КОМОН ЭНД ДЕНС
Бог с ним, с Евровидением. Но какой треш и угар был после Евровидения... Вы, поди, спали, - а я до сих пор выпавшую челюсть на место прилаживаю. Студия канала "Россия" была явно под газом. Или это был массовый психоз. Случился приступ патриотизма, неудержимый и неконтролируемый, как поллюция. Началось с попытки спеть всей студией бабушкобурановскую песню. Сначала некрасиво мямлили и мычали (таки не усвоился хит!), но на припеве все более или менее сошлись - потому что Россия великая страна, э-э-э, на то он и припев, ёклмн.
Спели, сплясали, бросились обсуждать. Столько дубиноголовых сразу - даже для государственного канала перебор. Патриот говорит "Шведы купили победу!". Патриотка сквозь набежавшую слезу вопит, что Россия богатая страна и должна была купить для своих бабушек "это сраное первое место!". Ведущий Михаил Зеленский что-то себе вколол - шило в жопу, как минимум - и скачет по студии бешеным стрекозлом, суя микрофон всем этим рвущимся высказаться гражданам. Кстати о жопах. Какой-то юморист с гордостью заявляет, что самые большие жопы (sic!) на Евровидении были у наших бабушек. Зеленский одобряет эти "шутки-прибаутки", но от юмориста быстро отскакивает. Певица Рюмина трясёт и несёт - трясёт кокошником, несёт что-то несусветное. Публика пытается отличить пораженье от победы, отличить не может, смешивает и взбалтывает вот таким образом: Европа - дура, потому что растерялась при виде бабушек и дала им только второе место; у всех этих молодых девок декольте до пупа, а наши бабушки - с пирожками и печкой, поэтому наше второе место на самом деле первое; Виктор Дробыш молодец; мы опять показали настоящее лицо России и заодно сами поняли, какие мы, русские, в глубине души открытые - именно так сказала одна артистка. И ещё что-то про наше национальное самосознание, которое наконец себя осознало (общий смысл); вот оно, вот оно, на фигню намотано. Прямое включение, на связи Бураново. Сигнал из студии запаздывает, и некоторое время можно наблюдать моргание корреспондента и собравшихся селян. В эфир проникает чьё-то бездушное замечание - наверное, наладчиков связи - про осоловелые бурановские лица. Сигнал из Москвы дошел, селяне вздрогнули и стали махать и улыбаться. Бла-бла-бла, бла-бла-бла. В студию входит Мисс Удмуртия с пирожками, публика питается, ведущий зачитывает рецепт, рецепт иллюстрируется мультипликацией. Бурановским бабушкам присваивают звание народных артисток Удмуртии. Глубокая ночь, бабушки на прямой связи из Баку, стоят, не зная куда смотреть, по-удмуртски намекают, что больше не могут и хотят спать - но бабушек всей студией ласково нагибают и долго насилуют, приговаривая: мы любим вас, бабушки! милые вы наши! простые, искренние, душевные! поговорите с вашими родственниками в студии! скажите - что вы чувствовали? а что сейчас чувствуете? а на вас там пальцами не показывали? Девушка модельной внешности желает продемонстрировать бабушкам свой земной поклон. Вся студия тоже хочет. Вся студия встаёт. Но поклониться не получается: команды для общего поклона - вроде "ап!" - не было, каждый подумал "а чо я буду как дурак?". Все усаживаются, покачавшись на манер тонкой рябины, не склонившейся, однако, головой до самого тына. Бабушкам сообщают, что в их селе теперь будет настоящая дорога. Кто-то в студии запальчиво кричит: "Даёшь водопровод!", но водопровод не дают. Татьяна Веденеева делает хитренькое лицо и говорит, - мы тут всё о том, что, мол, русские, русские, русские-прерусские, а бабушки-то между прочим евреи удмуртские. Публика реагирует неодобрительным "ууу", Веденеевой указывают, что Удмуртия - это Россия, но Веденеева настаивает: надо обязательно поговорить о том, что бабушки удмуртские, потому что им это будет приятно! Бабушкам уже, похоже, нехорошо: столько, сколько они стояли, я устала лежать. Депутат Митрофанов хихикает и неоднократно высказывает мысль, что бабушки сейчас же должны поехать бухать отмечать. Между прочим, фирменная футболка с бабушкобурановской символикой на депутата Митрофанова, видимо, не налезла, поэтому он просто положил её на пузо, под пиджак; по ходу его трепотни футболка печально отваливается.
В конце опять врубают караоке, запев опять не удаётся, на припеве опять все сходятся, ведущий Зеленский танцует, как говно с моторчиком.
Слава богу, что Россия не заняла первое место: тогда бы бурановские бабушки не выжили.
Спели, сплясали, бросились обсуждать. Столько дубиноголовых сразу - даже для государственного канала перебор. Патриот говорит "Шведы купили победу!". Патриотка сквозь набежавшую слезу вопит, что Россия богатая страна и должна была купить для своих бабушек "это сраное первое место!". Ведущий Михаил Зеленский что-то себе вколол - шило в жопу, как минимум - и скачет по студии бешеным стрекозлом, суя микрофон всем этим рвущимся высказаться гражданам. Кстати о жопах. Какой-то юморист с гордостью заявляет, что самые большие жопы (sic!) на Евровидении были у наших бабушек. Зеленский одобряет эти "шутки-прибаутки", но от юмориста быстро отскакивает. Певица Рюмина трясёт и несёт - трясёт кокошником, несёт что-то несусветное. Публика пытается отличить пораженье от победы, отличить не может, смешивает и взбалтывает вот таким образом: Европа - дура, потому что растерялась при виде бабушек и дала им только второе место; у всех этих молодых девок декольте до пупа, а наши бабушки - с пирожками и печкой, поэтому наше второе место на самом деле первое; Виктор Дробыш молодец; мы опять показали настоящее лицо России и заодно сами поняли, какие мы, русские, в глубине души открытые - именно так сказала одна артистка. И ещё что-то про наше национальное самосознание, которое наконец себя осознало (общий смысл); вот оно, вот оно, на фигню намотано. Прямое включение, на связи Бураново. Сигнал из студии запаздывает, и некоторое время можно наблюдать моргание корреспондента и собравшихся селян. В эфир проникает чьё-то бездушное замечание - наверное, наладчиков связи - про осоловелые бурановские лица. Сигнал из Москвы дошел, селяне вздрогнули и стали махать и улыбаться. Бла-бла-бла, бла-бла-бла. В студию входит Мисс Удмуртия с пирожками, публика питается, ведущий зачитывает рецепт, рецепт иллюстрируется мультипликацией. Бурановским бабушкам присваивают звание народных артисток Удмуртии. Глубокая ночь, бабушки на прямой связи из Баку, стоят, не зная куда смотреть, по-удмуртски намекают, что больше не могут и хотят спать - но бабушек всей студией ласково нагибают и долго насилуют, приговаривая: мы любим вас, бабушки! милые вы наши! простые, искренние, душевные! поговорите с вашими родственниками в студии! скажите - что вы чувствовали? а что сейчас чувствуете? а на вас там пальцами не показывали? Девушка модельной внешности желает продемонстрировать бабушкам свой земной поклон. Вся студия тоже хочет. Вся студия встаёт. Но поклониться не получается: команды для общего поклона - вроде "ап!" - не было, каждый подумал "а чо я буду как дурак?". Все усаживаются, покачавшись на манер тонкой рябины, не склонившейся, однако, головой до самого тына. Бабушкам сообщают, что в их селе теперь будет настоящая дорога. Кто-то в студии запальчиво кричит: "Даёшь водопровод!", но водопровод не дают. Татьяна Веденеева делает хитренькое лицо и говорит, - мы тут всё о том, что, мол, русские, русские, русские-прерусские, а бабушки-то между прочим евреи удмуртские. Публика реагирует неодобрительным "ууу", Веденеевой указывают, что Удмуртия - это Россия, но Веденеева настаивает: надо обязательно поговорить о том, что бабушки удмуртские, потому что им это будет приятно! Бабушкам уже, похоже, нехорошо: столько, сколько они стояли, я устала лежать. Депутат Митрофанов хихикает и неоднократно высказывает мысль, что бабушки сейчас же должны поехать бухать отмечать. Между прочим, фирменная футболка с бабушкобурановской символикой на депутата Митрофанова, видимо, не налезла, поэтому он просто положил её на пузо, под пиджак; по ходу его трепотни футболка печально отваливается.
В конце опять врубают караоке, запев опять не удаётся, на припеве опять все сходятся, ведущий Зеленский танцует, как говно с моторчиком.
Слава богу, что Россия не заняла первое место: тогда бы бурановские бабушки не выжили.