К 100-летию отмены черты оседлости.
Оригинал взят у moshekam в К 100-летию отмены черты оседлости.
Сто лет без черты оседлости
Географ, историк, ведущий научный сотрудник Института географии РАН Павел Полян о еврейской эмансипации, оформленной Февральской революцией
Карта юго-западных губерний европейской России с показанием процента еврейского населения по уездам, 1884 г.
Черта оседлости, или, точнее, «черта постоянной еврейской оседлости», - это ареал, открытый для легального и постоянного проживания в Российской империи тех, кто исповедовал иудаизм, т. е. евреев как конфессии. За пределами ее периметра проживание евреев строго воспрещалось и преследовалось за исключением некоторых категорий. Ограничения имелись и внутри самой черты оседлости, например, на проживание евреев в сельской местности (к городским поселениям относились и местечки).
В переносном смысле понятие черты оседлости стало синонимом политики государственного антисемитизма в России, особенно во второй половине XIX в. Режим черты оседлости строго коррелировал с политикой российских монархов в еврейском вопросе или, иными словами, с уровнем их антисемитизма и с соответствующей степенью дискриминации евреев: периодами относительной либерализации ее режима считались царствования Павла I и Александра II.
Как таковая черта оседлости в России была введена указом Екатерины II от 23 декабря 1791 г.
На ее царствие пришлись все три раздела Польши (1772, 1793 и 1795 гг.), каждый из которых добавлял России на западе обширные земли, плотно заселенные евреями, или по-польски «жидами». С присоединением к России Курляндии, а в 1815 г. еще и 10 привислинских воеводств (позднее губерний), составивших так называемое Царство Польское, автоматически возникли как бы две новые зоны черты оседлости: они не были слиты в единый ареал уже имевшейся черты, как таковой, а существовали в силу своей исторической и правовой специфики параллельно и автономно. Мало того, евреи из официальной черты оседлости не могли переселяться в Царство Польское и наоборот, что было отменено только в 1868 г. Но с точки зрения проницаемости остальной так называемой внутренней России для евреев что из черты, что из царства различий не было никаких.
После включения в 1818 г. в черту оседлости Бессарабской области ее сводный контур более не менялся и охватывал воеводства Царства Польского и губернии: Бессарабскую, Виленскую, Витебскую, Волынскую, Гродненскую, Екатеринославскую, Киевскую, Ковенскую, Минскую, Могилевскую, Подольскую, Полтавскую, Таврическую, Херсонскую и Черниговскую. Даже внутри этого ареала евреям запрещалось селиться в сельской местности, а также в отдельных городах, в частности в Николаеве, Ялте, Севастополе, частично - в Киеве, где им дозволялось жить только в особой части города, а именно на Подоле: интересный случай переноса самого принципа черты оседлости во внутриселенный масштаб.
После 1818 г. в России оказалось сосредоточено около половины всего мирового еврейства, причем всех их империя чистосердечно потчевала традиционными еврейскими кушаньями: удвоенным налогообложением, например. Черта оседлости была одним из главных инструментов российского правительства в его политике по отношению к еврейскому населению: с ее помощью резко ограничивались или дозировались межнациональные, межконфессиональные, межсословные и межрегиональные контакты с участием евреев.
Еврейские массы в городах и местечках черты оседлости характеризовались повышенной рождаемостью, скученностью населения, явной и латентной безработицей: иными словами, большая часть российского еврейства все более погружалась в бедность и нищету, толкавшие их, во-первых, в революционное движение и, во-вторых, прочь из черты оседлости.
Александр II, став освободителем для российских крестьян, таковым же для российских евреев так и не стал. Но при нем начались либерализация статуса евреев и расширение круга корпораций, свободных от дискриминации чертой оседлости. В этот круг вошли купцы I и II гильдий, выпускники вузов и лица со степенью доктора или магистра, мастеровые и ремесленники, отставные рекруты и некоторые другие. В циркуляре от 3 апреля 1880 г. министр внутренних дел Маков предписал губернаторам внутренних губерний не выселять незаконно поселившихся в них евреев до пересмотра всех законов о евреях, что интерпретировалось как признак подготовки царя к освобождению российских евреев и отмене черты оседлости. Но были такие планы или не были, цареубийство 1 марта 1881 г. перечеркнуло их на корню.
Александр III зарекомендовал себя контрреформатором и наряду с Елизаветой I был, пожалуй, самым яростным антисемитом во всей династии Романовых. С его воцарением по России прокатилась первая из трех больших волн еврейских погромов - в 1881-1884 гг. (две другие - 1903-1906 и 1917-1921 гг. - выпадут на властвование Николая II и на безвластие Гражданской войны). Нет, он не давал указаний погромщикам, но его отношение превосходно характеризует пассаж из письма варшавскому генерал-губернатору Гурко: «Сердце мое радуется, когда били евреев, но допускать этого ни в коем случае нельзя, так как от них богатеет земля русская». Любой цинизм лучше фанатизма, и даже такое отношение - прогресс на фоне елизаветинского mot: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли».
Не забудем и введенную в 1886 г. numerus clausus для государственных гимназий и университетов, более известную как «трехпроцентная норма»: в черте оседлости - не более 10%, на остальной территории России - не более 5%, а в Москве и Санкт-Петербурге - не более 3%. Нормы эти, как правило, полностью выбирались медалистами, что фактически закрывало немедалистам дорогу к отечественному высшему образованию и толкало их или в заграничные университеты, или к вынужденно циничному крещению.
Царствование Николая II явилось продолжением отцовской, а не дедовской линии. Последний русский царь, будущий православный святой, верил не только в Распутина и его байки, но и в «Протоколы сионских мудрецов», а когда выяснилось, что «Протоколы» однозначно фальшивка, не стеснялся об этом сожалеть. В середине его царствия по России с грохотом прокатился новый вал погромов, начавшийся в апреле 1903 г. с Кишинева. После этого погромы и черта оседлости сделались предметом внешней политики, став камнем преткновения на переговорах с иностранными державами о новых займах России.
В 1904 г. президент США Рузвельт сделал представление России, жестко потребовав от нее изменений в еврейском вопросе и строгого соблюдения Русско-Американского соглашения о торговле и навигации 1832 г. Сюрреалистичным был отказ царя пойти навстречу США в их требовании не препятствовать перемещениям по России граждан США, в том числе иудейского вероисповедания: коль скоро договор подразумевает подчинение американских граждан в России российскому законодательству, то, стало быть, к ним применим и режим черты оседлости. В 1911 г. Штаты денонсировали договор.
Политическое бесправие и депортации привели к тому, что началась массовая эмиграция евреев из России, а погромы ее многократно усилили: в 1881-1914 гг. только в США из России эмигрировало более 1,5 млн человек, причем экономически и творчески наиболее активных и продвинутых. Еврейская молодежь из числа остающихся изо всех сил рвалась сквозь бастионы черты оседлости и столь же массово уходила «в революцию», во все ее ответвления и рукава. Это напугало власть, заставило ее подумать не только о кнуте, но и о прянике, по возможности небольшом. Но когда Столыпин предложил царю и вовсе отменить запреты на проживание евреев в сельской местности по всей империи (за исключением областей казачьих войск), Николай отказался.
Общее бесправие, униженность, запертость и затертость в черте оседлости большей части еврейского населения крупнейшей в мире державы, претендующей на свой высокий пюпитр в европейском «квартете» и глобальном «оркестре», смотрелись вопиющим атавизмом и аномалией. Упрямое - вопреки всему - отстаивание черты оседлости подрывало международный авторитет Российской империи, тянуло ее вниз и назад, осложняло экономические связи с другими странами. После Кишинева получить займы от европейских банковских консорциумов, и не только с еврейским участием, стало крайне сложно.
Неудивительно, что призывы об отмене черты оседлости и об уравнении евреев в правах звучали постоянно. На стыке XIX-XX вв. это стало лозунгом не только еврейских организаций, но и частью программ большинства общероссийских партий, кроме черносотенных. За пределами Царского Села существовал консенсус, неплохо сформулированный Витте: «Я был бессилен заставить пересмотреть все существующие законы против евреев, из которых многие крайне несправедливы, а в общем законы эти принципиально вредны для русских, для России, так как я всегда смотрел и смотрю на еврейский вопрос не с точки зрения, что приятно для евреев, а с точки зрения, что полезно для нас, русских, и для Российской Империи». Витте улавливал и провиденциальную связь между еврейской политикой царя, революцией и судьбой монархии: «Я убежден в том, что, покуда еврейский вопрос не получит правильного, неозлобленного, гуманного и государственного течения, Россия окончательно не успокоится».
Но при всех царях российское правительство упорно отказывалось от ликвидации черты, обещая взамен лишь медленное и постепенное расширение прав евреев - по мере прогресса их ассимиляции. 31 мая 1910 г. евреи-депутаты Госдумы Фридман и Нисcелович при поддержке кадетов все же вынесли законопроект об отмене черты на рассмотрение Думы. Их поддержали 166 депутатов, в том числе 26 от партии октябристов. Но правые добились передачи законопроекта в комиссию о неприкосновенности личности, где его благополучно замылили.
Развязка наступила иначе и как бы сама собой - во время и благодаря Первой мировой войне. В 1914-1916 гг. по причине якобы поголовной нелояльности из западных прифронтовых губерний во внутренние губернии России было выселено 250 000-350 000 евреев. Но едва лишь дунув на черту оседлости, война фактически ее и сдула, уничтожила: еврейские беженцы, эвакуированные и интернированные, расселились по внутренним губерниям далеко и широко. Признанием этого факта стал циркуляр очередного министра внутренних дел Щербатова от 15 августа 1915 г., изданный под давлением межпартийного Прогрессивного блока в Думе. Формально циркуляр не упразднял черту оседлости, но разрешал евреям жить (временно!) во всех городских поселениях страны, кроме столиц и местностей, находившихся в ведении министерств Императорского двора и Военного (Москва, Петербург, Ялта, Царское Село, области казачьих войск, а также сельская местность).
Формальное же упразднение черты оседлости произошло только после Февральской революции. Демонтаж государственного антисемитизма начался 4 марта 1917 г., когда на одном из первых своих заседаний Временное правительство отменило «процентную норму» и запрет на офицерскую службу евреев в армии. На заседании 20 марта (а скорее всего даже 21 марта по старому стилю, коль скоро заседать начали в 22.30) в бозе почила и черта оседлости.
Временное правительство по представлению министра юстиции Керенского приняло постановление «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений». Одновременно изменения были внесены более чем в 140 законов и распоряжений. По просьбе представителей еврейских организаций ни выражение «черта оседлости», ни слово «евреи» в основном тексте постановления даже не назывались.
Черта оседлости - эта своего рода географическая клетка для российского еврейства - была главным символом государственного антисемитизма и дискриминационной антиеврейской политики царской России. Самой последней среди европейских стран полиэтничная Россия разомкнула наконец наручники на запястьях пятого по численности своего народа и признала элементарное - достоинство и равноправие всех своих, в том числе и еврейских, сограждан. Тем самым сделав шаг и к своей подлинной свободе. Сама же черта оседлости, просуществовав де-юре 126 долгих и унизительных для страны лет, осталась в российской истории несмываемым и дурно пахнущим пятном.
Сто лет без черты оседлости
Географ, историк, ведущий научный сотрудник Института географии РАН Павел Полян о еврейской эмансипации, оформленной Февральской революцией
Карта юго-западных губерний европейской России с показанием процента еврейского населения по уездам, 1884 г.
Черта оседлости, или, точнее, «черта постоянной еврейской оседлости», - это ареал, открытый для легального и постоянного проживания в Российской империи тех, кто исповедовал иудаизм, т. е. евреев как конфессии. За пределами ее периметра проживание евреев строго воспрещалось и преследовалось за исключением некоторых категорий. Ограничения имелись и внутри самой черты оседлости, например, на проживание евреев в сельской местности (к городским поселениям относились и местечки).
В переносном смысле понятие черты оседлости стало синонимом политики государственного антисемитизма в России, особенно во второй половине XIX в. Режим черты оседлости строго коррелировал с политикой российских монархов в еврейском вопросе или, иными словами, с уровнем их антисемитизма и с соответствующей степенью дискриминации евреев: периодами относительной либерализации ее режима считались царствования Павла I и Александра II.
Как таковая черта оседлости в России была введена указом Екатерины II от 23 декабря 1791 г.
На ее царствие пришлись все три раздела Польши (1772, 1793 и 1795 гг.), каждый из которых добавлял России на западе обширные земли, плотно заселенные евреями, или по-польски «жидами». С присоединением к России Курляндии, а в 1815 г. еще и 10 привислинских воеводств (позднее губерний), составивших так называемое Царство Польское, автоматически возникли как бы две новые зоны черты оседлости: они не были слиты в единый ареал уже имевшейся черты, как таковой, а существовали в силу своей исторической и правовой специфики параллельно и автономно. Мало того, евреи из официальной черты оседлости не могли переселяться в Царство Польское и наоборот, что было отменено только в 1868 г. Но с точки зрения проницаемости остальной так называемой внутренней России для евреев что из черты, что из царства различий не было никаких.
После включения в 1818 г. в черту оседлости Бессарабской области ее сводный контур более не менялся и охватывал воеводства Царства Польского и губернии: Бессарабскую, Виленскую, Витебскую, Волынскую, Гродненскую, Екатеринославскую, Киевскую, Ковенскую, Минскую, Могилевскую, Подольскую, Полтавскую, Таврическую, Херсонскую и Черниговскую. Даже внутри этого ареала евреям запрещалось селиться в сельской местности, а также в отдельных городах, в частности в Николаеве, Ялте, Севастополе, частично - в Киеве, где им дозволялось жить только в особой части города, а именно на Подоле: интересный случай переноса самого принципа черты оседлости во внутриселенный масштаб.
После 1818 г. в России оказалось сосредоточено около половины всего мирового еврейства, причем всех их империя чистосердечно потчевала традиционными еврейскими кушаньями: удвоенным налогообложением, например. Черта оседлости была одним из главных инструментов российского правительства в его политике по отношению к еврейскому населению: с ее помощью резко ограничивались или дозировались межнациональные, межконфессиональные, межсословные и межрегиональные контакты с участием евреев.
Еврейские массы в городах и местечках черты оседлости характеризовались повышенной рождаемостью, скученностью населения, явной и латентной безработицей: иными словами, большая часть российского еврейства все более погружалась в бедность и нищету, толкавшие их, во-первых, в революционное движение и, во-вторых, прочь из черты оседлости.
Александр II, став освободителем для российских крестьян, таковым же для российских евреев так и не стал. Но при нем начались либерализация статуса евреев и расширение круга корпораций, свободных от дискриминации чертой оседлости. В этот круг вошли купцы I и II гильдий, выпускники вузов и лица со степенью доктора или магистра, мастеровые и ремесленники, отставные рекруты и некоторые другие. В циркуляре от 3 апреля 1880 г. министр внутренних дел Маков предписал губернаторам внутренних губерний не выселять незаконно поселившихся в них евреев до пересмотра всех законов о евреях, что интерпретировалось как признак подготовки царя к освобождению российских евреев и отмене черты оседлости. Но были такие планы или не были, цареубийство 1 марта 1881 г. перечеркнуло их на корню.
Александр III зарекомендовал себя контрреформатором и наряду с Елизаветой I был, пожалуй, самым яростным антисемитом во всей династии Романовых. С его воцарением по России прокатилась первая из трех больших волн еврейских погромов - в 1881-1884 гг. (две другие - 1903-1906 и 1917-1921 гг. - выпадут на властвование Николая II и на безвластие Гражданской войны). Нет, он не давал указаний погромщикам, но его отношение превосходно характеризует пассаж из письма варшавскому генерал-губернатору Гурко: «Сердце мое радуется, когда били евреев, но допускать этого ни в коем случае нельзя, так как от них богатеет земля русская». Любой цинизм лучше фанатизма, и даже такое отношение - прогресс на фоне елизаветинского mot: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли».
Не забудем и введенную в 1886 г. numerus clausus для государственных гимназий и университетов, более известную как «трехпроцентная норма»: в черте оседлости - не более 10%, на остальной территории России - не более 5%, а в Москве и Санкт-Петербурге - не более 3%. Нормы эти, как правило, полностью выбирались медалистами, что фактически закрывало немедалистам дорогу к отечественному высшему образованию и толкало их или в заграничные университеты, или к вынужденно циничному крещению.
Царствование Николая II явилось продолжением отцовской, а не дедовской линии. Последний русский царь, будущий православный святой, верил не только в Распутина и его байки, но и в «Протоколы сионских мудрецов», а когда выяснилось, что «Протоколы» однозначно фальшивка, не стеснялся об этом сожалеть. В середине его царствия по России с грохотом прокатился новый вал погромов, начавшийся в апреле 1903 г. с Кишинева. После этого погромы и черта оседлости сделались предметом внешней политики, став камнем преткновения на переговорах с иностранными державами о новых займах России.
В 1904 г. президент США Рузвельт сделал представление России, жестко потребовав от нее изменений в еврейском вопросе и строгого соблюдения Русско-Американского соглашения о торговле и навигации 1832 г. Сюрреалистичным был отказ царя пойти навстречу США в их требовании не препятствовать перемещениям по России граждан США, в том числе иудейского вероисповедания: коль скоро договор подразумевает подчинение американских граждан в России российскому законодательству, то, стало быть, к ним применим и режим черты оседлости. В 1911 г. Штаты денонсировали договор.
Политическое бесправие и депортации привели к тому, что началась массовая эмиграция евреев из России, а погромы ее многократно усилили: в 1881-1914 гг. только в США из России эмигрировало более 1,5 млн человек, причем экономически и творчески наиболее активных и продвинутых. Еврейская молодежь из числа остающихся изо всех сил рвалась сквозь бастионы черты оседлости и столь же массово уходила «в революцию», во все ее ответвления и рукава. Это напугало власть, заставило ее подумать не только о кнуте, но и о прянике, по возможности небольшом. Но когда Столыпин предложил царю и вовсе отменить запреты на проживание евреев в сельской местности по всей империи (за исключением областей казачьих войск), Николай отказался.
Общее бесправие, униженность, запертость и затертость в черте оседлости большей части еврейского населения крупнейшей в мире державы, претендующей на свой высокий пюпитр в европейском «квартете» и глобальном «оркестре», смотрелись вопиющим атавизмом и аномалией. Упрямое - вопреки всему - отстаивание черты оседлости подрывало международный авторитет Российской империи, тянуло ее вниз и назад, осложняло экономические связи с другими странами. После Кишинева получить займы от европейских банковских консорциумов, и не только с еврейским участием, стало крайне сложно.
Неудивительно, что призывы об отмене черты оседлости и об уравнении евреев в правах звучали постоянно. На стыке XIX-XX вв. это стало лозунгом не только еврейских организаций, но и частью программ большинства общероссийских партий, кроме черносотенных. За пределами Царского Села существовал консенсус, неплохо сформулированный Витте: «Я был бессилен заставить пересмотреть все существующие законы против евреев, из которых многие крайне несправедливы, а в общем законы эти принципиально вредны для русских, для России, так как я всегда смотрел и смотрю на еврейский вопрос не с точки зрения, что приятно для евреев, а с точки зрения, что полезно для нас, русских, и для Российской Империи». Витте улавливал и провиденциальную связь между еврейской политикой царя, революцией и судьбой монархии: «Я убежден в том, что, покуда еврейский вопрос не получит правильного, неозлобленного, гуманного и государственного течения, Россия окончательно не успокоится».
Но при всех царях российское правительство упорно отказывалось от ликвидации черты, обещая взамен лишь медленное и постепенное расширение прав евреев - по мере прогресса их ассимиляции. 31 мая 1910 г. евреи-депутаты Госдумы Фридман и Нисcелович при поддержке кадетов все же вынесли законопроект об отмене черты на рассмотрение Думы. Их поддержали 166 депутатов, в том числе 26 от партии октябристов. Но правые добились передачи законопроекта в комиссию о неприкосновенности личности, где его благополучно замылили.
Развязка наступила иначе и как бы сама собой - во время и благодаря Первой мировой войне. В 1914-1916 гг. по причине якобы поголовной нелояльности из западных прифронтовых губерний во внутренние губернии России было выселено 250 000-350 000 евреев. Но едва лишь дунув на черту оседлости, война фактически ее и сдула, уничтожила: еврейские беженцы, эвакуированные и интернированные, расселились по внутренним губерниям далеко и широко. Признанием этого факта стал циркуляр очередного министра внутренних дел Щербатова от 15 августа 1915 г., изданный под давлением межпартийного Прогрессивного блока в Думе. Формально циркуляр не упразднял черту оседлости, но разрешал евреям жить (временно!) во всех городских поселениях страны, кроме столиц и местностей, находившихся в ведении министерств Императорского двора и Военного (Москва, Петербург, Ялта, Царское Село, области казачьих войск, а также сельская местность).
Формальное же упразднение черты оседлости произошло только после Февральской революции. Демонтаж государственного антисемитизма начался 4 марта 1917 г., когда на одном из первых своих заседаний Временное правительство отменило «процентную норму» и запрет на офицерскую службу евреев в армии. На заседании 20 марта (а скорее всего даже 21 марта по старому стилю, коль скоро заседать начали в 22.30) в бозе почила и черта оседлости.
Временное правительство по представлению министра юстиции Керенского приняло постановление «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений». Одновременно изменения были внесены более чем в 140 законов и распоряжений. По просьбе представителей еврейских организаций ни выражение «черта оседлости», ни слово «евреи» в основном тексте постановления даже не назывались.
Черта оседлости - эта своего рода географическая клетка для российского еврейства - была главным символом государственного антисемитизма и дискриминационной антиеврейской политики царской России. Самой последней среди европейских стран полиэтничная Россия разомкнула наконец наручники на запястьях пятого по численности своего народа и признала элементарное - достоинство и равноправие всех своих, в том числе и еврейских, сограждан. Тем самым сделав шаг и к своей подлинной свободе. Сама же черта оседлости, просуществовав де-юре 126 долгих и унизительных для страны лет, осталась в российской истории несмываемым и дурно пахнущим пятном.