, тарелок, обоев, игр, кубиков, лото, головоломок, статуэток, пластин для волшебных фонарей и игрушечных театров...
Жюль Верн угадал настроение публики. Роман, написанный после франко-прусской войны 1870 и Парижской Коммуны, позволял французам на время уйти в вымышленный мир, забыть о трудностях повседневной жизни. Однако за развлекательным сюжетом прослеживается и философия. Верн показал, как изменилось отношение людей ко времени. Первопроходцам прошлого открытия давались невероятными усилиями, на плавания уходили годы. Кругосветное путешествие было немалой частью жизни. И никто не знал, не оборвётся ли эта жизнь в долгом пути.
Когда сыну писателя Мишелю исполнилось 15, отец задумал сделать ему необычный подарок. Он подарил ему... Дика Сэнда, главного героя его нового романа «Пятнадцатилетний капитан». Дик Сэнд должен был стать для сына примером для подражания. Надо сказать, Мишель нуждался в таком примере - поведение его оставляло желать лучшего. Верну было не до воспитания сына, а мать во всем потакала мальчику. Мишель не отличался крепким здоровьем, был до крайности упрям. Ему еще не было и 16, когда он был помещен в исправительный дом в Метрее. Вышел он оттуда еще более упрямым и обозленным. Казалось, цель его жизни - причинить любящему отцу как можно больше неприятностей. Он делает огромные долги. Наконец, после того как сын в очередной раз был препровожден в городскую тюрьму, Верн решил отправить разгильдяя в дальнее плавание. Мишель в качестве ученика лоцмана покинул родной Амьен. Отец отдыхал от ссор, сцен и требований денег целых 18 месяцев, пока длилось плавание. Потом сын вернулся, и все началось снова - путешествие не излечило буяна. Терпению Верна пришел конец, и он выгнал Мишеля из дома. Назло отцу тот женился на актрисе Дюгазон из Муниципального театра и вместе с ней уехал из Амьена, но вскоре бросил ее. Женившись вторично, он заметно остепенился. Состоялось примирение отца с сыном. Мишель пробовал писать музыку, был журналистом, пытался снимать фильмы по романам отца и, к сожалению, очень часто пускался в коммерческие аферы. За все по-прежнему платил отец. Верн измучил себя работой, не давал себе ни дня отдыха. Свою яхту «Сен-Мишель-3» он вынужден был продать, чтобы спасти неудачливого финансиста от долговой тюрьмы.
В 1885 году Верн получил от Этцеля письмо, которое надолго повергло его в печаль. В письме сообщалось о смерти некой «дамы из Аньера». Имя дамы было мадам Дюшень, она жила одна в пригороде Парижа. Кроме этого и того, что долгие годы ее и писателя связывала более чем нежная дружба, о мадам Дюшень по сей день ничего не известно.
«Корали» отклонилась от своего курса. Ветры трепали ее, она плыла туда, куда они ее гнали. Море хмурилось в предчувствии бури. И она началась.
Весной 1886 года газеты облетела сенсация - в писателя Жюля Верна стрелял его племянник. Мэтр тяжело ранен. Гастон, сын Поля Верна и любимец Жюля, неожиданно сошел с ума. В ходе следствия он заявил, что своим поступком хотел привлечь внимание к своему непризнанному дяде. Пулю, засевшую в ноге, извлечь не удалось. Рана не заживала, а Онорина не знала, как сказать мужу, что неделю назад скончался Этцель.
Верна мучают бессонница, постоянные боли в ноге. И все же, опираясь на массивную трость с золотым набалдашником, он по-прежнему посещает библиотеку и работает одновременно над несколькими романами. Верн слепнет. Приходится диктовать внучкам или писать при помощи особого транспаранта. Жаль, что он так и не совершил кругосветного путешествия. …Но, как и прежде, ровно в 5 утра писатель зажигает лампу в своем кабинете. Свет в окне угловой башенки похож на свет маяка, дарующего надежду заблудившимся в ночном море судам.
24 марта 1905 года Жюль Верн умер в Амьене в окружении своих родных от приступа диабета.
Писатель обрел покой на Амьенском кладбище Мадлен.
Жюль Верн в России…
3 января 1864 в книжной лавке Ушакова у Аничкова моста было людно. Цензура долго не пропускала сочинения иностранных авторов, подозревая в них крамолу. И теперь публика с жадностью набросилась на переводную новинку. Это был роман какого-то Юлия Верна "Пять недель на воздушном шаре". Автор молодой, неизвестный, зато каков сюжет - путешествие трёх смельчаков через дебри Африки! В толпе у прилавка можно было увидеть и шинель чиновника, и простонародный тулуп. Какой-то важный бородач в лисьей шубе, держа драгоценную книжку, уже проталкивался на улицу.
Через пару недель Михаил Салтыков-Щедрин - а счастливчиком в шубе был именно он -напечатал в "Современнике" восторженный отзыв: "Появился новый большой писатель, книги которого имеют познавательную ценность для юношества не только французского, но и русского".
Познавательная ценность - это понятие было ключевым для той эпохи. Молодёжь всех сословий кинулась не только в революцию, но и в науку. Ей сразу полюбился мечтатель Жюль Верн, впервые соединивший романтику странствий с азартом научного поиска.
Жюль Верн был неисправимым гуманистом - он верил в равенство и братство всех людей, верил, что справедливые законы исправят человечество, а наука принесёт ему изобилие и счастье. Его пафос был востребован в России не меньше, чем познавательность. Не случайно жюльверновские романы обожал другой великий гуманист - Лев Толстой, восклицавший: "Романы Верна превосходны! В построении интригующей фабулы он удивительный мастер". Толстой не только читал Верна вслух своим детям, но и рисовал иллюстрации к его романам. Полюбил французского коллегу и Иван Тургенев, который не раз встречался с Верном в Париже.
Но не все в России приходили в восторг от французского мечтателя. Фёдор Достоевский при упоминании его имени только пренебрежительно вскидывал брови: исследователю душевных бездн были скучны наивно-прямолинейные характеры Верна. Не ускользнули от Фёдора Михайловича и другие недостатки романов - длинноты, невероятность ситуаций. Особенно это касалось четырёх произведений посвящённых России, в которой Жюль Верн никогда не был и с которой судил по книгам.
Русские, по его мнению, - это милые, хоть и диковатые люди, широколицые и бородатые, всей душой преданные монарху. Они боятся только одного - что заяц перебежит им дорогу и накликаность. Вышли собрания сочинений в издательствах Сойкина и Сытина. Переводили книги француза часто халтурно, "гнали строки", дописывая от себя целые страницы. Над переводами, а заодно над огрехами самого писателя, издевался молодой Чехов в пародии "Летающие острова": "Великий учёный Болваниус два года прожил в австралийских камышах, где изобрёл микроскоп, совершенно схожий с обыкновенным, и нашёл спинной хребет у рыб вида Riba". Далее следует длиннейшее и скучнейшее описание обсерватории.
Однако книги Верна не казались ни длинными, ни скучными тем, кто, как это принято в России, делал жизнь с их героев. На увлекательных романах выросли многие - и академик Обручев, и ученик слесаря Николай Островский, вспоминавший: "С каким трепетом читал я эти объёмистые книги, страдая от того, что чтение рано или поздно должно прийти к концу!"
В годы советской власти популярность Верна только возросла. Постановление ЦК партии 1933 рекомендовало издавать его "жизнеутверждающие" произведения большими тиражами. Но даже в 1980-х эти книги всё ещё считались дефицитом и обменивались на макулатуру.
В СССР было снято несколько фильмов по произведениям Жюля Верна:
- Дети капитана Гранта (1936)
- Таинственный остров (1941)
- Пятнадцатилетний капитан (1945)
- Сломанная подкова (1973)
- Капитан Немо (1975)
- В поисках капитана Гранта (1985 год, 7 серий) - единственный отечественный фильм, где показана жизнь писателя, хотя и неточно. Например, его жена показана не вдовой с двумя детьми, а двадцатилетней девушкой, тогда как писателю более 30 лет. На самом деле, разница в возрасте между супругами была меньше (28 и 26 лет на свадьбе в 1858 году).
- Капитан «Пилигрима» (1986).
Источник.
8 февраля 1828 года - 24 марта 1905 года