Двор. Ленинград , 1940-1950-е
Важнейшее место в нашей жизни занимал двор. Детей в плотно населенном доме было много, матери работали, отцов, как правило, не было, и дети проводили время во дворе до глубокого вечера. Мы знали множество игр, которые требовали подвижности и ловкости. Забавы наши иногда были опасными, например, прыжки с крыш сараев в сугробы. Из-за всеобщей бедности «оснащение» наших игр было убогим. Мячи были со шнуровкой и надувались ртом, да и такие мячи были ценностью. Хоккейные клюшки были самодельными, лыжи - дешёвыми, с простейшими креплениями, сделанными из резиновых трубок, которые покупались в аптеке. На ногах - валенки или, в лучшем случае, дешевые, грубые лыжные ботинки. Когда я сильно падал, съезжая с горы на лыжах, и потом приходил в себя, первая мысль была: целы ли лыжи, и лишь потом я начинал шевелить руками и ногами, проверяя, целы ли они. Одевались для спортивных и других игр в удобную, но далеко не новую одежду. Поэтому сегодня мне трудно привыкнуть к тому, что мальчики играют на дворовых площадках в дорогой спортивной одежде.
Моя обычная, неспортивная, одежда какое-то время состояла из перешитых отцовских флотских брюк (они назывались «клёши») и старых полуботинок. И то, и другое ранее уже относил мой старший брат. Такой небогатый гардероб, конечно, не радовал, но и не особенно огорчал. Это была норма. Всё было, конечно, довольно чистое и отглаженное, а дальше твой успех зависел от твоих достоинств. Для мальчика это были в первую очередь сила и уверенность в себе.
Главные авторитеты для детей были не в семье, а во дворе. «Потерять лицо» было страшно. Сначала, когда я был новеньким во дворе, ко мне приглядывались, моё частичное еврейство было важным отрицательным фактором в глазах других детей. Я понял, что, по мнению других, быть евреем плохо. Плохо - и всё, без обсуждения. Потом эта тема по отношению ко мне, правда, рассосалась, и я стал общаться с ребятами на равных. Что касается еврейской темы, дети просто повторяли то, что говорилось у них дома. Пожалуй, именно тогда я почувствовал «неуютность» своей национальной принадлежности.
Автор - Виталий Сирота (р. 1944 г.)