Письмо князя Евгения Трубецкого императору. 1906 год.
Оригинал взят у l_char в Письмо князя Трубецкого императору
Originally posted by eho_2013 at Письмо князя Трубецкого императору
Евгений Николаевич Трубецкой
(1863 - 1920)
Князь, землевладелец, общественный деятель. Профессор московского университета, философ, правовед, публицист, член Религиозно-философского общества. С 1905 года член кадетской партии (партии Народной свободы). Депутат Первой Государственной Думы. Член Госсовета. В 1906 году выходит из кадетской партии и с группой единомышленников создает партию Мирного обновления. С марта 1917 года - член ЦК кадетской партии.
Письмо императору Николаю II было написано князем Е.Н. Трубецким в 1906 году через две недели после разгона I Государственной Думы, именовавшейся левыми кругами «Думой народного гнева».
«Ваше императорское величество.
Не сочтите дерзостью мое непосредственное обращение к Вам. Решаясь на столь необычный шаг, я льщу себя надеждою, что он оправдывается тем долгом верноподданного, о котором говорится в изданном вами 8 июля манифесте.
Вы призываете ваших подданных сплотиться вокруг престола, участвовать вместе с Вами в святом и великом деле обновления родины. Теперь, когда в России не слышен более голос народных представителей, я не вижу иного способа последовать Вашему призыву. (…)
Теперь… опасность заключается не в отдельных проявлениях смуты, не в периодически возникающих беспорядках, а в том приказном строе, благодаря которому предначертания Ваши или вовсе не исполняются, или искажаются в исполнении.
Я с невыразимой тревогой слежу за тем глубоким переворотом, который изо дня в день, из часа в час совершается в воззрениях и чувствах народных.
Прислушайтесь, Государь, к тому, что в различных местностях поют крестьяне на полевых работах! То самое, за что два-три месяца тому назад они растерзали бы. Социалистическая марсельеза начинает вытеснять народную традиционную песнь! Ее поют… иногда даже без особого возбуждения, поют машинально, как что-то привычное. Меня приводит в ужас то, что говорится в этой песне про «царский чертог»! Ведь эти понятия только что вошли в обиход! Привычка вырабатывалась за последние два-три месяца управления министерства Горемыкина!
Еще во время выборов господствовало совершенно другое настроение: народ посылал выборных поведать царю свои нужды, - тогда лозунгом служило единение царя с народом. И это - вопреки пропаганде, направленной всецело к бойкоту Думы… Но то, что было не под силу пропаганде, теперь сделано злейшими врагами Вашего Величества - Вашими советниками.
(…) Когда думская депутация не была принята Вами, министры своим образом действий внушили народным массам несоответствующую действительности мысль, что государь не желает выслушивать их выборных. Министры вместо Вас выступили с ответом на всеподданнейший адрес Думы… Узурпируя Ваши полномочия, они отказали в амнистии и заранее наложили veto на аграрные проекты Думы. Тем самым они внушили населению мысль, что их ответ - ответ самого царя, и взволновали крестьянство повсеместно расклеенными правительственными сообщениями.
Они обнажили корону… Они постарались связать с именем монарха все ненавистное народу - отказ в дополнительном наделении землею путем принудительного отчуждения, господство исключительных законов, белый террор, полный отказ в милости политическим преступникам… они дали пищу нелепым, клеветническим толкам… они создали то невозможное положение вещей, которое привело к роспуску Думы.
Верьте, государь, что в суждении об этом событии мною не может руководить какое-либо пристрастие. Я не принадлежу ни к какой из существующих партий. К деятельности крайних я отношусь с глубокой антипатией; по моим убеждениям я стою правее партии Народной свободы и прошлою зимою вышел из ее состава. Тем не менее, узнав о роспуске Думы, я был близок к отчаянию. Ибо как посторонний наблюдатель я не могу не видеть, что этим нанесен страшный удар монархической идее.
Трудно себе представить ту степень сочувствия, каким пользовалась Дума среди народных масс: вокруг нее сосредоточивались народные надежды, в особенности в тех местностях, коих не коснулись аграрные волнения. В этих местностях только надежда на Думу удерживала крестьян от насильственного захвата чужой собственности.
Государь, это не преувеличение! …
Теперь, когда Дума распущена, они убеждены, что причиной роспуска послужил отказ в наделении землей. И Ваши советники переложили ответственность за этот отказ на монарха. Они сумели превратить вопрос земельный в вопрос династический, в вопрос об образе правления. Они отдали в жертву крестьянство той самой республиканской пропаганде, за которую еще так недавно бросали в огонь агитаторов.
Государь, Ваши министры рассчитывают на преданность и верность войска. Но прислушайтесь к тому, что говорят солдаты! …С этими солдатами-крестьянами советники ваши собираются воевать против крестьян, бороться против заветной мечты о дополнительном наделении! …Если теперь революционное брожение охватило еще не все части и правительство пока может подавлять военные бунты, то в ближайшем будущем положение должно резко измениться: гражданская война вскоре революционизирует всех. Это - не более как вопрос времени.
Повторяю, государь, я из тех, кто желал бы последовать Вашему призыву - сплотиться вокруг престола! … А потому я обращаюсь к Вам как монархист. Государь, удалите ваших советников! Устраните от защиты престола их, ведущих Россию к республике: ведь они губят то самое, что защищают! (…)
…Нет большей опасности для землевладения, чем пребывание у власти нынешних министров! Их защита сулит землевладельцам нищету и гибель. …Надвигающаяся революция угрожает нам конфискацией, более того, - подвергает опасности самую нашу жизнь. Министры Ваши вселили в крестьянство убеждение, что Дума распущена во имя интересов частного землевладения, что роспуск вызван происками помещиков. Тем самым помещики отданы на растерзание; в деревне уничтожен самый призрак безопасности. И если раньше, нападая на нашу собственность, крестьяне щадили личность, то теперь нельзя ручаться ни за что.
…Необходимо защищать мирное население против разбойничьих нападений и отражать силу силою. Но при нынешнем настроении крестьян отказ в коренной земельной реформе делает силу никуда негодным орудием. Силой можно покарать мятежников, но невозможно предупредить волнений. Наконец, при нынешнем настроении войска нельзя предугадать, куда в решительную минуту повернутся штыки: против крестьян или против помещиков.
…Есть только одно средство умиротворить деревню: включить в правительственную программу широкую земельную реформу на основе принудительного отчуждения, ускорить созыв Думы и образовать новое общественное министерство. (…)
Я вижу, как стараниями Ваших министров прогрессивно ухудшается положение. Они всеми силами стараются изолировать Ваш престол, лишить Вас всякой поддержки и опоры. Я с ужасом вижу, что вокруг Вас постепенно образуется пустота, и под вами разверзается бездна. И в довершение всего русское общество взволновано тревожными слухами о нависшей над Россией грозной опасности диктатуры.
Да отвратит господь от Вас и от России эту новую беду! Те, кто советует вам учредить диктатуру, не отдают себе отчета в значении этого ужасного совета! Ведь это значит поставить престол против подданных и подданных - против престола. Это значит бросить в революцию или обречь на полное бессилие все те мирные слои русского населения, которые доселе ей не сочувствовали или прямо ей противодействовали. Опасность - не в революционерах и не в революционной пропаганде, а в том широком общественном сочувствии ей, которое растет с ужасающей быстротой благодаря правительственной политике последнего времени. Быть может, правительству удастся теперь репрессивными мерами подавить революционное движение, загнать его в подполье! Но да не вводят Вас в заблуждение эти временные успехи. Тем ужаснее будет тот последующий последний взрыв, который ниспровергнет существующий строй и сравняет с землею русскую культуру!
Теперь грозный призрак заключается в ужасающем бессилии умеренных партий. Защитники престола умолкают, ибо их не слушают: у них вырвана почва из-под ног, и отняты все доводы. Они не могут уверить население, что правительство когда-либо согласится на коренную земельную реформу, что оно когда-либо послушает голоса народных представителей и вернет земле тот мир, в котором она нуждается. (…)
Невозможно свести на нет совершившегося факта роспуска Думы. Но образование нового министерства из людей, не связавших свои имена с роспуском, министерства из одних общественных деятелей не выходит из пределов возможного. (…) Если, в связи с ускорением срока созыва Думы, Вы составите кабинет из людей, коим верит страна, искренность конституционных убеждений коих не внушает сомнений, вы успокоите общественное мнение, которое теперь взволновано опасением государственного переворота. (…)
Но дело не в одном успокоении общественного мнения. Вам нужны слуги. Искренне Вам преданные, люди с общественным чутьем, понимающие значение переживаемого нами кризиса. Ибо нынешних Ваших соотечественников губит непонимание, бездарность, отсутствие непосредственной близости с деревней и полное незнакомство с общественной жизнью.
Государь, тот приказный строй, который Вы осудили, во всяком случае обречен на гибель. Но если Вы будете медлить его упразднением, если Вы не поспешите удалить советников, воспитанных в его преданиях, Вы сами будете погребены под его развалинами. А вместе с Вами погибнет и наше лучшее будущее, наша надежда на мирное обновление родины.
Как монархист, я говорю от всей души: да сохранит всевышний Ваши дни, да минует Вас чаша сия.
Вашего императорского величества верноподданный профессор Московского университета
Князь Евгений Трубецкой.
Москва. 24 июля 1906 года».
"Даже лучшие люди России не поняли сути начинавшихся реформ Столыпина..."
Столыпин хотел из России сделать Пруссию - у него и не могло ничего выйти. Крестьянство однозначно требовало полной национализации всей земли. Сделать из русского крестьянина-общинника - европейского или американского фермера, это не смог бы никакой волшебник.
"Вообще, спор о земледельческой общине можно считать законченным после двух исторических экспериментов: реформы Столыпина и Октябрьской революции 1917 г. Получив землю, крестьяне повсеместно и по своей инициативе восстановили общину. В 1927 г. в РСФСР 91% крестьянских земель находился в общинном землепользовании. Как только история дала русским крестьянам короткую передышку, они определенно выбрали общинный тип жизнеустройства. И если бы не грядущая война и жестокая необходимость в форсированной индустриализации, возможно, более полно сбылся бы проект государственно-общинного социализма народников".
(Сергей Кара-Мурза "Советская цивилизация")
Originally posted by eho_2013 at Письмо князя Трубецкого императору
Евгений Николаевич Трубецкой
(1863 - 1920)
Князь, землевладелец, общественный деятель. Профессор московского университета, философ, правовед, публицист, член Религиозно-философского общества. С 1905 года член кадетской партии (партии Народной свободы). Депутат Первой Государственной Думы. Член Госсовета. В 1906 году выходит из кадетской партии и с группой единомышленников создает партию Мирного обновления. С марта 1917 года - член ЦК кадетской партии.
Письмо императору Николаю II было написано князем Е.Н. Трубецким в 1906 году через две недели после разгона I Государственной Думы, именовавшейся левыми кругами «Думой народного гнева».
«Ваше императорское величество.
Не сочтите дерзостью мое непосредственное обращение к Вам. Решаясь на столь необычный шаг, я льщу себя надеждою, что он оправдывается тем долгом верноподданного, о котором говорится в изданном вами 8 июля манифесте.
Вы призываете ваших подданных сплотиться вокруг престола, участвовать вместе с Вами в святом и великом деле обновления родины. Теперь, когда в России не слышен более голос народных представителей, я не вижу иного способа последовать Вашему призыву. (…)
Теперь… опасность заключается не в отдельных проявлениях смуты, не в периодически возникающих беспорядках, а в том приказном строе, благодаря которому предначертания Ваши или вовсе не исполняются, или искажаются в исполнении.
Я с невыразимой тревогой слежу за тем глубоким переворотом, который изо дня в день, из часа в час совершается в воззрениях и чувствах народных.
Прислушайтесь, Государь, к тому, что в различных местностях поют крестьяне на полевых работах! То самое, за что два-три месяца тому назад они растерзали бы. Социалистическая марсельеза начинает вытеснять народную традиционную песнь! Ее поют… иногда даже без особого возбуждения, поют машинально, как что-то привычное. Меня приводит в ужас то, что говорится в этой песне про «царский чертог»! Ведь эти понятия только что вошли в обиход! Привычка вырабатывалась за последние два-три месяца управления министерства Горемыкина!
Еще во время выборов господствовало совершенно другое настроение: народ посылал выборных поведать царю свои нужды, - тогда лозунгом служило единение царя с народом. И это - вопреки пропаганде, направленной всецело к бойкоту Думы… Но то, что было не под силу пропаганде, теперь сделано злейшими врагами Вашего Величества - Вашими советниками.
(…) Когда думская депутация не была принята Вами, министры своим образом действий внушили народным массам несоответствующую действительности мысль, что государь не желает выслушивать их выборных. Министры вместо Вас выступили с ответом на всеподданнейший адрес Думы… Узурпируя Ваши полномочия, они отказали в амнистии и заранее наложили veto на аграрные проекты Думы. Тем самым они внушили населению мысль, что их ответ - ответ самого царя, и взволновали крестьянство повсеместно расклеенными правительственными сообщениями.
Они обнажили корону… Они постарались связать с именем монарха все ненавистное народу - отказ в дополнительном наделении землею путем принудительного отчуждения, господство исключительных законов, белый террор, полный отказ в милости политическим преступникам… они дали пищу нелепым, клеветническим толкам… они создали то невозможное положение вещей, которое привело к роспуску Думы.
Верьте, государь, что в суждении об этом событии мною не может руководить какое-либо пристрастие. Я не принадлежу ни к какой из существующих партий. К деятельности крайних я отношусь с глубокой антипатией; по моим убеждениям я стою правее партии Народной свободы и прошлою зимою вышел из ее состава. Тем не менее, узнав о роспуске Думы, я был близок к отчаянию. Ибо как посторонний наблюдатель я не могу не видеть, что этим нанесен страшный удар монархической идее.
Трудно себе представить ту степень сочувствия, каким пользовалась Дума среди народных масс: вокруг нее сосредоточивались народные надежды, в особенности в тех местностях, коих не коснулись аграрные волнения. В этих местностях только надежда на Думу удерживала крестьян от насильственного захвата чужой собственности.
Государь, это не преувеличение! …
Теперь, когда Дума распущена, они убеждены, что причиной роспуска послужил отказ в наделении землей. И Ваши советники переложили ответственность за этот отказ на монарха. Они сумели превратить вопрос земельный в вопрос династический, в вопрос об образе правления. Они отдали в жертву крестьянство той самой республиканской пропаганде, за которую еще так недавно бросали в огонь агитаторов.
Государь, Ваши министры рассчитывают на преданность и верность войска. Но прислушайтесь к тому, что говорят солдаты! …С этими солдатами-крестьянами советники ваши собираются воевать против крестьян, бороться против заветной мечты о дополнительном наделении! …Если теперь революционное брожение охватило еще не все части и правительство пока может подавлять военные бунты, то в ближайшем будущем положение должно резко измениться: гражданская война вскоре революционизирует всех. Это - не более как вопрос времени.
Повторяю, государь, я из тех, кто желал бы последовать Вашему призыву - сплотиться вокруг престола! … А потому я обращаюсь к Вам как монархист. Государь, удалите ваших советников! Устраните от защиты престола их, ведущих Россию к республике: ведь они губят то самое, что защищают! (…)
…Нет большей опасности для землевладения, чем пребывание у власти нынешних министров! Их защита сулит землевладельцам нищету и гибель. …Надвигающаяся революция угрожает нам конфискацией, более того, - подвергает опасности самую нашу жизнь. Министры Ваши вселили в крестьянство убеждение, что Дума распущена во имя интересов частного землевладения, что роспуск вызван происками помещиков. Тем самым помещики отданы на растерзание; в деревне уничтожен самый призрак безопасности. И если раньше, нападая на нашу собственность, крестьяне щадили личность, то теперь нельзя ручаться ни за что.
…Необходимо защищать мирное население против разбойничьих нападений и отражать силу силою. Но при нынешнем настроении крестьян отказ в коренной земельной реформе делает силу никуда негодным орудием. Силой можно покарать мятежников, но невозможно предупредить волнений. Наконец, при нынешнем настроении войска нельзя предугадать, куда в решительную минуту повернутся штыки: против крестьян или против помещиков.
…Есть только одно средство умиротворить деревню: включить в правительственную программу широкую земельную реформу на основе принудительного отчуждения, ускорить созыв Думы и образовать новое общественное министерство. (…)
Я вижу, как стараниями Ваших министров прогрессивно ухудшается положение. Они всеми силами стараются изолировать Ваш престол, лишить Вас всякой поддержки и опоры. Я с ужасом вижу, что вокруг Вас постепенно образуется пустота, и под вами разверзается бездна. И в довершение всего русское общество взволновано тревожными слухами о нависшей над Россией грозной опасности диктатуры.
Да отвратит господь от Вас и от России эту новую беду! Те, кто советует вам учредить диктатуру, не отдают себе отчета в значении этого ужасного совета! Ведь это значит поставить престол против подданных и подданных - против престола. Это значит бросить в революцию или обречь на полное бессилие все те мирные слои русского населения, которые доселе ей не сочувствовали или прямо ей противодействовали. Опасность - не в революционерах и не в революционной пропаганде, а в том широком общественном сочувствии ей, которое растет с ужасающей быстротой благодаря правительственной политике последнего времени. Быть может, правительству удастся теперь репрессивными мерами подавить революционное движение, загнать его в подполье! Но да не вводят Вас в заблуждение эти временные успехи. Тем ужаснее будет тот последующий последний взрыв, который ниспровергнет существующий строй и сравняет с землею русскую культуру!
Теперь грозный призрак заключается в ужасающем бессилии умеренных партий. Защитники престола умолкают, ибо их не слушают: у них вырвана почва из-под ног, и отняты все доводы. Они не могут уверить население, что правительство когда-либо согласится на коренную земельную реформу, что оно когда-либо послушает голоса народных представителей и вернет земле тот мир, в котором она нуждается. (…)
Невозможно свести на нет совершившегося факта роспуска Думы. Но образование нового министерства из людей, не связавших свои имена с роспуском, министерства из одних общественных деятелей не выходит из пределов возможного. (…) Если, в связи с ускорением срока созыва Думы, Вы составите кабинет из людей, коим верит страна, искренность конституционных убеждений коих не внушает сомнений, вы успокоите общественное мнение, которое теперь взволновано опасением государственного переворота. (…)
Но дело не в одном успокоении общественного мнения. Вам нужны слуги. Искренне Вам преданные, люди с общественным чутьем, понимающие значение переживаемого нами кризиса. Ибо нынешних Ваших соотечественников губит непонимание, бездарность, отсутствие непосредственной близости с деревней и полное незнакомство с общественной жизнью.
Государь, тот приказный строй, который Вы осудили, во всяком случае обречен на гибель. Но если Вы будете медлить его упразднением, если Вы не поспешите удалить советников, воспитанных в его преданиях, Вы сами будете погребены под его развалинами. А вместе с Вами погибнет и наше лучшее будущее, наша надежда на мирное обновление родины.
Как монархист, я говорю от всей души: да сохранит всевышний Ваши дни, да минует Вас чаша сия.
Вашего императорского величества верноподданный профессор Московского университета
Князь Евгений Трубецкой.
Москва. 24 июля 1906 года».
"Даже лучшие люди России не поняли сути начинавшихся реформ Столыпина..."
Столыпин хотел из России сделать Пруссию - у него и не могло ничего выйти. Крестьянство однозначно требовало полной национализации всей земли. Сделать из русского крестьянина-общинника - европейского или американского фермера, это не смог бы никакой волшебник.
"Вообще, спор о земледельческой общине можно считать законченным после двух исторических экспериментов: реформы Столыпина и Октябрьской революции 1917 г. Получив землю, крестьяне повсеместно и по своей инициативе восстановили общину. В 1927 г. в РСФСР 91% крестьянских земель находился в общинном землепользовании. Как только история дала русским крестьянам короткую передышку, они определенно выбрали общинный тип жизнеустройства. И если бы не грядущая война и жестокая необходимость в форсированной индустриализации, возможно, более полно сбылся бы проект государственно-общинного социализма народников".
(Сергей Кара-Мурза "Советская цивилизация")