bel_ok
in
namarsh_ru
История доктора Ай Фен, которая подала коллегам снаряд, пробивший цензуру о коронавирусе в Ухань
Я сделала перевод на русский текстового сообщения от Ай Фен, директора отделения неотложной помощи центральной больницы Ухани. Это интервью она согласилась дать matters.news в 5 часов утра 1 марта, и примерно через полчаса, в 5.32 утра 1 марта от новой коронавирусной пневмонии умерла ее коллега и директор по хирургии щитовидной железы и молочной железы Цзян Сюэцин. Два дня спустя умер заместитель директора отделения офтальмологии Мэй Чжунмин, где под его начальством работал доктор Ли Вэньлян.
По состоянию на 9 марта 2020 года 4 медицинских работника в центральной больнице Ухань умерли от новой коронавирусной пневмонии. С момента вспышки эта больница, расположенная всего в нескольких километрах от Южно-Китайского рынка морепродуктов, стала больницей с наибольшим количеством заболевших сотрудников в Ухане. Один из них, согласно сообщениям СМИ, заразил более 200 человек в больнице, в том числе три заместителя декана и несколько директоров функциональных отделов.
Тень смерти нависает над самой большой больницей 3-его уровня в Ухане. Врач изложила то, что происходило в больнице и что никто не рассказывал, но оплакивал и обсуждал в частном порядке.
Большей трагедии удалось избежать благодаря тому, что 30 декабря 2019 года Ай Фен получила отчет о тестировании на вирусы пациентов с неизвестной пневмонией, и обведя слово "коронавирус SARS" красным цветом отправила отчет своей сокурснице-врачу, когда та её спросила. Той ночью отчет распространился среди врачей в Ухани. Среди них были восемь врачей, которых потом допросили полицейские.
Это вызвало проблемы у Ай Фен. В качестве источника передачи она ответила на вопросы в дисциплинарном комитете больницы и получила "беспрецедентный и серьезный упрек" в распространении слухов на работе.
Что испытали врачи центральной больницы Ухань и Ай Фен за последние два месяца?
Ай Фен:
Беспрецедентный выговор
16 декабря прошлого года мы приняли пациента из отделения неотложной помощи госпиталя в Нанкине. Необъяснимо высокая температура, прием лекарств не помогал, температура тела не снижалась. 22-го числа её перевели в респираторное отделение, сделали бронхоскопию, взяли жидкость для альвеолярного лаважа и отправили ее для высокопроизводительного секвенирования, а затем получили устное сообщение о коронавирусе. В то время коллега, слышавший разговор по телефону, несколько раз мне на ухо напоминал: "Директор Ай, этот человек сообщил о коронавирусе." Позже мы узнали, что пациент работал на рынке Южно-Китайских морепродуктов.
Сразу после 27 декабря
в больницу Наньцзин-роуд приехал другой пациент. Он был племянником врача нашего отделения. Ему было за 40, у него не было никаких серьезных заболеваний. Его легкие были испорчены, а насыщение крови кислородом составляло всего 90%. Больница пролечила его почти 10 дней без каких-либо улучшений, и пациент был госпитализирован в респираторное отделение. Был также взят фибробронхоскоп, и была взята жидкость альвеолярного лаважа для тестирования.
В полдень 30 декабря мой одноклассник в больнице Тунцзи прислал мне скриншот разговора на WeChat, в котором говорилось: «Не ездите в Южный Китай, в последнее время там много людей с высокой температурой ...» Он спросил меня, правда ли это. В то время я смотрела компьютерную томографию типичного пациента с легочной инфекцией. Я послала ему 11-секундное видео с компьютерной томографией и сказала, что это пациент, который поступил в наше отделение неотложной помощи утром, и он был на Южно-Китайском рынке морепродуктов.
Сразу после 4 часов вечера мой коллега показал мне отчет, в котором говорилось: коронавирус SARS, Pseudomonas aeruginosa, 46 видов бактерий для оральной / респираторной колонизации. Я много раз прочитала отчет, и комментарий, где говорилось: Коронавирус SARS - это РНК-вирус с одноцепочечной позитивной цепью. Основным способом передачи вируса является передача капель с близкого расстояния или контакт с респираторными выделениями пациентов, которые могут вызывать особую пневмонию. Эта пневмония явно заразна и может поражать многие органы. Она также известна как атипичная пневмония.
В то время это было так ужасно, что я испугалась до холодного пота. Пациент был госпитализирован в респираторное отделение, о ситуации по-умному должно сообщать респираторное отделение, но для подстраховки и ради того, чтобы немедленно обратили внимания я тут же позвонила и сообщила об этом в отдел общественного здравоохранения больницы и в отдел надзора больницы. В то время мимо моей двери случайно проходил директор респираторного отделения нашей больницы. Он был человеком, который участвовал в борьбе с SARS. Я схватила его и сказала: "У нас есть пациент, которого перевели в ваше отделение и у него нашли это". Он сказал с первого взгляда: "Тогда беда." Я знала, что это - беда.
Позвонив в больницу, я также распространил этот отчет среди моих одноклассников. Я специально нарисовала красный кружок на линии "SARS коронавирус, Pseudomonas aeruginosa, 46 типов бактерий для оральной / респираторной колонизации" для того, чтобы обратили внимание. Я также отправила отчет врачам в отделении, чтобы напомнить всем о необходимости принять меры предосторожности.
Эти факты распространили в ту ночь, и скриншотами передали фотографии, где я нарисовала красные кружки, включая те, которые, как я позже узнала, Ли Вэньлян передал группе. В то время я думала, что это может быть плохо. В 10:20 больница получила сообщение от Городского комитета по здравоохранению. Основной смысл состоял в том, что информацию о пневмонии неизвестного происхождения нельзя произвольно распространять, чтобы не вызывать панику среди людей. Если паника будет вызвана утечкой информации, то виновника привлекут к ответственности.
Я была очень напугана в то время и сразу же передала эту информацию своим одноклассникам. Примерно через час больница получила еще одно уведомление, в котором еще раз подчеркивали, что связанные с этим новости не могут распространяться внутри группы. В 23:46 1 января начальник отдела надзора за больницей прислал мне сообщение, чтобы я зашла к нему следующим утром.
В ту ночь я не уснула, я волновалась и думала снова и снова, но чувствовала, что во всем всегда есть две стороны: даже если это вызывает неблагоприятные последствия, не так уж и плохо напоминать медицинскому персоналу в Ухани о необходимости принимать меры предосторожности. В 8 часов следующего утра до окончания моей смены, мне позвонили снова.
После того, как меня допросили, мне объявили беспрецедентный, очень тяжелый выговор.
Тогда ведущий беседы сказал: "Мы не могли поднять взгляд, когда пришли на встречу так, как Директор XX подверг критике нашу центральную больницу Ухань. Вы, Ай Фен - профессионал, Директор отделения неотложной помощи, как Вы могли нарушить организационную дисциплину и распространять слухи?"
Так и сказал.
Посоветовал мне вернуться к каждому из более чем 200 человек в отделе и передать это устно один на один, что нельзя отправлять сообщения в WeChat или текстом. Можно только разговаривать лицом к лицу или делать телефонные звонки. Нельзя ничего говорить об этой пневмонии. "Даже своему мужу нельзя говорить" ...
Я была ошеломлена внезапностью того, что он не критиковал меня за плохую работу, но оказалось, что хорошее развитие ситуации в Ухань было разрушено только мной. В то время я чувствовала себя в отчаянии. Я была серьезным и трудолюбивым человеком. Я чувствовала, что все, что я делала, было сделано в соответствии с правилами и имело смысл. Что со мной не так? Я видела этот отчет, и я также сообщила о нем в больницу. Мои одноклассники, мои коллеги и их коллеги обменялись информацией о конкретном пациенте, не раскрывая никакой личной информации о пациенте. Это эквивалентно обсуждению медицинского случая между студентами-медиками. Как врач-клиницист, вы уже знаете, что у пациента был обнаружен очень важный вирус. Когда другие врачи спрашивают, как вы можете этого не сказать? Это твой инстинкт доктора, верно? Что я сделала не так? Я сделала то, что обычно должен делать врач и человек. В любом случае, я думаю, что я сделала то, что сделал бы любой другой.
Тогда я была очень взволнована, говоря, что я сделал то, что не имеет никакого отношения к остальным людям, вы просто можете арестовать меня и отправить в тюрьму. Я сказала, что в таком состоянии я не могу продолжать работать в этой должности. Хочу отдохнуть некоторое время. Руководитель не согласился, сказав, что пришло время проверить меня.
Я хорошо помню, как в тот вечер пришла домой. Войдя в дверь, я сказала моему мужу, что, если что-то пойдёт не так, вы сможете вырастить ребенка. В то время муж оставался в неведении. Я не сказала ему того, что мне говорили потому, что мое второе сокровище было еще очень маленьким ребенком. Всего лишь чуть больше года. 20 января, после того, как Чжун Наньшань рассказал людям, я рассказала мужу, что произошло в тот день. Всё это время я просто напоминала своей семье, чтобы они не ходили в людные места и не выходили без масок.
В таком виде интервью доктора Ай Фен было опубликовано в общедоступной учетной записи WeChat (renwumag1980) и Weibo 10 марта 2020 года и было немедленно удалено цензурой, но что с воза упало, то пропало. Китайцы давно всё ценное сохраняют в скрин-шотах. Фотография ｜ Инь Сиюань
Периферийное отделение
Многие люди считаю, что я должна была предостеречь одного из этих восьми человек. На самом деле Бюро общественной безопасности меня не предупреждало. Позже хороший друг спросил меня: "Вы разоблачитель?" Я сказал, что нет, я тот, кто подал "свисток".
Но этот допрос сильно поразил меня. После негоя почувствовала, что мое сердце разбито. Я действительно очень много работала, и все снова спрашивали меня, а я не могла отвечать.
Все, что я могла сделать, это заставить отделение неотложной помощи сосредоточиться на защите. У нас более 200 человек в отделении неотложной помощи. С 1 января я попросила всех усилить свою защиту. Все люди должны носить маски, шляпы и отменить рукопожатия. Я помню, как однажды сразу же отругала одну медсестру, которая не носила маску во время смены: "В будущем не приходи на работу без маски!"
9 января, уходя с работы я увидела кашляющего на всех пациента на станции предварительной проверки.
С того дня я попросила одевать маски пациентам, которые приходили к ним. Не экономьте деньги в это время. Надо обеспечить по одной маске на каждого человека. В то время распоряжения сверху не всегда доходили до низа. Я хочу снова здесь подчеркнуть важность ношения маски для улучшения защиты.
Это время было действительно удручающим и очень болезненным. Некоторые врачи предложили ходить в верхней защитной одежде на улице. Собрание в больнице заявило, что не допустит этого, заявив, что ношение верхней одежды вызовет панику. Я попросила людей в своём отделении надеть изолирующую одежду под белый халат, что не соответствует санитарно-гигиеническим нормам и выглядит нелепо.
Мы наблюдали все больше и больше пациентов, и радиус зоны распространения становился все больше и больше. Вначале заболевшие могли быть связаны с Южно-Китайским рынком морепродуктов. Затем радиус распространения инфицированных становится все больше и больше. Многие из них получили вирус в семье. Среди первых семи человек была мать, заболевшая от больного сына, которому готовила еду и кормила его. Начальник клиники заболел от пациента, пришедшего на инъекцию. Все они были в невероятно тяжелом состоянии. Я знала наверняка, что вирус переходит от человека к человеку. Если передача вируса от человека к человеку отсутствует, а 1 января рынок южно-китайских морепродуктов закрыли, то откуда может появиться все больше и больше пациентов?
Много раз я думала, что если бы они не упрекали меня так, а спокойно распросили про все плюсы и минусы этой темы, а затем попросили бы меня поговорить, хотя бы, с другими специалистами по легочным болезням, может быть, ситуация стала лучше. Я могла бы, по крайней мере, обмениваться дополнительной информацией в своей больнице. Если бы все были настороже с 1 января, трагедий не было бы так много.
3 января во второй половине дня в госпитале Нанкин-Роуд собрались врачи-урологи, чтобы просмотреть историю болезни старого режисера, которого сейчас лечит 43-летний доктор Ху Вэйфэн.
8 января в госпитале Нанкин-роуд на 22-м этаже директор Цзян Сюэцин также организовала реабилитационную вечеринку для пациентов с раком молочной железы в Ухане.
Утром 11 января отделение сообщило мне, что Ху Цивэй, медсестра отделения неотложной помощи, заразилась и должно быть она первая инфицированная медсестра в центральной больнице.
Вначале я позвонила начальнику медицинского отдела, чтобы сообщить об этом. Затем в больнице было проведено экстренное совещание, и на совещании было дано указание изменить отчет о "Двух легочных инфекциях вирусной пневмонии?" на отчет о "Двух легочных инфекциях".
В конце-концов 16 января на еженедельном собрании заместитель декана все еще говорил: "У каждого должно быть достаточно медицинских знаний. Некоторым старшим врачам не стоит пугаться." Другой лидер взял слово и продолжил: "Никто не может передавать информацию о вирусе, но его можно предотвратить, лечить и контролировать".
День спустя, 17 января Цзян Сюэцин была госпитализирована, а через 10 дней её интубировали и отправили в ЭКМО (Экстракорпоральная мембранная оксигенация).
Ущерб центральной больницы настолько велик из-за того, что информация плохо доходит до нашего медицинского персонала. Если вы посмотрите на погибших людей, то отделение неотложной помощи и отделение респираторных болезней не так тяжело пострадали, потому что у нас есть чувство опасности, и мы спешим отдохнуть, как можно скорее, когда мы больны. Наиболее тяжело пострадали амбулаторные отделения, Ли Вэньлян - офтальмолог, а Цзян Сюэцин из отделения онихоматологии.
Цзян Сюэцин действительно очень хороший человек с высококлассными медицинскими навыками. Она - один из двух награжденных китайских врачей в больнице. Мы с ней соседи по дому. Я живу на 40-м этаже. Она живет на 30-м этаже. Отношения очень хорошие. Однако, поскольку я слишком занята на работе, то вижу её только во время собраний и мероприятий в больнице. Она трудоголик: либо в операционной, либо в клинике. Никто не скажет ей конкретно: "Директор Цзян, вы должны беречь себя и надеть маску." У неё также не было времени и энергии поинтересоваться подробностями, и она, возможно, думала так: "В чем дело? Это пневмония". Так люди в их отделе сказали мне.
Если бы эти врачи могли получать своевременные напоминания, возможно, этот день не настал бы. Поэтому, как участник, я сожалею об этом. "Я знал, что сегодня я буду критиковать его за то, что он не критиковал меня", - сказал Лао Цзы. Это верно для всего мира, не так ли?
Хотя я работала в одной больнице с Ли Вэньлян, я не узнала его до его смерти, потому что в больнице работало больше 4000 человек, и он обычно был занят. В ночь перед смертью директор отделения реанимации позвонил мне, чтобы одолжить дефибрилятор в отделении неотложной помощи, и сказал, что Ли Вэньлян будет спасен. Я была шокирована этой новостью. Я не знаю всего, что случилось с Ли Вэньлян, но имеет ли его состояние какое-либо отношение к его плохому настроению после выговора? Имеет ли значение, как плохо вы чувствуете себя после выговора? Я собираюсь поставить знак вопроса здесь, потому что после выволочки я чувствую то же самое.
Позже все дошло до того, что Ли Вэньлян оказался прав. Я очень хорошо понимаю его настроение. Может быть, как и я, он не столько рад, сколько сожалеет, что мы не продолжали кричать с самого начала и не говорили, когда все нас спрашивали? Много, много раз я задавалась вопросом, что было бы, если бы можно было вернуть время назад.
Жив и хорошо
В ночь перед закрытием города 23 января позвонил друг из смежного отдела, чтобы спросить меня об истинном положении неотложных пациентов в Ухане. Я сказал, что вы спрашиваете как частное лицо или публичное. Он сказал, что он для себя лично спрашивает. Я скажу вам правду, когда буду говорить от своего имени: 21 января наше отделение неотложной помощи приняло 1523 пациента, в три раза больше, чем обычно, из них у 655 была температура.
Ситуация в отделении неотложной помощи в это времяникогда не будет забыта людьми, которые испытали это, и это изменит все ваши взгляды на жизнь.
Если это война, то отделение неотложной помощи находится на переднем крае. Однако, ситуация в то время заключалась в том, что другие отделения были переполнены, и как правило ни одного из пациентов не принимали, а отделение интенсивной терапии категорически отказывалось их принимать. Пациенты продолжали спешить в отделение неотложной помощи, и отступать им было некуда, поэтому они все накопились в отделении неотложной помощи. Пациенты идут на прием к врачу несколько часов. Мы вообще не уходим с работы. Между лихорадкой и неотложной помощью нет различий. Зал полон пациентов. Зал для инфузий в комнате спасения полон пациентов.
Пришла семья одного пациента и сказала, что хочет кровать. Его папа не мог выйти из машины, потому что в то время подземный гараж был закрыт, а его машина не могла запарковаться. Я не могу помочь, но спускаюсь к машине с людьми. С первого взгляда видно что человек мертв. Вам не удобно это говорить, но человек не смог выйти и умер в машине.
Есть также пожилой мужчина, его жена только что умерла в больнице Цзиньинтань, ее сын и дочь были инфицированы, и ей сделали инъекцию, чтобы позаботиться о ее зяте. Как только я увидел, что она очень больна, я связался с респираторным отделением для госпитализации. С первого взгляда было видно, что ее зять - культурно образованный человек. Подошел и сказал мне, что благодарит меня как доктора и так далее. В результате она умерла. Спасибо за несколько секунд, но это было отложено на несколько секунд. Это благодарственное предложение отягощает меня.
Все еще есть много людей, которые отправляют свои семьи в палату, когда они видят вас в последний раз, и вы никогда их больше не увидите.
Я помню, что пришла на работу утром 30-го дня Нового года и сказала, что мы сделаем снимок, чтобы отметить 30-й день Нового года. Никто не сказал благословений в тот день. В это время хорошо жить.
В прошлом, если вы допустили ошибку, например, если вы вовремя не сделали укол, у пациента все еще могут быть проблемы. Теперь никто, никто не спорит с вами, никто не спорит с вами. Это сбивает с толку.
Пациент умер, и редко было видно, как члены семьи грустно плачут, потому что их было слишком, слишком много. Некоторые члены семьи не скажут: "Доктор, умоляю вас спасти мою семью," - но говорили доктору: "Эй, давайте быстро избавимся от этого." Суть в том, что в это время все боятся заразиться.
Каждый день в клинике скорой помощи выстраивается 5 часовая очередь. Одетая в кожаное пальто, с сумкой и на высоких каблуках женщина средних лет упала. Наблюдая за ней, никто не осмелился сделать шаг вперед, чтобы помочь ей, и она долго лежала на земле. Мне пришлось вызвать медсестру и доктора, чтобы помочь ей.
Утром 30 января я пришла на работу. Седовласый старик молча смотрел на доктора и ждал свидетельство о смерти своего сына, умершего в возрасте 32 лет. Без слез. Зачем плакать? Нет способа плакать. По виду, он был похож на иностранного рабочего-мигранта. Не могу это выразить. В Свидетельстве о смерти его сына нет диагноза.
Это то, что я хочу призвать.
Пациенты, которые умерли в отделении неотложной помощи, не были диагностированы. Не было возможности сделать это. После окончания эпидемии, я надеюсь дать объяснение и успокоить их семьи. Наши пациенты очень бедны и жалки.
"Удачливая"
Я много лет работаю врачом, и всегда чувствовала, что нет никаких трудностей, которые могут меня поразить. За этим стоит мой опыт и моя личность.
продолжение следует...
По состоянию на 9 марта 2020 года 4 медицинских работника в центральной больнице Ухань умерли от новой коронавирусной пневмонии. С момента вспышки эта больница, расположенная всего в нескольких километрах от Южно-Китайского рынка морепродуктов, стала больницей с наибольшим количеством заболевших сотрудников в Ухане. Один из них, согласно сообщениям СМИ, заразил более 200 человек в больнице, в том числе три заместителя декана и несколько директоров функциональных отделов.
Тень смерти нависает над самой большой больницей 3-его уровня в Ухане. Врач изложила то, что происходило в больнице и что никто не рассказывал, но оплакивал и обсуждал в частном порядке.
Большей трагедии удалось избежать благодаря тому, что 30 декабря 2019 года Ай Фен получила отчет о тестировании на вирусы пациентов с неизвестной пневмонией, и обведя слово "коронавирус SARS" красным цветом отправила отчет своей сокурснице-врачу, когда та её спросила. Той ночью отчет распространился среди врачей в Ухани. Среди них были восемь врачей, которых потом допросили полицейские.
Это вызвало проблемы у Ай Фен. В качестве источника передачи она ответила на вопросы в дисциплинарном комитете больницы и получила "беспрецедентный и серьезный упрек" в распространении слухов на работе.
Что испытали врачи центральной больницы Ухань и Ай Фен за последние два месяца?
Ай Фен:
Беспрецедентный выговор
16 декабря прошлого года мы приняли пациента из отделения неотложной помощи госпиталя в Нанкине. Необъяснимо высокая температура, прием лекарств не помогал, температура тела не снижалась. 22-го числа её перевели в респираторное отделение, сделали бронхоскопию, взяли жидкость для альвеолярного лаважа и отправили ее для высокопроизводительного секвенирования, а затем получили устное сообщение о коронавирусе. В то время коллега, слышавший разговор по телефону, несколько раз мне на ухо напоминал: "Директор Ай, этот человек сообщил о коронавирусе." Позже мы узнали, что пациент работал на рынке Южно-Китайских морепродуктов.
Сразу после 27 декабря
в больницу Наньцзин-роуд приехал другой пациент. Он был племянником врача нашего отделения. Ему было за 40, у него не было никаких серьезных заболеваний. Его легкие были испорчены, а насыщение крови кислородом составляло всего 90%. Больница пролечила его почти 10 дней без каких-либо улучшений, и пациент был госпитализирован в респираторное отделение. Был также взят фибробронхоскоп, и была взята жидкость альвеолярного лаважа для тестирования.
В полдень 30 декабря мой одноклассник в больнице Тунцзи прислал мне скриншот разговора на WeChat, в котором говорилось: «Не ездите в Южный Китай, в последнее время там много людей с высокой температурой ...» Он спросил меня, правда ли это. В то время я смотрела компьютерную томографию типичного пациента с легочной инфекцией. Я послала ему 11-секундное видео с компьютерной томографией и сказала, что это пациент, который поступил в наше отделение неотложной помощи утром, и он был на Южно-Китайском рынке морепродуктов.
Сразу после 4 часов вечера мой коллега показал мне отчет, в котором говорилось: коронавирус SARS, Pseudomonas aeruginosa, 46 видов бактерий для оральной / респираторной колонизации. Я много раз прочитала отчет, и комментарий, где говорилось: Коронавирус SARS - это РНК-вирус с одноцепочечной позитивной цепью. Основным способом передачи вируса является передача капель с близкого расстояния или контакт с респираторными выделениями пациентов, которые могут вызывать особую пневмонию. Эта пневмония явно заразна и может поражать многие органы. Она также известна как атипичная пневмония.
В то время это было так ужасно, что я испугалась до холодного пота. Пациент был госпитализирован в респираторное отделение, о ситуации по-умному должно сообщать респираторное отделение, но для подстраховки и ради того, чтобы немедленно обратили внимания я тут же позвонила и сообщила об этом в отдел общественного здравоохранения больницы и в отдел надзора больницы. В то время мимо моей двери случайно проходил директор респираторного отделения нашей больницы. Он был человеком, который участвовал в борьбе с SARS. Я схватила его и сказала: "У нас есть пациент, которого перевели в ваше отделение и у него нашли это". Он сказал с первого взгляда: "Тогда беда." Я знала, что это - беда.
Позвонив в больницу, я также распространил этот отчет среди моих одноклассников. Я специально нарисовала красный кружок на линии "SARS коронавирус, Pseudomonas aeruginosa, 46 типов бактерий для оральной / респираторной колонизации" для того, чтобы обратили внимание. Я также отправила отчет врачам в отделении, чтобы напомнить всем о необходимости принять меры предосторожности.
Эти факты распространили в ту ночь, и скриншотами передали фотографии, где я нарисовала красные кружки, включая те, которые, как я позже узнала, Ли Вэньлян передал группе. В то время я думала, что это может быть плохо. В 10:20 больница получила сообщение от Городского комитета по здравоохранению. Основной смысл состоял в том, что информацию о пневмонии неизвестного происхождения нельзя произвольно распространять, чтобы не вызывать панику среди людей. Если паника будет вызвана утечкой информации, то виновника привлекут к ответственности.
Я была очень напугана в то время и сразу же передала эту информацию своим одноклассникам. Примерно через час больница получила еще одно уведомление, в котором еще раз подчеркивали, что связанные с этим новости не могут распространяться внутри группы. В 23:46 1 января начальник отдела надзора за больницей прислал мне сообщение, чтобы я зашла к нему следующим утром.
В ту ночь я не уснула, я волновалась и думала снова и снова, но чувствовала, что во всем всегда есть две стороны: даже если это вызывает неблагоприятные последствия, не так уж и плохо напоминать медицинскому персоналу в Ухани о необходимости принимать меры предосторожности. В 8 часов следующего утра до окончания моей смены, мне позвонили снова.
После того, как меня допросили, мне объявили беспрецедентный, очень тяжелый выговор.
Тогда ведущий беседы сказал: "Мы не могли поднять взгляд, когда пришли на встречу так, как Директор XX подверг критике нашу центральную больницу Ухань. Вы, Ай Фен - профессионал, Директор отделения неотложной помощи, как Вы могли нарушить организационную дисциплину и распространять слухи?"
Так и сказал.
Посоветовал мне вернуться к каждому из более чем 200 человек в отделе и передать это устно один на один, что нельзя отправлять сообщения в WeChat или текстом. Можно только разговаривать лицом к лицу или делать телефонные звонки. Нельзя ничего говорить об этой пневмонии. "Даже своему мужу нельзя говорить" ...
Я была ошеломлена внезапностью того, что он не критиковал меня за плохую работу, но оказалось, что хорошее развитие ситуации в Ухань было разрушено только мной. В то время я чувствовала себя в отчаянии. Я была серьезным и трудолюбивым человеком. Я чувствовала, что все, что я делала, было сделано в соответствии с правилами и имело смысл. Что со мной не так? Я видела этот отчет, и я также сообщила о нем в больницу. Мои одноклассники, мои коллеги и их коллеги обменялись информацией о конкретном пациенте, не раскрывая никакой личной информации о пациенте. Это эквивалентно обсуждению медицинского случая между студентами-медиками. Как врач-клиницист, вы уже знаете, что у пациента был обнаружен очень важный вирус. Когда другие врачи спрашивают, как вы можете этого не сказать? Это твой инстинкт доктора, верно? Что я сделала не так? Я сделала то, что обычно должен делать врач и человек. В любом случае, я думаю, что я сделала то, что сделал бы любой другой.
Тогда я была очень взволнована, говоря, что я сделал то, что не имеет никакого отношения к остальным людям, вы просто можете арестовать меня и отправить в тюрьму. Я сказала, что в таком состоянии я не могу продолжать работать в этой должности. Хочу отдохнуть некоторое время. Руководитель не согласился, сказав, что пришло время проверить меня.
Я хорошо помню, как в тот вечер пришла домой. Войдя в дверь, я сказала моему мужу, что, если что-то пойдёт не так, вы сможете вырастить ребенка. В то время муж оставался в неведении. Я не сказала ему того, что мне говорили потому, что мое второе сокровище было еще очень маленьким ребенком. Всего лишь чуть больше года. 20 января, после того, как Чжун Наньшань рассказал людям, я рассказала мужу, что произошло в тот день. Всё это время я просто напоминала своей семье, чтобы они не ходили в людные места и не выходили без масок.
В таком виде интервью доктора Ай Фен было опубликовано в общедоступной учетной записи WeChat (renwumag1980) и Weibo 10 марта 2020 года и было немедленно удалено цензурой, но что с воза упало, то пропало. Китайцы давно всё ценное сохраняют в скрин-шотах. Фотография ｜ Инь Сиюань
Периферийное отделение
Многие люди считаю, что я должна была предостеречь одного из этих восьми человек. На самом деле Бюро общественной безопасности меня не предупреждало. Позже хороший друг спросил меня: "Вы разоблачитель?" Я сказал, что нет, я тот, кто подал "свисток".
Но этот допрос сильно поразил меня. После негоя почувствовала, что мое сердце разбито. Я действительно очень много работала, и все снова спрашивали меня, а я не могла отвечать.
Все, что я могла сделать, это заставить отделение неотложной помощи сосредоточиться на защите. У нас более 200 человек в отделении неотложной помощи. С 1 января я попросила всех усилить свою защиту. Все люди должны носить маски, шляпы и отменить рукопожатия. Я помню, как однажды сразу же отругала одну медсестру, которая не носила маску во время смены: "В будущем не приходи на работу без маски!"
9 января, уходя с работы я увидела кашляющего на всех пациента на станции предварительной проверки.
С того дня я попросила одевать маски пациентам, которые приходили к ним. Не экономьте деньги в это время. Надо обеспечить по одной маске на каждого человека. В то время распоряжения сверху не всегда доходили до низа. Я хочу снова здесь подчеркнуть важность ношения маски для улучшения защиты.
Это время было действительно удручающим и очень болезненным. Некоторые врачи предложили ходить в верхней защитной одежде на улице. Собрание в больнице заявило, что не допустит этого, заявив, что ношение верхней одежды вызовет панику. Я попросила людей в своём отделении надеть изолирующую одежду под белый халат, что не соответствует санитарно-гигиеническим нормам и выглядит нелепо.
Мы наблюдали все больше и больше пациентов, и радиус зоны распространения становился все больше и больше. Вначале заболевшие могли быть связаны с Южно-Китайским рынком морепродуктов. Затем радиус распространения инфицированных становится все больше и больше. Многие из них получили вирус в семье. Среди первых семи человек была мать, заболевшая от больного сына, которому готовила еду и кормила его. Начальник клиники заболел от пациента, пришедшего на инъекцию. Все они были в невероятно тяжелом состоянии. Я знала наверняка, что вирус переходит от человека к человеку. Если передача вируса от человека к человеку отсутствует, а 1 января рынок южно-китайских морепродуктов закрыли, то откуда может появиться все больше и больше пациентов?
Много раз я думала, что если бы они не упрекали меня так, а спокойно распросили про все плюсы и минусы этой темы, а затем попросили бы меня поговорить, хотя бы, с другими специалистами по легочным болезням, может быть, ситуация стала лучше. Я могла бы, по крайней мере, обмениваться дополнительной информацией в своей больнице. Если бы все были настороже с 1 января, трагедий не было бы так много.
3 января во второй половине дня в госпитале Нанкин-Роуд собрались врачи-урологи, чтобы просмотреть историю болезни старого режисера, которого сейчас лечит 43-летний доктор Ху Вэйфэн.
8 января в госпитале Нанкин-роуд на 22-м этаже директор Цзян Сюэцин также организовала реабилитационную вечеринку для пациентов с раком молочной железы в Ухане.
Утром 11 января отделение сообщило мне, что Ху Цивэй, медсестра отделения неотложной помощи, заразилась и должно быть она первая инфицированная медсестра в центральной больнице.
Вначале я позвонила начальнику медицинского отдела, чтобы сообщить об этом. Затем в больнице было проведено экстренное совещание, и на совещании было дано указание изменить отчет о "Двух легочных инфекциях вирусной пневмонии?" на отчет о "Двух легочных инфекциях".
В конце-концов 16 января на еженедельном собрании заместитель декана все еще говорил: "У каждого должно быть достаточно медицинских знаний. Некоторым старшим врачам не стоит пугаться." Другой лидер взял слово и продолжил: "Никто не может передавать информацию о вирусе, но его можно предотвратить, лечить и контролировать".
День спустя, 17 января Цзян Сюэцин была госпитализирована, а через 10 дней её интубировали и отправили в ЭКМО (Экстракорпоральная мембранная оксигенация).
Ущерб центральной больницы настолько велик из-за того, что информация плохо доходит до нашего медицинского персонала. Если вы посмотрите на погибших людей, то отделение неотложной помощи и отделение респираторных болезней не так тяжело пострадали, потому что у нас есть чувство опасности, и мы спешим отдохнуть, как можно скорее, когда мы больны. Наиболее тяжело пострадали амбулаторные отделения, Ли Вэньлян - офтальмолог, а Цзян Сюэцин из отделения онихоматологии.
Цзян Сюэцин действительно очень хороший человек с высококлассными медицинскими навыками. Она - один из двух награжденных китайских врачей в больнице. Мы с ней соседи по дому. Я живу на 40-м этаже. Она живет на 30-м этаже. Отношения очень хорошие. Однако, поскольку я слишком занята на работе, то вижу её только во время собраний и мероприятий в больнице. Она трудоголик: либо в операционной, либо в клинике. Никто не скажет ей конкретно: "Директор Цзян, вы должны беречь себя и надеть маску." У неё также не было времени и энергии поинтересоваться подробностями, и она, возможно, думала так: "В чем дело? Это пневмония". Так люди в их отделе сказали мне.
Если бы эти врачи могли получать своевременные напоминания, возможно, этот день не настал бы. Поэтому, как участник, я сожалею об этом. "Я знал, что сегодня я буду критиковать его за то, что он не критиковал меня", - сказал Лао Цзы. Это верно для всего мира, не так ли?
Хотя я работала в одной больнице с Ли Вэньлян, я не узнала его до его смерти, потому что в больнице работало больше 4000 человек, и он обычно был занят. В ночь перед смертью директор отделения реанимации позвонил мне, чтобы одолжить дефибрилятор в отделении неотложной помощи, и сказал, что Ли Вэньлян будет спасен. Я была шокирована этой новостью. Я не знаю всего, что случилось с Ли Вэньлян, но имеет ли его состояние какое-либо отношение к его плохому настроению после выговора? Имеет ли значение, как плохо вы чувствуете себя после выговора? Я собираюсь поставить знак вопроса здесь, потому что после выволочки я чувствую то же самое.
Позже все дошло до того, что Ли Вэньлян оказался прав. Я очень хорошо понимаю его настроение. Может быть, как и я, он не столько рад, сколько сожалеет, что мы не продолжали кричать с самого начала и не говорили, когда все нас спрашивали? Много, много раз я задавалась вопросом, что было бы, если бы можно было вернуть время назад.
Жив и хорошо
В ночь перед закрытием города 23 января позвонил друг из смежного отдела, чтобы спросить меня об истинном положении неотложных пациентов в Ухане. Я сказал, что вы спрашиваете как частное лицо или публичное. Он сказал, что он для себя лично спрашивает. Я скажу вам правду, когда буду говорить от своего имени: 21 января наше отделение неотложной помощи приняло 1523 пациента, в три раза больше, чем обычно, из них у 655 была температура.
Ситуация в отделении неотложной помощи в это времяникогда не будет забыта людьми, которые испытали это, и это изменит все ваши взгляды на жизнь.
Если это война, то отделение неотложной помощи находится на переднем крае. Однако, ситуация в то время заключалась в том, что другие отделения были переполнены, и как правило ни одного из пациентов не принимали, а отделение интенсивной терапии категорически отказывалось их принимать. Пациенты продолжали спешить в отделение неотложной помощи, и отступать им было некуда, поэтому они все накопились в отделении неотложной помощи. Пациенты идут на прием к врачу несколько часов. Мы вообще не уходим с работы. Между лихорадкой и неотложной помощью нет различий. Зал полон пациентов. Зал для инфузий в комнате спасения полон пациентов.
Пришла семья одного пациента и сказала, что хочет кровать. Его папа не мог выйти из машины, потому что в то время подземный гараж был закрыт, а его машина не могла запарковаться. Я не могу помочь, но спускаюсь к машине с людьми. С первого взгляда видно что человек мертв. Вам не удобно это говорить, но человек не смог выйти и умер в машине.
Есть также пожилой мужчина, его жена только что умерла в больнице Цзиньинтань, ее сын и дочь были инфицированы, и ей сделали инъекцию, чтобы позаботиться о ее зяте. Как только я увидел, что она очень больна, я связался с респираторным отделением для госпитализации. С первого взгляда было видно, что ее зять - культурно образованный человек. Подошел и сказал мне, что благодарит меня как доктора и так далее. В результате она умерла. Спасибо за несколько секунд, но это было отложено на несколько секунд. Это благодарственное предложение отягощает меня.
Все еще есть много людей, которые отправляют свои семьи в палату, когда они видят вас в последний раз, и вы никогда их больше не увидите.
Я помню, что пришла на работу утром 30-го дня Нового года и сказала, что мы сделаем снимок, чтобы отметить 30-й день Нового года. Никто не сказал благословений в тот день. В это время хорошо жить.
В прошлом, если вы допустили ошибку, например, если вы вовремя не сделали укол, у пациента все еще могут быть проблемы. Теперь никто, никто не спорит с вами, никто не спорит с вами. Это сбивает с толку.
Пациент умер, и редко было видно, как члены семьи грустно плачут, потому что их было слишком, слишком много. Некоторые члены семьи не скажут: "Доктор, умоляю вас спасти мою семью," - но говорили доктору: "Эй, давайте быстро избавимся от этого." Суть в том, что в это время все боятся заразиться.
Каждый день в клинике скорой помощи выстраивается 5 часовая очередь. Одетая в кожаное пальто, с сумкой и на высоких каблуках женщина средних лет упала. Наблюдая за ней, никто не осмелился сделать шаг вперед, чтобы помочь ей, и она долго лежала на земле. Мне пришлось вызвать медсестру и доктора, чтобы помочь ей.
Утром 30 января я пришла на работу. Седовласый старик молча смотрел на доктора и ждал свидетельство о смерти своего сына, умершего в возрасте 32 лет. Без слез. Зачем плакать? Нет способа плакать. По виду, он был похож на иностранного рабочего-мигранта. Не могу это выразить. В Свидетельстве о смерти его сына нет диагноза.
Это то, что я хочу призвать.
Пациенты, которые умерли в отделении неотложной помощи, не были диагностированы. Не было возможности сделать это. После окончания эпидемии, я надеюсь дать объяснение и успокоить их семьи. Наши пациенты очень бедны и жалки.
"Удачливая"
Я много лет работаю врачом, и всегда чувствовала, что нет никаких трудностей, которые могут меня поразить. За этим стоит мой опыт и моя личность.
продолжение следует...