Жар-птица.
*
У неё золотое сердце и жемчужные коготки,
И на крыльях огонь уснувших в миру светил.
Ей бы к звёздам: на тёмном своде отголоски да угольки -
Птичьих прав не хватает, увы, ей, и птичьих сил.
Догорает закат, как спичка, пышет жаром её перо,
Тонет солнечный диск в пучине коварных грёз.
Топчут дикие кобылицы золотое в полях зерно,
И мгновенье смешалось с серебряной влагой рос.
Пусть дубы-колдуны плечами подпирают небесный свод
На краю тридевятых царств, тридесятых левств.
Пусть жар-птицы поют ночами, и от сказочных тех щедрот
Разнесётся молвою тайна за сотни верст.
Родниковой живой водою пламя с крыльев горячих сбив,
Растеряв до восхода солнца свою красу,
Упорхнёт золотая птица и растает туманный миф,
Только облако белым пёрышком на весу.
N.
У неё золотое сердце и жемчужные коготки,
И на крыльях огонь уснувших в миру светил.
Ей бы к звёздам: на тёмном своде отголоски да угольки -
Птичьих прав не хватает, увы, ей, и птичьих сил.
Догорает закат, как спичка, пышет жаром её перо,
Тонет солнечный диск в пучине коварных грёз.
Топчут дикие кобылицы золотое в полях зерно,
И мгновенье смешалось с серебряной влагой рос.
Пусть дубы-колдуны плечами подпирают небесный свод
На краю тридевятых царств, тридесятых левств.
Пусть жар-птицы поют ночами, и от сказочных тех щедрот
Разнесётся молвою тайна за сотни верст.
Родниковой живой водою пламя с крыльев горячих сбив,
Растеряв до восхода солнца свою красу,
Упорхнёт золотая птица и растает туманный миф,
Только облако белым пёрышком на весу.
N.