Балтийский старт. Альбрехт фон Штош и Цусима
Говоря поэзией, Балтийский флот начал путешествие к Цусиме осенью 1881 г. Тогда «Особое совещание» под председательством генерал-адмирала, великого князя Алексея Александровича, приняло решение о создании русского дальнобойного броненосного - и, тем самым, во многом предопределило ход дальнейших событий. Постановление в части касающейся гласило:
«Основной задачей для Балтийского флота является доведение его до первенствующего значения сравнительно с флотами других держав, омываемых тем же морем, обеспечив его надежными базами в наименее замерзающих частях Финского залива.
Самая оборона Балтийского моря должна быть активной, не допускающей блокады и готовой воспользоваться всяким удобным случаем, чтобы перейти в наступление».
К весне 1882 г. была утверждена новая судостроительная программа, в соответствии с которой Балтийский флот, «принимая в расчет силы соединенных флотов германского и шведского», должен был иметь в своём составе 18 мореходных броненосцев водоизмещением 8 400 т каждый.
Что же из себя представлял в то время выбранный спарринг-партнёром флот молодой немецкой империи? Насколько оправданы были опасения наших генерал-адмиралов? Ответить на эти вопросы я попытался, вооружившись парой книг и Википедией.
План Штоша
Начало 80-х г. XIX века - это закат эпохи Альбрехта фон Штоша, пехотинца и генерала. Штош возглавил немецкое Адмиралтейство в январе 1872 г. и оставался на этом посту до марта 1883 г. Он может считаться папой немецкого императорского флота не только формально - как первый руководитель, - но и с точки зрения объективной исторической правды. Многие решения Штоша привели к появлению того самого «немецкого имперского», который мы так любим.
Штош учредил военно-морскую академию и породил оригинальный немецкий навализм. Штош повелел строить броненосцы в Германии, а за границей впредь отнюдь не заказывать - что помогло завоевывать общество и буржуазию. Штош учредил корпус флотских инженер-механиков, флотскую медицинскую службу и «Минную дивизию», начальник которой - Альфред фон Тирпиц - стал известен чуть позже. Наконец, Штош до конца своих дней был конфидентом и ментором Тирпица - посему некоторые считают Штоша не папой, но дедушкой.
Разумеется, всё это было не просто так, а в соответствии с утверждённым в 1873 г. Flottengründungsplan’ом. Документ содержал приличествующую случаю (франко-прусская и вообще) долю самоуничижения:
Германия может и должна оставить наступательные усилия в большой войне для своей армии. Не стоит забывать важное отличие между сухопутной и морской войной: каждая захваченная вражеская деревня - это конкретный успех; взятое судно идёт в зачёт только при подведении итогов войны. Завоеванная крепость обеспечивает завоевание провинции. Полный разгром вражеского флота в лучшем случае лишь даёт возможность начать завоевание.
Задачи флот определялись в соответствии с жизнеутверждающей философией. К их числу, в порядке важности, относились:
1) представление и защита немецких интересов за морями;
2) охрана и оборона берегов империи;
3) «разработка плана наступательных действий».
Скептик сочтёт параграфы взаимоисключающими - и в чём-то будет прав. Первый пункт списка предполагал активную работу и загранкомандировки в мирное время, а потому замысел немецкие моряки исполняли со рвением. Это вело к плохому.
Во-первых, в эпоху медленного телеграфа морской офицер на дальней станции зачастую должен был принимать самостоятельные внешнеполитические решения. Немецкие офицеры их и принимали, с кавалерийской лихостью и прусской прямотой. Это обернулось конфликтом Штоша и Бисмарка. Так, например, в августе 1873 г. эскадра немецких и английских кораблей под командованием капитана 1 ранга Рейнхольда Вернера наблюдала за событиями гражданской войны в Испании - и, в процессе наблюдения, отобрала у повстанцев броненосец «Виктория» и фрегат «Аламанка». Бисмарку не понравилось - он в то время боролся за вечный мир в Европе, славная победа флота подрывала костюм голубя. По настоянию Железного - и несмотря на заступничество Штоша - Вернера предали трибуналу. Трибунал оправдал (Бисмарк хотел, чтобы Вернера посадили на 12 лет), но Штош и Бисмарк стали врагами - и это только один пример из истории их сложных отношений.
Во-вторых, активное использование флота для дальних экспедиций при недостатке кораблей вело к дефициту практики совместного плавания флота. Это усугублялось тем, что Штош, как генерал от инфантерии, держался оригинального взгляда на процесс мобилизации кораблей - каковые, по его мнению, должны были быть готовы выйти и воевать в море так же скоро, как мобилизованный пехотный полк. Это, в конечно итоге, обернулось знаменитой катастрофой: 31 мая 1878 г. мобилизованный для учений броненосец «Кёниг Вильгельм» (не выходивший в море с 1875 г.) протаранил и потопил только что построенный броненосец «Гроссер Курфюрст» (в комиссии с 6 мая). Штошу удалось сохранить пост, но флотская слава померкла.
Линия Штоша
Впрочем, классическая немецкая философия и политика не должны были быть причиной петербургских волнений. Значение имеет размер - и с размером у немца был порядок. К началу 80-х годов Германия имела третий флот мира - меньше, чем у Великобритании и Франции, разумеется, но больше, чем у Италии, Австро-Венгрии, Испании, Турции... и России.
По десятилетнему «плану Штоша», основу немецкого флота должны были составить 14 мореходных броненосцев - и план этот, с некоторым запозданием, выполнялся, в 1883 г. как раз был заложен четырнадцатый бронеход. Читаем список кораблей:
1. «Фридрих Карл», 6 822 т, 1866-1867, построен во Франции.
2. «Кронпринц», 6 197 т, 1866-1867, построен в Великобритании.
3. «Кёниг Вильгельм», 10 591 т, 1865-1869, построен в Великобритании.
4. «Ганза», 4 334 т, 1868-1875.
5. «Гроссер Курфюрст», 7 596 т, 1868-1878.
6. «Пройссен», 7 596 т, 1869-1877
7. «Фридрих дер Гроссе», 7 596 т, 1870-1876
8. «Кайзер», 8 799 т, 1872-1875, построен в Великобритании
9. «Дойчланд», 8 799 т, 1872-1875, построен в Великобритании
10. «Заксен», 7 677 т, 1875-1878
11. «Вюртемберг», 7 677 т, 1876-1881
12. «Байерн», 7 677 т, 1874-1882
13. «Баден» 7 677 т, 1876-1883
14. «Ольденбург», 5 652 т, 1883-1886
«Гроссер Курфюрст» (см.выше) утонул, «Ганза» была дурна собой и совсем не умела готовить. За вычетом остаются те самые 12 броненосцев из « опросника Каприви». Чуть раньше, в начале 1882 г. немцы могли выставить на Балтике сравнительно однородную - по тем диким временам - эскадру из 9 броненосцев: трёх батарейных, двух башенных, двух казематных и двух оригинальных «барбетно-казематных», ещё пара оригинальных достраивалась.
Что могла противопоставить этому Россия - в открытом море? Сильнейший на Балтике броненосец - «Пётр Великий» - и его многочисленную, но низкорослую свиту: три «плавучие батареи» («Первенец», «Кремль», «Не тронь меня»), уже 10 лет как сосланные в учебно-артиллерийский отряд; четыре башенных фрегата («Адмирал Грейг», «Адмирал Лазарев», «Адмирал Бутаков», «Адмирал Спиридов»); два батарейных фрегата с деревянными корпусами («Петропавловск», «Севастополь»). Все эти корабли были меньше немецких, слабее защищены и вооружены.
Четыре новейших броненосных крейсера - «Генерал-Адмирал», «Герцог Эдинбургский», «Минин», «Князь Пожарский» - так же уступали новым немецким броненосцам и, что важнее, предназначались для службы вдалеке от Балтики. Это же касалось и заложенных в 1880 г. «Дмитрия Донского» с «Владимиром Мономахом». В случае линейного боя в открытом море за немцами было бы преимущество - если не количественное, то качественное; не подавляющее - но существенное.
Дерзость Штоша
Балтийский флот уступал немецкому - так считали в Петербурге, к тем же выводам пришли в Берлине. Альбрехт фон Штош ввёл в немецком флоте ещё одну новую практику - оперативного планирования. И одним из первых опытов в этом отношении стал разработанный как раз в 1882 г. план действий немецкого флота в случае войны с Россией. План, равного которому по дерзости не знало человечество.
Немцы исходили из того, что за ними - броненосное превосходство, а это требовало наступательных действий. Немцы считались с тем, что русские попробуют подорвать их могущество минами и торпедами. Главной задачей немецкого флота - за 8 лет до Мэхэна! - считалось уничтожение флота русского. Не зная о русской отваге и лихости, немцы не исключали того, что противник их укроется в Кронштадте - каковой, в случае такого развития событий, следовало блокировать в надежде вызвать противника на бой. Конечной целью была защита коммуникаций в Балтийском море, срыв мобилизации и сосредоточения русской армии - о том, что исход войны решается на суше, флотские не забывали.
С точки зрения угля план был утопическим, однако инфантильность немцев, вероятно, объяснялась опытом французской балтийской экспедиции 1870 г. - благо, большая часть их броненосцев всё ещё была вооружена парусами. Расчёт на то, что активные действия флота повлияют на развёртывание русской армии, тоже нельзя считать необоснованным - случившийся позже, после Цусимы, отъезд 6-й русской армии из Вильно в Петербург тому доказательством.
Естественным образом
Военно-морские события 80-х годов XIX века не очень популярны у литераторов. Это объяснимо и оправдано - и это, если что, снимает с автора часть вины за ошибки и неточности в тексте. Рискнём выводы.
Развитие морских сил двух континентальных империй - Германской и Российской - шло на удивление естественно. Немцы поначалу всего лишь хотели охранять свои берега, потом - поддержать своих коммерсантов. Желание не допустить блокады своих берегов в до-торпедную эпоху привело к появлению Ausfallkorvetten - сравнительно крупных броненосцев для атаки блокирующих сил. В сочетании с желанием поддержать коммивояжёров за морями это вело к созданию полноценного мореходного флота с линкорами, адмиралами и влюблёнными в море лейтенантами - несмотря на пехотинца в адмиралтействе и флотофобию руководящих документов.
Потенциальные преимущества стороны, господствующей на Балтийском море, были достаточно велики для того, чтобы их игнорировать. Реакция России была вполне естественной. При этом превосходство немцев - заметное, но не безусловное - способствовало правильному, линейному ходу мысли.
Если бы гонка с немцами продолжалась непрерывно хотя бы лет десять, линейный ход мысли привёл бы к созданию правильного флота. Увы, русская мысль - мысль живая, путь её так же затейлив, как цепочка следов русака на снегу. У России и её флота всегда было много завистников и врагов, сосредоточиться на ком-то одном было решительно невозможно, линейный кулёк сменялся крейсерской рогожкой - и закончился Цусимой. Но решения, принятые осенью 1881 г., были правильными, естественными решениями. Посему фразу, с которой мы начали сегодняшний рассказ, прошу считать больше поэзией, чем аналитикой.
«Основной задачей для Балтийского флота является доведение его до первенствующего значения сравнительно с флотами других держав, омываемых тем же морем, обеспечив его надежными базами в наименее замерзающих частях Финского залива.
Самая оборона Балтийского моря должна быть активной, не допускающей блокады и готовой воспользоваться всяким удобным случаем, чтобы перейти в наступление».
К весне 1882 г. была утверждена новая судостроительная программа, в соответствии с которой Балтийский флот, «принимая в расчет силы соединенных флотов германского и шведского», должен был иметь в своём составе 18 мореходных броненосцев водоизмещением 8 400 т каждый.
Что же из себя представлял в то время выбранный спарринг-партнёром флот молодой немецкой империи? Насколько оправданы были опасения наших генерал-адмиралов? Ответить на эти вопросы я попытался, вооружившись парой книг и Википедией.
План Штоша
Начало 80-х г. XIX века - это закат эпохи Альбрехта фон Штоша, пехотинца и генерала. Штош возглавил немецкое Адмиралтейство в январе 1872 г. и оставался на этом посту до марта 1883 г. Он может считаться папой немецкого императорского флота не только формально - как первый руководитель, - но и с точки зрения объективной исторической правды. Многие решения Штоша привели к появлению того самого «немецкого имперского», который мы так любим.
Штош учредил военно-морскую академию и породил оригинальный немецкий навализм. Штош повелел строить броненосцы в Германии, а за границей впредь отнюдь не заказывать - что помогло завоевывать общество и буржуазию. Штош учредил корпус флотских инженер-механиков, флотскую медицинскую службу и «Минную дивизию», начальник которой - Альфред фон Тирпиц - стал известен чуть позже. Наконец, Штош до конца своих дней был конфидентом и ментором Тирпица - посему некоторые считают Штоша не папой, но дедушкой.
Разумеется, всё это было не просто так, а в соответствии с утверждённым в 1873 г. Flottengründungsplan’ом. Документ содержал приличествующую случаю (франко-прусская и вообще) долю самоуничижения:
Германия может и должна оставить наступательные усилия в большой войне для своей армии. Не стоит забывать важное отличие между сухопутной и морской войной: каждая захваченная вражеская деревня - это конкретный успех; взятое судно идёт в зачёт только при подведении итогов войны. Завоеванная крепость обеспечивает завоевание провинции. Полный разгром вражеского флота в лучшем случае лишь даёт возможность начать завоевание.
Задачи флот определялись в соответствии с жизнеутверждающей философией. К их числу, в порядке важности, относились:
1) представление и защита немецких интересов за морями;
2) охрана и оборона берегов империи;
3) «разработка плана наступательных действий».
Скептик сочтёт параграфы взаимоисключающими - и в чём-то будет прав. Первый пункт списка предполагал активную работу и загранкомандировки в мирное время, а потому замысел немецкие моряки исполняли со рвением. Это вело к плохому.
Во-первых, в эпоху медленного телеграфа морской офицер на дальней станции зачастую должен был принимать самостоятельные внешнеполитические решения. Немецкие офицеры их и принимали, с кавалерийской лихостью и прусской прямотой. Это обернулось конфликтом Штоша и Бисмарка. Так, например, в августе 1873 г. эскадра немецких и английских кораблей под командованием капитана 1 ранга Рейнхольда Вернера наблюдала за событиями гражданской войны в Испании - и, в процессе наблюдения, отобрала у повстанцев броненосец «Виктория» и фрегат «Аламанка». Бисмарку не понравилось - он в то время боролся за вечный мир в Европе, славная победа флота подрывала костюм голубя. По настоянию Железного - и несмотря на заступничество Штоша - Вернера предали трибуналу. Трибунал оправдал (Бисмарк хотел, чтобы Вернера посадили на 12 лет), но Штош и Бисмарк стали врагами - и это только один пример из истории их сложных отношений.
Во-вторых, активное использование флота для дальних экспедиций при недостатке кораблей вело к дефициту практики совместного плавания флота. Это усугублялось тем, что Штош, как генерал от инфантерии, держался оригинального взгляда на процесс мобилизации кораблей - каковые, по его мнению, должны были быть готовы выйти и воевать в море так же скоро, как мобилизованный пехотный полк. Это, в конечно итоге, обернулось знаменитой катастрофой: 31 мая 1878 г. мобилизованный для учений броненосец «Кёниг Вильгельм» (не выходивший в море с 1875 г.) протаранил и потопил только что построенный броненосец «Гроссер Курфюрст» (в комиссии с 6 мая). Штошу удалось сохранить пост, но флотская слава померкла.
Линия Штоша
Впрочем, классическая немецкая философия и политика не должны были быть причиной петербургских волнений. Значение имеет размер - и с размером у немца был порядок. К началу 80-х годов Германия имела третий флот мира - меньше, чем у Великобритании и Франции, разумеется, но больше, чем у Италии, Австро-Венгрии, Испании, Турции... и России.
По десятилетнему «плану Штоша», основу немецкого флота должны были составить 14 мореходных броненосцев - и план этот, с некоторым запозданием, выполнялся, в 1883 г. как раз был заложен четырнадцатый бронеход. Читаем список кораблей:
1. «Фридрих Карл», 6 822 т, 1866-1867, построен во Франции.
2. «Кронпринц», 6 197 т, 1866-1867, построен в Великобритании.
3. «Кёниг Вильгельм», 10 591 т, 1865-1869, построен в Великобритании.
4. «Ганза», 4 334 т, 1868-1875.
5. «Гроссер Курфюрст», 7 596 т, 1868-1878.
6. «Пройссен», 7 596 т, 1869-1877
7. «Фридрих дер Гроссе», 7 596 т, 1870-1876
8. «Кайзер», 8 799 т, 1872-1875, построен в Великобритании
9. «Дойчланд», 8 799 т, 1872-1875, построен в Великобритании
10. «Заксен», 7 677 т, 1875-1878
11. «Вюртемберг», 7 677 т, 1876-1881
12. «Байерн», 7 677 т, 1874-1882
13. «Баден» 7 677 т, 1876-1883
14. «Ольденбург», 5 652 т, 1883-1886
«Гроссер Курфюрст» (см.выше) утонул, «Ганза» была дурна собой и совсем не умела готовить. За вычетом остаются те самые 12 броненосцев из « опросника Каприви». Чуть раньше, в начале 1882 г. немцы могли выставить на Балтике сравнительно однородную - по тем диким временам - эскадру из 9 броненосцев: трёх батарейных, двух башенных, двух казематных и двух оригинальных «барбетно-казематных», ещё пара оригинальных достраивалась.
Что могла противопоставить этому Россия - в открытом море? Сильнейший на Балтике броненосец - «Пётр Великий» - и его многочисленную, но низкорослую свиту: три «плавучие батареи» («Первенец», «Кремль», «Не тронь меня»), уже 10 лет как сосланные в учебно-артиллерийский отряд; четыре башенных фрегата («Адмирал Грейг», «Адмирал Лазарев», «Адмирал Бутаков», «Адмирал Спиридов»); два батарейных фрегата с деревянными корпусами («Петропавловск», «Севастополь»). Все эти корабли были меньше немецких, слабее защищены и вооружены.
Четыре новейших броненосных крейсера - «Генерал-Адмирал», «Герцог Эдинбургский», «Минин», «Князь Пожарский» - так же уступали новым немецким броненосцам и, что важнее, предназначались для службы вдалеке от Балтики. Это же касалось и заложенных в 1880 г. «Дмитрия Донского» с «Владимиром Мономахом». В случае линейного боя в открытом море за немцами было бы преимущество - если не количественное, то качественное; не подавляющее - но существенное.
Дерзость Штоша
Балтийский флот уступал немецкому - так считали в Петербурге, к тем же выводам пришли в Берлине. Альбрехт фон Штош ввёл в немецком флоте ещё одну новую практику - оперативного планирования. И одним из первых опытов в этом отношении стал разработанный как раз в 1882 г. план действий немецкого флота в случае войны с Россией. План, равного которому по дерзости не знало человечество.
Немцы исходили из того, что за ними - броненосное превосходство, а это требовало наступательных действий. Немцы считались с тем, что русские попробуют подорвать их могущество минами и торпедами. Главной задачей немецкого флота - за 8 лет до Мэхэна! - считалось уничтожение флота русского. Не зная о русской отваге и лихости, немцы не исключали того, что противник их укроется в Кронштадте - каковой, в случае такого развития событий, следовало блокировать в надежде вызвать противника на бой. Конечной целью была защита коммуникаций в Балтийском море, срыв мобилизации и сосредоточения русской армии - о том, что исход войны решается на суше, флотские не забывали.
С точки зрения угля план был утопическим, однако инфантильность немцев, вероятно, объяснялась опытом французской балтийской экспедиции 1870 г. - благо, большая часть их броненосцев всё ещё была вооружена парусами. Расчёт на то, что активные действия флота повлияют на развёртывание русской армии, тоже нельзя считать необоснованным - случившийся позже, после Цусимы, отъезд 6-й русской армии из Вильно в Петербург тому доказательством.
Естественным образом
Военно-морские события 80-х годов XIX века не очень популярны у литераторов. Это объяснимо и оправдано - и это, если что, снимает с автора часть вины за ошибки и неточности в тексте. Рискнём выводы.
Развитие морских сил двух континентальных империй - Германской и Российской - шло на удивление естественно. Немцы поначалу всего лишь хотели охранять свои берега, потом - поддержать своих коммерсантов. Желание не допустить блокады своих берегов в до-торпедную эпоху привело к появлению Ausfallkorvetten - сравнительно крупных броненосцев для атаки блокирующих сил. В сочетании с желанием поддержать коммивояжёров за морями это вело к созданию полноценного мореходного флота с линкорами, адмиралами и влюблёнными в море лейтенантами - несмотря на пехотинца в адмиралтействе и флотофобию руководящих документов.
Потенциальные преимущества стороны, господствующей на Балтийском море, были достаточно велики для того, чтобы их игнорировать. Реакция России была вполне естественной. При этом превосходство немцев - заметное, но не безусловное - способствовало правильному, линейному ходу мысли.
Если бы гонка с немцами продолжалась непрерывно хотя бы лет десять, линейный ход мысли привёл бы к созданию правильного флота. Увы, русская мысль - мысль живая, путь её так же затейлив, как цепочка следов русака на снегу. У России и её флота всегда было много завистников и врагов, сосредоточиться на ком-то одном было решительно невозможно, линейный кулёк сменялся крейсерской рогожкой - и закончился Цусимой. Но решения, принятые осенью 1881 г., были правильными, естественными решениями. Посему фразу, с которой мы начали сегодняшний рассказ, прошу считать больше поэзией, чем аналитикой.