Суздаль - Александровский монастырь
В туристических местах самое ужасное,для меня это толпы туристов. Поэтому иногда я просто веду машину "куда глаза глядят" и, рано или поздно, натыкаюсь на что-то совсем другое, без матрёшек и многолюдья.
Вот так именно мы попали к Александровскому монастырю. Прошли сквозь низкую калитку справа от пузатых древних Святых ворот.
Монастырь основан (говорят) Александром Невским. В его времена, конечно, он был ещё деревянным, а потом после пожара ещё деревянным, а уже потом каменный построила мать Петра Первого царица Наталья Кирилловна. Ну не сама строила, а денег пожертвовала.
Внутри Вознесенской церкви ничего интересного. Фрески и прочие элементы декора не сохранились. Решётки на окнах тоже вполне современные. Впрочем, интересное внутри имеется - настоятель. Словоохотливый и любопытный.
С настоятелем говорилось минут десять. Цель моего вступления в беседу была его фотография. Он вертелся, кокетничал и уверял, что сам фотограф и у меня ничего не выйдет. Еле-еле я остановил мгновение его жизни. Прощаясь он настойчиво рекомендовал мне зайти на колокольню. Редкое для священнослужителей гостеприимство, надо заметить.
Поднимаешься по деревянной лестнице, открываешь скрипучую дверь, за ней в полумраке слева ящичек для сбора пожертвований на ремонт сооружения. Такса - 30 рублей. А справа, совсем в сумраке под лестницей, ящик с человеческими останками. Да это странно, но объяснений было спрашивать не у кого. Не было у меня времени на ещё десять минут околотеософских бесед с настоятелем.
Поднявшись по лестнице, видишь изнанку шатровой колокольни. А колоколов не видишь. Их пока на место не вернули.
Узкие оконца в старой кирпичной кладке восьмигранной колокольни называются слухами. В них синее небо и предзакатное Солнце.
Сверху видно всё. Вокруг, куда не глянь, монастыри, церкви, да торчащие из-за холмов и домов шпили колоколен.
И церковь Вознесенскую, постройки самого конца семнадцатого века, можно рассмотреть лучше. Как написано в путеводителях: "Высокие барабаны куполов придают храму ощущение устремлённости ввысь".
К вечеру в Суздале я настолько проникся древнерусской эстетикой, что даже граффити на заборе изначально показалось мне старославянским шрифтом.
Остальной Суздаль здесь... и здесь...
Вот так именно мы попали к Александровскому монастырю. Прошли сквозь низкую калитку справа от пузатых древних Святых ворот.
Монастырь основан (говорят) Александром Невским. В его времена, конечно, он был ещё деревянным, а потом после пожара ещё деревянным, а уже потом каменный построила мать Петра Первого царица Наталья Кирилловна. Ну не сама строила, а денег пожертвовала.
Внутри Вознесенской церкви ничего интересного. Фрески и прочие элементы декора не сохранились. Решётки на окнах тоже вполне современные. Впрочем, интересное внутри имеется - настоятель. Словоохотливый и любопытный.
С настоятелем говорилось минут десять. Цель моего вступления в беседу была его фотография. Он вертелся, кокетничал и уверял, что сам фотограф и у меня ничего не выйдет. Еле-еле я остановил мгновение его жизни. Прощаясь он настойчиво рекомендовал мне зайти на колокольню. Редкое для священнослужителей гостеприимство, надо заметить.
Поднимаешься по деревянной лестнице, открываешь скрипучую дверь, за ней в полумраке слева ящичек для сбора пожертвований на ремонт сооружения. Такса - 30 рублей. А справа, совсем в сумраке под лестницей, ящик с человеческими останками. Да это странно, но объяснений было спрашивать не у кого. Не было у меня времени на ещё десять минут околотеософских бесед с настоятелем.
Поднявшись по лестнице, видишь изнанку шатровой колокольни. А колоколов не видишь. Их пока на место не вернули.
Узкие оконца в старой кирпичной кладке восьмигранной колокольни называются слухами. В них синее небо и предзакатное Солнце.
Сверху видно всё. Вокруг, куда не глянь, монастыри, церкви, да торчащие из-за холмов и домов шпили колоколен.
И церковь Вознесенскую, постройки самого конца семнадцатого века, можно рассмотреть лучше. Как написано в путеводителях: "Высокие барабаны куполов придают храму ощущение устремлённости ввысь".
К вечеру в Суздале я настолько проникся древнерусской эстетикой, что даже граффити на заборе изначально показалось мне старославянским шрифтом.
Остальной Суздаль здесь... и здесь...