Маша и ее мама
Читая по своим надобностям о знаменитой мордовской женской колонии ИК-14, наткнулась на такую историю.
Сидела в этой колонии некая Ольга Чушкова. Не "политическая", не московская знаменитость - обычная тетка, оттуда же, из Мордовии.
Попала туда в 30 лет по 105-й статье - за убийство сожителя. Нашли его у нее в доме мертвым, а рядом лежали вповалку еще несколько тел - сама Ольга и еще какие-то друзья-приятели-подружки. Не мертвые, но мертвецки. На вопрос, действительно ли она убила - она отвечала: не помню, пьяная была.
В общем, получила она девять лет и уехала в Парцу, а на воле осталась у нее дочь Маша.
Сначала Маша жила с бабушкой; но через полгода бабушка умерла, и девочка попала в приют, а затем в интернат. Много лет мыкалась по "казенным домам" - и непутевая мать, которая на свободе и внимания-то особого на дочку не обращала, оказалась для нее вдруг единственным родным человеком.
Когда Маша чуть подросла - начала писать маме письма в тюрьму. И получать ответы. Как видно, за решеткой Ольга многое передумала и пересмотрела: в ее письмах были и трогательные слова любви и тоски по дочери, и просьбы о прощении, и даже стихи. И мечты о том, как, выйдя на свободу, она загладит свою вину: как будет холить, лелеять и любить свою вновь обретенную дочь, которую так страшно и глупо потеряла.
Так ли вышло бы оно в жизни? Или не так? Теперь мы уже никогда не узнаем. Достаточно того, что Маша в это верила всем сердцем - и ее мать, судя по всему, тоже.
Маша выросла, поступила в колледж, переселилась в общежитие - и начала ездить к маме на свидания. Часами они сидели друг напротив друга, говорили обо всем на свете, мечтали, строили планы. Из стипендии Маша выкраивала деньги на билеты и подарки. Летом собирала землянику в лесу и продавала, чтобы купить мамочке что-нибудь вкусненькое. И - ждала, ждала, считала месяцы и дни. Осталось совсем немного - всего год до освобождения...
И тут грянула беда. Ольга заболела. У нее обнаружили рак поджелудочной железы с метастазами.
Болезнь страшная, от которой очень сложно спастись даже на воле - что уж говорить о тюрьме! Там Ольгу вообще не лечили, только давали обезболивающие таблетки.
Маша бросилась искать помощи. Адвокаты, общественники, местные газеты... О том, что мама выздоровеет, она уже боялась и мечтать - молилась только о том, чтобы мама вышла на свободу. Хотя бы быть с ней рядом, облегчить ее последние дни... Что могла сделать 18-летняя девушка, сирота, без гроша в кармане? Но нашлись добрые люди, готовые помочь: местный адвокат, узнав о ее ситуации, согласился работать по этому делу безвозмездно, местная пресса (к сожалению - похоже, только местная) начала писать об этой истории. Ничего сверхъестественного не просили и не требовали - только того, чтобы женщина, отсидевшая уже 8 лет из положенных 9, не имеющая взысканий, очевидно "вставшая на путь исправления", да к тому же, помимо всего прочего, смертельно больная (что само по себе основание для УДО) - могла выйти на свободу досрочно. Обнять дочь, попрощаться с ней и умереть у нее на руках.
Однако ходатайство Ольги Чушковой об условно-досрочном освобождении было отклонено.
18 июня 2012 года Ольга умерла - не дожив сутки до своего дня рождения и нескольких месяцев до конца срока. На тюремной койке, вдали от дочери.
Когда сразу после этого с Машей общались мордовские журналисты, она говорила им, что сама умерла вместе с мамой, что не знает, зачем ей дальше жить.
Но выжила. И живет дальше. Она сильная - эта совсем юная девушка, на которую в самом начале жизни свалилось столько горя.
Она ничего не просила у нашего государства - кроме одного.
Не разрешили. "Не положено".
Сидела в этой колонии некая Ольга Чушкова. Не "политическая", не московская знаменитость - обычная тетка, оттуда же, из Мордовии.
Попала туда в 30 лет по 105-й статье - за убийство сожителя. Нашли его у нее в доме мертвым, а рядом лежали вповалку еще несколько тел - сама Ольга и еще какие-то друзья-приятели-подружки. Не мертвые, но мертвецки. На вопрос, действительно ли она убила - она отвечала: не помню, пьяная была.
В общем, получила она девять лет и уехала в Парцу, а на воле осталась у нее дочь Маша.
Сначала Маша жила с бабушкой; но через полгода бабушка умерла, и девочка попала в приют, а затем в интернат. Много лет мыкалась по "казенным домам" - и непутевая мать, которая на свободе и внимания-то особого на дочку не обращала, оказалась для нее вдруг единственным родным человеком.
Когда Маша чуть подросла - начала писать маме письма в тюрьму. И получать ответы. Как видно, за решеткой Ольга многое передумала и пересмотрела: в ее письмах были и трогательные слова любви и тоски по дочери, и просьбы о прощении, и даже стихи. И мечты о том, как, выйдя на свободу, она загладит свою вину: как будет холить, лелеять и любить свою вновь обретенную дочь, которую так страшно и глупо потеряла.
Так ли вышло бы оно в жизни? Или не так? Теперь мы уже никогда не узнаем. Достаточно того, что Маша в это верила всем сердцем - и ее мать, судя по всему, тоже.
Маша выросла, поступила в колледж, переселилась в общежитие - и начала ездить к маме на свидания. Часами они сидели друг напротив друга, говорили обо всем на свете, мечтали, строили планы. Из стипендии Маша выкраивала деньги на билеты и подарки. Летом собирала землянику в лесу и продавала, чтобы купить мамочке что-нибудь вкусненькое. И - ждала, ждала, считала месяцы и дни. Осталось совсем немного - всего год до освобождения...
И тут грянула беда. Ольга заболела. У нее обнаружили рак поджелудочной железы с метастазами.
Болезнь страшная, от которой очень сложно спастись даже на воле - что уж говорить о тюрьме! Там Ольгу вообще не лечили, только давали обезболивающие таблетки.
Маша бросилась искать помощи. Адвокаты, общественники, местные газеты... О том, что мама выздоровеет, она уже боялась и мечтать - молилась только о том, чтобы мама вышла на свободу. Хотя бы быть с ней рядом, облегчить ее последние дни... Что могла сделать 18-летняя девушка, сирота, без гроша в кармане? Но нашлись добрые люди, готовые помочь: местный адвокат, узнав о ее ситуации, согласился работать по этому делу безвозмездно, местная пресса (к сожалению - похоже, только местная) начала писать об этой истории. Ничего сверхъестественного не просили и не требовали - только того, чтобы женщина, отсидевшая уже 8 лет из положенных 9, не имеющая взысканий, очевидно "вставшая на путь исправления", да к тому же, помимо всего прочего, смертельно больная (что само по себе основание для УДО) - могла выйти на свободу досрочно. Обнять дочь, попрощаться с ней и умереть у нее на руках.
Однако ходатайство Ольги Чушковой об условно-досрочном освобождении было отклонено.
18 июня 2012 года Ольга умерла - не дожив сутки до своего дня рождения и нескольких месяцев до конца срока. На тюремной койке, вдали от дочери.
Когда сразу после этого с Машей общались мордовские журналисты, она говорила им, что сама умерла вместе с мамой, что не знает, зачем ей дальше жить.
Но выжила. И живет дальше. Она сильная - эта совсем юная девушка, на которую в самом начале жизни свалилось столько горя.
Она ничего не просила у нашего государства - кроме одного.
Не разрешили. "Не положено".