Записки из подполья
Константин Крылов пишет (в фейсбуке):
Пожалуй, это следует один раз сказать. Тем более, повод подвернулся.
Я абсолютный русский националист. Я всегда и во всём буду поддерживать русских.
Не каких-то идеальных, а тех, которые есть. Ничего другого от меня не ждите.
При этом я трезвый и неглупый человек. Поэтому я считаю русских крайне слабым народом,
а все остальные народы - сильными, сверхсильными, в сравнении с русскими.
Мне это крайне неприятно, но это так.
Любой русский по сравнению с любым грязным кишлачным мальчишкой - жалкое ничтожество, слепенький кротишко... и нет народа ниже и ничтожнее русских... должны просто пасть перед ним на колени, целовать руки и просить научить жить...
И так далее, и тому подобное.
Константин лукавит: все это он пишет далеко не в первый раз - и явно не в последний. Абсолютное ничтожество русских и абсолютное превосходство над ними всех без исключения соседей, ближних и дальних, утверждение онтологической неполноценности и безнадежной "испорченности" русского народа, оскорбления в адрес русских и унижения их (с неизменным подчеркиванием, что речь идет именно обо "всех", "любых" и т.д.), постоянные требования к русским "падать на колени и целовать руки" кому-нибудь там, и так далее, и тому подобное - все это характерные темы и черты его публицистики.
Я тоже вполне откровенно выскажусь по этому поводу. Один раз, чтобы больше к этому не возвращаться. Думаю, что многолетнее и очень близкое знакомство и сотрудничество с Константином позволяет мне в этом вопросе не стесняться.
Эта крыловская риторика является точной копией семейных сцен, хорошо знакомых нам по литературе, кино, а некоторым, увы, и по реальной жизни.
А именно.
Сидит мама. Перед ней стоит с унылым видом дочка. И мама ей говорит:
- Дура! Ну как ты не можешь понять, что я тебе добра желаю? Я же твоя мать. Никто не будет любить тебя так, как я. Я всегда буду на твоей стороне. И если я это тебе говорю, так только для того, чтобы ты осознала и исправилась. Пусть лучше я в лицо скажу, чем чужие люди за спиной.
Так вот: посмотри на себя, уродина кособокая! На что ты похожа? У всех соседей дети как дети, а ты?! В кого ты только такая уродилась, наказание мое?! Видимо, в отца, чтоб он сдох, козел такой и разэтакий, и мне жизнь изуродовал, и тебе! Ты страшилище, ты грязнуха, ты беспросветная идиотка, руки у тебя из жопы, ничего не умеешь и учиться не хочешь, никогда из тебя ничего не выйдет! Такую, как ты, даже на панель не возьмут - сдохнешь под забором! Ну че, ну че губы кривишь - это же правда, это же я любя! Думаешь, мне приятно все время тебя ругать? А что делать, если хвалить не за что? Да ты передо мной должна на коленях стоять и руки мне целовать за то, что учу тебя жить!
И т.д. и т.п., пока мать не охрипнет или дочь не повесится.
Можно ли таким способом научить дочку чему-то хорошему или исправить какие-то ее недостатки?
Разумеется, нет.
Мать использует явно неэффективный метод; хуже того, наносит дочери серьезный вред, который, возможно, скажется на всей ее последующей жизни. И в глубине души, скорее всего, сама это понимает.
Ее истинная цель - совсем не в том, чтобы дочке помочь.
То, что она делает, в психологии называется "антинарциссической проекцией". Нарцисс собой безумно восхищается, анти-нарцисс - наоборот.
На самом деле эта мать считает уродиной, дурой и ничтожеством, из которой ничего не выйдет (или уже не вышло) - самое себя. Но, поскольку ненавидеть и есть поедом себя как-то стремно - переносит это представление и эти чувства на дочь, которая становится как бы ее "зеркалом".
Разумеется, при этом она рассказывает, что хочет дочке добра и льет на нее всю эту грязь исключительно от большой любви. Только эта дура почему-то все никак не внемлет и, мало того, обижается и начинает делать назло. Что в очередной раз подтверждает ее глупость, испорченность, глухоту к добрым советам и общее ничтожество.
Я благодарна Константину Крылову за многое; и прежде всего, пожалуй, за то, что он научил меня думать. Например, от него я усвоила важнейший принцип: верить не словам, а делам. Если человек говорит: "Я же на твоей стороне, я тебе добра желаю", и немедленно вслед за этим начинает причинять тебе вред - не надо смотреть на то, что он говорит. Надо смотреть на то, что он делает.
Еще один важный принцип - исходить из своих интересов. А не из симпатий-антипатий, ложно понятой солидарности или нежелания кого-то обидеть.
То, что визави мой друг и добра мне желает - очень интересно, спасибо ему за это. Но это не имеет отношения к делу. И самая нежная дружба, и самое горячее доброжелательство не дают ему права меня оскорблять и унижать, внушать мне вредные установки и вообще делать со мной нечто такое, что меня решительно не устраивает. Таких "друзей", как говорится, за детородный орган и в музей.
Навязчивая риторика "ничтожества русских и абсолютного превосходства всех остальных", и сопряженные с ней оскорбления и "опускания" в адрес русского народа, которым Константин предается постоянно - для самих русских, разумеется, вредны. Это никакая не "конструктивная критика", а именно поток оскорблений и обесцениваний, такой силы и интенсивности, что индивидуального человека, будучи направлен в его адрес, вполне мог бы привести к глубокой депрессии или к самоубийству. Любое конструктивное содержание, какое в этой критике можно было бы найти, уничтожается ее формой и глубинным месседжем.
(Дочь из нашего примера, возможно, в самом деле неряха и плохо моет посуду; но поведения матери это совершенно не оправдывает.)
Безусловно и крайне вредна она и для русского национального движения, одним из публичных лиц которого Константин является. Для части младших товарищей она становится дурным примером, ведущим к риторике "ватников" и тому подобного. У других соратников неизбежно вызывает двойственные чувства - необходимость как-то это оправдывать, закрывать на это глаза или "соглашаться", испытывая внутреннее несогласие. Сложилась уже целая культура "оправданий Крылова", и появилось специальное амплуа "толкователя-оправдателя" - что для публичного лидера и идеолога, к каждому слову которого приковано общественное внимание, явно ненормально.
У любого стороннего человека, увидевшего эти монологи, они порождают резонный вопрос: "А что это у вас главный русский националист - ярко выраженный русофоб? И какой интерес мне поддерживать политическое движение, где мне, за мои же деньги, будут в лицо плевать?"
А как воспринимают такое поведение видного русского националиста представители "кишлачных мальчиков" - тех самых, у которых, по его же словам, подобное совершенно немыслимо - и что они об этом думают, - даже и представлять себе не хочется.
Объясняется эта риторика Константина, на мой взгляд, таким же образом, как в случае с мамой и дочкой.
Будучи невротиком и человеком тяжело закомплексованным, в глубине души испытывая ненависть к себе и зависть ко всем окружающим - Константин проецирует эти чувства на русский народ, "мамой-защитницей" которого он себя назначил.
Это, разумеется, мое личное субъективное мнение: основано оно на многолетнем интенсивном личном общении с Константином, в его истинности я вполне убеждена. Мы имеем дело не с благородным просветителем, который желает нам только добра, а мы не ценим - но и не со зловредным и коварным ставленником Госдепа; а просто с непростым и глубоко несчастным человеком, который отыгрывает таким образом свои личные проблемы.
Сам Константин, как личность, вызывает сочувствие. Это человек, который уже при жизни живет в аду - и непонятно, что с этим делать, потому что этот ад у него в душе и заперт изнутри.
Но то, что он свои проблемы пытается решать за наш счет и явно деструктивным для нас способом - сочувствия не вызывает.
Как это оценивать и что с этим делать?
Обратимся снова к матери и дочери. Мать - не чудовище: дочку она действительно любит, как умеет (что же поделать, если у нее такая любовь?) Кормит ее, поит, одевает, в серьезных ситуациях, видимо, действительно защищает - вообще объективно делает для нее много хорошего.
Но - одновременно унижает, навязывает ей уверенность в собственной неполноценности, старается изуродовать и сломать как личность.
Понимает ли она, что делает? А черт ее знает. "Понимание", как и "непонимание", имеет много ступеней и оттенков. И не так уж это важно. Важны наши интересы, помним?
Все просто: никакая "любовь", никакие благие намерения, никакое уже сделанное добро не дают другому человеку права унижать тебя и причинять тебе вред.
Как реагировать дочери, чтобы не сломаться и вырасти нормальным человеком?
Добро, которое делает ей мать - с благодарностью принимать; но не позволять собой манипулировать.
Все, что говорит о ней мать - как минимум, пропускать мимо ушей, воспринимать как бессмысленный шум. Как максимум - давать ей отпор. Хотя бы говорить о том, что эти оскорбления ей не нравятся, они несправедливы, она их не принимает и не соглашается с ними, и настаивает на том, чтобы мать прекратила ее "опускать". Громко. Четко. Каждый раз.
И - как можно скорее обрести самостоятельность и покончить с зависимостью от матери.
Ребенку все это сделать непросто; а уж найти себе другую маму и вовсе невозможно.
У нас ситуация проще. Мы все - люди взрослые; а Константин Крылов - не "мать" русского народа, не отец и не гуру. Просто один из многих.
За все хорошее, что он делал и делает, ему большое спасибо. За плохое - нет.
Фигура речи "я же свой, я же русским добра желаю" - здесь просто способ манипуляции, неважно, сознательной или нет. Не надо на это вестись.
Предложение "возражать по сути, а не спорить о форме" - аналогично. "Суть" этих ядовитых речей в том, что все ("абсолютно все, да-да, и каждый") русские - последние твари, жалкие ничтожества, ведут беспросветно несчастную жизнь, и должны немедленно сдохнуть. Для собственного же блага. И тра-ля-ля, и тру-ля-ля. И раз, и раз, и еще раз. Уверены, что об этом необходимо спорить и подыскивать возражения?
То, что Константин демонстрирует в своем блоге, что регулярно вызывает потрясение и фейспалм у всего честного народа, что лично для меня, как для русской (и русской националистки) оскорбительно и абсолютно неприемлемо - не "лицо русского национализма" и, тем более, не его суть. Это его подполье. Мрачный подвал с мокрицами и пауками. Личные проблемы конкретного человека, умного и талантливого, но неспособного справиться со своими внутренними демонами.
"Дискутировать" там не о чем. Надо просто впустить свежего воздуха и провести генеральную уборку.
PS: "штатный сотрудник информ. отдела НДП" researcherru, он же Фарнабаз, бегает сейчас по ЖЖ-шечке и ведет разъяснительную работу. "Смотрите, - кричит он, - она же обрезала цитату! У нее получилось, что на колени падать надо перед кишлачным мальчишкой - а на самом деле-то перед суперинтеллектуалом Галковским! Это же совсем другое дело!"
Какое характерное возражение. :)
Я воспитана в убеждении, что уважающий себя человек не должен падать на колени НИ ПЕРЕД КЕМ. Ок, верующий может сделать исключение для Бога (и то сильно подумав). Для неверующего исключений вообще нет. Будь то кишлачный мальчишка или суперинтеллектуал, свой, чужой, черный, белый или серо-буро-малиновый. Здесь важен не объект, а, так сказать, самопозиционирование. Никогда и ни перед кем человек не должен унижаться и пресмыкаться.
Для Константина и его сторонников, как видим, это не так. Для них перед кишлачниками на карачках ползать - как-то все-таки не комильфо, а вот перед Белым Господином - самое оно.
Интересно, как это у них сочетается с разговорами о "рабском советском менталитете".
Пожалуй, это следует один раз сказать. Тем более, повод подвернулся.
Я абсолютный русский националист. Я всегда и во всём буду поддерживать русских.
Не каких-то идеальных, а тех, которые есть. Ничего другого от меня не ждите.
При этом я трезвый и неглупый человек. Поэтому я считаю русских крайне слабым народом,
а все остальные народы - сильными, сверхсильными, в сравнении с русскими.
Мне это крайне неприятно, но это так.
Любой русский по сравнению с любым грязным кишлачным мальчишкой - жалкое ничтожество, слепенький кротишко... и нет народа ниже и ничтожнее русских... должны просто пасть перед ним на колени, целовать руки и просить научить жить...
И так далее, и тому подобное.
Константин лукавит: все это он пишет далеко не в первый раз - и явно не в последний. Абсолютное ничтожество русских и абсолютное превосходство над ними всех без исключения соседей, ближних и дальних, утверждение онтологической неполноценности и безнадежной "испорченности" русского народа, оскорбления в адрес русских и унижения их (с неизменным подчеркиванием, что речь идет именно обо "всех", "любых" и т.д.), постоянные требования к русским "падать на колени и целовать руки" кому-нибудь там, и так далее, и тому подобное - все это характерные темы и черты его публицистики.
Я тоже вполне откровенно выскажусь по этому поводу. Один раз, чтобы больше к этому не возвращаться. Думаю, что многолетнее и очень близкое знакомство и сотрудничество с Константином позволяет мне в этом вопросе не стесняться.
Эта крыловская риторика является точной копией семейных сцен, хорошо знакомых нам по литературе, кино, а некоторым, увы, и по реальной жизни.
А именно.
Сидит мама. Перед ней стоит с унылым видом дочка. И мама ей говорит:
- Дура! Ну как ты не можешь понять, что я тебе добра желаю? Я же твоя мать. Никто не будет любить тебя так, как я. Я всегда буду на твоей стороне. И если я это тебе говорю, так только для того, чтобы ты осознала и исправилась. Пусть лучше я в лицо скажу, чем чужие люди за спиной.
Так вот: посмотри на себя, уродина кособокая! На что ты похожа? У всех соседей дети как дети, а ты?! В кого ты только такая уродилась, наказание мое?! Видимо, в отца, чтоб он сдох, козел такой и разэтакий, и мне жизнь изуродовал, и тебе! Ты страшилище, ты грязнуха, ты беспросветная идиотка, руки у тебя из жопы, ничего не умеешь и учиться не хочешь, никогда из тебя ничего не выйдет! Такую, как ты, даже на панель не возьмут - сдохнешь под забором! Ну че, ну че губы кривишь - это же правда, это же я любя! Думаешь, мне приятно все время тебя ругать? А что делать, если хвалить не за что? Да ты передо мной должна на коленях стоять и руки мне целовать за то, что учу тебя жить!
И т.д. и т.п., пока мать не охрипнет или дочь не повесится.
Можно ли таким способом научить дочку чему-то хорошему или исправить какие-то ее недостатки?
Разумеется, нет.
Мать использует явно неэффективный метод; хуже того, наносит дочери серьезный вред, который, возможно, скажется на всей ее последующей жизни. И в глубине души, скорее всего, сама это понимает.
Ее истинная цель - совсем не в том, чтобы дочке помочь.
То, что она делает, в психологии называется "антинарциссической проекцией". Нарцисс собой безумно восхищается, анти-нарцисс - наоборот.
На самом деле эта мать считает уродиной, дурой и ничтожеством, из которой ничего не выйдет (или уже не вышло) - самое себя. Но, поскольку ненавидеть и есть поедом себя как-то стремно - переносит это представление и эти чувства на дочь, которая становится как бы ее "зеркалом".
Разумеется, при этом она рассказывает, что хочет дочке добра и льет на нее всю эту грязь исключительно от большой любви. Только эта дура почему-то все никак не внемлет и, мало того, обижается и начинает делать назло. Что в очередной раз подтверждает ее глупость, испорченность, глухоту к добрым советам и общее ничтожество.
Я благодарна Константину Крылову за многое; и прежде всего, пожалуй, за то, что он научил меня думать. Например, от него я усвоила важнейший принцип: верить не словам, а делам. Если человек говорит: "Я же на твоей стороне, я тебе добра желаю", и немедленно вслед за этим начинает причинять тебе вред - не надо смотреть на то, что он говорит. Надо смотреть на то, что он делает.
Еще один важный принцип - исходить из своих интересов. А не из симпатий-антипатий, ложно понятой солидарности или нежелания кого-то обидеть.
То, что визави мой друг и добра мне желает - очень интересно, спасибо ему за это. Но это не имеет отношения к делу. И самая нежная дружба, и самое горячее доброжелательство не дают ему права меня оскорблять и унижать, внушать мне вредные установки и вообще делать со мной нечто такое, что меня решительно не устраивает. Таких "друзей", как говорится, за детородный орган и в музей.
Навязчивая риторика "ничтожества русских и абсолютного превосходства всех остальных", и сопряженные с ней оскорбления и "опускания" в адрес русского народа, которым Константин предается постоянно - для самих русских, разумеется, вредны. Это никакая не "конструктивная критика", а именно поток оскорблений и обесцениваний, такой силы и интенсивности, что индивидуального человека, будучи направлен в его адрес, вполне мог бы привести к глубокой депрессии или к самоубийству. Любое конструктивное содержание, какое в этой критике можно было бы найти, уничтожается ее формой и глубинным месседжем.
(Дочь из нашего примера, возможно, в самом деле неряха и плохо моет посуду; но поведения матери это совершенно не оправдывает.)
Безусловно и крайне вредна она и для русского национального движения, одним из публичных лиц которого Константин является. Для части младших товарищей она становится дурным примером, ведущим к риторике "ватников" и тому подобного. У других соратников неизбежно вызывает двойственные чувства - необходимость как-то это оправдывать, закрывать на это глаза или "соглашаться", испытывая внутреннее несогласие. Сложилась уже целая культура "оправданий Крылова", и появилось специальное амплуа "толкователя-оправдателя" - что для публичного лидера и идеолога, к каждому слову которого приковано общественное внимание, явно ненормально.
У любого стороннего человека, увидевшего эти монологи, они порождают резонный вопрос: "А что это у вас главный русский националист - ярко выраженный русофоб? И какой интерес мне поддерживать политическое движение, где мне, за мои же деньги, будут в лицо плевать?"
А как воспринимают такое поведение видного русского националиста представители "кишлачных мальчиков" - тех самых, у которых, по его же словам, подобное совершенно немыслимо - и что они об этом думают, - даже и представлять себе не хочется.
Объясняется эта риторика Константина, на мой взгляд, таким же образом, как в случае с мамой и дочкой.
Будучи невротиком и человеком тяжело закомплексованным, в глубине души испытывая ненависть к себе и зависть ко всем окружающим - Константин проецирует эти чувства на русский народ, "мамой-защитницей" которого он себя назначил.
Это, разумеется, мое личное субъективное мнение: основано оно на многолетнем интенсивном личном общении с Константином, в его истинности я вполне убеждена. Мы имеем дело не с благородным просветителем, который желает нам только добра, а мы не ценим - но и не со зловредным и коварным ставленником Госдепа; а просто с непростым и глубоко несчастным человеком, который отыгрывает таким образом свои личные проблемы.
Сам Константин, как личность, вызывает сочувствие. Это человек, который уже при жизни живет в аду - и непонятно, что с этим делать, потому что этот ад у него в душе и заперт изнутри.
Но то, что он свои проблемы пытается решать за наш счет и явно деструктивным для нас способом - сочувствия не вызывает.
Как это оценивать и что с этим делать?
Обратимся снова к матери и дочери. Мать - не чудовище: дочку она действительно любит, как умеет (что же поделать, если у нее такая любовь?) Кормит ее, поит, одевает, в серьезных ситуациях, видимо, действительно защищает - вообще объективно делает для нее много хорошего.
Но - одновременно унижает, навязывает ей уверенность в собственной неполноценности, старается изуродовать и сломать как личность.
Понимает ли она, что делает? А черт ее знает. "Понимание", как и "непонимание", имеет много ступеней и оттенков. И не так уж это важно. Важны наши интересы, помним?
Все просто: никакая "любовь", никакие благие намерения, никакое уже сделанное добро не дают другому человеку права унижать тебя и причинять тебе вред.
Как реагировать дочери, чтобы не сломаться и вырасти нормальным человеком?
Добро, которое делает ей мать - с благодарностью принимать; но не позволять собой манипулировать.
Все, что говорит о ней мать - как минимум, пропускать мимо ушей, воспринимать как бессмысленный шум. Как максимум - давать ей отпор. Хотя бы говорить о том, что эти оскорбления ей не нравятся, они несправедливы, она их не принимает и не соглашается с ними, и настаивает на том, чтобы мать прекратила ее "опускать". Громко. Четко. Каждый раз.
И - как можно скорее обрести самостоятельность и покончить с зависимостью от матери.
Ребенку все это сделать непросто; а уж найти себе другую маму и вовсе невозможно.
У нас ситуация проще. Мы все - люди взрослые; а Константин Крылов - не "мать" русского народа, не отец и не гуру. Просто один из многих.
За все хорошее, что он делал и делает, ему большое спасибо. За плохое - нет.
Фигура речи "я же свой, я же русским добра желаю" - здесь просто способ манипуляции, неважно, сознательной или нет. Не надо на это вестись.
Предложение "возражать по сути, а не спорить о форме" - аналогично. "Суть" этих ядовитых речей в том, что все ("абсолютно все, да-да, и каждый") русские - последние твари, жалкие ничтожества, ведут беспросветно несчастную жизнь, и должны немедленно сдохнуть. Для собственного же блага. И тра-ля-ля, и тру-ля-ля. И раз, и раз, и еще раз. Уверены, что об этом необходимо спорить и подыскивать возражения?
То, что Константин демонстрирует в своем блоге, что регулярно вызывает потрясение и фейспалм у всего честного народа, что лично для меня, как для русской (и русской националистки) оскорбительно и абсолютно неприемлемо - не "лицо русского национализма" и, тем более, не его суть. Это его подполье. Мрачный подвал с мокрицами и пауками. Личные проблемы конкретного человека, умного и талантливого, но неспособного справиться со своими внутренними демонами.
"Дискутировать" там не о чем. Надо просто впустить свежего воздуха и провести генеральную уборку.
PS: "штатный сотрудник информ. отдела НДП" researcherru, он же Фарнабаз, бегает сейчас по ЖЖ-шечке и ведет разъяснительную работу. "Смотрите, - кричит он, - она же обрезала цитату! У нее получилось, что на колени падать надо перед кишлачным мальчишкой - а на самом деле-то перед суперинтеллектуалом Галковским! Это же совсем другое дело!"
Какое характерное возражение. :)
Я воспитана в убеждении, что уважающий себя человек не должен падать на колени НИ ПЕРЕД КЕМ. Ок, верующий может сделать исключение для Бога (и то сильно подумав). Для неверующего исключений вообще нет. Будь то кишлачный мальчишка или суперинтеллектуал, свой, чужой, черный, белый или серо-буро-малиновый. Здесь важен не объект, а, так сказать, самопозиционирование. Никогда и ни перед кем человек не должен унижаться и пресмыкаться.
Для Константина и его сторонников, как видим, это не так. Для них перед кишлачниками на карачках ползать - как-то все-таки не комильфо, а вот перед Белым Господином - самое оно.
Интересно, как это у них сочетается с разговорами о "рабском советском менталитете".