Замковая гора - крепость эпохи великого переселения народов и проблема заселения Рюгена
В настоящее время общепринятой считается версия, согласно которой славяне заселили территорию восточной Германии в 6-7 вв. н.э., придя сюда со своей прародины, расположенной где-то восточнее. До славян здесь, по этой же версии, жили германские племена, которые по какой то причине покинули свои территории незадолго до прихода славян. Славяне таким образом пришли на уже пустые земли, либо застали на них какие то незначительные остатки германского населения. Звучит на первый взгляд довольно убедительно, особенно в контексте того, что примерно в это же время зафиксировано заселение славянами балканского полуострова. Однако, при ближайшем рассмотрении, оказывается что теория такая натыкается на множество противоречий: как историческими сведениями, так и просто с логикой. Так например, многие средневековые славянские племена носили те же имена, что были описаны ещё Тацитом, например -Руги. Считается, что руги были изначально германским племенем, славяне же, придя на Рюген, ассимилировали ругов и переняли их имя. Но вот только одна загвостка - с германцами то славяне получается разминулись на 2 столетия. Как же они могли перенять имя тех, кого даже не знали?
Единственной основой, на которой держится данная гипотеза, является археология. Действительно, на территории Германии найдено огромное колличество археологических находок, которые без сомнения можно отнести к славянской культуре. Но все они датированы временным промежутком 7-12 вв. Археологические же свидетельства более раннего времени обычно автоматически причисляют к германцам. Но так ли это? Чтобы понять на каком основании делаются такие выводы и что в действительности думают сами немецкие археологи по этому поводу, предлагаю свой перевод статьи Йоахима Херрмана - крупнейшего археолога и историка ГДР. Статья размещена во втором томе пятитомного археологического отчёта о расскопках славянского поселения Ральсвик на острове Рюген. Напомню, что Ральсвик был начиная с 8 в. одним из крупнейших торговых центров на балтийском море. В статье речь идёт не о самом поселении Ральсвик, которое историки считают славянским, а о соседнем с ним городище датируемым 4-5вв. - то есть как раз тем временем когда эти земли «должны» были ещё быть населены германцами.
Замковая гора - оборонительная крепость эпохи великого переселения народов и проблема заселения Рюгена славянами.
Замковая гора расположена примерно в 3 км северо-восточнее поселения в Ральсвике на обрыве конечной морены, с юга огибающей большой ясмундский залив (илл. 138).
Основа почвы представляет из себя песок, частично - дюнный. С востока и юга начинающаяся у залива низина повышается до холма высотой 25 м (илл. 139).
Эта низменность, так же как и расположенная рядом аугустхоффская низменость, уже в суббореальном перидое должна была быть отдорождена береговыми валами и в некоторые времена представляла из себя заполненный пресной водой резервуар. И хотя этот водный резервуар и обмелел, он всёже до настоящего времени подпитывается водой со склонов конечной морены. На старинной топографической карте 1836 года отчётливо показаны соседние притоки через низменность под замковой горой и западнее неё. В результате этого у подножия замковой горы имелась пресная вода, которую - если в какие то периоды она и уходила с поверхности земли - можно было легко добыть из под земли.
На хребте конечной морены, предоставлявшей естественную защиту, располагается насыпной вал, дугообразно опирающийся на 24-х метровый утёс большого ясмундского залива ( илл. 140 ).
Расстояние от западной до восточной оконечности вала у отвесного обрыва состовляет около 200 м. Наибольшее расстояние протянувшегося дугой вала от обрыва до, приблизительно , сегодняшнего прохода через вал, состявляет 100 м . Внутренняя площадь вала составляет таким образом около 1,4 га. Главные ворота рассполагались с южной стороны. В этом месте обе боковые стороны вала загибаются, подобно воронке, во внутреннюю сторону вала. Под наклоном, с юго-запада к северо-востоку, проходит впадина, начинающаяся от упомянутой выше топкой низменности и заканчивающаяся у ворот. Возможно, в этом месте изначально проходила входная дорога. Эта же дорога обеспечивала доступ и к открытой, в некоторые времена, воде в болотистой низине. Западнее ворот и вышеупомянутой дороги, от низины к валу, протянулась валообразная возвышенность. На этом, скорее всего, заранее морфологически подготовленном моренным ландшафтом хребте, возможно, вниз по склону изначально располагался вал, предназначенный для защиты подхода к воротам и воде. Таким отвесным валом, длинной около 80 м, а также подступающей с юга и востока низменностью, протяжённая территория на склоне перед валом была защищена и могла использоваться как место поселения и убежища.
Это место в новое время было перепахиваемо, и в дальнейшем ещё более сровняно в 1955 году в результате вспашки и засадки лесным хозяйством. В настоящее время плотная засадка лиственницей мешает дальнему обозрению и желаемым археологическим раскопкам.
Другие, вторые ворота, или узкий проход, похоже, располагались в западной части городского вала. Этот проход соединял внутреннюю часть города с прилегающей к нему с запада высокой мореной. Между двумя этими воротами, у подножия вышеупомянутой валообразной возвышенности, расположен современный вход на замковую гору. Этот проход, очевидно, был проделан в новое время для аграрных нужд, из-за чего был снесён отрезок вала шириной от 15 до 20 м. Усилия последних лет определить возраст крепостного сооружения - особенно во время вырубки леса в 1955 и до засадки деревьями лиственницы - оставались безуспешны. На незанятой лесом территории внутри крепостного вала, с свою время, несмотря на усилия по охране исторического памятника, не удалось сделать никаких находок. Из-за этого геологами даже было выражено сомнение в искуственном происхождении оборонительного вала и высказано предположение о бархане. Также этот крепостной вал с оговорками связывали с морским торговым центром в Ральсвике.
После того как подросший лиственный лес был частично вырублен в начале 1980-х, в июне 1983 года представилась возможность сделать раскоп экскаватором хотя бы на лесной дороге, ведущей к валу, и на самом вале. В раскопах S1 и S2 отчётливо прослеживался гумусный слой. Он содержит гнёзда древесного угля и разложившийся в песчанно-гумусной почве древесный уголь. Местами были обнаружены скопления камней, нередки также в нижнем гумусном слое кремниевые осколки и лезвия культуры Elterböle или Литцов. Ранние раскопки на расположенном напротив замковой горы места находок в Литцове, в августенхофской низменности, выявили протященные площадки с находками этой мезолитической культуры. Охотники, собиратели и рыбаки культуры Литцов проходили или останавливались на месте замковой горы во временной промежуток между 3800 и 3200 г. до н.э.
В раскопе 1 (илл. 141) можно отчётливо наблюдать пепел, просочившийся из углублённых домовой засторйки, спланированной по подобию террас. Слой пепла содержит сильно разложившиеся частицы древесного угля и частично обугленные камни. Керамика встречалась крайне редко. Песчанная почва, бедная известью, или даже воовсе её не содержащая, не сохранила и остатков костей. В районе ворот пролегал 40-50 сантиметровый гумусный слой, который, также как и культурный слой и мусор из домов, был покрыт слоем наносного песка, прерываемого гумусосодержащими прослойками. На всём этом лежал перегной, переходящий в лесной перегной, но всё ещё частично содержавщий примеси наносного песка.
Раскоп 2 (илл.142) открыл остатки четырёх строений, находящихся на расстоянии 1-2м друг от друга. Остатки самого восточного из строений находились непосредственно за валом, остальные три находились во внутренней площади крепости. В конструкции строений по крайней мере частично применялись столбы, как показывает профиль у 1м, 11м и 16м. Однако заросшесть лесом не позволила провести широкомасштабные раскопки.
Многочисленный материал был взят для радиоуглеродного анализа. Из-за плохой сохранности этого материала и малой пригодности его для датирования, руководитель берлинской радиоуглеродной лаборатории, Г. Коль, лично помогал при этом. Несмотря на все усилия, датировать удалось лишь 4 пробы.
Проба 1 : 240-420 н.э.
Проба 2 : 240-420 н.э.
Проба 3 : 940 плюс-минус 60 н.э.
Проба 4: 6000 до н.э.
Датировки, как впрочем можно было и ожидать для истощённых и разнородных субстанций проб, разошлись далеко в разные стороны. Наиболее древняя датировка может указывать на то, что при насыпи вала были применены залежи торфа, остатки которых после пожара на вале смешались с смешались с мусором за крепостным валом. Возможная датировка отходит к 5 в. Принимая во внимание, что древесный уголь лучше всего сохраняется во внутренних и наиболее старых частях древесного ствола, скорее предпочтительна, чем маловероятна, датировка применённого дерева одним столетием позже - т.е. временем рубки этих деревьев. Время построения и существования крепости таким образом можно отнести к 5-6вв. Проба 3 датирует древесный уголь из сильно контаминированного, вследствии проросших корней, пепельного слоя из строений в крепости. Изходя из радиоуглеродной датировки, крепость существовала в период с не ранее 3 и не позднее 10 в. н.э.
Вал был построен по технологии скорлуповидных ( Schalenbauweise ) строений из досчатых стен и земли (Plankenwand ). Расстояние между его передней и задней стенами состовляло около 3,6 м, примерно в середине между ними проходила ещё одна досчатая стена. Промежуток между стенами был заполнен частично песком, частично перегноем, взятыми неподалёку. Условия для сохранности прогнившего дерева и даже древесного угля были крайне неблагоприятны и практически устранили следы крепления. Были найдены лишь единичные указания на них, так что провести замерения не удалось. Перед передней стеной вала пролегал ров шириной около 4-5м, начало его закреплял деревянный склон, держащийся на на столбах.
Укрепление сгорело, и через переднюю, или заднюю, стену высыпалась земля из насыпи вала ( илл. 144 ).
Засыпанная землём сердцевина вала возвышалась на исследованном участке, если исходить от ещё оставшейся расползшейся земляной насыпи, не более чем на 2 - 2,5 м над основой вала. Учитывая деревянный бруствер, нападающему предстояло преодолеть высоты около 3,5-4 м. Стоит принять во внимание и то, что место перед валом было частично наклонным. Очевидно, по этой причине оборонявшиеся и обходились небольшой высотой вала. На северо-западной стороне, где склон перед валом был не насколько крут, валовая насыпь была значительнее.
О конструкции ворот сказать ничего невозможно, однако изходя из их ширины, можно предположить, что они состояли из двух частей, возможно над ними возвышалась башня.
Несмотря на небольшие объёмы раскопочных работ, можно выявить некоторые характерные особенности крепостного сооружения на замковой горе:
1.Вал построен по технологии скорлуповидных строений. Такой способ возведения был распространён был распространён на территории римских провинций и вошёл в технологию сторительства франкских крепостей. В зависимости от особенностей местности, такие «скорлупы» - т.е. передние и задние стены - наслаивались из камней, или составлялась из досчатых стен, либо палисадов. Но и в балтийско-восточно-славянском регионе и у сербско-лужицких племён между Эльбой и Заале такая конструкция в раннем средневековье применялась повсеместно. В Скандинавии хотя и известны многочисленные крепостные сооружения того времени, нет данных об их конструкции, допускаются обобщения. «Время великого переселения народов и викингов является важнейшим временем строения крепостей в Швеции»(Borgar, 1992). Правда, крепости в Швеции, так как в достаточном колличестве имеются скальные породы, «как правило полностью построены из камня. Они расположены в большинстве своём на труднодоступных горных высотах, высчая точка которых была окружена простой стеной. На отвесных склонах стены были без необходимости» ( Stenberger 1977, 353 ).
2. Внутренная площадь крепости на замковой горе была частично занята строениями. О величине и интенсивности застройки невозможно сделать какие-либо выводы. Использовазние внутренней площади крепости с большой долей вероятности не было долговременным, так как ни до время сельско-хозяйственных работ, ни во время раскопок, не было найдено этому значительных признаков, например, керамики. Можно предположить поселения ниже крепости или на её склоне, как это лучше всего было доказано в Helgö, в области Mälar (ср. илл. 149; Arrhenius 1988 ).
3. Проясняющийся тип ворот сравним с формами ворот, распространёнными в бывших римскими областях и районами римского влияния. Среди раннеславянских крепостных сооружений не граничащих с морем подобные формы ворот неизвестны.
4. Точная датировка ввиду малочисленности находок невозможна. Кремниевые приборы и осколки из нижнего гумусного слоя указывают на поселения позднего мезолита в 4 тысячелетии до нашей эры. (илл.146).
Осколки керамики дославянские (илл. 145).
Ни в культурном слое, ни в остатках строений, не было обнаружено ни единого осколка керамики, который можно было бы определить как протоисторический славянский. Осколки краёв сравнимы с керамикой времён эпохи великого переселения народов 6 века из Мекленбурга ( Keiling 1979, 135-141).
Насколько вообще можно делать выводы по нашим отправным точкам, поселение на замковой горе появилось в 5-6 вв. Эта даировка базируется на палинологических результатах. Собранные недалеко от замковой горы, в уже упомянутой августхофской низменности, анализы содержат указания на поселение римского времени, но как сообщается в заключении «археологическое подтверждение этому отсутствует» (Lange, 1985). Расположенные выше части пыльцового профиля вследствии сильной коррозии пыльцы не дали результата.
По итогам расскопак на замковой горе, уже дискутировавшийся ранее в другом контексте вопрос о населении Рюгена в эпоху великого переселения народов, теперь ставиться в другой стороны. В 17 из 40 палинологических анализов, проведённых на Рюгене, высшие части пыльцовой зоны IX из старшей субатлантики, т.е. из римского времени и эпохи великого переселения народов, были хорошо представлены. Нижние части пыльцовой зоны Xa, из второй половины 1 тысячелетия, также были представлены. Одиннадцать из этих диаграм уверенно указывают на непрерывность заселения местности, в которой проводился анализ. Земледельческое и скотоводческое использование близлежащих полей не прерывалось с римского времени, на протяженииэпохи великого переселения народов, раннего средневековья и далее в более поздние времена. Из 17 поддающихся анализу диаграмм, 11 ( т.е. 60% ) указывают на непрерывность заселения, или, по крайней мере, земледельческой деятельности. Подобная непрерывность доказана, или представляется возможной, палинологией, лингвистикой и археологией и в других областях между Одером и Эльбой.
В оставшихся 40% поддающихся анализу исследованных точек, непрерывность заселения не просматривалась. Показатели заселения, содержащиеся в пыльцовой зоне Xa, происходят от новых поселенцев 1 в.н.э. В некоторых исследованных точках показатели заселения выявлены сначала в пыльцовой зоне IX, и в переходе в пыльцовую зону Xa. Исходя из этих данных, заселения окрестных земель едва ли могло произойти до эпохи великого переселения народов. Характерное для славянского хозяйства выращивание ржи начинается, частично, только в самом конце пыльцовой зоны IX или в пыльцовой зоне X.
Узкая сеть палиологических анализов на Рюгене позволяет таким образом основанное на статистике обсуждение вопроса о непрерывности германско-славянкого заселения.
По наблюдениям на материке рядом с Рюгеном, славянская миграция была связана с введением культуры ржи в земледельчестве. Так как на Рюгене до появления пыльцы ржи уже зафиксировано земледелие, непрерывно развивавшееся дальше уже с выращиванием ржи, возможны 2 интерпретации: либо переселившиеся на Рюген славяне начали выращивать рож позднее, чем их континентальные соседи; либо до них поселения были основаны людьми другого происхождения, земледельчиские поля которых использовались и в дальнейшем. Решение этого вопроса пока невозможно, так как противоречие между палинологическими анализами и археологическими находками - налицо.
По результатам палинологических анализов, на Рюгене в 6-7вв., ко времени переселения славян, должны были иметься германские земледельческие поселения, на которых славяне обосновались не позднее 7 века. До настоящего времени по типологии и хронологии пока нет достоверно ни славянских ни германских находок. На это моё заклёчение, сделанное на основании палинологических анализов Э. Ланге в 1986 году, А. Лёйбе выдвинул краткие возражения с двух точек зрения. Он предлагает датировать переход от пыльцовой зоны IX к пыльцовой зоне Х на столетие позже, основываясь на наблюдения на Северном море. Изходя из этого, заселение Рюгена славянами пришлось бы только к 800 г. Ввиду непрерывности заселения, получается, германцы должны были жить на Рюгене до этого времени? Этому нет ни малейшего доказательства.
В силу этого А. Лёйбе ставит под сомнение непрерывность заселения.
Он цитирует из заключения палинологического анализа Э. Ланге всего 5 слов: между германским и славянским заселением возможен «небольшой пробел...в очень короткий период». В действительности же, Э. Ланге делает противоположные выводы: « Так как первое появление, или рациональная граница пыльцы, ржи было важным критерием для разграничения пыльцовых зон IX и Xa, возможны 2 варианта интерпретации, как правило непрерывных графиков указателей поселений:
- на острове и после эпохи великого переселения народов жили германские группы поселенцев.
- славянское заселение...должно быть отнесено древнее, чем это до сих пор делали на основе археологических находок. Решение этого вопроса не может быть принято на основе палинологического анализа. Без сомнения, нужно признать, что между германским населением и славянами пришельцами хотя бы в некоторых точках был контакт, и то, где нельзя предположить такого контакта, является небольшим пробелом в очень короткий период».
Найденные на Рюгене остатки керамики не могут быть однозначно классифицированны. Принимаемая до сих пор в Мекленбурге и Померании за свидетельство славянского переселения керамика типа Суков, найдена на Рюгене лишь в немногих местах, вместе с керамикой более молодых типов. В местечке Буревитц, место находки 255, и в Ярнитце, возле Ральвика, место находки 18, на местах поселений, были найдены осколки керамики типа Суков, вместе с керамикой типа Фельдберг. В Наделитце, место находки 11, на поверхности лежали осколки керамики, причисленные к типу Суков. Возле Штедара, 3 км южнее Ральвика, на месте поселения в 1980г , так же должны была быть найдена керамика типа Суков. Находки, по видимому, были потеряны; попытка локализировать место находки и новые исследования, предпринятые ральсвикской раскопочной станцией, не увенчались успехом. В числе большого числа находок в главном поселении в Ральсвике, были найденные некоторые комплексы находок, которые можно назвать закрытыми, и в которых находилась керамика типа Суков, вместе с фрезендосфской и фельдбергской керамикой.
Несмотря на все усилия, и постоянного пополнения находок в различных коллекциях и архивах, до сих пор известно всего от 4 до 5 мест находок небольшого колличества осколков керамики типа Суков, в закрытых комплексах находок, вместе с керамикой типов Фельдберг и Фрезендорф. Места этих находок расположены в тех частях Рюгена, в которых на основе палинологического анализа была выявлена непрерывность заселения с римского времени, через эпоху великого переселения народов, до раннего средневековья (илл. 147).
Критерием доказательсва славянских поселений со времени Каролингов считается керамика типа Фельдберг. Эта керамика в некоторых случаях датируется серединой 7 века, в основном же причисляется времени Каролингов(Brather, 1996). На Рюгене керамика типа Фельдберг, так же как и керамика типа Суков-Сцелиги, встречается лишь в единичных находках. Процент фельдбергской керамики в рюгенских находках крайней низок, если вообще не лежит в области промиле. Потому стоит задуматься над методологией, по которой, при похожих обстоятельствах, например на Арконе, был найден всего один осколок края керамики типа Фельдберг(пусть даже в настоящее время их колличество немного увеличилось), среди тысяч осколков другой керамики, но Аркону причисляют и указывают на картах как «фельдбергское городище»(Brather, 1996). По таким типологическим установкам, Рюген и в 8-9вв. был ещё terra incognita. Подобных представлений придерживался Т. Кемпке в своём докладе: «Археологические доказательства присутствия северных европейцев на славянском побережье Балтийского моря». По этой интерпретации, померанское и мекленбургское побережье не было до 800 г. достигнуто славянскими пришельцами. Подобное представление, составленное из типологических соображений, было и ранее представлено Т.Кемпке, в основном, применительно керамики из Ольденбурга(Kempke, 1984). Одновременно он замечал: «известное ухудшение качества конечно несомненно. Грубое истончение, неровная поверхность, закруглённый край, нарастают к среднеславянскому горизонту 3»( Kempke, 1984). Неуверенность и противоречия вопросов датировки становятся, среди прочего, ясны из доклада по хронологии Ольденбурга в Голштинии. Ольденбургский горизонт 1 датируют 7в., начиная с 650 г.(Gabriel, Kempke, 1991). И.Габриель и Т. Кемпке пивут, что 90% керамики горизонта 1 представляет из себя неукрашенную раннеславянскую керамику, пренадлежащую типу Суков: «большинство украшенных сосудов горизонта 1 пренадлежит фельдберской керамики» (Gabriel, Kempke, 1991). Если находки керамики типов Суков-Сцелиги, Фрезендорф и Фельдберг встречаютсявместе в закрытых комплексах находок, то - рассуждая логически - можно принять рабочую гипотезу, что и последние два типа могут относиться к 7 в. Фрезендорфская керамика начинает встречться в других областях, в том числе и на Рюгене, одновременно с фельбергской, а не после неё. Заявление: «именно на Рюгене сначала в больших колличествах распространяется фрезендорфская керамика, которая начинается с 9 в» и заключение: «в то же время происходит занятие значительных объёмов территории на побережье, между Варновом и Диевеновом»(Kempke, 1984) - хоть и обосновано типологически, не убедительно.
Принятие настолько позднего заселения сложно согласуются с письменными свидетельствами и археологическими обстоятельствами и уж совсем никак - с результатами палеоботанических исследований. Ввиду положения исследований на Рюгене, стоит обдумать выросшие из типологически ориентированных археологических исследований противоречия. При этом нельзя упускать из виду, что фрезендорфскую и фельдбергскую керамику возможно стоит датировать более ранним временем, и поставить в связь с керамикой римского времени и эпохи великого переселения народов. Славянское пришествие в среднюю Европу осуществлялось по многим путям, в том числе, через бывшие области римских провинций, таких как Валахия ( как место скопления перед византийской границей до 567 г), Трансильвания, предгорья Карпат и т.д. В этих местах группы славянского населения входили в связьс соответствующей экипировкой культуры римских провинций. Так, не вызывает удивления, что на месте находки Bratei 2 в Трансильвании, где были проведены широкомасштабные раскопки, находки из которых теперь детально опубликованы (Zaharia 1994, 1995), в самых ранних слоях встречаются формы, которые можно рассматривать как прототипы фрезендорфской, фельдберской, торновской, а также керамики дунайского типа. Подобные возможные связи, на которые было указано десятилетиями ранее (Herrmann 1968, Mildebberger 1967 ), к сожалению до настоящего времени не были более детально изучены. В рамках обсуждения заселения Рюгена в переходе с эпохи великого переселения народов к раннему средневековью, хотя бы было указано на существующие проблемы. Оно (заселение Рюгена- nap1000) противоречит тенденции применять в первую очередь раннесредневековую примитивную славянскую керамику как критерий определения славянской миграции и заселения. Так, М. Парчевски замечает: «в поисках древнейших слоёв славянской истории нужно обратиться к её несомненным, зачастую архаичным формам - пражской и пеньковской культурам»(Parczewski, 1993). Рассматривать провинциальный римский элемент он категорически отказывается. Известно, что путь через моравские форты по течению Одера был соединительным путём от бывших областей провинциально-римского влияния к Балтийскому морю, по которому уж точно не передавалась примитивная культура.
В связи с этим, я, как и раньше, считаю, что классификация так называемых «рюгенских чаш» нуждается в осмыслении. Эти, известные частично лишь как единичные находки, «чаши» сразу же назывались германскими и датировались великим переселением народов(Petersen, 1940). На основании доказательств принадлежности чаш, входящих, или возможно входящих, в эту группу, славянским комплексам находок, как Каров, Ясмунд и Перлитц, «рюгенские чаши» были позднее определены, как славянские (Herfert, 1964). Такая классификация без сомнения подходит для части так называемых рюгенских чаш. Другая часть чаш по форме, делению и украшению подходит к южно-моравской керамике эпохи великого переселения народов(Tejral, 1976). В этой области во второй половине 5 столетия, до 487 года, проживало племя Ругиев. Ругии создали племенное государство и поддерживали разного рода связи с римскими поселениями южнее Дуная. Их представителем и покровителем был, в числе других, римский епископ Северин, чьё житие составил в 511 году Eugipiius (Eugippius 1963). Ругии были разбиты германско-скирским военноначальником Одоакром, который сверг в 476 году последнего римского императора Ромула Августа. Король ругиев Фева и его жена Гизо были пленены. Их отправили в Италию и там казнили. Новый поход Одоакра на ругиев в 488 году привёл к полному уничтожению их государства. Часть ругиев бежала к остготам, которые под властью короля Теодориха проживали тогда в нижнем течении Дуная у Novae (Свистов, примерно 100км юго-западнее Руссе). Я считаю возможным, несмотря на приведённые оговорки, что так же как и часть, разбитых гепидами в 510 году в Трансильвании, герулов ушла назад в Скандинавию, также и часть ругиев взяла путь на север и осела на острове Рюген, дав ему своё имя, которое впоследствии было перенято славянскими пришельцами, и население которого ( Рюгена - nap1000) называли впоследствии Rugini (около 700 г), Rugiani (1114), Rani и т.п.
Joachim Herrman , Dieter Warnke - Ralswiek auf Rügen, Teil II : Kultplatz, Boot 4, Hof, Propstei, Mühlenberg, Schlossberg und Rugard, 2008
Итак, по крайней мере становится ясно по каким критериям немецкие историки классифицируют и датируют славянские и германские поселения.
Напомню, что несмотря на все высказынные Херрманном сомнения, поселение на замковой горе до сих пор автоматом причисляют к германцам. Безо всяких тому оснований. Рассмотрим ещё раз 4 особенности этого поселения, выявленных при раскопках:
1.Вал построен по технологии скорлуповидных строений. Такой способ возведения был распространён был распространён на территории римских провинций и вошёл в технологию сторительства франкских крепостей. В зависимости от особенностей местности, такие «скорлупы» - т.е. передние и задние стены - наслаивались из камней, или составлялась из досчатых стен, либо палисадов. Но и в балтийско-восточно-славянском регионе и у сербско-лужицких племён между Эльбой и Заале такая конструкция в раннем средневековье применялась повсеместно. В Скандинавии хотя и известны многочисленные крепостные сооружения того времени, нет данных об их конструкции, допускаются обобщения. «Время великого переселения народов и викингов является важнейшим временем строения крепостей в Швеции»(Borgar, 1992). Правда, крепости в Швеции, так как в достаточном колличестве имеются скальные породы, «как правило полностью построены из камня. Они расположены в большинстве своём на труднодоступных горных высотах, высчая точка которых была окружена простой стеной. На отвесных склонах стены были без необходимости» ( Stenberger 1977, 353 ).
То есть вал построен по технике, повсеместно применяемой балтийскими славянами. За примером далеко ходить не надо - это та же Аркона на Рюгене. На Рюгене же есть и ещё одно похожее городище в Тисове. Идентичное же городище находится в современном городке Рерик, в бывших землях ободритов. Это - характерная для балтийских славян полукруглая конструкция крепости на морском берегу. На шведские «каменные стены» на горах она совсем не похожа. Внутренняя деревянная конструкция такая же как и у большинства других крепостей балтийских славян.
2. Внутренная площадь крепости на замковой горе была частично занята строениями. О величине и интенсивности застройки невозможно сделать какие-либо выводы. Использовазние внутренней площади крепости с большой долей вероятности не было долговременным, так как ни до время сельско-хозяйственных работ, ни во время раскопок, не было найдено этому значительных признаков, например, керамики. Можно предположить поселения ниже крепости или на её склоне, как это лучше всего было доказано в Helgö, в области Mälar (ср. илл. 149; Arrhenius 1988 ).
Опять ни одного указания на германское происхождение. «Ненайденное поселение на склоне, о котором нельзя сделать какой либо вывод, похоже на шведское». М-да...Как будто у балтийских славян не найдено сотен поселений ниже оборонительной крепости...
3. Проясняющийся тип ворот сравним с формами ворот, распространёнными в бывших римскими областях и районами римского влияния. Среди раннеславянских крепостных сооружений не граничащих с морем подобные формы ворот неизвестны.
Чесно говоря, не совсем понял что он хотел этим сказать. На каком основании можно судить о типе ворот, если сами ворота не найдены? Сам же он до этого писал: «О конструкции ворот сказать ничего невозможно, однако изходя из их ширины, можно предположить, что они состояли из двух частей, возможно над ними возвышалась башня.»
То есть, о форме ворот ничего нельзя сказать, так как они не сохранились, но в то же время «такая форма неизвестна у славян». Здорово, ничего не скажешь!
К слову, ворота состоящие из двух частей с возвышающейся над ними башней прекрасно известны у балтийских славян. И сам Херрманн ранее помещал у себя в книгах подобные реконструкции. Та же Аркона, чтобы не ходить далеко. А ворота заужающиеся ко внутренней стороне вала раскопаны и реконструированны в Гросс Радене. Вот только зачем говорить о том, что не найдено?
4. Точная датировка ввиду малочисленности находок невозможна. Кремниевые приборы и осколки из нижнего гумусного слоя указывают на поселения позднего мезолита в 4 тысячелетии до нашей эры. (илл.146). Осколки керамики дославянские (илл. 145). Ни в культурном слое, ни в остатках строений, не было обнаружено ни единого осколка керамики, который можно было бы определить как протоисторический славянский. Осколки краёв сравнимы с керамикой времён эпохи великого переселения народов 6 века из Мекленбурга ( Keiling 1979, 135-141).
Надо заметить что тут Херманн умышленно подменяет понятия. «Дославянская керамика» - выражение эффектное, ничего не скажешь. Однако, как он и сам впоследствии поясняет, тут он имеет в виду, что не представляется возможным отнести её к типу Суков, считающимся наиболее древним у местных славянских племён. Однако, позволю себе возразить Херрману. У меня есть поражающая по своей дерзости мысль. Итак, по его версии ( официальной научной в настоящее время ), доказательством пребыванием славян в восточной Германии является керамика суково-дзеджицкого типа. Она известна начиная с конца 6 века. И это же время считается прибытием сюда славян. Рискну сделать сенсационное заявление и предположить, что у западно-славянских племён, предков руян, лютичей и ободритов, существовала керамика и до 6 века н.э. Очевидно, керамику они научились изготавливать намного раньше, совершенно независимо оттого где они жили. Но какой она была в 5 веке, если суково-дзеджицкий тип появился только в конце 6-го? Правильно, ДО-суково-дзеджицкой, что у Херрмана равнозначно «дославянской». Я уже не говорю вообще о том что по найденным там осколкам вообще ничего не понятно. В книге они напечатаны в масштабе 1:1. Самый крупный размером около 4x4 см, остальные намного меньше. Ничего по ним определить нельзя. Можно лишь увидеть то, что хочется видеть. Немецкий же исследователь на которого ссылается Херрман «узрел» ближайшие примеры...в Мекленбурге, который ( какое совпадение!) тоже полностью был заселён славянами.
Впрочем по поводу керамики он и сам высказывает сомнения в конце статьи, ссылаясь на римское влияние. По евоному получается, что у славянской керамики мог быть римский прототип в дунайских землях, из которого развилась фрезендорфская и фельдбергская керамика и одновременно, эту же керамику могли принести с собой пришедшие на Рюген с Дуная ругии. И это удивительный случай, когда при большом желании, можно и славянскую керамику записать в доказательства проживания тут германцев. В итоге мы имеем «научную» версию: В 5-6 вв. племя ругиев приходит на остров Рюген и приносит с собой керамику определённого типа. На каком языке они говорили неизвестно. Двумя веками позже на этом же острове засвидетельствовано племя, с таким же названием Ругини, использующее ту же керамику и говорящее по славянски и строящее такие же города как и ругии в 5 веке. И из всего этого делается вывод...внимание!...что изначально ругии - германское, а не славянское племя! Не знаю даже как это комментировать и почему это никому не бросается в глаза. Нет ни одного основания полагать что упоминаемое до 7 века племя ругиев говорило на германком языке! Археологически культура ругиев соответствует культуре славянских руян, анализ пыльцы подтвердил непрерывность земелдельческой культуры, вся топонимика Рюгена славянского или неясного ( не германского ) происхождения. Какие тогда к Одину германцы на Рюгене? Они тут появились лишь в 12 веке.
Оригинал стати на немецком языке.